Сколько ты стоишь?

* * *




Погода в воскресенье была замечательно летняя — очень тепло, но не жарко, и ветерок приятный. Не очень типично для июля, но Илье это нравилось гораздо больше, чем изнуряющая жара, когда даже вылезать из дома не хочется.

С утра пораньше он заехал за Алиной, и счастливая Оля отдала дочку брату, явно предвкушая собственный отдых.

— Надеюсь, вы вернётесь нескоро, — заявила она напоследок, по-деловому оглядывая красные бантики в косичках Алины, и Берестов понимающе усмехнулся.

— Не переживай. Пока не съедим всю вату, домой не отправимся.

Племянница захихикала, а сестра грозно сдвинула брови.

— Не объедаться!

— Не будем, не будем, — успокоил Олю Илья, взял Алинку за руку и вышел из квартиры. И она тут же, сделав большие глаза и оглянувшись на дверь, спросила громким шёпотом:

— Дядя Илья, а попкорна купишь? Я очень люблю, а мама не разрешает!

— Так попкорна или ваты?

— А можно… и то и то?

Берестов засмеялся.

— А ты не лопнешь, деточка?

— Не-е-е, — замотала головой Алинка. — Я же не шарик! Чего это я вдруг лопну?

Действительно…

.



Илья решил зайти в зоопарк не с главного входа, а с противоположного, где располагался так называемый детский зоопарк — с курицами, козлами, баранами и прочей домашней живностью. На его взгляд, это был отличный способ «раскачать» ребёнка — всяко лучше, чем сразу водить его по берегу большого пруда с кучей хоть и красивых, но не слишком знакомых птиц.

План сработал: Алинка восторженно пищала и умилялась на кроликов, мышек, гусей и прочих обыкновенных животных. Илья ходил следом, вполголоса рассказывая что-нибудь интересное про того или иного зверька и сам всё больше умиляясь на племянницу и окружавших её детей, нежели на обитателей зоопарка.

Потом они купили аппетитно пахнущую сахарную вату нежно-розового цвета и направились дальше, к террариуму.

Вот возле террариума Илья Варю и заметил. Он так много думал о ней в последнее время, что даже не слишком удивился. Поначалу решил, что девушка ему привиделась — галлюцинации, так сказать. Моргнул, ещё раз моргнул — Варя не исчезала.

Она с очень расстроенным видом искала что-то в сумке. А рядом стоял не менее расстроенный мальчик лет восьми-девяти, похожий на Варю настолько, насколько мальчик может быть похож на взрослую девушку. Светловолосый, голубоглазый и с совершенно таким же носом.

Сын? Неужели у неё есть сын?..

А почему, собственно, ты думал иначе? Ничего ведь о ней не знаешь…

Между тем девушка опустила сумку и, громко выдохнув, сказала:

— Нету!

— Ну вот! — воскликнул мальчик, да так горестно, что Илья не выдержал. Шагнул вперёд и спросил:

— Что у вас случилось?

Он пожалел о своём поступке почти сразу. Надо было промолчать и по-тихому пойти дальше, не портить Варе выходной. Но… почему-то мозги у него в очередной раз отключились.

Варя вздрогнула, оглянувшись, едва не подпрыгнула. Посмотрела на Илью очень испуганными глазами и шагнула назад. Мальчик же просто нахмурился, не слишком приязненно разглядывая Берестова с Алиной.

И только Илья открыл рот, чтобы извиниться, его племянница вдруг воскликнула:

— Привет! А я тебя видела в нашей школе танцев! Ты из группы Анны Викторовны? А я у Антона занимаюсь, в соседнем зале! Меня зовут Алина, а тебя?

И племяшка, размахивая палочкой с ватой, подошла поближе. Берестов последовал за ней.

— Я Кеша, — ответил ребёнок осторожно, но куда дружелюбнее, чем до этого смотрел на Илью. — А это Варя, моя сестра. — И взял вышеупомянутую сестру за руку, кинув при этом грозный взгляд на Берестова. И «моя» произнёс так… по-деловому.


Сестра, значит… Не мама. И почему ему настолько легче? Даже если бы это был сын, какая разница…

— Алина! А это мой дядя Илья! А ты лису с журавлём видел?..

Пока дети переговаривались, Берестов очень тихо, одними губами, сказал Варе:

— Извини. Мы сейчас уйдём.

Она явно чувствовала себя неловко. Смотрела на него исподлобья и напряжена была очень сильно. Илье сразу расхотелось есть сладкую вату.

— И всё-таки… что у вас случилось? — он попытался переключить и себя, и Варю.

— Да ерунда. Фотоаппарат забыла… — пробормотала она, отводя взгляд.

— Это тебе ерунда! — вскинулся вдруг Кеша. — А я хотел пофоткать!

— Пофоткаешь мобильником...

— Там качество говно! — надулся мальчик, и Варя вспыхнула:

— Так! Чтобы я подобных слов больше не слышала! Ты как выражаешься при девочке?! Никакой сладкой ваты!

Кеша надулся, скрестив руки на груди.

— Ну и пожалуйста!

Пока Варя возмущённо сопела, а Илья пытался придумать, как бы теперь уйти, всё решила Алина.

— А у нас есть фотоаппарат! — сказала она. — Да, дядя Илья? И сладкой ватой я с тобой поделюсь, Кеш! Только ты больше плохих слов не говори, а то я запомню, и меня потом мама ругать будет!

Варя рассмеялась, чуть расслабляясь.

— А ещё мы можем вместе ходить и снимать! И потом фотки вам кинем! Да, дядя Илья?

Берестов честно думал отказаться. Но отказывать Алине в этом случае совсем не хотелось

— Варь?.. — обратился Илья к девушке, готовый к любому ответу. Кроме того, который услышал.

— Хорошо, — вздохнула она, старательно не поднимая глаз. — Вместе так вместе. Вместе… веселее.

— Ура! — завопил Кеша, подпрыгнул и обнял сестру. Только после этого Варя улыбнулась.

Неужели настолько любит брата, что готова ради него терпеть присутствие Берестова? По-видимому, да…





* * *




Кажется, это называется «расстроенные чувства». Именно в них Варя пребывала с тех пор, как они с Дятлом встретили Илью с племянницей — очень милой и непосредственной девочкой, ещё и учащейся в той же школе танцев, что и Кеша. А сам Берестов…

Может, это стокгольмский синдром так проявляется?.. Варя ничего не могла понять в собственных ощущениях. С одной стороны, Илья был ей физически неприятен, она старалась избегать его прикосновений, взглядов и даже присутствия рядом. А с другой…

Хотелось, чтобы всё было иначе. Варя не слепая и не дура, она видела: Берестов не такой плохой, как поначалу казалось. Он был ей любопытен. И — да, с одной стороны, тянуло узнать о нём побольше, а с другой — совершенно не хотелось даже видеть его. Ну как так? Столько противоречий…

Подсознательно Илья Варю пугал. Особенно такой, как сейчас. В офисе он ходил в костюмах, а здесь, в зоопарке, — в джинсах и светлой рубашке. И джинсы, кажется, те самые… или просто очень похожи.

Паника вспыхивала внутри, как только Берестов подходил слишком близко, или делал резкое движение, или смотрел на неё пристально. Спасало то, что Илья явно старался не подходить слишком близко и не делать резких движений. Не смотреть у него, увы, не получалось.

У Вари от взгляда Берестова чесалась кожа. Такой навязчивый неприятный зуд, как после разделки курицы или рыбы. И хоть во взгляде этом не было ничего неприличного, всё равно хотелось, чтобы Илья отвернулся и не смотрел.

Кеша тоже относился к новому знакомому настороженно, но тут дело, скорее всего, в ревности. Дятел с пелёнок ревновал сестру к мужчинам любого возраста, и чем младше был этот «мужчина», тем сильнее оказывалась ревность. Один раз Варя при Кеше немного поговорила на улице с одним пятилетним мальчиком, так Дятел потом полчаса на неё дулся…

Так что дело не в личности Ильи, а просто в самом факте его присутствия. Дятел всеми своими словами и действиями показывал: Варя моя, не отдам. Брал за руку, кидал грозные взгляды… ну прям собственник и альфа-самец. И в кого он такой ревнивый?

Берестов всё-таки отдал свою сладкую вату Кеше, правда, только после того, как тот пообещал больше не говорить плохих слов, особенно при девочках. Схватив вату, Дятел восторженно побежал дальше — к вольеру с обезьянами.

Они с Алиной неплохо так спелись. Что-то постоянно обсуждали, щёлкали фотоаппаратом — дорогим, кстати, и довольно тяжёлым, — смеялись и размахивали руками.

На самом деле даже хорошо, что они встретили эту девочку. Конечно, Дятел ходил на разные занятия, но всё же общения со сверстниками ему не хватало. И каким бы хорошим другом ни была Варя, она всё-таки уже давно не ребёнок. А детям нужны дети.