Сквозь века

— И напоминает мне уже однажды пережитое, — откликнулась я и бросилась к Фредди, которая пыталась одолеть темного, оставив Каролину.

Он сопротивлялся, отбивался магическими молниями. Моя подруга отступала, сбивая вспышки воздушными потоками, но нападавший оттеснял ее к стене, где для ее маневров оставалось слишком мало места. Поспешив темному наперерез, я выставила щит, такой же, что однажды спас жизнь инспектора Аддерли, и отразила удар, но маг лишь еще сильнее разозлился. Его способности были весьма недурными, только таких, видимо, Лютер держал подле себя. Если бы мистер Оглси не оказался так занят, вмиг скрутил бы этого наглеца, но задача учителя была важнее. Миссис Баррингтон заняла оборону рядом с ним и отражала любые попытки помешать процессу вытеснения чужой магии из Каролины. Миссис Крофтон помогала сдерживать мою ученицу, чтобы она не наделала бед еще больше, чем уже принесла. Миссис Элмерз в страхе затихла в углу, магическими способностями наша кухарка не обладала, поэтому наблюдала за происходящим с застывшим в глазах ужасом.

Пока я прикрывала Уиннифред, она соорудила огромный воздушный шар и, коснувшись моего плеча, велела отодвинуться. Стоило отклониться в сторону, и этот шар поглотил прихвостня Лютера с головой. Маг метался и пытался пробить невидимые стены, но не мог. Фредди сделала круговой жест указательным пальцем и подвесила шар под потолком.

— Ада! — крикнул Ноа, и я повернулась.

Оклик мистера Гаррисона спас мою жизнь. Обернувшись, я едва-едва успела пригнуться, и огненный шар пролетел над головой. Инстинктивно тут же выпрямилась и создала щит, а потом Инди пришла мне на помощь и отбросила мерзавца в сторону.

Все новые маги врывались в и без того наполненную людьми комнату, и вскоре происходящее стало напоминать настоящее безумие. Девочки встречали врагов у двери и пытались задержать. Ноа лупил палкой направо и налево, ему даже удалось оглушить одного из темных. Артур то отстреливался, то переходил врукопашную, и слава богу, что в кабинете стало настолько тесно, что магам стало сложнее пользоваться своими силами. Лютер пока не появлялся, но было такое чувство, что он наблюдает, позволяя всему этому безобразию происходить.

Один из колдунов оказался не по силам моей Инди, лишь слегка взмахнув руками и гнусно ухмыльнувшись, он отшвырнул девочек к стене так сильно, что я услышала хруст костей и содрогнулась. В вихре лиц и тел я будто застыла на мгновение, будто выпала из реальности, наблюдая со стороны. На Фредди накинулись сразу два мага, заметив это, к ней поспешил Ноэль и получил серьезный удар в лицо энергетическим шаром. Уиннифред взвизгнула и в мгновение ока разъярилась. Никогда еще я не видела свою подругу такой. Артур лежал на полу, над ним навис маг и пытался задушить живой удавкой, которая слушалась его приказов. Миссис Баррингтон старалась привести учениц в чувства, а я не могла пошевелиться, продолжая наблюдать.

Из-под стола показалась головка напуганной до смерти Софи, а за ней и две другие мордашки. Девочки смотрели со слезами на глазах, а я дрожала и молилась, чтобы они не вылезли из своего укрытия.

Что со мной происходило, я поняла не сразу, в голове словно вакуум образовался. Мысли путались, я словно не понимала, что должна участвовать в битве, будто вновь замерзала. Эта мысль напугала меня, и я попыталась шевельнуться, но ничего не вышло. А потом в голове зазвучал голос:

— Верни мой кулон, Оливия. Верни его, и я убью всех вас быстро! Я подарю вам милосердную смерть, смерть без боли.

— Ты обещал нам неделю… — едва шевеля губами, выговорила я.

— Время истекло… Не глупи, Оливия, подари своим ученицам тихую смерть.

Я понимала, что теперь Лютер не выпустит никого из нас живыми. Он получит свое и просто сотрет с лица земли Хэксмен-хаус. Я вновь посмотрела на девочек под столом, и по щекам покатились слезы. Маленькая Молли хныкала, глядя на Инди и Еву, по лицам которых стекала кровь. Девочка перевела взгляд на дверной проем, где столпилось большинство темных, и, насупившись, приложила ладошку к полу. Ее густые бровки сошлись к переносице, маленькие ноздри раздулись. Элла положила ладошку подруге на плечо и кивнула, делясь силами. Я и ахнуть не успела, как пол под помощниками Лютера сначала изменил свой цвет, а потом исчез. Маги вместе с камнем и паркетом рухнули на нижний этаж. А затем все вернулось на место.

Внутри зародились крупицы надежды. Мы должны сопротивляться. Так будет хоть один шанс выжить. Раньше я не могла отдать кулон, надеясь, что девочек не будет в пансионе и пострадаем только мы, а теперь даже если я его верну, это не убережет нас от смерти. Горечь заставила стиснуть зубы, я сдержала вопль.

— Не хочешь по-хорошему? Я сам заберу то, что принадлежит мне! — сказал Лютер и отпустил меня.

Я вновь смогла двигаться и первое, что попыталась сделать, это добраться до малышек и отправить их в другое время. Я обняла учениц и щелкнула пальцами, но не тут-то было. Моя магия не поддалась. В голове зазвучал хохот монстра, сердце обрушилось, теряя последнюю надежду спасти хотя бы малышей.

Прозвучал странный звук, похожий на свист. Маги тут же подняли головы, и все, кто смог, отшвырнули своих соперников и бросились прочь из комнаты. Прежде чем я успела хоть что-то понять, раздался треск, по стенам побежали трещины, пол задрожал. Кабинет миссис Баррингтон пришел в движение.

— Фредди! — завопила я, как только мы все осознали, что происходит.

Моя подруга поняла без слов. Она кинулась ко мне и в последнюю секунду успела заключить трех девочек в большой шар, наполненный воздухом. Я посмотрела на Артура, в глазах которого впервые увидела страх. Лютер буквально выдрал из здания пансиона комнату, в которой мы находились, и отшвырнул ее на землю.





Глава 24

ПРЕВОСХОДСТВО ПЛАМЕНИ ДРАКОНА




В стремительном полете каждый из нас успел сделать все, что смог. Миссис Баррингтон прикрыла собой Инди и Еву, мистер Оглси попытался уберечь Каролину, а я вытолкнула из комнаты только миссис Элмерз и мистера Эртона, потому что они были ближе всех к огромному проему.

Я почувствовала чудовищный удар, а потом все почернело. Очнулась от боли, открыла глаза и попыталась подняться на ноги, но меня что-то придавило. Пошевелив рукой, почувствовала резкую боль в плече. Я лежала в груде обломков и могла только смотреть. Слева от себя разглядела ноги старших девочек, а тело миссис Баррингтон сверху. Женщина была без чувств, лицо залито кровью.

— Элина, — прохрипела я, но хозяйка пансиона не отозвалась.

Мистер Оглси, Каролина и миссис Крофтон лежали неподалеку. Ни Ноэля, ни моего мужа не было видно. Справа послышался шум, я с трудом, но повернулась и с надеждой позвала:

— Фредди?

Несколько камней отлетели вверх, и моя подруга выбралась из-под завала. Ее изорванная одежда была в крови, лицо в ссадинах и ушибах. Она тяжело поднялась на ноги, запрокинула голову кверху и облегченно выдохнула.

— Девочки, — сказала Уиннифред, а потом заметила меня и с помощью своей магии освободила из-под обломков.

Девушка помогла мне сесть, и первым делом я посмотрела вверх, обнаружив парящий шар с воздухом. Нервы сдали, я расплакалась, увидев напуганных, но целых и невредимых девочек. Личики были зареванными, раскрасневшимися. Мои ученицы приложили ладошки к стенкам шара и смотрели на нас. Грудь сдавило, я подняла здоровую руку и как смогла махнула, давая понять подруге, что нужно отправить малышек подальше отсюда. Уиннифред кивнула и сделала глубокий вдох, а потом что было мочи дунула, посылая шар как можно дальше в лес.

Мы поднялись на ноги. Я острее ощутила боль в плече, голова шла кругом, в ней все гудело, будто ветер в трубе. Одежда, как и у Фредди, стала похожа на рванье, на ногах саднили царапины. Я приступила к поискам Артура, Уиннифред отправилась к миссис Баррингтон.

Я успела заметить под обломками одной из стен ноги в мужских ботинках, когда все вокруг вновь пришло в движение. Обломки сами собой поднялись над землей и закружили вокруг того места, которое когда-то было полом в кабинете миссис Баррингтон. Ощутив огромную мощь чужой магии, я повернула голову и увидела Дэниела Хардмана, а за ним еще нескольких магов. Его глаза казались пустыми, будто он смотрел на меня и не видел. Позади маячила неуловимо знакомая худощавая фигура. В душу закрался леденящий душу ужас. Хардман приподнял руку, и над нами загорелись десятки огненных шаров, освещающих поляну перед почти до основания разрушенным пансионом.

Я обернулась, поскольку обломки все еще парили над землей, моему взору предстали все тела друзей и близких. Отыскала Артура, он лежал лицом вниз, на спине, под разодранной сорочкой виднелась глубокая рана, из которой сочилась кровь. Я закусила губу и подавила крик отчаяния. Рядом с другом, с неестественно согнутой рукой лежал Ноэль. Мистер Оглси медленно приходил в себя, Каролина сидела, будто оглушенная, пыталась понять, где она и что произошло, миссис Крофтон была без чувств. Фредди обнимала тело миссис Баррингтон и тихо плакала. Резкая боль новой потери пронзила сердце. Неужели?..

Прикрыла глаза, пошатнулась, не найдя опоры, рухнула на колени. Я сдалась. Разжала кулак и поняла, что где-то выронила злосчастный кулон. Боль рвалась наружу, я больше никогда не хотела видеть проклятый камень, но шальное желание увидеть лицо Лютера, когда он узнает, что пламя ему больше не принадлежит, чуть не вызвало злорадную улыбку.

— Все могло быть иначе, Оливия, — услышала я ненавистный голос. — Ты и твое упрямство всему виной. Эти люди погибли из-за тебя!


Я вздрогнула, но постаралась отбросить мысли о смертях, не сейчас. Скорбеть буду позже или скоро отправлюсь следом, это как Лютер решит. Заставила себя подняться на ноги, сделала шаг и метнула в Хардмана ледяные стрелы. Меценат не шелохнулся, но стрелы мои замерли прямо у его лица. Все замерло. Из-за его спины вышел тощий мужчина с орлиным носом и ледяными глазами.

— Ты не причинишь нам зла, Оливия, — сказал помощник Хардмана Эдгар голосом Лютера.

В голове все завертелось и закружилось, кусочки мозаики начинали складываться в картинку. Что говорил Томас? Лютер и его магия они как паразит, присасываются к человеку, прячутся в его тени, пользуются его влиянием.

— Ты был помощником мистера Бартшоу более столетия назад. Это он твоими словами убеждал меня, что Томас лжец и вор!

Эдгар усмехнулся, и я впервые разглядела его как следует. Ничего особенного, совершенно неинтересная внешность, даже отталкивающая. Человек, привыкший находиться все время в стороне, скрывающийся, действующий тихо и незаметно, первой скрипкой предпочитая выставлять хозяина, выжимая из него все соки. Извращенная подлость.

— Все верно, Оливия. — Эдгар приближался, вызывая своим ледяным взглядом холод по коже. — И ты сделала все, чего я хотел. Привела моих людей к Томасу.

— Но он обманул тебя! — Проглотив упрек, я чуть задрала подбородок, гордясь поступком жениха. — Убив его, ты не получил сапфир!

— И это верно. — Голос прозвучал так, словно кто-то провел когтями по стеклу, я поежилась. — Томас обманул меня и спрятал кулон. Он обрек тебя и твоих близких на страдания, загубил столько жизней, пока я шел к цели.

— Не он убил всех этих людей, а ты!

— А по чьей вине? — сорвался Лютер на крик.

Я отпрянула, не обращая внимания на боль в плече и головокружение. Лютер внушал дикий страх, внутренний, первобытный. От его мертвых глаз волосы шевелились на затылке. Я перевела глаза на мистера Хардмана, который не шевелился и, казалось, даже не моргал.

— Ты и к мистеру Хардману приценился, чтобы использовать. Это ведь для тебя он выкупал кулон? — Голос дрожал, но я старалась тянуть время, сама до конца не понимая для чего.

— Для меня, — кивнул Лютер и обошел меня кругом. — Я с детства обладал талантом прибиваться к нужным людям. Но наш меценат промахнулся с выбором ювелира. Оддеркот был нечист на руку и хотел подменить камень очень хорошей фальшивкой. Он вернулся из поездки днем раньше, чтобы изготовить подделку. Мне пришлось действовать. Но сам я бываю слаб время от времени, поэтому поручил Гарри выкрасть кулон, и с того самого момента все пошло не так.

— Ты полностью завладел жизнью Хардмана и управлял им как марионеткой, пользуясь связями и влиянием, как в свое время использовал и Окарга, ведь так?

— Он оказался самым полезным из всех, — согласился темный. — Окарт даже не замечал, как я влияю на него, как руковожу его действиями и даже некоторыми мыслями. В остальном учитель был сильнее меня. И этим я тоже смог воспользоваться. Он добыл для меня драконье пламя, которое впоследствии уничтожило первый магистиум. Ни он, ни я не смогли им пользоваться.

— Поэтому ты заключил его в сапфир?

— Именно. Я знал о магах-ювелирах все и был убежден, что ни один из них не пожертвует своей силой. — Лютер снова усмехнулся. — Я был самоуверен, и твой будущий муж смог меня удивить. Жаль… такой талант загубил.

— Зачем ты хотел, чтобы я сама докопалась до прошлого? Почему сам все не рассказал?

— Я хотел, чтобы ты поняла, как вернуть мне магию. Ведь если я не ошибся, а я уверен, что не ошибся, то Томас наделил тебя такой способностью. Только это останавливало меня от прямого нападения.

— Очень жаль, что Окарт не знал, какое чудовище взрастил…

— Он знал, — хищно улыбнулся Лютер. — И даже пытался меня остановить. Не сумев приручить пламя, он отказывался отдавать его мне, понимая, какую силу я смогу обрести. Вплоть до самой передачи частицы древнего колдовства он отговаривал меня, а когда достал драконью длань из котла, даже обрадовался чему-то. В тот миг я подумал: он что-то задумал, и испугался, но все прошло гладко.

Я вспомнила то самое путешествие, которое стало началом всему этому безумию. Магия Окарга ощутила мое присутствие, и один из сильнейших колдунов смог просчитать все наперед. Вот чему он обрадовался, мое появление дало ему надежду.

Вот теперь для меня все встало на свои места, я снова ужаснулась. Лютер — настоящее чудовище, и он действительно перебьет всех, когда узнает, что пламя больше не принадлежит ему.

— Отпусти мою семью, — попросила я и заглянула в морозную голубизну его глаз. — Их смерть тебе ничего не даст. Я! Я причина всех твоих бед! Это по моей вине ты не мог вернуть свой кулон, после того как его привезли в Вичпорт. Это я постоянно мешала тебе. Делай со мной все, что вздумается, но отпусти этих людей! Прошу!

Лютер нахмурился. Мои слова ничего для него не значили, я вообще не уверена в его способности что-то чувствовать. Он подошел близко-близко, настолько, что я ощутила ледяное дыхание, и взял меня за горло.

— Да, это ты была причиной всему! Ты даже представить себе не можешь, что сделали со мной эти годы! — Лютер чуть надавил, и я захрипела, ощущая острую нехватку воздуха и боль в том месте, которое он сжимал. — Эти годы изуродовали меня, и мне приходится носить маску на безобразном лице!

На миг передо мной возникла абсолютно лысая голова. В некоторых местах на ней уже не было кожи, нос впал и будто впечатался глубоко в череп, зубы почти сгнили и источали такое зловоние, от которого нехватка воздуха ощущалась острее. Если бы могла, я бы завизжала от ужаса, но маг мне не позволил, еще немного сдавив горло. А потом он вновь стал Эдгаром.

— Но вскоре все вернется, я получу силу, которую так жаждет моя магия! — Лютер отпустил меня. — Хорошо, я не трону твоих друзей. Вернешь кулон, и я убью только тебя. Согласись, это будет честно.

Я кашляла и хватала ртом воздух, пытаясь прийти в себя и понять смысл его слов. Голова все еще кружилась, но хотелось плакать от радости, что я выторговала жизнь тем близким, кто уцелел.

— Я верну тебе его, но не могу быть уверена, что ты сдержишь слово…

— Не испытывай судьбу, Оливия! — рявкнул темный. — Я ведь и сам могу призвать его!

— Без меня не можешь, и ты давно это понял! Я хочу сделку!

Лютер хорошо понимал, что это значило. Он должен был дать слово, клятвенное слово, то, которое нарушить ему не позволит собственная магия.

— Я верну тебе кулон, а ты отпустишь моих близких живыми. Всех!

Внутри у меня все дрожало от страха и от мыслей, круживших в голове. Мой план был прост, но маг мог легко разгадать его. Лютер присмотрелся ко мне, заглянул мне за спину, туда, где лежали тела. Я же застыла как вкопанная, боясь даже дышать.

— Сделка, — произнес он и вцепился в мое плечо. Я вскрикнула от боли и почувствовала, как клятва прожигает душу, оставляя отпечаток, который не позволит мне солгать. Затаила дыхание, ожидая услышать условия. — Ты возвращаешь мне кулон, я оставляю в живых всех твоих близких!

Несмотря на чудовищность своего положения и состояния, я чуть было не рассмеялась от радости и облегчения. Сдержалась из последних сил.