Скандальный

Бэйн:

¯\_(:))_/¯





Я:

Значит, наконец-то будешь пускать к себе в гости? Я ни разу не была у тебя дома. Ты всегда такой скрытный.





Бэйн:

Ага, значит, что теперь смогу трахать тебя в уединенном месте. Приятный бонус к владению собственной лодкой.





Кстати об этом.

Наверное, стоило сказать Бэйну, что секса у нас с ним в ближайшее время не будет, а может, не будет вообще никогда. Дело вовсе не в том, что мне сказал Трент. Нет. Я говорила всерьез, когда заявила ему, что не стану выполнять его указания. К несчастью, это вовсе не означало, что я могу продолжить спать с Бэйном.

Я думала о Тренте. Он захватил мои мысли до степени безумия, занимая в них все больше и больше пространства и вытесняя все то, что прежде наводняло мою голову. Я теребила пальцем ворот платья, которое взяла из маминого шкафа, и собиралась отправить Бэйну ответ на сообщение, но мое внимание отвлек звук захлопнувшейся двери. Обернувшись, я увидела, что позади меня, припав плечом к стене, стоит Трент.

Руки в карманах. Темно-синий костюм. Взгляд хищника. Восхитительно.

После вчерашней встречи с ним я жаждала большего, а еще мне не давало покоя, что он зашел так далеко. Мне стало интересно, что еще я могу заставить его сделать со мной. Я сжала телефон в руке и изогнула бровь.

– Вы меня преследуете, мистер Рексрот?

– А вы что, жалуетесь, мисс Ван Дер Зи?

Нисколько. Но не уверена, что смогу выпутаться живой, когда ты узнаешь, какую боль я тебе причиню.

– Пока не решила. Зависит от того, настроен ли ты сегодня вести себя как придурок.

Я сделала вид, будто рассматриваю свои ногти. Сердце так быстро и сильно колотилось в груди, что грозило расколоть грудную клетку. Он выглядел, шел, говорил и двигался, как безупречный демон. Это пугало меня и в то же время наполняло трепетом. Трент остановился, когда наши тела оказались близко друг к другу. Когда все вокруг перестало существовать и остались мы одни во всем мире. Дыхание сбилось, и мне становилось невыносимо трудно смотреть на него и не закатить глаза, поддавшись его мощному запаху.

– Мне нравится, как ты выглядишь в черном.

Он поднял руку, как будто хотел смахнуть прядь волос с моего лица. Я задумалась, осознавал ли он, что говорит, потому что было совершенно очевидно: он говорил всерьез.

– Что ты здесь делаешь? Рина каждый день забирает твою почту, – тихо сказала я, глядя ему в грудь, а не в глаза.

– Увидел тебя на камере видеонаблюдения.

– И?

– И захотел остаться с тобой наедине.

– Зачем? – Я облизнула губы.

Почему он хотел остаться со мной наедине? Он вел себя со мной исключительно грубо и надменно, если только дело не касалось Луны. Я потянулась рукой к своему ожерелью с ракушкой и сжала его в ладони, словно дорогую нитку жемчуга. Он взглядом проследил за движением моей руки. Разжал мои пальцы и, взяв подвеску в руку, внимательно рассмотрел ракушку.

– Зачем ты хотел остаться со мной наедине? Ты говоришь, что не можешь ко мне прикоснуться, но все равно почти прикасаешься. Постоянно. Вчера ночью ты потерял контроль. Завтра потеряешь снова, потому что мы не можем это прекратить. Что бы это ни было, оно происходит. Говоришь, что мне нельзя спать с другими, но не даешь то, что мне нужно. Дай мне, Трент, или я получу это где-то еще.

Я не могла поверить, что сказала это, но в то же время испытала облегчение. Его бедро оказалось прижато к моему, моя спина крепко вдавлена в принтер. А потом он отпустил мое ожерелье и провел большим пальцем по ключицам.

– Должен предупредить тебя, Эди. Я не принц в этой сказке. Я злодей. Отравленное яблоко, огнедышащий монстр.

– Хорошо. Сломленные персонажи в сказках всегда нравились мне больше. Яблоко всегда выглядело более блестящим, потому как я знала, что оно способно меня уничтожить. Злодеи всегда просто страдали и были не поняты, а монстр… – я встала на цыпочки и прикусила мочку его уха, едва дотянувшись при его невероятном росте. – В детстве я всегда держала дверь шкафа слегка приоткрытой, чтобы монстр мог выйти, если захочет поиграть.

Его горячее, безумно свежее и полное желания дыхание коснулось моей шеи.


– Монстр хочет поиграть.

– А я не боюсь темноты, – ответила я. – Так чего же мы ждем?

– Честно говоря, твоего совершеннолетия, – констатировал он.

– Мне исполнилось восемнадцать в январе.

Пауза. Тиканье часов над головой. Громкое глотание – не знаю, кто из нас двоих издал этот звук. А потом…

– Будут правила, – сообщил Трент и, отстранившись, обхватил мою щеку ладонью и посмотрел в глаза. – Если нарушишь их, последствия будут печальными. Понимаешь?

Я взглядом подталкивала его продолжать. Не собиралась одаривать его удовольствием слышать мой ответ. Он отодвинулся и вышел из комнаты. На несколько минут оставил меня одну стоять в надежде, желании и мольбе. Подняв взгляд, я увидела, что камеры в помещении выключились одна за другой, красные точки перестали светить. Затем дверь вновь открылась, Трент зашел внутрь (на этом ли вообще этаже была панель управления камерами?) и вновь подошел ко мне.

– Я не целуюсь. Черт возьми, ненавижу целоваться. Я не завожу отношения – сейчас моя жизнь не позволяет это сделать. И я не люблю, когда мне пытаются вонзить нож в спину.

После того, как он озвучил свою позицию, едва не взобравшись на меня, на моих губах расцвела легкая улыбка.

– Поняла. Красотка[23].Никаких поцелуев. Никаких цветов. Никаких ударов в спину. У меня тоже есть правила, – ответила я.

– Ну конечно, есть, – поддался он, водя рукой по моей шее. – Давай-ка их послушаем.

Я обхватила его ногой за бедро, откинулась спиной на принтер и, почувствовав, как в живот упирается его эрекция, простонала свой ответ.

– Правило первое: это просто секс, и ничего больше, а значит, в остальном ты не можешь указывать мне, что делать. Правило второе: никаких встреч по субботам. Это не обсуждается. Мне нужно кое-где быть по субботам. Третье правило… – тут я проявила изобретательность. На уме у меня было только два правила, но так у меня появилась возможность потребовать то, о чем я молча молила. – Хочу, чтобы ты ходил с Луной на занятия по языку жестов.

– Я уже записал нас на индивидуальное занятие на завтрашний вечер, – он подтянул мою ногу ближе к себе, из последних сил сохраняя самообладание. – Есть и четвертое правило, – сообщил он.

– Хорошо, но это последнее, – я улыбнулась, когда его ладонь нырнула мне под платье.

– Я буду каждый месяц давать тебе по двенадцать тысяч долларов, не задавая вопросов, а ты в свою очередь перестанешь красть мои вещи и копаться в моих делах.

Я замерла. Он знал про айпад. Про мою маленькую миссию. Почему ничего не сказал до этого момента? И даже сейчас он лишь намекал. Я хотела, чтобы все так и оставалось. Чем меньше я знаю, тем легче будет отделаться, когда мне все аукнется. Мне было необходимо и дальше снабжать Джордана компроматом на Трента. И речь тут была не о личной неприязни к красивому дьяволу, стоящему передо мной. Речь шла о том, чтобы спасти единственного человека, который когда-либо любил меня по-настоящему.

– Ты не будешь платить за… – начала я, но Трент одним толчком уперся пахом меж моих бедер, заставляя выгнуть спину, раздвинуть ноги и обвить их вокруг него, словно ядовитый плющ. Я уже намокла и была готова, чтобы он наконец-то овладел мной.

– Замолчи, Эди. Я сказал, никаких споров. Это одно из правил.

– Я не перестану, – я с трудом сглотнула ком в горле, отказываясь смотреть ему в глаза. – Ты должен знать, Трент. Я всегда буду делать все, что велит мне Джордан. Не потому, что он мне нравится. Не потому, что я его боюсь. А потому, что у него есть то, что мне нужно. Я всегда буду ему подчиняться, Трент. Всегда.

На миг показалось, что он отстранится. Об этом говорило все его тело. Он перестал вести рукой по моему бедру, захватывать мое тело, задирать ткань платья. Сам отодвинулся, а исходящий от него жар стал ослабевать.

– Ты же понимаешь, что это значит? – прокашлялась я.

Может, я и была воровкой и обманщицей, но дрянью точно не была. Ладонь Трента продолжила двигаться по внутренней стороне моего бедра, возбужденный член прижался к моему телу.

– Это значит, – он провел зубами вдоль моей шеи, – что мы друг для друга потенциальные жертвы. И пока ты в курсе, что я пожертвую тобой, чтобы спастись, если спутаешь мне планы, меня все устраивает.

Я сглотнула.

– Меня тоже все устраивает.

– Тогда давай немного повеселимся.

И ограничившись такой прелюдией, он сунул руку мне в трусики. Его сильные, теплые пальцы нежно ласкали меня, словно успокаивая и готовя к тому, что он мне уготовил.

– Последнее предупреждение, – сказал он и, высунув язык, с мучительным желанием провел им вдоль моей шеи, отчего меня пробила сильная дрожь. – Я трахаюсь жестко. – Он сунул в меня один палец, и я выгнула спину, резко вдохнув от внезапного проникновения. – Владение техникой глубокой глотки – обязательное требование, а не вариант на выбор, – он ввел в меня второй палец, – и после меня ты не сможешь быть с другими мужчинами. Так что когда придет время и никто не сможет со мной сравниться, помни, что ты сама напросилась.

Третий палец.

Четвертый.

Боже, он ввел в меня четыре пальца и двигал ими вверх-вниз. Большим пальцем он потирал клитор, который нашел в рекордно короткое время, и играл со мной, даже не беспокоясь о том, что мы впервые толком прикоснулись друг к другу и даже ни разу не целовались. Я закинула руку ему на шею, прижимаясь бедрами к его ладони и издавая один стон за другим. На контрасте с ощущением наполненности между ног, губы стали очень чувствительными. Я бесстыдно терлась о его руку, неотрывно глядя ему в глаза. Все внутри напряглось, и оргазм начал нарастать быстро, как никогда прежде. Мне хотелось сжать его член через ткань брюк, но я знала, что он мне ни за что не позволит.

– Боже, я сейчас кончу, – задыхалась я, понимая, что издаю звуки, как звезда дешевого порно, но мне было все равно.

Это было… что, черт возьми, это было? Еще никогда мужчина не проникал в меня так грубо и смело, а мы даже не занимались сексом. Он вел себя так, будто уже знал мое тело, будто обладал им. И что хуже всего, я не могла с этим поспорить. Обычно мне требовалось много времени, чтобы кончить с партнером. Но Трент сумел завести меня, заставить стонать и добиваться его прикосновений меньше, чем за две минуты.

Он усмехнулся.

– Гляди-ка, какая мокрая.

Он убрал один палец… второй. Что он на хрен делает? Сразу же возникло ощущение пустоты, но только пока я не осознала, что он не сбавлял темп. Он распалял меня.

– Привет, точка G Эди, – пробормотал он мне на ушко, яростно потирая точку. Кажется, уже от этого я испытала мини-оргазм. Он согнул пальцы внутри меня, потирая чувствительное место, и я издала громкий стон. – Что-то подсказывает мне, что мы с тобой увидимся еще хренову тучу раз.