Синдром Фигаро
Часть 36 из 45 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Ей вдруг вспомнился разговор с Асей, когда та сказала, что ей ближе пушкинская версия смерти Моцарта, а не та, что была озвучена Наной. Пусть в памяти сохранится смерть от руки коварного завистника, нежели смерть как возмездие оскорбленного мужа. Пусть лучше Ульяна считает своего сына талантливым певцом, погибшим из-за нелепой случайности, чем мошенником, поплатившимся за свои дела.
Кристина расплатилась за кофе и, записав номер телефона несчастной матери с обещанием позвонить, если ей вдруг станет что-нибудь известно, покинула кафе. Утреннего хорошего настроения как не бывало.
Глава 26
В офисе «Кайроса» Кристина обнаружила только Лебедева и Молчанова.
– А где Ася с Рыбаком? – спросила она.
– Кристина Сергеевна, – осторожно поинтересовался Лебедев, – вы хорошо себя чувствуете?
– Слухи о моей смерти сильно преувеличены, – усмехнулась Кристина.
– А что насчет кофе? – спросил Тимур.
Кофе Кристине не хотелось, ведь она совсем недавно пила его в кафе, когда беседовала с матерью Куцака, но катализатор мыслительных процессов и обсуждения дел насущных сейчас был бы очень кстати.
– Кофе, – кивнула она и улыбнулась.
Кофемашина затарахтела, перемалывая зерна, Лебедев нырнул в ящик со снеками, достал пачку печенья и подъехал в кресле к столу Кристины.
– Тут у нас такая движуха пошла, Кристина Сергеевна, – торопливо заговорил он, словно боясь, что его перебьют, хотя от Молчанова вряд ли можно было ожидать такого подвоха. – Иван Станиславович с Андреем Геннадьевичем вчера забрали записи с камеры наблюдения из магазина, где мужик во время убийства Фигаро пытался расплатиться за колбасу пятитысячной купюрой.
– Спасибо, – поблагодарила Кристина Тимура, поставившего перед ней и Лебедевым чашки.
– Так вот, – продолжал Федор, – мужик этот после того случая стал расплачиваться картой, и именно этот момент был запечатлен на диске. Я его нашел, и по тайм-коду знакомый Тимура Михайловича из банка-эквайера сказал, от кого поступил платеж.
– Тимур?! – Кристина перевела на Молчанова недоумевающий взгляд, надеясь, что в нем он без слов прочтет ее возмущение подобным нарушением тайны банковских вкладов, за которую он ратовал еще совсем недавно, и, одновременно, восхищение его способностями.
Он не ответил, лишь молча пожав плечами, мол, на что не пойдешь ради дела.
– И оказалось, что наш бомж вовсе никакой не бомж, а популярный писатель-фантаст Гром. Я посмотрел на «Литресе» его книжки – очень даже ничего. У него цикл книг про марсиан. Они…
– Федор, предлагаю обсуждение марсиан оставить до следующего раза, – прервала разглагольствования программиста Кристина.
– До следующего так до следующего, – не стал спорить с начальством Федор. – Просто это как раз по теме. Марсиане все поголовно больны…
– Я, кажется, догадываюсь, – Кристина попробовала кофе и не смогла удержаться от комплимента офисному бариста. – Как всегда непревзойденный. – Тимур сдержанно склонил голову, а она продолжила, обращаясь уже к Федору: – Ты хочешь сказать, что наш Гром тоже поголовно болен?
– Да, да! – обрадовался Лебедев. – Болен на всю голову. Вернее, не совсем, но типа того. Он просто весь день пишет, а вечером выходит на прогулку и, чтобы совместить приятное с полезным, пытается вжиться в образ. Сейчас у него в романе марсианский десант высадился на землю, отнял у первых попавшихся на глаза одежду – помните, как в «Терминаторе»: «Мне нужна твоя одежда!» – и занимается шопингом, не имея представления о реальной стоимости денег. Вот Гром и пытался претворить свои фантазии в реальность: оделся в тряпье из секонд-хенда, взял пятитысячную купюру и пошел в ночной магазин. Изменять собственному вкусу он не захотел и колбасу пытался купить не абы какую, а вкусную.
«Интересно, что бы купил Лебедев на месте этого писателя? – подумала Кристина, доставая из пачки печенье. – Сухарики с холодцом и хреном?»
– А откуда ты все это узнал? Неужели из интернета? – спросила она.
– Нет, – огорченно помотал головой Федор, – это не я. Иван Станиславович с Асей уже успели у него побывать и перезвонить Тимуру Михайловичу.
Кристина посмотрела на Тимура, и тот кивнул, подтверждая справедливость его слов.
– Это хорошо, что Гром пишет фантастику, а не детективы, и не бродит ночью по улицам, вживаясь в образ убийцы.
– Он, скорее, подошел бы для образа жертвы, – сказал Молчанов. – Для убийцы Гром трусоват, да и решительности не хватает. Он сказал, что видел Фигаро, лежащего на тротуаре, и подростка, склонившегося над ним. При этом Фигаро матерился, а подросток виновато оправдывался. Услышав шаги, парень вскочил и убежал. Фигаро продолжал материться, а Гром, увидев, что помощь не требуется, скрылся в ближайшем проулке. Иван показал ему фотографии подростков из Благодатного переулка, Кузнецова, Терехова и Золотова, но Гром не смог уверенно сказать, кого он видел рядом с Фигаро. Вероятно, очень сильно испугался.
– То есть наш бомж – вовсе не бомж и Куцака не убивал, правильно я поняла? А подросток, который извинялся, это, скорее всего, Ярослав Кузнецов. И получается, ни он, ни остальные двое Куцака тоже не убивали. Надо срочно позвонить Щедрому и рассказать о Громе. Пусть пообщается с ним и отпустит Кузнецова.
Кристина достала телефон, собираясь звонить майору.
– Подождите, – остановил ее Лебедев. – Ася разговор с Громом записала на скрытую камеру, которой пользуется во время рейдов «Тайного покупателя». Можно предложить Щедрому своеобразный бартер: мы отдаем ему свою запись, а он нам записи с камер наблюдения возле подъезда, где живут Михайловы. Уверен, что оперативники уже смогли их раздобыть. Как вы думаете?
Кристина посмотрела на Тимура, и тот, по обыкновению, едва заметно пожал плечами, предоставляя ей принять решение.
– Хорошо, – согласилась Кристина и набрала номер Щедрого.
Первую часть обмена майор одобрил однозначно, на вторую со скрипом, но тоже согласился при условии, что он привезет запись лично.
– Надеюсь, кофе у вас не закончился? – спросил он перед тем, как попрощаться.
– Когда он обещал приехать? – Лебедев нетерпеливо ерзал в кресле в ожидании интересного дела.
– Как освободится, так и приедет. Файл с разговором уже на сервере?
– Конечно, я сразу скинул.
– Так что еще сказал Гром?
Кристина, конечно, могла посмотреть запись сама, но ей интересно было послушать мнение Лебедева и комментарии Тимура.
– Он сообщил, что, уходя, заметил какую-то женщину. Мы с Тимуром Михайловичем считаем, ту самую, которая приходила к Михайловым. Гром сказал, что она была похожа на инопланетянку.
– Ну, само собой, – согласилась Кристина. – На кого же ей быть похожей? А почему, не объяснил?
– Насколько я понял, Рыбак выбрал неподходящее время, – пояснил Тимур. – Наш фантаст не был расположен к длительным разговорам – именно в этот момент его посетило творческое озарение.
– Понятно, – кивнула Кристина.
– Иван Станиславович показал ему фотографии всех фигуранток дела – и Ольгу, и Нану, и Викторию Нестерову, – но Гром никого не опознал. Сказал только, что женщина была намного старше и страшнее.
– Надеюсь, тебе удастся получить ее изображение, – сказала Кристина. – Ладно, работаем.
Она зашла на облачный сервер «Кайроса» (из соображений безопасности сотрудники предпочитали не хранить рабочие документы на офисных компьютерах) и обнаружила целых два файла, датированных сегодняшним днем.
Первый оказался отчетом по рейду «Тайного покупателя». «Вот это оперативность», – подумала Кристина. Она почему-то решила, что Ася с Иваном решили сегодня пренебречь своими прямыми обязанностями, и была рада, что ошиблась.
Для просмотра второго файла Кристина надела наушники, чтобы не отвлекать сотрудников от работы. Наверное, все дело было в камере и месте ее установки, но Гром на видеозаписи из магазина показался Кристине крепким здоровяком, и потому ее смутило трусливое поведение писателя. На файле, записанном Асей, он был в футболке оверсайз и казался тощим и немощным. Не Гром, а тень отца Гамлета какая-то.
Никаких новых мыслей после просмотра видео в ее голове не появилось, разве что…
– Я не могу понять, – сказала Кристина, стягивая с головы наушники. – Если женщина, которую встретил Гром на месте преступления, действительно убила Фигаро, то с помощью чего она это сделала? Насколько я поняла, он не видел у нее в руках ни палки, ни чего-нибудь другого.
– Я понял! – вдруг радостно завопил Лебедев. – Это была соседка, Лилия Тимофеевна! А что? Она ходит с тростью. Трости бывают складные, как зонтик: можно сунуть ее в сумку.
– Так не было у нее сумки!
– У Наны тоже! Тетка была в просторной одежде, могла что угодно под ней спрятать.
– Но Гром не сказал, что она хромала! – возразила Кристина. – Писатель должен подмечать такие вещи.
– Это если бы он писал о нормальных людях. А если об инопланетянах, то ему незачем к людям присматриваться.
– Иван сказал, что Лилия Тимофеевна – очень симпатичная женщина и выглядит моложе своих лет, а Гром назвал незнакомку старой и страшной, – высказался Тимур.
– И потом мотив, – добавила Кристина. – Зачем Лилии Тимофеевне убивать Фигаро?
– Ну, к примеру, чтобы он не горлопанил под окнами. Представляете, сидят они с Олегом Сергеевичем рядышком, тихо играет музыка. Любовь… Морковь… И тут под окном вдруг: «Фи-и-гаро! Фи-и-гаро!» Дед, между прочим, жаловался на громкую игру на рояле. Знаете, с возрастом бывает притупление слуха, а бывает и наоборот – слух гипертрофированно усиливается, и звуки вызывают головную боль. Фигаро орет, дед хватается за голову, бабка за палку. И вот наши старики-разбойники снова сидят рядышком… Как хотите, но я считаю, что нужно старушку сфотографировать и показать фотографии Грому и Михайловым.
– Подожди, – запротестовала Кристина, – Михайловым-то зачем? Ведь Лилия Тимофеевна живет в соседнем подъезде. Наверняка они встречались во дворе, и не раз.
– Да ладно, Михайловы возвращаются с работы за полночь, а уходят рано утром. Думаете, им есть дело до бабулек из соседнего подъезда? Я просто по себе сужу. Ну так же, Тимур Михайлович?
Тимур неопределенно пожал плечами.
– Короче, я звоню Асе, да? Они, кстати, уже выехали из Медведева, часа через два будут здесь.
– А что они делали в Медведево? – удивилась Кристина, пораженная такой оперативностью Аси с Иваном.
– Как что? Встречались с Викторией Нестеровой, которую когда-то облапошил Куцак. То есть это она сейчас Нестерова, а тогда была Костина. Так я звоню?
– Подожди, – остановила порыв Кристина. – Может, сейчас Щедрый приедет с записями. Пошлем Ивану с Асей изображение ночной гостьи семейства Михайловых, и у них хотя бы повод будет побеспокоить Лилию Тимофеевну. А ты пока займись отчетом «Тайного покупателя». Насколько я поняла, запись на сервере еще в первозданном виде.
– Да, мон женераль! – Лебедев шутливо козырнул, подтянул поближе клавиатуру и углубился в работу.
«Насчет стариков-разбойников это, конечно, перебор, – подумала Кристина, – а вот Нестерова-Костина – вполне реальный претендент на роль убийцы. Хотя нет, она же беременная». В ожидании Щедрого и Аси с Иваном она просматривала фотографии дела о мошенничестве, сделанные в кабинете Щедрого. Пыталась найти хоть какую-то зацепку, но тщетно. Кристина вдруг вспомнила, что хотела уточнить у Федора один вопрос, который возник у нее при разговоре с матерью Куцака.
– Федор, можешь посмотреть для меня одну вещь? – спросила она.
– Сколько угодно! – тут же отозвался Лебедев. – Спрашивайте!
– Можно узнать, действительно ли Куцак окончил Гнесинское училище?
– Разумеется! Пар сек!
Пальцы Федора клацали по клавиатуре дольше, чем упомянутая пара секунд. Минут через пять он уверенно заявил:
Кристина расплатилась за кофе и, записав номер телефона несчастной матери с обещанием позвонить, если ей вдруг станет что-нибудь известно, покинула кафе. Утреннего хорошего настроения как не бывало.
Глава 26
В офисе «Кайроса» Кристина обнаружила только Лебедева и Молчанова.
– А где Ася с Рыбаком? – спросила она.
– Кристина Сергеевна, – осторожно поинтересовался Лебедев, – вы хорошо себя чувствуете?
– Слухи о моей смерти сильно преувеличены, – усмехнулась Кристина.
– А что насчет кофе? – спросил Тимур.
Кофе Кристине не хотелось, ведь она совсем недавно пила его в кафе, когда беседовала с матерью Куцака, но катализатор мыслительных процессов и обсуждения дел насущных сейчас был бы очень кстати.
– Кофе, – кивнула она и улыбнулась.
Кофемашина затарахтела, перемалывая зерна, Лебедев нырнул в ящик со снеками, достал пачку печенья и подъехал в кресле к столу Кристины.
– Тут у нас такая движуха пошла, Кристина Сергеевна, – торопливо заговорил он, словно боясь, что его перебьют, хотя от Молчанова вряд ли можно было ожидать такого подвоха. – Иван Станиславович с Андреем Геннадьевичем вчера забрали записи с камеры наблюдения из магазина, где мужик во время убийства Фигаро пытался расплатиться за колбасу пятитысячной купюрой.
– Спасибо, – поблагодарила Кристина Тимура, поставившего перед ней и Лебедевым чашки.
– Так вот, – продолжал Федор, – мужик этот после того случая стал расплачиваться картой, и именно этот момент был запечатлен на диске. Я его нашел, и по тайм-коду знакомый Тимура Михайловича из банка-эквайера сказал, от кого поступил платеж.
– Тимур?! – Кристина перевела на Молчанова недоумевающий взгляд, надеясь, что в нем он без слов прочтет ее возмущение подобным нарушением тайны банковских вкладов, за которую он ратовал еще совсем недавно, и, одновременно, восхищение его способностями.
Он не ответил, лишь молча пожав плечами, мол, на что не пойдешь ради дела.
– И оказалось, что наш бомж вовсе никакой не бомж, а популярный писатель-фантаст Гром. Я посмотрел на «Литресе» его книжки – очень даже ничего. У него цикл книг про марсиан. Они…
– Федор, предлагаю обсуждение марсиан оставить до следующего раза, – прервала разглагольствования программиста Кристина.
– До следующего так до следующего, – не стал спорить с начальством Федор. – Просто это как раз по теме. Марсиане все поголовно больны…
– Я, кажется, догадываюсь, – Кристина попробовала кофе и не смогла удержаться от комплимента офисному бариста. – Как всегда непревзойденный. – Тимур сдержанно склонил голову, а она продолжила, обращаясь уже к Федору: – Ты хочешь сказать, что наш Гром тоже поголовно болен?
– Да, да! – обрадовался Лебедев. – Болен на всю голову. Вернее, не совсем, но типа того. Он просто весь день пишет, а вечером выходит на прогулку и, чтобы совместить приятное с полезным, пытается вжиться в образ. Сейчас у него в романе марсианский десант высадился на землю, отнял у первых попавшихся на глаза одежду – помните, как в «Терминаторе»: «Мне нужна твоя одежда!» – и занимается шопингом, не имея представления о реальной стоимости денег. Вот Гром и пытался претворить свои фантазии в реальность: оделся в тряпье из секонд-хенда, взял пятитысячную купюру и пошел в ночной магазин. Изменять собственному вкусу он не захотел и колбасу пытался купить не абы какую, а вкусную.
«Интересно, что бы купил Лебедев на месте этого писателя? – подумала Кристина, доставая из пачки печенье. – Сухарики с холодцом и хреном?»
– А откуда ты все это узнал? Неужели из интернета? – спросила она.
– Нет, – огорченно помотал головой Федор, – это не я. Иван Станиславович с Асей уже успели у него побывать и перезвонить Тимуру Михайловичу.
Кристина посмотрела на Тимура, и тот кивнул, подтверждая справедливость его слов.
– Это хорошо, что Гром пишет фантастику, а не детективы, и не бродит ночью по улицам, вживаясь в образ убийцы.
– Он, скорее, подошел бы для образа жертвы, – сказал Молчанов. – Для убийцы Гром трусоват, да и решительности не хватает. Он сказал, что видел Фигаро, лежащего на тротуаре, и подростка, склонившегося над ним. При этом Фигаро матерился, а подросток виновато оправдывался. Услышав шаги, парень вскочил и убежал. Фигаро продолжал материться, а Гром, увидев, что помощь не требуется, скрылся в ближайшем проулке. Иван показал ему фотографии подростков из Благодатного переулка, Кузнецова, Терехова и Золотова, но Гром не смог уверенно сказать, кого он видел рядом с Фигаро. Вероятно, очень сильно испугался.
– То есть наш бомж – вовсе не бомж и Куцака не убивал, правильно я поняла? А подросток, который извинялся, это, скорее всего, Ярослав Кузнецов. И получается, ни он, ни остальные двое Куцака тоже не убивали. Надо срочно позвонить Щедрому и рассказать о Громе. Пусть пообщается с ним и отпустит Кузнецова.
Кристина достала телефон, собираясь звонить майору.
– Подождите, – остановил ее Лебедев. – Ася разговор с Громом записала на скрытую камеру, которой пользуется во время рейдов «Тайного покупателя». Можно предложить Щедрому своеобразный бартер: мы отдаем ему свою запись, а он нам записи с камер наблюдения возле подъезда, где живут Михайловы. Уверен, что оперативники уже смогли их раздобыть. Как вы думаете?
Кристина посмотрела на Тимура, и тот, по обыкновению, едва заметно пожал плечами, предоставляя ей принять решение.
– Хорошо, – согласилась Кристина и набрала номер Щедрого.
Первую часть обмена майор одобрил однозначно, на вторую со скрипом, но тоже согласился при условии, что он привезет запись лично.
– Надеюсь, кофе у вас не закончился? – спросил он перед тем, как попрощаться.
– Когда он обещал приехать? – Лебедев нетерпеливо ерзал в кресле в ожидании интересного дела.
– Как освободится, так и приедет. Файл с разговором уже на сервере?
– Конечно, я сразу скинул.
– Так что еще сказал Гром?
Кристина, конечно, могла посмотреть запись сама, но ей интересно было послушать мнение Лебедева и комментарии Тимура.
– Он сообщил, что, уходя, заметил какую-то женщину. Мы с Тимуром Михайловичем считаем, ту самую, которая приходила к Михайловым. Гром сказал, что она была похожа на инопланетянку.
– Ну, само собой, – согласилась Кристина. – На кого же ей быть похожей? А почему, не объяснил?
– Насколько я понял, Рыбак выбрал неподходящее время, – пояснил Тимур. – Наш фантаст не был расположен к длительным разговорам – именно в этот момент его посетило творческое озарение.
– Понятно, – кивнула Кристина.
– Иван Станиславович показал ему фотографии всех фигуранток дела – и Ольгу, и Нану, и Викторию Нестерову, – но Гром никого не опознал. Сказал только, что женщина была намного старше и страшнее.
– Надеюсь, тебе удастся получить ее изображение, – сказала Кристина. – Ладно, работаем.
Она зашла на облачный сервер «Кайроса» (из соображений безопасности сотрудники предпочитали не хранить рабочие документы на офисных компьютерах) и обнаружила целых два файла, датированных сегодняшним днем.
Первый оказался отчетом по рейду «Тайного покупателя». «Вот это оперативность», – подумала Кристина. Она почему-то решила, что Ася с Иваном решили сегодня пренебречь своими прямыми обязанностями, и была рада, что ошиблась.
Для просмотра второго файла Кристина надела наушники, чтобы не отвлекать сотрудников от работы. Наверное, все дело было в камере и месте ее установки, но Гром на видеозаписи из магазина показался Кристине крепким здоровяком, и потому ее смутило трусливое поведение писателя. На файле, записанном Асей, он был в футболке оверсайз и казался тощим и немощным. Не Гром, а тень отца Гамлета какая-то.
Никаких новых мыслей после просмотра видео в ее голове не появилось, разве что…
– Я не могу понять, – сказала Кристина, стягивая с головы наушники. – Если женщина, которую встретил Гром на месте преступления, действительно убила Фигаро, то с помощью чего она это сделала? Насколько я поняла, он не видел у нее в руках ни палки, ни чего-нибудь другого.
– Я понял! – вдруг радостно завопил Лебедев. – Это была соседка, Лилия Тимофеевна! А что? Она ходит с тростью. Трости бывают складные, как зонтик: можно сунуть ее в сумку.
– Так не было у нее сумки!
– У Наны тоже! Тетка была в просторной одежде, могла что угодно под ней спрятать.
– Но Гром не сказал, что она хромала! – возразила Кристина. – Писатель должен подмечать такие вещи.
– Это если бы он писал о нормальных людях. А если об инопланетянах, то ему незачем к людям присматриваться.
– Иван сказал, что Лилия Тимофеевна – очень симпатичная женщина и выглядит моложе своих лет, а Гром назвал незнакомку старой и страшной, – высказался Тимур.
– И потом мотив, – добавила Кристина. – Зачем Лилии Тимофеевне убивать Фигаро?
– Ну, к примеру, чтобы он не горлопанил под окнами. Представляете, сидят они с Олегом Сергеевичем рядышком, тихо играет музыка. Любовь… Морковь… И тут под окном вдруг: «Фи-и-гаро! Фи-и-гаро!» Дед, между прочим, жаловался на громкую игру на рояле. Знаете, с возрастом бывает притупление слуха, а бывает и наоборот – слух гипертрофированно усиливается, и звуки вызывают головную боль. Фигаро орет, дед хватается за голову, бабка за палку. И вот наши старики-разбойники снова сидят рядышком… Как хотите, но я считаю, что нужно старушку сфотографировать и показать фотографии Грому и Михайловым.
– Подожди, – запротестовала Кристина, – Михайловым-то зачем? Ведь Лилия Тимофеевна живет в соседнем подъезде. Наверняка они встречались во дворе, и не раз.
– Да ладно, Михайловы возвращаются с работы за полночь, а уходят рано утром. Думаете, им есть дело до бабулек из соседнего подъезда? Я просто по себе сужу. Ну так же, Тимур Михайлович?
Тимур неопределенно пожал плечами.
– Короче, я звоню Асе, да? Они, кстати, уже выехали из Медведева, часа через два будут здесь.
– А что они делали в Медведево? – удивилась Кристина, пораженная такой оперативностью Аси с Иваном.
– Как что? Встречались с Викторией Нестеровой, которую когда-то облапошил Куцак. То есть это она сейчас Нестерова, а тогда была Костина. Так я звоню?
– Подожди, – остановила порыв Кристина. – Может, сейчас Щедрый приедет с записями. Пошлем Ивану с Асей изображение ночной гостьи семейства Михайловых, и у них хотя бы повод будет побеспокоить Лилию Тимофеевну. А ты пока займись отчетом «Тайного покупателя». Насколько я поняла, запись на сервере еще в первозданном виде.
– Да, мон женераль! – Лебедев шутливо козырнул, подтянул поближе клавиатуру и углубился в работу.
«Насчет стариков-разбойников это, конечно, перебор, – подумала Кристина, – а вот Нестерова-Костина – вполне реальный претендент на роль убийцы. Хотя нет, она же беременная». В ожидании Щедрого и Аси с Иваном она просматривала фотографии дела о мошенничестве, сделанные в кабинете Щедрого. Пыталась найти хоть какую-то зацепку, но тщетно. Кристина вдруг вспомнила, что хотела уточнить у Федора один вопрос, который возник у нее при разговоре с матерью Куцака.
– Федор, можешь посмотреть для меня одну вещь? – спросила она.
– Сколько угодно! – тут же отозвался Лебедев. – Спрашивайте!
– Можно узнать, действительно ли Куцак окончил Гнесинское училище?
– Разумеется! Пар сек!
Пальцы Федора клацали по клавиатуре дольше, чем упомянутая пара секунд. Минут через пять он уверенно заявил: