Смерть Гитлера

Расшифровка. См. рукописный акт, стр. 248–249.



Редко можно увидеть подобный документ советских спецслужб. Вот уже более семидесяти лет он держится в секрете. Не случайно и хранится он в архиве ФСБ (бывший КГБ). Он показывает, как проводится спецоперация с использованием «легенд» и сценариев, призванных обеспечить достоверное прикрытие для разведчиков. Но в данном случае удивительно то, что «легенда» служит для сокрытия истины от собственных солдат СССР.





План КГБ по проведению секретной операции «Архив» по полному уничтожению трупов Гитлера и Евы Браун от 26 марта 1970 года.

Документ хранится в архивах ФСБ в Москве.





Единственный экземпляр отчета об успешном проведении операции «Архив», проведенной КГБ. Датирован 5 апреля 1970 года. Хранится в архивах ФСБ в Москве.



Расшифровку документа см. на стр. 245.



Официально операция «Архив» была проведена в указанные сроки. Предполагаемые трупы Гитлера и его близких, Евы Браун, семьи Геббельс и генерала Кребса были полностью уничтожены. Такова, по крайней мере, версия, которая была представлена советскими спецслужбами и которой до сих пор придерживаются российские власти. Вот полная копия этого отчета.

Филипп Шарлье всматривается в фотографии сада рейхсканцелярии, сделанные в мае 1946 года, когда были обнаружены фрагменты черепа. Скопление металлических осколков, покрывающих землю, пожженную артиллерийским огнем в битве за Берлин. Маленький крестик, начертанный карандашом на фото, показывает точное место, где были обнаружены оба фрагмента. Прямо напротив входа в бункер. Только позже российские ученые сложат два этих фрагмента в один. Тот, что хранится в архивах ГА РФ.

«Итак, эти кости были погребены под щебнем посреди множества металлических предметов… Это важная информация. Напомните мне, как долго этот кусок черепа находился в земле?» Каждая деталь имеет свое значение. «Пролежал более года в этой железной трясине?! Что ж, соответствует. Во всяком случае, не исключено, – комментирует французский ученый. – Понятно, что фрагменты черепа, которые перед нами, несут все следы длительного пребывания в коррозионной земле».

Это то, что касается положительных моментов. Теперь отрицательные. «Изучать череп под Вашим пристальным присмотром, разве для этого мы сюда пришли?» Филипп Шарлье, в свою очередь, пытается убедить архивистов. Дина не разрешает. Она обращается к Николаю. Тот, схватив коробку с куском черепа, бросает, не глядя на нас: «Нет. В другой раз». Когда? Завтра? Скоро? Дина снова берет слово: «Мы не знаем, будет ли у нас время принять вас. Вы должны получить еще одно разрешение». «Но оно у нас есть!» – упрямо утверждает Лана. Николай уже ушел со своей тележкой. Он почти бежит по коридору. Уже 8 часов вечера. Мы и так достаточно злоупотребляли их терпением.





Берлин, 30 мая 1946 года




Проведение операции «Миф» под угрозой. Масштабное дополнительное следствие по обстоятельствам смерти Гитлера наталкивается на непреодолимое препятствие: Министерство госбезопасности СССР (МГБ) во главе с Виктором Абакумовым. Его представитель в Германии генерал-лейтенант Зеленин отдал приказ своим службам всеми мерами воспрепятствовать работе комиссии, отправленной в Берлин Министерством внутренних дел (МВД). Следователи спецкомиссии не ожидали такого недружелюбного отношения. Но они вынуждены были констатировать очевидное: их министр Сергей Круглов не имеет такого авторитета и такой значимости, какими обладает доверенное лицо Сталина и такой опасный Абакумов. Почти пять месяцев расследования и жестких допросов, и вот теперь все впустую… и это после того, как возле бункера Гитлера были обнаружены два фрагмента черепа, и находка эта казалась столь многообещающей.

Немецкие военнопленные, свидетели последних часов фюрера, также чувствуют, что происходит что-то странное. Семерых из них переводят из их московских камер в Берлин. Среди них обычная тройка гитлеровских эсэсовцев: камердинер Хайнц Линге, пилот Ганс Баур и адъютант Отто Гюнше. Не хватает только генерала СС Раттенхубера. И его отсутствие объяснимо: ведь он находится в руках МГБ. Подозревая, что их коллеги из Министерства госбезопасности ответят им отрицательно, представители МВД даже не просили о его переводе в Берлин. Так что последние свидетели смерти Гитлера были переправлены в германскую столицу без Раттенхубера. Произошло это 26 апреля 1946 года.

Их буквально выцарапали из бутырской тюрьмы и погрузили в специальный поезд. Направление – город Брест, ранее Брест-Литовск, на крайнем западе СССР, у польской границы. Там их пересадили в другой, такой же секретный железнодорожный состав, направлявшийся в Берлин. Их поездка длилась больше недели. Во избежание любого контакта между ними каждый заключенный был помещен в отдельную камеру, и никто из них не знал, кто едет в вагоне рядом с ним. Годы спустя, когда его освободят из советских лагерей в 1955 году, Линге опишет это тяжелое путешествие: «Примерно через год после окончания войны меня бросили в вагон без окон и перевезли, как скот, в Берлин»[60]. Ганс Баур вспоминает о том, как их кормили в пути. «Мы ехали девять дней, и в течение всего этого времени наши ежедневные пайки состояли из небольшого количества солоноватой воды, половины сушеной рыбины и фунта хлеба. Мы добрались до Берлина полуголодные»[61].

В столице Германии их сразу же поместили в бывшую женскую тюрьму в Лихтенберге. «Мы думали, что знаем предел ужасных условий содержания, но тюрьма Берлин-Лихтенберг, управляемая русскими, превзошла все, что было до этого, – снова жалуется Баур. Надзиратели были просто садисты и наслаждались тем, что избивали заключенных. Однажды дверь моей камеры открылась, вошли люди, жестоко избили меня и в полубессознательном состоянии оставили лежать на полу. Когда они били меня, мне послышалось, как они говорили, что это в наказание за то, что я сидел на краешке кровати»[62].

Если их продолжают бить и унижать в Берлине, то это неспроста. Советское начальство получило приказ продолжать всеми способами оказывать на них давление, чтобы сломить любое возможное психологическое сопротивление. Их нужно подвести к согласию на безусловное сотрудничество, потому что их доставили сюда, чтобы разгадать одну из последних тайн конца войны: опознать труп фюрера. Советский следователь приказывает Бауру быть наготове. «Он сказал мне, что трупы Гитлера и его жены сгорели не полностью и находятся в хорошем состоянии, и что меня привезли в Берлин, чтобы опознать их». Но из задуманного ничего не вышло. В последний момент все отменили. «Меня так ни разу и не вызвали, чтобы опознать какой-либо труп», – отмечает личный летчик Гитлера. И причина этого та же: препятствия чинит министр госбезопасности Абакумов.

Что делать? Должна ли опергруппа Министерства внутренних дел вернуться в Москву и признаться Сталину в своей беспомощности и неспособности выполнить возложенную на них миссию? От такого удара Круглов, а значит и Берия, не оправились бы. Надо обойти «стену», выстроенную Абакумовым, и продолжить расследование. Не получив доступа к трупу, опергруппа «Миф» теперь отыгрывается на заключенных, доставленных из Москвы. Следователи знают, что это их последние карты. Через несколько дней им придется составить итоговый доклад и передать его на высочайший уровень в Кремле. На карту поставлена их карьера. Не дожидаясь этого, они проводят новые допросы, устраивают очные ставки между ключевыми свидетелями, а также реконструкции в бункере. Свидетелей они вызывают по одному. В спешке протоколы составляются от руки и по-немецки. Как обычно, суровый и воинственный Гюнше не дает себя запугать. Как настоящий боевой эсэсовец, бывший адъютант Гитлера ответы цедит сквозь зубы.

Вопрос: Во время предыдущих допросов Вы дали ряд противоречивых и неточных утверждений о предполагаемом самоубийстве Гитлера. Следователь еще раз требует от Вас правдивых и подлинных показаний, в которых Вы обязуетесь говорить правду.

Ответ: Я хочу, чтобы вся правда о самоубийстве Гитлера была обнародована, и у меня нет никаких оснований давать следователю какие-либо неточные или лживые показания. Мои предыдущие заявления соответствуют истине. Я совершенно убежден в этом.

На тот же вопрос камердинер Линге отвечает то же, что и Гюнше.

Ответ: Я утверждаю, что мои заявления, сделанные в Москве в феврале и марте этого года, соответствуют действительности.

Я утверждаю, что Гитлер мертв и что он умер при обстоятельствах, о которых я уже говорил: 30 апреля 1945 года Гитлер покончил с собой в бункере, который находится под садом рейхсканцелярии, выстрелив себе в голову из пистолета, предполагаю, в правый висок.

Когда очередь доходит до генерала авиации Баура, то он, будучи в стрессовом состоянии, оказывается более разговорчивым.



Вопрос: Ваши показания о судьбе Гитлера в феврале и марте этого года противоречивы и лживы. Мы ждем от Вас правдивых показаний по этому вопросу.

Ответ: Я говорил только правду. Я утверждаю, что Гитлер покончил с собой вместе с Евой Браун в своем бункере под рейхсканцелярией 30 апреля 1945 года. Это произошло при следующих обстоятельствах: через два часа после прощания с Гитлером я вернулся в бункер фюрера. Бункер был полон табачным дымом, что повергло меня в изумление, потому что курить вблизи от Гитлера не разрешалось. Доктор Геббельс, рейхсляйтер Борман, генерал-лейтенант Раттенхубер и около 15–20 эсэсовцев нервно переговаривались. Я тотчас же направился к доктору Геббельсу, Раттенхуберу и Борману, которые держались вместе, и спросил, закончилось ли уже всё. Мне ответили: яволь (так точно). «Где труп?» – «Он уже наверху и горит». Я слышал, как какой-то эсэсовец добавил: «Он уже весь сгорел». Я спросил у генерала Раттенхубера, как Гитлер покончил с собой. Тот ответил: выстрелом из пистолета калибра 0,8.


Следователи знают, что они не смогут допросить Раттенхубера, ведь люди Абакумова не допустят этого никогда. К счастью, Баур – человек мягкий и физически ослабленный. Он так и не оправился после ампутации ноги прямо после его попытки бегства из бункера в начале мая 1945 года. Его психическое состояние не лучше. Советские «стукачи», делившие с ним камеру, систематически доносят об ухудшении его психического состояния. Для советских следователей Баур «созрел». Если и есть какой-либо секрет, связанный со смертью диктатора, он вряд ли сможет его скрыть от них. Чтобы вынудить его к признаниям, советские следователи решают применить прием: обмануть, чтобы узнать правду.

Вопрос: У нас есть документы, подтверждающие, что в конце апреля 1945 года Гитлера в Берлине уже не было. Вот почему мы расцениваем Ваши заявления как отказ сказать правду, и мы призываем Вас эту правду сказать.

Ответ: Это абсолютная ложь. Я лично попрощался с ним незадолго до его смерти. Это было 30 апреля 1945 года между 6 и 7 часами вечера [Баур единственный, кто указывает это время, 18–19 часов. По словам Линге и Гюнше, Гитлер умер около 15 часов. – Прим. авт.]. Я был вызван к фюреру одновременно с полковником Бетцом [второй личный пилот Гитлера, он будет убит русскими в начале мая 1945 года при попытке бегства из бункера. – Прим. авт.]. Совершенно исключено, что я говорил с кем-то другим, а не с настоящим Гитлером. Ведь я слишком хорошо его знал, чтобы мне могли подсунуть кого-то, похожего на него.



Сам того не сознавая, Баур ткнул пальцем в одно из главных предположений советских следователей: наличие двойника! После падения Берлина 2 мая 1945 года слухи о «фальшивом Гитлере» быстро распространились по всему миру. А не было ли у хозяина нацистской Германии двойников, чтобы занять его место в случае возможного покушения? Другие диктаторы часто прибегали к подобной уловке. Среди них и Сталин с его знаменитыми «двойниками».

Тем не менее Баур отрицает существование еще одного «Гитлера». «Никогда не слышал», – клянется он. Следователи сделают все, чтобы поколебать его уверенность. Ганс Хефбек – простой унтерштурмфюрер СС (сержант), входит в число семи ключевых свидетелей, переведенных из Москвы в Берлин. Он тоже находился в бункере 30 апреля 1945 года в качестве телохранителя Гитлера. Он был назначен начальником службы охраны бомбоубежища фюрера. И Баур не знает, что именно этот унтер-офицер сообщил о существовании двойника Гитлера в бункере. Проводится очная ставка между Хефбеком и Бауром.

Вопрос Хефбеку: повторите заявления, которые Вы сделали ранее относительно существования в рейхсканцелярии человека, очень похожего на Гитлера.

Ответ: В канцелярии находился человек, служивший в качестве привратника у рейхскомиссара доктора Ламмерса, начальника канцелярии. Этот человек имел некоторое сходство с Гитлером. Оно состояло в следующем: он носил волосы, стриженные наискось на висках, черные усики, у него был заостренный нос. Но он был немного поменьше ростом и худее. Он носил коричневый китель, это был его форменный мундир, который был цвета партийной униформы. Поскольку он имел сходство с Адольфом Гитлером, иногда, в шутку, товарищи обращались к нему, называя «фюрер».

Я лично видел этого человека. Издалека он напоминал Гитлера, но вблизи было понятно, что это ошибка. Я не знаю его по имени.

Вопрос Бауру: Вы отрицали существование человека, похожего на Гитлера в рейхсканцелярии. Что Вы можете сказать о заявлении Хефбека, сделанном в Вашем присутствии?

Ответ: Я ничего не знаю о сотруднике канцелярии, похожем на Гитлера. Согласно заявлению генерал-лейтенанта Раттенхубера, сделанному мне в Бреслау, есть человек, похожий на Гитлера. Раттенхубер говорил мне об этом лет 10–12 назад. Но лично я такого человека не видел.





Схема фюрербункера, выполненная Гансом Бауром по приказу советских следователей. В правом нижнем углу он указывает, что никогда не бывал в личном кабинете фюрера (Архив ГА РФ).



Уверившись в том, что версия о смерти Гитлера не фальшивка нацистов и что сожгли действительно его труп, а не тело его двойника, русские думают о том, как это подтвердить. Только показаний Баура для этого недостаточно. Чтобы достоверно доказать подлинность трупа, обнаруженного в мае 1945 года в саду фюрербункера, они пытаются узнать как можно больше об особых приметах, характерных для Гитлера. Опознать труп Йозефа Геббельса не составило никакого труда. У него был явный физический порок (его правая нога была короче на несколько сантиметров из-за юношеского остеомиелита), так что тут все было понятно. Для фюрера дело обстояло сложнее. В мае 1946 года ни о каких физических недостатках, которые могли бы стать особыми приметами при идентификации трупа, известно не было. Но кто знает? Возможно, его окружению известно что-либо, что поможет опознанию.

Об этом допрашивают Ганса Баура.

Вопрос: Вы знаете о каком-либо физическом недостатке Гитлера или какой-то особой примете?

Ответ: Я ничего не знаю о каком-либо физическом недостатке Гитлера. Единственное, что я знаю, так это то, что во время [Первой. – Прим. авт.]. мировой войны Гитлер стал жертвой газового отравления. Что касается ран, то об этом мне ничего неизвестно. Видимо, в результате этого отравления газами он был вынужден соблюдать специальную диету и стал строгим вегетарианцем. Ну еще у Гитлера был зубной протез.



Гюнше дает такой же ответ советским следователям: он не имеет ни малейшего представления о какой-либо физической особенности Гитлера.

По его словам, с середины 1944 года Гитлер страдал нервной болезнью, что было заметно по дрожанию его левой руки. Я не знаю других физических недостатков. Я знаю, что Гитлер имел два ранения, полученные во время мировой войны в 1914–1918 годах, в том числе удушье газом. Я ничего не знаю о другом ранении.

Вопрос: Вы знаете группу крови Гитлера?

Ответ: Нет, я не знаю группы крови Гитлера.



И если Бауру и Гюнше беспрерывно задают одни и те же вопросы в допросной, то к Линге применяют другие методы. Так как он первым обнаружил безжизненное тело Гитлера в прихожей кабинета, его просят еще раз рассказать в мельчайших подробностях о том, что он увидел 30 апреля 1945 года. Но на этот раз он должен рассказать это прямо на месте, внутри бункера. Таким образом можно будет выявить малейшую несогласованность в его показаниях. Его ведут к развалинам новой рейхсканцелярии, где его уже ожидает группа советских офицеров, в том числе маршал Соколовский, главноначальствующий Советской военной администрации в Германии.

Сегодня Вас доставили в бомбоубежище, расположенное под имперской канцелярией, в комнаты, которые занимал Гитлер. Являются ли вещи и предметы мебели, которые Вы видите перед собой, идентичными тем, что были тут в те времена, когда здесь находился Гитлер?

Линге: Да. В комнатах, которые занимал Гитлер в бомбоубежище, расположенных под имперской канцелярией, обстановка, которую мне представили сегодня на месте, идентична той, что была при Гитлере. Среди предметов этой обстановки есть, в частности, те, что я видел в бывшей комнате Гитлера: простой шкаф из светлого дерева и открытый огнестойкий сейф, а также в его бывшем рабочем кабинете: диван и письменный стол из того же дерева, что и шкаф. Диван обтянут светло-голубой тканью с цветочным узором. Диван и рабочий стол находятся именно там, где они были, когда Гитлер жил в бомбоубежище, то есть диван у стены напротив входной двери, а письменный стол у противоположной стены, справа от двери.

Для того чтобы было понятнее и точнее, Линге приказывают нарисовать план апартаментов Гитлера. Камердинер тщательно исполняет приказ.

После следственного эксперимента, проведенного с Линге, кабинет Гитлера берут штурмом советские криминалисты. Они ищут улики, а особенно следы крови. Среди них человек, который работает неспешно и методично. Это Пётр Сергеевич Семеновский, судмедэксперт, шестидесяти четырех лет, хорошо известный в СССР, блестящий специалист и человек с сильным характером. Семеновский – выпускник престижного тартуского университета (Эстония), прекрасно владеет немецким языком, пользуется большим уважением в своей стране. Он стоял у истоков научной криминалистики в Советском Союзе, является одним из создателей дактилоскопического метода идентификации. Его слава вышла за пределы страны, и он был избран почетным членом Международного антропологического института в Париже. Его труды высоко ценятся и советским руководством, которое за заслуги поощряет своих граждан. Когда Министерство внутренних дел предлагает ему участвовать в выполнении секретной миссии, Семеновский не колеблется ни секунды. Опознать Гитлера – поистине это задача, соразмерная его таланту.





План апартаментов Гитлера в его бункере, составленный Хайнцем Линге по приказу советских следователей (Архивы ГА РФ).



Между датой предполагаемого самоубийства Гитлера и исследованием, проводимым Семеновским в 1946 году, прошел год. Десятки, а возможно, и сотни солдат и различных советских представителей побывали тут и оставили свои следы на месте преступления. Катастрофа для любого настоящего криминалиста. На месте, в бункере, Семеновский буквально рвет на себе волосы. Конечно, он догадывался, насколько будет сложна его задача и непросты условия, в которых придется работать. Но у него нет ни времени, ни возможности пожаловаться. Даже он, абсолютный авторитет в научной криминалистике, не имеет права на ошибку, что в системе сталинского режима чревато неизбежной расплатой. Так что ему нужно только повиноваться и постараться выполнить задачу успешно.





Следы крови, обнаруженные на стенах лестницы, ведущей в бункер. Фотографии сделаны во время дополнительного следствия в мае 1946 года (Архив ГА РФ).