Смутные времена Лепрозория

— Вот видишь, мы выросли именно такими, потому что нас так и растили. Ничего особенного. Нас с братьями как будто готовили к войне, и в этом нет ничего удивительного — родители были на войне, и не на одной.

— Мои — тоже были… Но меня никто не учил быть… «убийцей», — покачала головой Ирма. — хотя меня всегда восхищали шисаи и куно, я хотела быть похожей на них…

— А меня учили. И при этом не хотели, чтобы я была похожей на них. Они воевали в первых рядах, на первых ролях, они на своей шкуре испытали все прелести войны. Они не хотели, чтобы мы испытали то же. И в то же время хотели, чтобы мы на их месте были более подготовленными. Что перевесило — сама видишь, — развела она руками.

— Это ужасно. Прости, но правда же, — грустно вздохнула Ирма. — Не обижайся, ты хорошая шисаи, но мне кажется это таким неправильным, таким травмирующим.

— Никаких обид, ты права, — горько улыбнулась Тора.

— Надеюсь, мы помиримся с ангелами. Так не хочется этой войны.

— Еще есть Самсавеил. И сладить с ним будет сложнее, чем с его детками.

Ирма непонимающе нахмурилась.

— Не бери в голову.





#28. На изломе времен все решенья просты




Стоило отдать должное опыту Ирмы и знаниям Тора — прописанная медичкой диета и хорошо подобранные Торой травы помогли восстановиться быстрее. Их стараниями Райга смог вернуться к тренировкам на четвертые сутки, а на пятые чувствовал себя таким же, как раньше.

Будь сам Райга на их месте, не стал бы так возиться. Какой в этом смысл? Сократить срок восстановления на неделю — сущая ерунда, есть вещи важнее. Но они мыслили иначе. Так… по-женски.

Они столько сил потратили на лечение всех — по словам Тайгона они даже херувимам помогали — тем, которых не уничтожило огнем сразу. Они заслуживали отдыха. Но не имели на него даже права, даже шанса.

Казалось, даже воздух дрожал в ожидании крови — чьей-то смерти, чьей-то победы.

Все ощущали это, все понимали. Но чего ждать и когда — оставалось загадкой.

И каждый коротал это напряженное ожидание по-своему.

Райга — стрелял.

С самого рассвета, в полном одиночестве — наедине с мишенями и крикливыми птицами.

Вытащив из колчана на бедре стрелу, он заложил ее на полочку лука и растянулся.

Мышцы по одной переняли и подхватили на себя нагрузку. Руки, плечи, лопатки, спина.

Изрезанная татуировками спина отзывалась томлением на каждое напряжение, на каждый выстрел. И казалось, что стоит только взмахнуть самой кисточкой хвоста, как мощь всего сущего снова захлестнет его. Поглотит, растворит в себе, оставив лишь его железную волю на самой поверхности.

Райга медленно выдохнул и задержал дыхание. Самый кончик стрелы перестал колебаться так сильно. Нужно только поймать мгновение. Единственно верный миг.

От кисточки хвоста вверх до самого затылка прокатилась горячая волна. И только позволь, только спусти с поводка — стрела загорится огнем. Или же просто выстрели и, опустив руки, разреши — она загорится в полете.

Просто позволь себе черпать из источника безграничной силы, как это делает Самсавеил. Как это делает Тора.

А потом заплати за это еще раз. Последний раз.

Но с этой мощью за лопатками можно тягаться с самим Самсавеилом.

Вот только заслуживает ли победа над ним его, Райги, смерти?

Ничто не заслуживает.

Нужен другой путь.

И запасной план.

Но сперва — Кайно.

Или после — он. Вдруг простая смерть перечеркнет все, и война с крылатым императором больше не будет иметь смысла? Какое дело мертвому до обиженного птенчика?

Райга выпустил тетиву, позволив стреле, наконец, улететь в центр набитой соломой мишени.

Взял следующую стрелу и, прицелившись, поднял взгляд поверх тюка.


В серой утренней дымке едва различимо отсвечивали такие же серые силуэты. Крылатые.

Райга сложил лук, вернул стрелу в колчан и прищурился, разглядывая пока еще далекие фигуры. Они определенно направлялись к лагерю шисаи. И было в их полете что-то спокойное, уверенное. Среди крылатых не было Кайно — его дерганный полет всегда выбивался.

Но было и что-то еще — что-то настолько белоснежное, что сияло, будто осколок зеркала в солнечных лучах.

Хмыкнув, Райга перекинул лук через плечо и пошел навстречу — на поляну у реки, куда как раз удобно было бы приземлиться гостям для переговоров.

Тора едва не налетела на него из-за шатра по дороге.

— Там… — взмахнула она рукой.

— Я видел, — остановил ее Райга.

— Подстраховать тебя снова? — участливо спросила шисаи, пойдя следом.

— Обойдусь без твоей страховки и без татуировок, — ухмыльнулся Райга.

А получится ли?

Раньше же как-то получалось. Раньше все получалось без татуировок.

У Хайме получалось. У Химари получалось!

Если Химари смогла практически победить ангелов без единой татуировки, то какого кумо это не может получиться у него самого?! В конце концов, все решает не энергия Самсавеила, нет!

У тебя есть все необходимое оружие.

Всегда.

У тебя есть ты.



***

На поляну у реки первым ступил Семиазас. Наряд советника уже успел смениться удобной формой ангелов. И, пожалуй, изменился взгляд. Как будто радужка впитала в себя печаль до последней капли.

После него приземлилась пара ангелов, между собой несшие связанные крылья. Огромные, мощные, лилово-белые.

Райга хмыкнул, задержав на них взгляд. Узнал.

— Могу предложить место у костра, — кивнул на шатры Верховный шисаи. — Раз уж вы пришли с мирными переговорами.

— Мы торопимся, — отсек рукой Семиазас. — И мы сыты.

— Тогда слушаю.

Семиазас украдкой посмотрел в сторону ангельского града и печально вздохнул. И как бы сильно он ни торопился, ему нужно было объясниться.

— Меня воспитывала Люцифера. И она очень многому меня научила. Например, тому, что если тебя просят об услуге — подумай, хочешь ли ты отказать. Правда ли тебе хочется оставить просящего ни с чем.

Райга усмехнулся и тоже посмотрел в сторону ангельского града.

— Я делаю это не потому, что хочу твоей победы или желаю брату зла. Я делаю это потому, что это все, что я могу сделать. Я помог ему, чем сумел. А помочь тебе я могу только этим, — Семиазас рукой указал на связанные крылья. — Все, что осталось от Самсавеила в Райском саду.

— Надо полагать, взамен тебе нужна ответная услуга. Не убивать Кайно? Помириться с ним? — прищурился Райга.

Семиазас медленно качнул головой:

— Мне ничего не нужно.

— Может быть нужно будет потом?

Семиазас снова качнул головой:

— Мы покидаем этот остров и летим туда, куда уплыл Нойко. Нас не будет связывать с этим «Лепрозорием», как его называла Люцифера, больше ничего. И мне ничего от тебя не нужно — ни сейчас, ни когда-либо еще.

Райга удивленно вскинул брови.

— Считай это чем захочешь. Актом доброй воли, моей слабостью, мне все равно. Я сделал это потому, что не мог иначе.

— Отчего же? — тихо спросил Райга, не надеясь на ответ.