Смерть с обложки

– Доброго дня, – непривычно робко произнесла растерявшаяся Алиса. – К сожалению, Надя не может ответить…

– Где она? – Теперь в тоне незнакомца слышалось какое-то печальное смирение, как у человека, который ждал неприятностей и дождался. – Какая больница? Я уже въехал в город. Скажите адрес.

– Боюсь, вам придется подъехать в управление, – упавшим голосом ответила Хель.

На несколько секунд повисла тишина. Наконец из аппарата донесся тяжелый вздох и тихий, какой-то безжизненный ответ:

– Буду через пять минут. Встретьте меня внизу, пожалуйста.

Вызов прервался. Алиса застыла со смартфоном в руках, из динамиков которого неслись гудки.

– Похоже, ты нашла таинственного любовника, – произнес Олег и через силу заставил себя криво улыбнуться. – Я чувствую себя гордым родителем. Мышка просто гений шифровки. Серый, ты воспитал у себя полицейскую чуйку. Ну, а ты, – он посмотрел на Алису, – не растеряла своей вечной решительности. Только… давай его встретит кто-то из оперативных работников, хорошо?

Алиса угрюмо кивнула.

– Только… – Она еще была немного растеряна. – Мы не знаем, кого встречать. Если это Мышкин мужчина… Наверное, мне все же стоит пойти…

Олег вынужден был признать ее правоту, нехотя кивнул, но…

– Я не сомневаюсь в твоем умении строить диалог, – суховато заметил он. – Но тебе не обязательно лично сообщать ему о смерти Надюхи.

Алиса кивнула и чуть улыбнулась. Как хотелось верить Олегу, благодарно. А потом девушка направилась к двери. Как всегда спокойно, с достоинством. Только начальник отдела ее хорошо знал. Он помнил, как обратил на эту женщину внимание. Тогда Алиса тоже казалась спокойной и уверенной в себе. Вот только Олега что-то интуитивно зацепило в этом ее «королевском» достоинстве. Слишком напряжены плечи, слишком идеальная осанка. Хель нервничала, хотя никогда бы в этом не призналась. И тогда, в самом начале, и сейчас. Она сделала логичный ход, но не ожидала таких последствий. Королева Мертвых легко контролировала свои эмоции, но не была готова к взрыву чужих. Как и к чужой боли.

– Наверное, будет лучше за ней присмотреть, – заметил Виктор.

Он-то как раз всегда был внимателен к поведению других людей, пусть этот «новенький» в отделе не был таким же хорошим психологом, как Мышка, но часто без труда понимал скрытые нюансы человеческого поведения. Например, этот задумчивый взгляд своего начальника. Олег тоже никогда бы не признался, что переживает за свою подругу.

– Проводишь его в допросную, когда… все объяснишь, – попросил его начальник, морщась. Любое переживание за Хель его все еще раздражало, потому что он не хотел за нее переживать, но перестать это делать не получалось.

Виктор только кивнул и тоже направился на выход.

– Олег, – Соколиный глаз подобрался ближе, – если этот Надюхин ухажер так переживает… Наверное, надо найти психолога. Мало ли…

Старший детектив пожал плечами.

– Он нам еще нужен, – как бы в никуда заметил он уже более цинично.

– В таких случаях нас всегда могла выручить только Надюха, – прохладно напомнил ему начальник. – Но… придется теперь терять время на работу «Скорой», если что. А с нашим внештатным консультантом по психологии у нас полный и окончательный развод. Со всеми вытекающими последствиями.

– И неизбежными неприятностями, – дополнил Серый.

Правда, прозвучало у него это как-то победно-злорадно. Парнишка терпеть не мог Светлану, как и его коллеги. Эта женщина… интуитивно вызывала неприязнь Серого. Особенно когда окидывала его брезгливым взглядом, на миг задерживая внимание на любимых джинсах компьютерного гения и вечных дырах на его коленках. Будто Серый – низший сорт. Но парень-то себя таковым не считал!

– Ага… – глубокомысленно прокомментировал новости Соколиный Глаз. – Тут есть нюанс… Я был сегодня у сестры нашей Мышки. И эта Ольга сказала, что имела некий разговор с психологом. Сегодня с утра пораньше. Мне даже визитку специалиста показали. Со знакомым именем. И я думаю, почему мне это не нравится?

– Наша дамочка также пыталась общаться с подругами Надюхи, – заметила Валька, начиная нервничать и злиться. – Правда, обе ее послали, но важен сам факт. Ну… вообще, Светлана еще вчера пыталась зацепить Хель…

Олег тяжело вздохнул. С некоторой самоиронией он отметил про себя, что, оказывается, раздражение бывает очень разным. Не только по интенсивности, а чисто по качеству, по эмоциональной палитре. Хель часто вызывала его раздражение, потому что Олег не мог перестать заботиться о ней, хотя она сама ни разу его об этом не просила. Она вообще практически никогда и ни о чем не просила!

А Светлана… Ее манипуляции, желание покопаться в чужой душе, разбередить чувства, не заботясь о последствиях… Сейчас эта женщина его просто бесила фактом своего существования. И это было неприятное брезгливое ощущение.

– Я думаю, она не понимает, как сильно могут зацепить ее. – Начальник отдела выдал свою фирменную холодную ухмылку. – Серый! Вот реально, не в службу, а в дружбу, составь мне полную справочку по нашей даме. Прямо с рождения. Обо всем, что пожелаешь нужным узнать.

– Без проблем, – легко и с тем же злорадством согласился парень.

– И как только будешь готов, пожалуй, пошлем ей повестку, – рассудил Олег. – Пока же, думаю, пора посмотреть на выбор нашей Надюхи. Валь, прогуляемся по коридору? Пару деталей беседы с Хель изложи…





14




Его звали Данила Александрович Плугов. И да, он был сыном руководительницы «Феникса», что делало очевидным принадлежность его номера телефона центру. Молодой, уверенный в себе, серьезный, тщательно аккуратный. Ведущий пластический хирург в клинике своего отца… Был.

Олегу, сидящему напротив этого человека в допрос-ной комнате, казалось, что он смотрит на живого мертвеца. Смерть Надюхи выбила из Данилы все. Но каким-то чудом молодой человек держался. Только взгляд был совершенно пустым, а выражение лица отсутствующим. Казалось, возлюбленный Мышки сейчас вообще не понимает, где он и что с ним. Да ему на это и наплевать.

– Пожалуйста, – ровно и отстраненно сказал Данила. – Задавайте мне любые вопросы. Скажите, что я должен делать. Что нужно, чтобы…

Он запнулся. Не потому, что не хотел говорить о смерти любимой, упоминать ее убийство. Похоже, молодой человек не знал, что сказать дальше.


– Вообще, я не отличаюсь умением сочувствовать и склонностью к заботе о ближних, – без иронии признался ему Олег. – Но тут… Не стоило ходить в морг.

Данила машинально кивнул, принимая то самое неумелое сочувствие. Его взгляд остановился где-то в районе левой брови начальника отдела.

– Я врач, – напомнил молодой человек. – Я должен был понять, что произошло. Просто я хотел ее увидеть…

Олег пожал плечами. С его точки зрения, лучше бы парень смотрел на Надюхины фото, где она счастливая и живая. Хотя, с другой стороны, хорошо, что этому Даниле не привелось увидеть Мышку такой, какой они ее нашли.

– Это сделал не профессионал, – уверенно выдал хирург.

Этот факт тут же заставил полицейского собраться. Он по своей обычной привычке не задал очевидного вопроса типа «вы уверены?».

– На месте преступления была абсолютно больничная чистота, – сухо, по-деловому стал перечислять он. – Работал убийца в хирургических перчатках, в защитном костюме. Там… – Сказать «на теле жертвы» о Мышке Олег все же не смог. – Один четкий и, я бы сказал, ловкий, уверенный разрез.



– Он не врач, – повторил Данила. – И даже не мясник. Хорошее острое лезвие. Да, возможно, скальпель. Один удар? В целом – да. Поговорите с вашим судмедэкспертом. Не совсем ровные края раны. Глубина неравномерна. Хирург сделал бы все четко и не так глубоко. Чтобы убить человека таким образом, много силы прикладывать не надо. Мясник тоже действовал бы уверенно, но разрез был бы тоже ровным, пусть и глубоким. Тут же… Тот, кто это сделал, хотел, чтобы все так выглядело. Но он никогда прежде не наносил подобных ударов, хотя думал, что знает, как это сделать.

Начальник отдела принял его объяснения и кивнул вместо «спасибо». Потом он вытащил из кармана все еще завернутый в пакетик кулон и протянул Даниле.

И снова машинальное движение: молодой человек просто принял то, что ему протягивали. Похоже, из врожденной вежливости. Он повертел вещь в руках, будто не зная, что с ней делать. Потом его лицо на миг озарила улыбка, но тут же парень снова замкнулся.

– Да, это Надин кулон, – сказал он, зажав пакетик в кулаке так бережно, будто не желая больше его отдавать. – И да, это я ей подарил.

– Там гравировка, – подсказал Олег.

И снова улыбка, теплая, но в то же время горькая.

– Месяца четыре назад или чуть поменьше, – размеренно и подробно стал отвечать Данила, – она пришла в клинику. Как я понял, по работе. Мне сказали, что эта женщина из полиции. Она хотела что-то уточнить по одной из клиенток. Из тех, кого мы оперируем по направлению центра «Феникс». Я думаю, вы знаете о них. Она подошла ко мне, и я узнал ее лицо, вернее, свою работу. Это же я делал ей операцию.

– Такой сложный случай? – уточнил полицейский.

– Нет. – В тоне врача появились более привычные сухие профессиональные нотки. – Для пациенток «Феникса» не самый худший вариант. Вы же знаете, что это центр, который создала моя мать. Я видел и хуже. Но это не важно. В тот момент я не вспомнил ее. Просто отметил машинально, что сработал хорошо.

Данила сделал паузу, будто на миг потерял нить разговора, но потом продолжил, уже более живо. Казалось, он смаковал воспоминания.

– Надя заговорила со мной, и вот тогда я точно ее узнал. Понимаете, эти девочки всегда сломлены, испуганы… Они… с ними нужно быть очень аккуратным в словах. И с Надей тогда, в прошлом, я тоже был таким. Я помню, что, осматривая ее перед операцией, как и всегда, сказал, что нет ничего страшного, все будет хорошо, я постараюсь восстановить ей лицо, каким оно было. Они обычно хотят в это верить, и я правда стараюсь… Но Надя тогда сказала: «Доктор, просто сделайте, что сможете. Мне все равно. Просто надо выжить». Такое, знаете ли, запоминаешь.

Олег усмехнулся. Почти гордо. Мышка – настоящий боец. Всегда была.

– Дата ее операции 24 мая, – сказал полицейский вслух.

– Верно, – кивнул Данила. – Я специально искал эту дату в своих записях, когда решил что-то подарить Наде. Это было перед моей поездкой в Италию. Заказал именно такую гравировку, чтобы она знала, когда я увидел ее впервые и запомнил. Настоящая наша первая встреча.

Олег уже все понял. Но если там такая любовь…

– Почему вы скрывали ваши отношения? – спросил он.

Данила явно удивился.

– Я ничего не скрывал, – с достоинством и даже вызовом возразил он. – Мы вместе гуляли, ходили в кино, в кафе… Родители… Ну, да, они не знали. Просто я приглашал Надю к ним, но она сказала, что пока не готова. Что мы должны были скрывать? Я собирался на ней жениться.

– Она не знакомила вас с друзьями, со своей семьей, – ровно констатировал Олег. – Она скрывала ваше знакомство. Даже в ее смартфоне не было вашего имени. Любимого человека не записывают как «Центр».

– А! Это… – Данила снова улыбнулся. – Это она записала мой номер тогда, при встрече в клинике. Я так и не понял, что она искала. Сказала, обычная полицейская проверка. Я был заинтересован ею. Правильно будет сказать: очарован. И я настоял, чтобы созвониться. Ну, там… Если еще возникнут вопросы, давайте обменяемся номерами… И она записала меня так, чтобы точно знать, о чем может быть разговор. А потом, после, когда мы уже были вместе, отказалась что-то менять. Шутила, что для нее я теперь центр ее вселенной. Но центром была она для меня… Центром всего…

– А остальное, – напомнил полицейский. – Не удивляло, что Надюха не водит вас в гости к сестре, не показывает племяшек, которых она обожала?

– Нет, – совершенно спокойно отреагировал Данила. – При ее прошлом? Вы сами-то, вообще, ее знали?

Олег усмехнулся. Удар зачтен. Мышку, как выяснилось, никто из отдела хорошо не знал.

– То есть эта секретность не связана с ее расследованием? – уточнил начальник отдела.

– С каким? – Данила нахмурился. – Она много рассказывала о работе. Иногда даже просила консультации, ну, по травмам пострадавших, по способу убийства… Но не беспокойтесь, она не называла имен, никаких личных данных. Она не нарушала правил.

– Я говорил о расследовании, касающемся центра «Феникс» и вашей клиники. – Олегу было наплевать, нарушала ли Надюха правила, он хотел найти ее убийцу. Хотя парня все же искренне жаль…

– Та проверка, что она тогда проводила? – Молодой человек, похоже, на самом деле не понимал.

– Трое из девушек, выпускниц центра, который создала ваша мать, подверглись нападениям, – коротко сообщил суть дела полицейский. – Таким же нападениям, как те, что и привели их в «Феникс». Одна из них была Надюхиной подругой.

Казалось, происходящее до Данилы доходит туго, он молчал и все больше хмурился.