Сказка на ночь

— Так не выйдет, — выдаю в тон ему. — Некоторые традиции нельзя нарушать. Да и ты должен находится там лично. Должен сполна отплатить ему за сестру. За все, что он сделал.

— Ты всегда была против насилия, — он накрывает мою ладонь своею. — Что изменилось?

— А это не насилие, — произношу тихо. — Это справедливость.





* * *


Рустам уезжает вместе с братьями. Наверное, я должна испытывать тревогу, волноваться, переживать. Но в душе царит абсолютное спокойствие. Штиль. Возникает четкое чувство того, будто все происходит так, как и должно.

Мы постоянно созваниваемся, общаемся по видеосвязи. Необычный опыт. Разлука лишь сильнее разжигает пожар внутри.

Я испытываю голод. По поцелуям, по прикосновениям. По ласкам. По близости любимого мужчины рядом. Но такая пауза тоже пойдет нашим отношениям на пользу.

Я уже представляю, что произойдет, когда мы встретимся снова. Очень красочно, в самых ярких цветах, в самых порочных сценах.

Отвлекаюсь на работу над резиденцией. Большую занимает именно планировка дизайна, решение различных вопросов относительно отделки и заказа новой мебели. А еще здесь прибавляется проекта сада. Бассейн. Площадка для детей. Подозреваю, это только старт, начальный этап. Дальше последует гораздо больше дополнений.

Я много времени провожу с Аленой и Мари, приглашаю Вику поселиться у нас, пока Рустам отсутствует. От последней новости губы моего супруга сжимаются в тонкую линию. Он против. Чертовски против подобного расклада. Это очевидно.

Но разве муж откажет мне? Свободно пользуюсь абсолютной неприкосновенностью. Решаю лучше разобраться в той истории, которая произошла более пяти лет назад.

Вика рассказывает мало, просто объясняет, что ситуация сложилась критически, поэтому Марату пришлось выбирать — либо сбежать и сохранить жизнь жертвы кровного долга, либо осуществить казнь, которой от него все ждали и которую никак не выходило вновь отложить на неизвестный срок. Мужчина пробовал разные методы в поисках отсрочки. Далеко не все из них нравились Вике, однако тогда ее мнение никого особенно не заботило.

Она готовилась умереть. Каждый день. Как и я когда-то. Но Марат решил разломать игру своего отца. Пользуясь удачным стечением обстоятельств, устроил автокатастрофу, чтобы никто и никогда их не искал.

Только меры предосторожности никто не отменял.

Ахметов-старший мог устроить слежку за матерью Вики, поэтому общение оказалось строго ограничено. Хотя один близкий друг был в курсе дерзкого плана и передал весть про спасение, успокоил бедную женщину, приглядывал за ней и помогал деньгами, но действовал так, чтобы секрет не вскрылся.

Пара понятия не имела о тайном ордене, о том, как все происходило в реальности. Рустам открыл правду брату, а я объяснила основные детали Вике.

— Через час придет Олег, — сообщаю за завтраком. — Дом большой, поэтому вы с ним не встретитесь. Жить здесь он отказывается. Мы будем тут, в гостиной. Потом мой брат снова улетит по делам.

— Олег здесь? — голос Вики срывается. — На Мальте?

— Да, он был на нашей свадьбе, потом ему срочно пришлось вернуться домой, ситуация требовала личного присутствия. Теперь у нас один день. Дальше он снова отправится решать проблемы нашего бизнеса, а прилетит ко мне только через месяц.

Вика ограничивается рассеянным кивком.

— Не волнуйся, вы никак не пересечетесь, — обещаю я и помедлив, прибавляю: — Если ты сама не захочешь.

— Я не думаю, что это хорошая идея, — медленно произносит она. — Учитывая то, как между нами все сложилось, вряд ли он будет рад меня увидеть.

— Вика, — судорожно выдыхаю. — Понимаю, Олег тебя предал. Его поступок был ужасен. Раньше даже мне казалось очень тяжело все понять и принять. Ты помнишь, множество раз я пробовала тебя предупредить, а потом пыталась спасти.

— Не стоило, — отрицательно качает головой. — Все произошло так, как должно было произойти. Прозвучит чудовищно, но я ни о чем не жалею. Если бы не случились одни события, не было бы потом и других.

— Я всегда оставалась для Олега ребенком. Так он меня воспринимал раньше. Так и до сих пор воспринимает. Теперь я беременна, поэтому четче осознаю причины того плана, который он продумывал и в итоге воплотил в реальность. Он пытался спасти и защитить меня любой ценой.

— Я знаю.

— Но это не умаляет его вину перед тобой. Просто когда у тебя появится ребенок, ты сумеешь… — закусываю губу.

Черт возьми. У них нет детей. Конечно, я не могу знать наверняка, но Вика никогда не упоминала ни сына, ни дочь. Зато в разговорах с Мари подобные моменты регулярно возникали, к тому же, девушка взяла малышей на Мальту. Проклятье, мне не стоило затрагивать эту тему. Они пять лет вместе, а ребенка нет. Вдруг есть какая-то серьезная проблема?

— Извини, я чересчур много болтаю.

— Все нормально, — улыбается Вика. — Мы хотим ребенка, но пока не складывается. Врачи разводят руками. Анализы не показали причину, по которой у нас ничего не получается.

— Наверное, еще не пришло время.

— Да. Надо подождать.

Воцаряется неловкая пауза, а потом я умудряюсь сделать ситуацию еще хуже, хотя казалось бы — ну куда?

— Олег любит тебя.

— Прости? — она изменяется в лице.


— Он винит себя, — продолжаю, потому как попросту не способна остановиться. — Он пил, не просыхая, чудом выбрался из того жуткого состояния. Я уверена, ни дня не проходит без того, чтобы он не пожалел о содеянном, хотя сам понимает, иначе бы поступить не сумел.

— Юля, столько лет прошло…

— А он и пил все эти годы. Превратился в настоящего алкоголика, бежал от реальности. Бредил тобой. Для него перестали существовать другие женщины. Брат только пару месяцев назад стал возвращаться в реальность, взялся за ум.

— И что я должна сделать? — спрашивает резко.

— Поговорить, — роняю тихо. — Я думаю, вам нужно просто немного поговорить.

— Я, — она запинается, видимо хочет произнести очень много не самых приятных вещей, однако сдерживает этот порыв. — Голова разболелась. Я отойду.

Вика поднимается, поспешно удаляется прочь. А я замечаю, как на выходе она зажимает рот ладонью.

Отлично. Я просто мастер переговоров. Но попробовать стоило? Верно. Разумеется, стоило, иначе бы я сожалела о бездействии.





* * *


Наш разговор с Олегом подходит к концу. Брат ни разу не упоминает Рустама, и это скорее хороший знак, поскольку в беседе не звучит «ублюдок», «подонок», «гад» и «урод». Возможно, наступает первая стадия принятия моих отношений с врагом.

— Я постараюсь вырваться пораньше, — обещает Олег. — Надеюсь, и отца сюда подтяну. Прогнозы у врачей оптимистичные, поэтому ему должны разрешить перелет.

— Отлично, я очень вас жду, — улыбаюсь, провожая брата. — К тому времени ремонт сильно продвинется. Дом будет не узнать. Как раз закончим комнаты для вас.

— Я не уверен, что нам стоит останавливаться здесь.

— Почему? — вырывается невольный вопрос.

— Просто… подумай, — хмуро бросает Олег, все-таки не пользуется шансом опять пройтись по теме моего очень спорного выбора любимого мужчины.

Мы покидаем гостиную и сталкиваемся с Викой. Брат вздрагивает всем телом, делает шаг назад и мотает головой. Возможно, принимает увиденное за галлюцинацию, навеянную алкогольным дурманом. А после он смотрит на меня, будто пытается проверить, вижу ли я то же самое или нет. Мой взгляд сразу выдает правду.

— Я ничего не сказала раньше, потому что мне кажется, Вика должна была все рассказать сама, если захочет, — говорю я.

И кажется, Вика действительно готова пообщаться с мужем, для которого долгие годы считалась погибшей. Ее появление тут нельзя назвать случайностью. Она явно ждала нашего появления.

— Ты собиралась молчать? — чуть позже спросит меня Олег, не скрывая шока и обиды в голосе. — Реально?

— Я бы объяснила, — виноватая улыбка растянет мои губы. — Чуть позже.

Но пока у брата пропадает дар речи. Нет никакого шанса меня отчитать.

— Нам надо поговорить, — глухо выдает Вика, нарушая напряженную тишину.

Олег только кивает в ответ.

Я оставляю их наедине.

Разговор длится долго. Проходит несколько часов. Я располагаюсь в кабинете Рустама и наблюдаю за дверью гостиной по камерам. Первой выходит Вика, проходит по коридору очень быстро, спешит скрыться в своей комнате. Минут через двадцать я вижу на пороге Олега, который тяжело приваливается к дубовому косяку, застывает в проеме, после резко отталкивается и делает неровный шаг вперед. Брат движется медленно, выглядит абсолютно потерянным. Я без труда успеваю поймать его на выходе.

— Потом, — только и говорит он, отворачивается, но я успеваю заметить, как сильно покраснели его глаза, а лицо кажется мертвенно бледным.

Молча провожаю взглядом сгорбленную фигуру. В груди щемит, но я понимаю, что ничего не могу сделать. Мысленно опять повторяю, будто заклинание: «Нужно время».

Да. Время нужно. Всем нам.





* * *


Рустам возвращается домой рано утром. Без предупреждения. Но я заранее обо всем догадываюсь, ведь прошлым вечером он впервые не выходит со мной на связь по камере, ограничивается звонком, и голос его звучит иначе, гораздо более хрипло, чем обычно, надтреснуто.

И вот муж передо мной. Неуловимая перемена ощущается в горящем взгляде, в жесткой складке губ, в чётко обозначенном между бровями вертикальном надломе.

Я понимаю Рустама без лишних слов. Все кончено. Теперь уже точно. Кошмарное прошлое похоронено. Погребено раз и навсегда. Я не уверена, что хочу знать детали. Только не сейчас.