Сквозь века

Глава 8

ОДНОГЛАЗЫЙ ГАРРИ И СУТУЛЫЙ МО




— Ты уверена?

Уиннифред сидела на моей кровати и с любопытством наблюдала за тем, как я готовлюсь к чистой воды авантюре. Подруга не отговаривала меня, но и не сказать, чтобы поддерживала. Я открыла створки шкафа и залезла в него с головой. Нужный мне сверток лежал у дальней стенки. Я так и не решилась выбросить одежду, в которой пришла в пансион более двадцати лет назад. Даже старенькие прохудившиеся ботинки приберегла. Не знаю почему. Возможно, мне хотелось сохранить хоть какую-то связь с прошлым. Поскольку я не ответила Фредди, она задала новый вопрос:

— Почему ты считаешь, что справишься лучше, чем этот твой инспектор?

— Во-первых, он не мой! — ответила я и бросила на подругу выразительный взгляд, на что она скептически скривилась. — Во-вторых, на нем слишком много лоска и это не скроешь, а я не просто видела, как живут бедные люди, я некоторое время жила среди них.

— Звучит немного самоуверенно, тебе не кажется? Я не думаю, что мистер Аддерли настолько глуп, да и ты так не считаешь.

Я нахмурилась, обдумывая ее слова. Я действительно не считала себя умнее инспектора, но очень хотела воспользоваться собственным опытом. С каждой минутой идея, посетившая меня при разговоре с мистером Аддерли, нравилась мне все больше.

— Как любая женщина, я чуть более внимательна к определенным деталям, чем мужчина, и, на мой взгляд, нужно говорить как раз таки с женщинами!

— Что ты хочешь этим сказать? — насторожилась Фредди.

— Этот человек не настолько богат, чтобы позволить себе жилье с собственной прачечной! Я хочу пройтись по прачечным в районе каменщиков. Внешность у него приметная, кто-то из прачек, может, и подскажет, — рассуждала я, спрятавшись за ширмой и стягивая юбку.

— Ну а если у него есть семья? А если его жена стирает одежду?

— Ну… — Я высунула голову и посмотрела на подругу, — тогда я не угадала и прогулка будет напрасной. Но попытаться-то стоит?

— Хорошо, — согласилась Уиннифред, — предположим, ты права, но с чего бы прачкам рассказывать тебе о своих клиентах? Да, и что ты скажешь? Зачем ищешь одноглазого?

Я облачилась в старое платье, как в другую кожу, и почти сразу почувствовала себя напуганной и незащищенной, как в то время, когда носила его. Неприятно, но эти чувства могут оказаться полезными.

— Буду импровизировать! — Я вышла из-за ширмы и покрутилась, давая подруге возможность рассмотреть меня хорошенько.

— Знаешь, — начав с носков туфель и закончив осмотр на моем лице, сказала Фредди, — ты меняешься прямо на глазах. Я прежде никогда не видела тебя такой увлеченной, сияющей, такой деятельной. Твои глаза горят и передо мной будто совсем другой человек! Девушка, которая больше не боится, которая открылась этому миру и смело шагает навстречу судьбе! Такая ты нравишься мне даже больше!

— Правда? — спросила я совершенно искренне и присела рядом с подругой. — Ты правда так считаешь?

— Мне кажется, что ты и была как раз такой, как сейчас! Ну, тогда, еще до того, как оказалась во льдах. Я думаю, что вот эта новая ты и есть настоящая!

— Да. — Я улыбнулась, отводя глаза. — И чувствую себя иначе! У меня в душе будто кто-то расправил крылья! Захотелось жить по-другому. Нет-нет, я все еще люблю свою работу и девочек… но этого стало мало, понимаешь? Я больше не хочу быть затворницей. Мне все еще страшно, и я все еще злюсь, что прошлое скрыто, но мне надоело жить, повинуясь этому страху, давая ему власть надо мной и моим будущим! Я хочу просто жить, Фредди! Понимаешь?

— Понимаю, — улыбнулась подруга, — и полностью тебя поддерживаю!

Я поблагодарила ее и попросила помочь завязать ленты передника. На мне было простенькое, видавшее виды платьице из грубой, немного колючей материи грязно-серого цвета. Я неоднократно штопала его, а некоторые пятна уже не отстирывались. Передник почти ничем не отличался от платья, поэтому образ получился очень убедительным.

— Скажи-ка мне, Ада, — попросила Фредди, когда мы обе взглянули на меня в зеркало, — а вот эти вот чудесные перемены, что случились с тобой, никак не связаны с неким инспектором полиции?

Мое лицо тут же вспыхнуло, что не укрылось от внимания Фредди. Она улыбнулась и обняла меня.

— Не знаю, — сказала я, глядя на подругу в зеркало, — я не очень хорошо понимаю, что со мной происходит. Мне нравится его общество, и я порой теряюсь в его глазах, но не слишком ли это скоро? Мы ведь едва знакомы! И не кажусь ли я тебе легкомысленной?

— Я видела, как ты смотришь на него! И как он смотрит на тебя.

Уиннифред мягко взяла меня за плечи и развернула к себе. Она поправила выбившуюся из небрежной прически прядку, ласково коснулась моей щеки и снова улыбнулась:

— Милая, ты так долго была совсем одна. Мы, то есть я, миссис Баррингтон и прочие обитатели пансиона, безусловно, чудесная компания и всегда будем близкими тебе людьми. Даже миссис Элмерз!..

После этих слов мы обе рассмеялись, а потом подруга снова стала серьезной.

— Мы есть и всегда будем твоей семьей, но мужчина — это совсем другое! Если этот мистер Аддерли нравится тебе, в этом нет ничего плохого и уж тем более удивительного. Я не говорю, что нужно мгновенно поддаваться чувствам, но и отмахиваться от них не стоит. Пусть все идет своим чередом, жизнь сама расставит все по местам!

Я приобняла подругу в ответ на ее теплые слова и снова посмотрела на себя в зеркало. Очевидно, что я еще не совсем похожу на работающую женщину, ведь мои руки и лицо, а также волосы были слишком чистыми и ухоженными. Очень медленно, постоянно озираясь по сторонам, будто заговорщики, мы с Фредди добрались до спален учениц и постучались в нужную дверь. В этой комнате жили Инди Крамер, Каролина Кэри и маленькая Молли. Инди немного удивилась, но уже через секунду шире распахнула дверь, впуская нас.

— Молли, — позвала я тихонько девочку.

Моя самая маленькая ученица сидела возле кровати Каролины и будто проверяла, дышит ли она. Я немного встревожилась, но Инди успокоила меня:

— С Каролиной все хорошо, она задремала перед ужином, просто мы… переживаем немного…

— Молли, милая, ты не могла бы мне помочь? — спросила я девочку, после того как проверила Каролину, та спала мирным сном и выглядела прекрасно.


— Конечно, мисс Хоггарт, — с готовностью отозвалась юная мисс Пейдж.

Я склонилась к девочке и прошептала несколько слов. Она сначала немного удивилась, а потом осторожно кивнула. Молли обладала интересным даром — менять внешний вид вещей. До этого момента многие девочки считали его бесполезным, но я никогда так не думала, а сейчас и вовсе убедилась в своей правоте.

Молли нахмурила бровки, сосредотачиваясь, и закусила нижнюю губу. Она очень волновалась, но в ее способностях я ни на минуту не усомнилась. Мне стоило лишь вытянуть руки вперед, как кожу закололо и стянуло, будто я намочила ладони, а потом подставила ветру. Руки покраснели, потрескались и тут же зачесались. Неприятное дополнение к натуральности вида. Я заметила, как Фредди восторженно посмотрела на мои волосы. Это заставило меня повернуться к зеркалу. Теперь я выглядела как надо: чуть раскрасневшееся лицо, тусклые, взлохмаченные волосы и руки как у истинной кухарки или прачки.

— То, что нужно, Молли! — воскликнула Уиннифред. — А теперь со мной!

— Это еще зачем? — развернулась я к подруге.

— А ты думала, я тебя одну отпущу? Ты же не станешь спорить, что мне не нужна специальная подготовка, чтобы научиться говорить как надо? — С этим я и правда спорить не стала. — Только вот зачем ты платье меняла, не пойму? Можно было и его заколдовать.

Я неопределенно кивнула, не желая объяснять, что, надев именно это платье, я и ощущения нужные получила. Оно лучше всякого колдовства могло вернуть меня в то время и к тем людям. Еще через несколько минут Фредди и я были полностью готовы.

— Как только понадобится, — сказала Молли, — произнесите обратное заклинание и колдовство рассеется. Оно несильное, но надежное.

— Спасибо, Молли. — Я потрепала девочку по голове и благодарно улыбнулась.

— Мисс Хоггарт, это как-то связано с камнем, который принес инспектор? — тихо спросила Инди. — Вы помогаете ему с расследованием?

Мы с Уиннифред переглянулись, и обе разом поняли, что обижать девочек ложью не станем.

— Да, мы бы хотели помочь инспектору в его расследовании, — ответила я. — В этом деле замешано колдовство, а значит, одному ему не справиться.

— Вы ведь скажете, если вам потребуется еще какая-нибудь помощь? Мы уже взрослые и тоже на многое способны! — заверила меня Инди.

— Я знаю, спасибо. Обещаю, если ваша помощь будет нужна, я непременно обращусь за ней!

Район каменщиков и железнодорожников был одним из самых старых в городе. Первый и чуть ли не единственный в стране кирпичный завод построили именно в этой части Вичпорта, а уже вокруг него разросся сначала деревянный, а потом и кирпичный район каменщиков. Позже буквально сквозь него, разделяя это место на две половины, прошла железная дорога, по которой кирпич отправляют в другие города Аврии. Железнодорожники заселялись медленно и очень осторожно, поскольку каменщикам такое соседство было не по нраву. Новые жильцы района зарабатывали больше и частенько ущемляли интересы каменщиков, что вызывало конфликты и даже драки и по сей день. Эта часть города считалась хоть и не самой гиблой, но и не спокойной. Люди здесь обитали с характером — сильные, грубые и прямые, как рельсы.

— Забудь о манерах, говори прямо, держись вольно… — тихо сказала я подруге, когда мы оказались в сердце района.

— В общем, быть собой? — спросила Фредди и громко рассмеялась.

Ее смех привлек внимание, но никого не удивил. Здесь люди открыто выражали чувства и не боялись смутить кого-то своим поведением. Моя спутница держалась вполне раскованно, ничего не страшилась, но с любопытством разглядывала район и его обитателей. Я обратила внимание, что Фредди нравится эта авантюра, о чем тут же спросила.

— Конечно, — ответила она, — ведь самое интересное только начинается!

Как оказалось, прачечных здесь было всего три: две дешевые в разных частях района и одна подороже, как мы поняли для железнодорожников. Первая попытка не удалась, за долгие годы я растеряла навыки общения с простыми людьми и постоянно извинялась, мямлила и запиналась. Очень неожиданно. Женщина, с которой мы говорили, смотрела на меня как на припадочную, таких здесь сторонились. Спасибо Фредди, она спасла положение и смогла добиться ответа. Одноглазого здесь не видели, таких клиентов у них точно не было.

— Кто-то говорил, что это в инспекторе много лоска! — громким шепотом отчитала меня подруга, утаскивая за локоть подальше от явно что-то заподозрившей женщины. — Да ты только в ноги ей не поклонилась!

— Прости, — выдохнула я, когда мы скрылись за поворотом. — Не знаю, что на меня нашло. Я растерялась.

— Ладно, что уж там, — ответила Фредди. — Хорошо еще, что она товарок своих не позвала и не погнала нас мокрым бельем.

Уиннифред нисколько не растерялась, и эта ситуация по меньшей мере забавляла ее. Жизнь моей подруги хоть и немного разнообразней моей, но все же назвать ее увлекательной было никак нельзя.

Следующая прачечная, что встретилась по пути, оказалась подороже. Мы через проулок вышли во двор, где несколько женщин развешивали белье. Огромные белые полотна развевались на ветру, а усталые женщины снова и снова нагибались к огромным корзинам, чтобы извлечь очередную партию. Стало немного стыдно, ведь мои руки только выглядели так, словно постоянно находятся в воде и распухают от жуткого мыла, которое варят где-то неподалеку.

Все прачки были одеты одинаково: неприметные платья серого или коричневого цвета, мокрый передник и косынки, из-под которых волосы все равно выбивались и падали на лицо. Я засмотрелась на одну из женщин. Она была еще молода, примерно как мы с Фредди, конечно, если от моего возраста отнять лет сто двадцать, а то и сто двадцать пять. Один край ее юбки совсем вымок, поэтому она задрала его кверху и засунула за пояс, обнажая стройные ножки, которые, кстати сказать, тоже были немного припухшими от постоянной влаги и усталости. Женщина медленно разогнулась и приложила раскрасневшуюся ладонь ко лбу. Несмотря на усталость, она улыбнулась, увидев другую женщину, чуть старше и пониже ростом.

— Эй, Люсия! — окликнула она. — Ну как, твой Монти осчастливил тебя вчера? Он ведь вечером вернулся из столицы?

Женщина, привлекшая мое внимание, перевела взгляд на подруг и подмигнула им, а потом они все вместе рассмеялись. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, о чем она спрашивала. Фредди чуть слышно присвистнула, наблюдая за прачками.

— Да щас, — ответила та, у которой спрашивали, — этот мерзавец попросил сначала жрать, а потом отправился в паб, чтобы пропить все заработанное с такими же лоботрясами, как и он сам!

— Но ты же успела урвать свое? — спросила полная женщина, которая закончила развешивать последнюю простыню.

— А то как же! Велела Робби стащить у отца треть заработка, пока он ужинал. После двух пинт он уже и не помнит, сколько прогулял.

— Ох и нарвешься ты однажды, Люсия! Узнает Монти и отлупит тебя, как тогда, когда ты за ним слежку устроила! — со смехом сказала все та же молодая.

— А что же мне прикажешь делать, Анна? Я спины не разгибаю, а этот боров пьет не просыхая! Чем детей кормить?

— Говорила я тебе, — присоединилась к разговору еще одна прачка, — улыбнись лишний раз мистеру Коулу, дай себя потискать, он тебе тут же жалованье повысит!

Громкий, заразительный смех прокатился по двору. Та, кого называли Люсией, сначала насупилась, а потом тоже не выдержала и поддалась всеобщему веселью.

— Ох и дура же ты, Марла, — сквозь смех сказала она.

— А что? Ему все равно большего и не надо! Стручок-то высох давно, а потрогать он завсегда рад! С тебя, чай, не убудет, а монетка на пользу пойдет!