Снежить

Вероника подошла к окну, прижалась ладонью к стеклу. Холодно. И холод не обычный, северный, а замогильный. Такой же, как тогда в самолете. Эта… сущность, которую Ник так ловко и так к месту обозвал Снежитью, умудрилась замарать их всех, замарать и выстудить почти до костей.

– Чего тебе? – спросила Вероника, глядя прямо в подернутый белой дымкой медвежий глаз. – Чего таращишься? Вон пошла!

Медведь оскалился, царапнул когтем по стеклу и по ее обнаженным нервам. Звук получился мерзостный. Вероника отступила на шаг, ожидая, пока Снежить оставит ей послание на заиндевевшем стекле. И она оставила.

«Вы все мои!»

Кривовато, угловато и самоуверенно.

– Хрен тебе, – сказала Вероника, отходя от окна.

Медведь обиженно рыкнул, взвился на задние лапы. Или его заставили взвиться, крепкой рукой потянули за ошметок тынзяна, что свисал с его шеи. Или не рукой, но точно потянули.

Успокаивало лишь одно: если медведь тут, то Веселов пока может перевести дух. Возможно, у него даже получится выспаться. В отличие от нее. Ей этой ночью о сне, похоже, остается только мечтать.

Вероника пятилась от окна, на ходу обдумывая, как лучше поступить с этой косматой нечистью. Имелись у нее кое-какие варианты, но, увы, ни один из них не был радикальным. Значит, нужно напрячься, если придется, посоветоваться со старшими товарищами. До утра она должна найти решение. Или объяснение происходящему. А если повезет, и то и другое.

…Сова сидела на ее ноутбуке, прямо на клавиатуре. Да не просто сидела, а топталась по ней когтистыми лапами. Кажется, пришла еще одна депеша из Хогвардса. Вероника подошла к столу, аккуратненько присела на стул, принялась читать. Она читала, а позвоночник сковывало ужасом. Определенно к такому ее не готовили. Определенно их всех ждали суровые испытания. Сова перестала топтаться по клавиатуре, посмотрела строго и требовательно.

– И что, никаких других вариантов? – спросила Вероника с надеждой.

Желтоглазая голова повернулась на триста шестьдесят градусов, наверное, это означало «нет».

– А если…

Договорить она не успела: в дверь решительно постучали. Вероника вздрогнула, прикрыла глаза, а когда через мгновение снова их открыла, совы и след простыл. Экран ноута давно погас, и она была уверена, что депеша из Хогвардса исчезла. Еще и не такое приснится после трех бокалов виски… Забыть бы, отмахнуться и от совы, и от медведя! Вот только не может она отмахнуться, потому что ее сны – это не просто сны, потому что тот, кто нетерпеливо стучит в ее дверь, так и будет стучать, пока она не откроет.

На пороге стоял Веселов. Вид у него был немного… сумасшедший. Впрочем, кто нынче без греха? Все они немного того… И все они тут неспроста.

– Доброй ночи. – Он перестал лупить в дверь и кулаки спрятал за спину. Как мальчишка, честное слово.

– Доброй. – На всякий случай она глянула поверх его плеча: никакого медведя поблизости.

– Мишка пошел прогуляться. – Веселов криво усмехнулся, и она распахнула дверь, впуская его внутрь.

– А ты? – спросила, ежась от ворвавшегося вслед за ним холода.

– А я пришел… убедиться.

– Убедиться?.. – Вероника захлопнула дверь, оставляя за бортом холод и ночь.

– Что с тобой все в порядке.

– Со мной все в порядке. – Если не считать депеши из Хогвардса.

– Хорошо. – Веселов вздохнул вроде как с облегчением, а потом сказал: – Чернов пропал. И эта… Алисия.

– Как? – Вероника прислонилась спиной к двери, посмотрела на Веселова снизу вверх. – Откуда ты знаешь?

– Проверил. – Он пожал плечами, а потом жестом, ставшим уже привычным, потрогал свою шею. Призрачная удавка на ней снова затянулась, впилась в кожу. Значит, ненадолго ее хватило, только ногти зря испортила… – Снова поддушивает, – проговорил он с невеселой усмешкой. – Решил заглянуть к Чернову, вдруг можно как-то… медицинскими средствами.

По глазам, уставшим, налитым кровью от бессонницы, было видно, что не верил он в медицинские средства, но Вероника спорить не стала, просто шагнула к нему навстречу, подцепила удавку. Все равно маникюру кирдык, а то, что пальцев она потом сутки не будет чувствовать, так это ерунда. Кожу кольнуло, словно током. Прошлый раз казалось не так больно. Она зажмурилась и потянула изо всех сил. Сил оставалось мало. Словно кто-то высасывал их из нее через коктейльную соломинку. Удавка ослабла. И Вероника ослабла тоже. Внезапно так ослабла, что подкосились ноги. Если бы не Веселов, она бы уселась на пол прямо тут, перед дверью. Но Веселов поймал, прижал к себе, уткнулся колючим подбородком в макушку, и сразу как-то полегчало. У него теперь тоже была сила. Он не знал, как с нею управляться, но уже научился ею делиться. Или она тянула из него силы без спросу? Просто потому, что по-другому ей сейчас никак…

– Спасибо, – сказал он и погладил ее по волосам.

– И тебе. – Стоять бы вот так и стоять, в тепле, в относительной безопасности. Стоять и ни о чем не думать. Но думать нужно. И думать, и действовать.

– Расскажи. – Она отстранилась. Хоть и не хотелось.

– Я пришел к нему. – Мужика отпустил. Хоть и не хотелось. – Постучался, потом в окна позаглядывал, как дурак какой. Потом понял, что никого нет дома, и решил, что Чернов может быть в больничке. Но в больничке его не оказалось. Он туда даже не заходил после ужина. Понимаешь, Вероника? Чернов не пришел навестить своих подопечных. Такого просто не может быть.

Вероника понимала. Да, такого не может быть, но факт остается фактом.

– И Алисия пропала. – Веселов снова потрогал удавку, но уже не с таким мучительным выражением лица. Казалось, что он просто поправляет надоевший галстук. – Охранник и медсестра клянутся, что Чернов не приходил, а Алисия не выходила. Они там, наверное, уже отчитываются Тучникову.

– Отчитываются. – Вероника кивнула.

– К ней Ник заходил. Может, они того… вместе.

– Они вместе. – Она была в этом почти уверена.

– А Чернов? – Он посмотрел на нее с надеждой.


Вероника закрыла глаза, попыталась продраться сквозь снежную завесу. Продираться было тяжело и больно. Ей нужно сосредоточиться. И ей нужно время. С первым никак не получается, второго попросту нет. Но зато есть депеша из Хогвардса. Вернее, была. Она запомнила самое главное, самое страшное. Когда нет плана, остается одно – следовать инструкциям.

– Мы его найдем. – Она открыла глаза, встретилась взглядом с Веселовым.

Он кивнул, думая о чем-то своем, а потом сказал:

– Надо будить остальных.

Это было правильное решение. Глупо и бессмысленно ждать рассвета в мире, где рассвет может и не наступить.

– Значит, будем будить. – Вероника улыбнулась, потрогала его колючую щеку. То, что щека колючая, она теперь могла лишь догадываться, пальцы не чувствовали ничего. Впрочем, как и она сама.

– Что это? – Веселов разглядывал ее почерневшие ногти. Пока только с интересом – не с отвращением.

– Маникюр. – Она беспечно пожала плечами, попыталась спрятать руки за спину, как он давеча кулаки.

Не получилось, Веселов перехватил ее за запястья, сжал аккуратно, но сильно. Он разглядывал ее руки долго и очень внимательно, а потом спросил:

– Это из-за меня? Из-за того, что ты пыталась мне помочь?

– Ногти – не зубы, – она попыталась отшутиться. И высвободиться из его хватки. Не то чтобы ей так уж хотелось высвободиться, просто было неловко за… маникюр. Глупо и по-бабьи неловко.

– Больно?

– Нет. – И ведь не соврала. Бесчувствие – это же не боль. Вот ему сейчас куда хуже, а она обещала помочь.

– Разберемся, – пообещал он решительно и так же решительно поцеловал ее в висок. А мог бы и в губы… дурень.

Никого будить не пришлось. Так уж вышло, что этой ночью никто из их команды не спал. Причины для бессонницы у всех оказались разные, но в кабинете Степана собрались все быстро, спустя десять минут после того, как был объявлен экстренный сбор.

Ник и Алисия вид имели виноватый и малость ошалелый, про этих двоих все стало ясно с первого взгляда. Волков хмурился, на брата поглядывал с неодобрением. Или Веронике просто так казалось? Гальяно о чем-то вполголоса переговаривался со Степаном. Эрхан и Тара держались особняком. Эрхан с рассеянным видом вертел в руках охотничий нож. Тара куталась в вытянутый свитер, не моргая, смотрела в темноту за окном. В темноте пока не было никого и ничего. Мертвый медведь прогуливался за территорией поместья. Так сказал Веселов. С некоторых пор он перестал бояться и, кажется, начал привыкать. Сам Веселов о чем-то сосредоточенно думал, рука его то и дело тянулась к шее, но всегда останавливалась на середине пути.

– Территорию обыскали? – спросил Волков, когда Степан и Гальяно закончили переговоры.

– Территорию, жилые и нежилые помещения. – Степан кивнул. – Ничего.

– Можно уйти из поместья незамеченным? – Волков рассеянно погладил поднырнувшего под его ладонь Блэка.

– Можно. Это не военная база, здесь нет охраны на каждом шагу. И территория, как ты мог заметить, очень большая. – Они все как-то незаметно перешли на «ты». Обстоятельства способствовали…

– Вадим бы никуда не ушел, не предупредив остальных, – сказал Гальяно.

– А если его заставили уйти? – тихим и решительным голосом спросила Алисия.

– Заставили? – Гальяно глянул на нее с легким недоумением. Поверить в подобную версию ему было нелегко. Впрочем, как и всем остальным.

– Или заманили в ловушку. – Алисия осмелела, упрямо вздернула подбородок.

– Как тебя? – спросил Волков.

– Как меня.

– Тогда бы остались следы. Хоть какие-то. Чернов не маленький мальчик, его голыми руками не возьмешь.

– Я тоже думала, что меня голыми руками не возьмешь. – Алисия поежилась. – А меня взяли вообще без рук. Я даже не поняла, как…

– Снег… – Тара все еще смотрела в окно. – Снег идет. Если бы даже остались следы, то их уже замело.

Здесь она была права: снаружи мело. Полноценная метель еще не началась, но все же…

– Надо проверить технику. – Волков глянул на Степана. – Если он сам, то ведь не пешком же.

Степан кивнул, вытащил из кармана мобильный, принялся набирать номер.

– Что будем делать? – задал Гальяно вопрос, который волновал всех собравшихся.

– Будем искать, – произнес Волков и как-то по-особенному глянул на Веронику.

Она его понимала, понимала, чего он от нее хочет. Вот только как объяснить, что ее способности блокируются какой-то неведомой глушилкой?

– Почему именно он? – Веселов не выдержал, потрогал-таки удавку. Вероника стиснула зубы. – Если предположить, что этой твари хочется пободаться с кем-то… особенным, – он поморщился, давая понять, как сильно ему не хочется быть этим особенным, – то среди нас таких предостаточно.

– Дядька Ясавэй не был особенным! – Эрхан зыркнул на Веселова с нескрываемой неприязнью. – И вот она! – Он кивнул в сторону Алисии.

– С Ясавэем произошла ошибка. – Ох, и не хотелось Веронике выходить на передовую, но что поделать… – А Алисия… – Она посмотрела на девушку. Та выглядела отчаянной и решительной одновременно. Это хорошо, им всем потребуется решительность. – Алисия не обычная.