Скажи мяу, ведьма, или Дорога проклятых кошек
Часть 37 из 90 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Угу, – пробурчала она, – особенно когда ты выглядишь на двадцать семь…
Небольшой столик для Крэха, Вилды и Лары накрыли прямо на палубе.
Лара ела солонину, наблюдая, как ветер перекатывает волны. Бесконечная шумящая вода даже с причала внушала трепет, каково же было выйти в открытое море?
– Как долго займёт твой поход? – обратилась Лара к «приёмному дедушке».
– К вечеру воротимся, – успокоил тот. – Если поедем в Кемниц, нам так или иначе лучше дождаться темноты.
– Почему?
– Дабы не привлекать внимания. Путь, который требует недели, мы осилим за ночь.
– С помощью магии? – оживилась Лара.
– Увидишь.
– Она что, пойдёт с нами на дело? – смерив Лару неодобрительным взглядом, спросила Вилда.
– Пойду, – процедила та, хотя вопрос был задан не ей.
– А пиратов не боишься? Мало ли что? – потешался Крэх. – Вдруг что-то не задастся?
– Я, конечно, пиратов боюсь. Но того, что ты сбежишь, я боюсь ещё больше.
Его губы тронула тень самодовольной улыбки.
– Послушай, зачем канцлер дал тебе коснуться книги? – Крэх подлил себе вина. – Он намеревался сделать тебя своей ученицей?
Лара отрицательно замычала.
– Служебной ведьмой, – проглотив кусок, ответила она. – Плешивый хотел взять меня с собой в Оснабрюк, чтобы я околдовала иностранных послов в интересах империи. Сказал, что я самая могущественная ведьма, какую он сумел найти.
Крэх и Вилда обменялись долгими взглядами. Колдун прочистил горло и уточнил:
– Значит, стоит книге канцлера оказаться в одной местности с тобой…
– Как я стану самой опасной девицей в округе, – с усмешкой закончила Лара.
– И насколько же ты сильна? – передразнила женщина.
– В семь раз сильнее твоего любовника.
Оленьи глаза Вилды вытаращились на Крэха.
– А если она коснётся твоей книги?
– Случится то же самое, – зашептал тот, погладив любовницу по руке. – Но я ей не позволю, не волнуйся.
Когда Крэх нежно поцеловал руку Вилды, Лару пронзила внезапная зависть.
«Одна я никому не нужна, и никто не заботится обо мне просто так…»
– Раз уж я без колдовской силы, мне надо как-то защищаться, – грустно вымолвила она, подпирая щёку. – Кнут я потеряла во время похищения, а нож могут выбить из рук. Так что научи меня стрелять.
– У тебя нет ножа? – удивился Крэх. – Как же ты умудрилась проделать такой путь и остаться живой?
– У меня был коньяк.
– Ты всю дорогу пила?
Лара покачала головой.
– Делилась.
Она рассказала о том, как встретила на дороге разбойников. И, не получив особого сочувствия, загрустила ещё больше.
«Нельзя быть сильной, никого не раздражая, – сказала себе Лара. – Сила страшит, привыкай».
Крэх сделал своему помощнику знак, и тот объявил:
– Якоря и цепи к отдаче! Отдать швартовы, развязать ванты[13]! Отчаливаем!
Пока одни матросы разбирали снасти, другие уносили стол и стулья. Крэх предложил Ларе спуститься в кубрик[14], она отказалась.
– Я хочу посмотреть, как мы будем отходить от причала.
– Ну смотри, коли хочешь.
Судно заворочалось, как разбуженное морское чудовище, и Лара обеими руками схватилась за фальшборт. Когда берег начал удаляться, а крики чаек – утихать, она запаниковала. Но старалась ничем себя не выдавать – недалеко стояли Крэх и Вилда.
«Что, если мы не вернёмся? Что, если Крэх затеял это путешествие с целью утопить меня, где поглубже? А если мы пойдём ко дну?! Зачем я только согласилась? Господи, страшно-то как…»
Оказалось, что самое страшное ждало её впереди.
Едва земля исчезла с горизонта, матрос поднял флаг с гербом Ростока – золотой грифон на синем поле, под которым виднелись белая и красная полосы. Затем Крэх произнёс над штурвалом заклинание, и корабль помчался с утроенной скоростью.
«Надо было остаться на суше, – дрожа всем телом, подумала Лара. – Нет, тогда бы я совсем извелась…»
Её затошнило. Ларе хотелось прижаться к мачте, чтобы почувствовать опору, но организм требовал свеситься за борт и извергнуть из себя всё лишнее.
Шатаясь и хватаясь за ванты, Лара добралась до трюма, чтобы отсидеться там. Эта идея ей разонравилась, стоило спуститься на пару ступенек: от трюмной вони мутило ещё сильнее, на палубе хотя бы задувал свежий ветер. Такой свежий, что Лара не сомневалась – на берег вернётся простуженной.
«Если, конечно, вернусь».
Ноги больше не держали. Она снова доверила морской пучине всю себя. Завтрак кончился, настало время вчерашнего ужина…
В перерыве между приступами рвоты Лара на четвереньках подползла к Крэху, который хладнокровно любовался морем вместе с Вилдой.
– Крэх, я кое-что вспомнила…
– Быть не может, она что-то вспомнила.
Оставляя его издёвку без внимания, Лара продолжила:
– Ты говорил, что у тебя морская болезнь… На суде ты сказал, что именно поэтому не мог стать моряком.
– И что?
– Я такая же, как ты, Крэх…
– Тоже мечтала стать моряком?
Лара в нетерпении замотала головой, как норовистый телёнок.
– Почему меня тошнит, а тебя – нет? Признавайся, что ты сделал, хитрый ворон?
Крэх переглянулся с любовницей и вздохнул.
– В книге и правда есть заклинание от тошноты, чтобы ведьма или колдун могли облегчать состояние беременных женщин…
– Годится! – ликующим тоном прохрипела Лара.
– Но поскольку самого себя заколдовать невозможно, я прибегнул к особому зелью…
– Крэх, я сейчас умру!
– Тебе не интересен его состав? – глумился тот.
– Ничуть! Наложи на меня заклятие! – потребовала Лара. – И пожалуйста, немедленно!
– Заклятие от болтовни?
– От тошноты!
– Только если ты перестанешь болтать.
– Хорошо! – взвыла Лара.
Ни хихиканье Вилды, ни унизительный гогот матросов – ничто уже не могло ухудшить её положение. Лишь когда Крэх прочёл над ней заклинание, Лара вновь почувствовала себя человеком, имеющим власть над собственным телом. Она поднялась на ноги и всех, кто был свидетелем её позора, обвела угрожающим взглядом.
– Почему ты не сделал этого раньше? – сквозь зубы прошипела Лара.
– Мы хотели посмотреть, как долго ты продержишься, – ухмыльнулась Вилда, кутаясь в шаль.
– Не слушай её, – невинно улыбнулся Крэх, протягивая Ларе фляжку с водой. – Я попросту забыл тебя заколдовать.
Небольшой столик для Крэха, Вилды и Лары накрыли прямо на палубе.
Лара ела солонину, наблюдая, как ветер перекатывает волны. Бесконечная шумящая вода даже с причала внушала трепет, каково же было выйти в открытое море?
– Как долго займёт твой поход? – обратилась Лара к «приёмному дедушке».
– К вечеру воротимся, – успокоил тот. – Если поедем в Кемниц, нам так или иначе лучше дождаться темноты.
– Почему?
– Дабы не привлекать внимания. Путь, который требует недели, мы осилим за ночь.
– С помощью магии? – оживилась Лара.
– Увидишь.
– Она что, пойдёт с нами на дело? – смерив Лару неодобрительным взглядом, спросила Вилда.
– Пойду, – процедила та, хотя вопрос был задан не ей.
– А пиратов не боишься? Мало ли что? – потешался Крэх. – Вдруг что-то не задастся?
– Я, конечно, пиратов боюсь. Но того, что ты сбежишь, я боюсь ещё больше.
Его губы тронула тень самодовольной улыбки.
– Послушай, зачем канцлер дал тебе коснуться книги? – Крэх подлил себе вина. – Он намеревался сделать тебя своей ученицей?
Лара отрицательно замычала.
– Служебной ведьмой, – проглотив кусок, ответила она. – Плешивый хотел взять меня с собой в Оснабрюк, чтобы я околдовала иностранных послов в интересах империи. Сказал, что я самая могущественная ведьма, какую он сумел найти.
Крэх и Вилда обменялись долгими взглядами. Колдун прочистил горло и уточнил:
– Значит, стоит книге канцлера оказаться в одной местности с тобой…
– Как я стану самой опасной девицей в округе, – с усмешкой закончила Лара.
– И насколько же ты сильна? – передразнила женщина.
– В семь раз сильнее твоего любовника.
Оленьи глаза Вилды вытаращились на Крэха.
– А если она коснётся твоей книги?
– Случится то же самое, – зашептал тот, погладив любовницу по руке. – Но я ей не позволю, не волнуйся.
Когда Крэх нежно поцеловал руку Вилды, Лару пронзила внезапная зависть.
«Одна я никому не нужна, и никто не заботится обо мне просто так…»
– Раз уж я без колдовской силы, мне надо как-то защищаться, – грустно вымолвила она, подпирая щёку. – Кнут я потеряла во время похищения, а нож могут выбить из рук. Так что научи меня стрелять.
– У тебя нет ножа? – удивился Крэх. – Как же ты умудрилась проделать такой путь и остаться живой?
– У меня был коньяк.
– Ты всю дорогу пила?
Лара покачала головой.
– Делилась.
Она рассказала о том, как встретила на дороге разбойников. И, не получив особого сочувствия, загрустила ещё больше.
«Нельзя быть сильной, никого не раздражая, – сказала себе Лара. – Сила страшит, привыкай».
Крэх сделал своему помощнику знак, и тот объявил:
– Якоря и цепи к отдаче! Отдать швартовы, развязать ванты[13]! Отчаливаем!
Пока одни матросы разбирали снасти, другие уносили стол и стулья. Крэх предложил Ларе спуститься в кубрик[14], она отказалась.
– Я хочу посмотреть, как мы будем отходить от причала.
– Ну смотри, коли хочешь.
Судно заворочалось, как разбуженное морское чудовище, и Лара обеими руками схватилась за фальшборт. Когда берег начал удаляться, а крики чаек – утихать, она запаниковала. Но старалась ничем себя не выдавать – недалеко стояли Крэх и Вилда.
«Что, если мы не вернёмся? Что, если Крэх затеял это путешествие с целью утопить меня, где поглубже? А если мы пойдём ко дну?! Зачем я только согласилась? Господи, страшно-то как…»
Оказалось, что самое страшное ждало её впереди.
Едва земля исчезла с горизонта, матрос поднял флаг с гербом Ростока – золотой грифон на синем поле, под которым виднелись белая и красная полосы. Затем Крэх произнёс над штурвалом заклинание, и корабль помчался с утроенной скоростью.
«Надо было остаться на суше, – дрожа всем телом, подумала Лара. – Нет, тогда бы я совсем извелась…»
Её затошнило. Ларе хотелось прижаться к мачте, чтобы почувствовать опору, но организм требовал свеситься за борт и извергнуть из себя всё лишнее.
Шатаясь и хватаясь за ванты, Лара добралась до трюма, чтобы отсидеться там. Эта идея ей разонравилась, стоило спуститься на пару ступенек: от трюмной вони мутило ещё сильнее, на палубе хотя бы задувал свежий ветер. Такой свежий, что Лара не сомневалась – на берег вернётся простуженной.
«Если, конечно, вернусь».
Ноги больше не держали. Она снова доверила морской пучине всю себя. Завтрак кончился, настало время вчерашнего ужина…
В перерыве между приступами рвоты Лара на четвереньках подползла к Крэху, который хладнокровно любовался морем вместе с Вилдой.
– Крэх, я кое-что вспомнила…
– Быть не может, она что-то вспомнила.
Оставляя его издёвку без внимания, Лара продолжила:
– Ты говорил, что у тебя морская болезнь… На суде ты сказал, что именно поэтому не мог стать моряком.
– И что?
– Я такая же, как ты, Крэх…
– Тоже мечтала стать моряком?
Лара в нетерпении замотала головой, как норовистый телёнок.
– Почему меня тошнит, а тебя – нет? Признавайся, что ты сделал, хитрый ворон?
Крэх переглянулся с любовницей и вздохнул.
– В книге и правда есть заклинание от тошноты, чтобы ведьма или колдун могли облегчать состояние беременных женщин…
– Годится! – ликующим тоном прохрипела Лара.
– Но поскольку самого себя заколдовать невозможно, я прибегнул к особому зелью…
– Крэх, я сейчас умру!
– Тебе не интересен его состав? – глумился тот.
– Ничуть! Наложи на меня заклятие! – потребовала Лара. – И пожалуйста, немедленно!
– Заклятие от болтовни?
– От тошноты!
– Только если ты перестанешь болтать.
– Хорошо! – взвыла Лара.
Ни хихиканье Вилды, ни унизительный гогот матросов – ничто уже не могло ухудшить её положение. Лишь когда Крэх прочёл над ней заклинание, Лара вновь почувствовала себя человеком, имеющим власть над собственным телом. Она поднялась на ноги и всех, кто был свидетелем её позора, обвела угрожающим взглядом.
– Почему ты не сделал этого раньше? – сквозь зубы прошипела Лара.
– Мы хотели посмотреть, как долго ты продержишься, – ухмыльнулась Вилда, кутаясь в шаль.
– Не слушай её, – невинно улыбнулся Крэх, протягивая Ларе фляжку с водой. – Я попросту забыл тебя заколдовать.