Сёстры меча и песни
Часть 3 из 62 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Кто, я? Я не умею петь!
Лисандр фыркнул в знак согласия, за что получил от Майи подзатыльник.
– Мы все споем сегодня вечером, – сообщила Федра, откладывая свое шитье. – Кроме тебя, Эва. Я знаю, что тебе нужен отдых.
Когда Эвадна выскользнула за дверь, ее семья затянула Песнь Жатвы. Девушка медленно поднялась по лестнице на верхний этаж и направилась по коридору в свою спальню.
Она вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Стояла темнота; ее масляная лампа, должно быть, погасла. Эвадна через всю комнату устремилась к ней, нащупывая путь босыми ногами, как вдруг почувствовала на полу влагу. Девушка замерла и обратила свой взор на окно, где качались взад-вперед ставни от резких порывов ветра, но она точно помнила, что запирала их перед ужином.
Тогда она почувствовала это. В комнате находился кто-то еще, он наблюдал за ней из темноты. Она слышала хриплое дыхание, которое пытались сокрыть за шумом дождя.
Ее кинжал лежал на полке всего в нескольких шагах от нее. Эвадна бросилась к нему, и от столь резкого движения ее правую лодыжку пронзила боль. Но тень, вынырнув из темноты, встала у нее на пути. Холодная рука схватила Эвадну за запястье и развернула к себе. Эвадна ахнула и набрала полные легкие воздуха, намереваясь закричать, но рука взлетела вверх и, подобно печати, закрыла ей рот. В хватке чувствовалась мягкость, некая нерешительность, что заставило Эвадну понять… незнакомка не собиралась причинять ей вред, лишь хотела, чтобы она успокоилась.
– Эвадна, – заговорила девушка срывающимся голосом.
Эва не пошевелилась, даже когда рука перестала закрывать рот. Лица незваной гостьи она не видела, но явственно ощущала ее присутствие… Высокая и стройная, благоухающая металлом и дождем, со знакомой интонацией в голосе, который последние восемь лет жил лишь в мечтах и воспоминаниях Эвадны.
– Эвадна, – снова прошептала девушка. – Это я. Твоя сестра, Хальцион.
2. Эвадна
– Хальцион?
Эвадна неуверенно протянула руку, и кончики пальцев нащупали множество холодных чешуек. Чешуи, как у змеи. Как у чудовища. Потрясенная открытием, она отдернула руку назад, и только потом поняла, что это всего-навсего доспехи Хальцион. Она страстно желала увидеть лицо своей сестры, но темнота по-прежнему укрывала его.
– Что ты здесь делаешь? Когда ты приехала? Мы ждали тебя завтра вечером!
– Эвадна, – снова проговорила Хальцион, и голос ее прозвучал ровно, с неохотой.
Неподдельный восторг Эвадны поутих.
Что-то случилось.
– Понимаю, что явилась на день раньше, – начала Хальцион. – И я сожалею, что напугала тебя, но мне нужно было тебя увидеть.
– Позволь мне зажечь лампу, – попросила Эвадна, дотянувшись до руки Хальцион. – Проходи, садись на кровать.
Эта комната когда-то принадлежала им обеим. И Хальцион, догадалась Эвадна, до сих пор не забыла ее, без особых усилий отыскав в темноте кровать. Эва нащупала держатель для лампы и зажгла ту тлеющим камнем. Повернувшись и взглянув, наконец, на сестру, она вздрогнула.
Хальцион была прекрасна.
Ее кожа от продолжительных тренировок на солнце отливала бронзовым загаром, а блестящие от дождя волосы цвета воронова крыла струились по плечам. Ее лицо по-прежнему казалось совершенным: скулы стали чуть более выраженными, но глаза, обрамленные длинными ресницами, остались того же медового оттенка, а брови – все так же изящно изогнуты в дугу. Мускулистые руки были испещрены едва заметными небольшими шрамами, но безобразно они не выглядели. Как и сказал дядя Нико, это были символы достижений, свидетельство ее подготовки и мастерства владения мечом, копьем и щитом. Хальцион была гоплитом[2] Королевской армии, членом Бронзового Легиона.
И если шрамов на руках было недостаточно, то ее одежда красноречиво заявляла о том, кем она является.
Под жесткими складками ее льняного панциря сокрылся скроенный вдоль ее бедер хитон, выкрашенный в ярко-красный, в цвет армии. Кираса из бронзовых чешуек держалась на двух хомутах, перекинутых через плечи и завязанных на груди. На ремнях были изображены извивающиеся змеи, которые олицетворяли Никомидеса, бога войны. Символы, что должны были защищать Хальцион в бою. Ремешки ее сандалий перекрещивались на икрах, завязываясь узлом прямо под коленями.
В этих доспехах, в этом убранстве Хальцион казалась Эвадне чужой. Незнакомкой.
И Эва опустилась перед ней на колени, благоговея и гордясь тем, кем стала Хальцион. Хальцион, ее сестра, резвая и сильная девушка. Девушка, что смогла вознестись.
Хальцион улыбнулась и склонилась вперед, чтобы обхватить лицо Эвадны руками.
– Ах, только посмотри на себя, сестра, – прошептала Хальцион. – Ты так прекрасна. А эти волосы! Совсем как у отца. – Она коснулась непокорных каштановых локонов. – Как я скучала, Эва. Скучала по тебе каждый день после своего отъезда.
– И я скучала по тебе, Хэл.
– Почему ты стоишь на коленях? Вставай и садись со мной!
Хальцион потянула сестру вверх, и Эвадна устроилась рядом с ней на кровати.
На мгновение они замолчали. Эвадна не знала, с чего начать разговор, хотя вопросы копились в ней годами.
Хальцион, в конце концов, прервала молчание:
– Расскажи мне, в какие приключения ты ввязалась, пока меня не было! Я надеюсь, наши родители здоровы? А Майя? Лисандр все такой же забавный?
Эвадна рассмеялась, осознав, что с отъезда Хальцион почти ничего не поменялось. Она поведала об их семье, о роще. Рассказывала о близких для них обеих темах, и Хальцион внимательно слушала, интересуясь о посевах, урожае и жатве. Спрашивала о сезонах, что продолжали сменять друг друга в ее отсутствие. О дождях и бурях, о засухе, голоде и изобилии.
– Но хватит о роще, – наконец произнесла Эвадна, и ее внимание переключилось на устрашающий блеск доспехов Хальцион. – Я хочу услышать о легионе.
Хальцион опустила взгляд на свои руки. И Эвадна увидела темнеющее под ногтями сестры нечто. Сначала она приняла это за грязь, однако там было что-то другое. Похожее на запекшуюся кровь.
– Легион, – повторила Хальцион измученным голосом. – С чего мне следует начать?
«Начни с самого начала, – собиралась умолять ее Эвадна. – Начни с того дня, как ты прибыла в Абакус».
Раздался стук в дверь, нарушив удивительный момент единения. Хальцион бесшумно вскочила на ноги; все ее тело натянулось словно струна, а рука потянулась к костяной рукояти висящего у нее на боку кописа – небольшого обтянутой кожей клинка.
Эвадна уставилась на сестру, пораженная ее оборонительной позицией. Как будто Хальцион думала, что по ту сторону двери притаился враг, а не их отец, что мягко позвал:
– Куколка? Куколка, ты еще не спишь?
Тишина затянулась. Хальцион широко раскрытыми глазами смотрела на дверь, а Эвадна, чье сердце тревожно сжималось в груди, обратила свой взгляд на Хальцион. С ее сестрой происходило что-то непонятное.
Еще один стук.
– Эва?
Хальцион повернулась, бросив на Эвадну полный отчаяния взгляд.
– Пожалуйста, Эва. Пожалуйста, не говори ему, что я здесь.
«Но почему?» Эвадна хотела потребовать ответа, но, увидев, как тревога омрачила лицо сестры, испугалась, что Хальцион улизнет через окно.
Эвадна поднялась на ноги и жестом велела Хальцион прижаться к той же стене, что и дверь, чтобы отец, если вдруг решит заглянуть в комнату, не увидел ее.
Хальцион повиновалась, и Эвадна приоткрыла дверь, наткнувшись на отца, что ждал ее с сонной улыбкой на лице.
– Ох, хорошо. Я думал, что разбудил тебя.
– Нет, отец. Тебе что-нибудь нужно?
Эвадна решительно заслонила своим телом дверной проем, не позволяя отцу даже мельком заметить Хальцион.
– Я думал о завтрашнем вечере. О возвращении Хальцион, – ответил Грегор, подавив зевок.
– О?
– Что нам спеть для нее? Твоя мать предложила Песнь вечной ночи, потому что когда-то Хальцион любила ее. Но, быть может, нам следует спеть что-то другое? Военную песню, к примеру? Как думаешь, что она предпочла бы теперь?
Эвадна сглотнула. Краем глаза она видела, как Хальцион вжимается в стену, в ее доспехах отражались блики пламени, с волос все еще капала дождевая вода, а грудь вздымалась и опускалась, пока она пыталась выровнять дыхание.
Нерешительность Эвадны заставила Грегора насторожиться.
– Эва, ты ведь не передумала петь со мной?
Она, терзаемая чувством вины, раскраснелась.
– Конечно, отец. Я буду счастлива спеть с тобой завтра вечером, и мне кажется, что Хальцион понравилась бы Песнь вечной ночи.
На лицо Грегора вновь вернулась улыбка, и он окинул взглядом спальню Эвадны, где у стены стояла кровать Хальцион, прикрытая свежевыстиранными и аккуратно сложенными одеялами, ожидающими ее прибытия. На лице его была написана радость: его первенец скоро вернется домой, и Хальцион заполнит пустоту, что поселилась на вилле и в роще с тех пор, как сестра уехала.
– Что-нибудь еще, отец?
Грегор поцеловал Эвадну в лоб и сказал:
– Закрой ставни, Куколка. Ты впускаешь бурю.
Эвадна рассмеялась, слабый, нервный смешок сорвался с губ. Но ее отец этого не заметил, исчезнув во мраке коридора.
Она заперла дверь и, терзаемая нескончаемыми вопросами, уставилась на Хальцион. Ее сестра с пепельно-серым лицом медленно сползла по стене на пол. Она больше не напоминала ни свирепого гоплита, ни непобедимую девушку. Хальцион выглядела напуганной, что заставило испугаться и саму Эвадну.
– Хальцион? Что случилось?
Сестра прикрыла глаза, как будто этот вопрос огорошил ее.
– Хэл?
Эвадна мягко, но настойчиво ухватила ту за плечо.
Хальцион ошеломленно посмотрела на нее.
Лисандр фыркнул в знак согласия, за что получил от Майи подзатыльник.
– Мы все споем сегодня вечером, – сообщила Федра, откладывая свое шитье. – Кроме тебя, Эва. Я знаю, что тебе нужен отдых.
Когда Эвадна выскользнула за дверь, ее семья затянула Песнь Жатвы. Девушка медленно поднялась по лестнице на верхний этаж и направилась по коридору в свою спальню.
Она вошла в комнату и закрыла за собой дверь. Стояла темнота; ее масляная лампа, должно быть, погасла. Эвадна через всю комнату устремилась к ней, нащупывая путь босыми ногами, как вдруг почувствовала на полу влагу. Девушка замерла и обратила свой взор на окно, где качались взад-вперед ставни от резких порывов ветра, но она точно помнила, что запирала их перед ужином.
Тогда она почувствовала это. В комнате находился кто-то еще, он наблюдал за ней из темноты. Она слышала хриплое дыхание, которое пытались сокрыть за шумом дождя.
Ее кинжал лежал на полке всего в нескольких шагах от нее. Эвадна бросилась к нему, и от столь резкого движения ее правую лодыжку пронзила боль. Но тень, вынырнув из темноты, встала у нее на пути. Холодная рука схватила Эвадну за запястье и развернула к себе. Эвадна ахнула и набрала полные легкие воздуха, намереваясь закричать, но рука взлетела вверх и, подобно печати, закрыла ей рот. В хватке чувствовалась мягкость, некая нерешительность, что заставило Эвадну понять… незнакомка не собиралась причинять ей вред, лишь хотела, чтобы она успокоилась.
– Эвадна, – заговорила девушка срывающимся голосом.
Эва не пошевелилась, даже когда рука перестала закрывать рот. Лица незваной гостьи она не видела, но явственно ощущала ее присутствие… Высокая и стройная, благоухающая металлом и дождем, со знакомой интонацией в голосе, который последние восемь лет жил лишь в мечтах и воспоминаниях Эвадны.
– Эвадна, – снова прошептала девушка. – Это я. Твоя сестра, Хальцион.
2. Эвадна
– Хальцион?
Эвадна неуверенно протянула руку, и кончики пальцев нащупали множество холодных чешуек. Чешуи, как у змеи. Как у чудовища. Потрясенная открытием, она отдернула руку назад, и только потом поняла, что это всего-навсего доспехи Хальцион. Она страстно желала увидеть лицо своей сестры, но темнота по-прежнему укрывала его.
– Что ты здесь делаешь? Когда ты приехала? Мы ждали тебя завтра вечером!
– Эвадна, – снова проговорила Хальцион, и голос ее прозвучал ровно, с неохотой.
Неподдельный восторг Эвадны поутих.
Что-то случилось.
– Понимаю, что явилась на день раньше, – начала Хальцион. – И я сожалею, что напугала тебя, но мне нужно было тебя увидеть.
– Позволь мне зажечь лампу, – попросила Эвадна, дотянувшись до руки Хальцион. – Проходи, садись на кровать.
Эта комната когда-то принадлежала им обеим. И Хальцион, догадалась Эвадна, до сих пор не забыла ее, без особых усилий отыскав в темноте кровать. Эва нащупала держатель для лампы и зажгла ту тлеющим камнем. Повернувшись и взглянув, наконец, на сестру, она вздрогнула.
Хальцион была прекрасна.
Ее кожа от продолжительных тренировок на солнце отливала бронзовым загаром, а блестящие от дождя волосы цвета воронова крыла струились по плечам. Ее лицо по-прежнему казалось совершенным: скулы стали чуть более выраженными, но глаза, обрамленные длинными ресницами, остались того же медового оттенка, а брови – все так же изящно изогнуты в дугу. Мускулистые руки были испещрены едва заметными небольшими шрамами, но безобразно они не выглядели. Как и сказал дядя Нико, это были символы достижений, свидетельство ее подготовки и мастерства владения мечом, копьем и щитом. Хальцион была гоплитом[2] Королевской армии, членом Бронзового Легиона.
И если шрамов на руках было недостаточно, то ее одежда красноречиво заявляла о том, кем она является.
Под жесткими складками ее льняного панциря сокрылся скроенный вдоль ее бедер хитон, выкрашенный в ярко-красный, в цвет армии. Кираса из бронзовых чешуек держалась на двух хомутах, перекинутых через плечи и завязанных на груди. На ремнях были изображены извивающиеся змеи, которые олицетворяли Никомидеса, бога войны. Символы, что должны были защищать Хальцион в бою. Ремешки ее сандалий перекрещивались на икрах, завязываясь узлом прямо под коленями.
В этих доспехах, в этом убранстве Хальцион казалась Эвадне чужой. Незнакомкой.
И Эва опустилась перед ней на колени, благоговея и гордясь тем, кем стала Хальцион. Хальцион, ее сестра, резвая и сильная девушка. Девушка, что смогла вознестись.
Хальцион улыбнулась и склонилась вперед, чтобы обхватить лицо Эвадны руками.
– Ах, только посмотри на себя, сестра, – прошептала Хальцион. – Ты так прекрасна. А эти волосы! Совсем как у отца. – Она коснулась непокорных каштановых локонов. – Как я скучала, Эва. Скучала по тебе каждый день после своего отъезда.
– И я скучала по тебе, Хэл.
– Почему ты стоишь на коленях? Вставай и садись со мной!
Хальцион потянула сестру вверх, и Эвадна устроилась рядом с ней на кровати.
На мгновение они замолчали. Эвадна не знала, с чего начать разговор, хотя вопросы копились в ней годами.
Хальцион, в конце концов, прервала молчание:
– Расскажи мне, в какие приключения ты ввязалась, пока меня не было! Я надеюсь, наши родители здоровы? А Майя? Лисандр все такой же забавный?
Эвадна рассмеялась, осознав, что с отъезда Хальцион почти ничего не поменялось. Она поведала об их семье, о роще. Рассказывала о близких для них обеих темах, и Хальцион внимательно слушала, интересуясь о посевах, урожае и жатве. Спрашивала о сезонах, что продолжали сменять друг друга в ее отсутствие. О дождях и бурях, о засухе, голоде и изобилии.
– Но хватит о роще, – наконец произнесла Эвадна, и ее внимание переключилось на устрашающий блеск доспехов Хальцион. – Я хочу услышать о легионе.
Хальцион опустила взгляд на свои руки. И Эвадна увидела темнеющее под ногтями сестры нечто. Сначала она приняла это за грязь, однако там было что-то другое. Похожее на запекшуюся кровь.
– Легион, – повторила Хальцион измученным голосом. – С чего мне следует начать?
«Начни с самого начала, – собиралась умолять ее Эвадна. – Начни с того дня, как ты прибыла в Абакус».
Раздался стук в дверь, нарушив удивительный момент единения. Хальцион бесшумно вскочила на ноги; все ее тело натянулось словно струна, а рука потянулась к костяной рукояти висящего у нее на боку кописа – небольшого обтянутой кожей клинка.
Эвадна уставилась на сестру, пораженная ее оборонительной позицией. Как будто Хальцион думала, что по ту сторону двери притаился враг, а не их отец, что мягко позвал:
– Куколка? Куколка, ты еще не спишь?
Тишина затянулась. Хальцион широко раскрытыми глазами смотрела на дверь, а Эвадна, чье сердце тревожно сжималось в груди, обратила свой взгляд на Хальцион. С ее сестрой происходило что-то непонятное.
Еще один стук.
– Эва?
Хальцион повернулась, бросив на Эвадну полный отчаяния взгляд.
– Пожалуйста, Эва. Пожалуйста, не говори ему, что я здесь.
«Но почему?» Эвадна хотела потребовать ответа, но, увидев, как тревога омрачила лицо сестры, испугалась, что Хальцион улизнет через окно.
Эвадна поднялась на ноги и жестом велела Хальцион прижаться к той же стене, что и дверь, чтобы отец, если вдруг решит заглянуть в комнату, не увидел ее.
Хальцион повиновалась, и Эвадна приоткрыла дверь, наткнувшись на отца, что ждал ее с сонной улыбкой на лице.
– Ох, хорошо. Я думал, что разбудил тебя.
– Нет, отец. Тебе что-нибудь нужно?
Эвадна решительно заслонила своим телом дверной проем, не позволяя отцу даже мельком заметить Хальцион.
– Я думал о завтрашнем вечере. О возвращении Хальцион, – ответил Грегор, подавив зевок.
– О?
– Что нам спеть для нее? Твоя мать предложила Песнь вечной ночи, потому что когда-то Хальцион любила ее. Но, быть может, нам следует спеть что-то другое? Военную песню, к примеру? Как думаешь, что она предпочла бы теперь?
Эвадна сглотнула. Краем глаза она видела, как Хальцион вжимается в стену, в ее доспехах отражались блики пламени, с волос все еще капала дождевая вода, а грудь вздымалась и опускалась, пока она пыталась выровнять дыхание.
Нерешительность Эвадны заставила Грегора насторожиться.
– Эва, ты ведь не передумала петь со мной?
Она, терзаемая чувством вины, раскраснелась.
– Конечно, отец. Я буду счастлива спеть с тобой завтра вечером, и мне кажется, что Хальцион понравилась бы Песнь вечной ночи.
На лицо Грегора вновь вернулась улыбка, и он окинул взглядом спальню Эвадны, где у стены стояла кровать Хальцион, прикрытая свежевыстиранными и аккуратно сложенными одеялами, ожидающими ее прибытия. На лице его была написана радость: его первенец скоро вернется домой, и Хальцион заполнит пустоту, что поселилась на вилле и в роще с тех пор, как сестра уехала.
– Что-нибудь еще, отец?
Грегор поцеловал Эвадну в лоб и сказал:
– Закрой ставни, Куколка. Ты впускаешь бурю.
Эвадна рассмеялась, слабый, нервный смешок сорвался с губ. Но ее отец этого не заметил, исчезнув во мраке коридора.
Она заперла дверь и, терзаемая нескончаемыми вопросами, уставилась на Хальцион. Ее сестра с пепельно-серым лицом медленно сползла по стене на пол. Она больше не напоминала ни свирепого гоплита, ни непобедимую девушку. Хальцион выглядела напуганной, что заставило испугаться и саму Эвадну.
– Хальцион? Что случилось?
Сестра прикрыла глаза, как будто этот вопрос огорошил ее.
– Хэл?
Эвадна мягко, но настойчиво ухватила ту за плечо.
Хальцион ошеломленно посмотрела на нее.