Симпсоны. Вся правда и немного неправды от старейшего сценариста сериала

Вопрос, который мне задают чаще всего, особенно мой напарник по этой книге Мэтт Кликштейн: «На что все это похоже?» Каково это – писать для классического телесериала, расхваленного критиками, изучаемого в институтах, цитируемого священниками и обожаемого зрителями в семидесяти одной стране мира? На что это похоже?

Это неплохо.

Я не пресытился. Просто хоть я и посвятил этому сериалу полжизни, если бы я не родился, или попал под автобус, или поступил в Йель (или еще что-то настолько же ужасное), сериал был бы точно таким же превосходным. «Симпсоны» – огромное предприятие, с десятками прекрасных авторов и сотнями талантливых мультипликаторов. Сериал был огромной частью моей жизни, а я был крошечной частью его. Я как чувак, помогавший строить египетские пирамиды: могу с гордостью указать на три-четыре кирпича, которые я помог установить, но с ними и без меня справился бы какой-нибудь другой еврейский раб.

Не скрою, «Симпсоны» принесли мне немного славы. Минимум раз в месяц меня узнают зрители сериала; некоторым знаком мой голос, который можно услышать в комментариях к DVD «Симпсонов». Я даже стал слегка завуалированным героем двух романов; в одном из них я выведен как «уродливый сценарист мультиков Итан». А в 2014 году, когда я пять дней поднимался на гору Килиманджаро, на высоте двух километров кто-то крикнул: «Эй, вы – Майк Рейсс?» Это был суперфанат «Симпсонов» из Бруклина. И хотя воздух был очень разреженным, я использовал остатки кислорода, чтобы ответить на его вопросы про Джона Шварцвелдера.

Вообще, на «Симпсонах» невозможно зазнаться – ты постоянно окружен старыми друзьями, умниками и профессиональными циниками, которые просто не позволят этому случиться. За три десятка лет я видел только одного сценариста со звездной болезнью. Он вернулся из отпуска и рассказал: «Кто-то попросил меня пошутить. Я ответил: «Я смешу Америку триста шестьдесят дней в году, можно мне пять дней отдохнуть?»

Реплика была такой идиотской, что в одной из серий мы заставили Красти ее сказать. Это одна из считаных шуток этого сценариста, оказавшихся в сериале.

Не буду врать: в 1990 году, на пике симпсономании, невозможно было не потерять голову. Футболки с Симпсонами были повсюду. Фальшивые футболки с Симпсонами были вообще повсюду: черный Барт, мексиканский Барт, Барт с косяком, Барт, застрявший в женской заднице («Крэк убивает»). Fox наняла полицию по фальшивкам (она существует), изъявшую миллионы пиратских футболок. Шли разговоры о том, чтобы пожертвовать их в Эфиопию, но Fox решила, что это будет не очень хорошо выглядеть: миллионы голодных людей в футболках с Бартом. В итоге фальшивки уничтожили.

В то безумное время в моем районе открылся магазин под названием «Симпсоны навсегда: Ничего, кроме сувениров Симпсонов». Через несколько месяцев магазин расширил свой ассортимент и переименовался в «Симпсоны и т. д.». А потом в «Мультяшную жару». Через год он назывался «Магазин закрыт навсегда».

На сегодняшний день лучшая часть работы над «Симпсонами» – это когда не нужно объяснять людям, что такое «Симпсоны». Когда я рассказываю кому-то о своих других писательских делах, реакция примерно такая:

АЛЬФ: «Это сериал о говорящей собаке?»

«Это шоу Гарри Шендлинга» – «Ой, я его не люблю».

«Кувалда»

«Это, что, песня Питера Гэбриела?»

Я: «Да, я работал в песне Питера Гэбриела. Я и сам Питер Гэбриел».

Правда, здорово работать над важными элементами американской культуры?

Фу.





День в «Симпсонах»: Дневник сценариста




3 апреля 2017 года было моим 1644-м днем работы в «Симпсонах». Чтобы показать вам, на что все это похоже, я специально вел дневник – вы видите в точности то, что случилось в тот день. И не сильно отличалось от других 1643 дней.

10.00: Начинается рабочий день. Я прихожу точно вовремя.

10.24: В офисе никого. Разгадываю кроссворд.

10.25: Все еще никого. Начинаю нервничать. Сегодня, что, суббота?

10.30: Появляется босс. Один за другим приходят остальные авторы.

10.40: Мы начинаем работать над серией, в которой профессор Фринк заставляет всех горожан пройти тест на IQ. Это пятый драфт сценария.

10.45–11.12: Придумываем шутку про Ральфа Виггама. Она не придумывается.

11.13: Обсуждаем президента.

11:20: Заказываем обед.

11.25: Обсуждаем Пала Эрдёша, венгерского математика. По какой-то странной причине.

11.30–12.28: Возвращаемся к работе и придумываем пять шуток. Это успех. Ничто не способно нас остановить. Приносят обед.

12.29–14.10: Обеденный час! (Час и сорок пять минут.)

14.10–15.05: Пишем шутки.

15.06: Двое наших умнейших авторов, Джефф Вестбрук и Дэн Грини, заводят ожесточенный спор о международной торговле. Я проверяю электронную почту.

15.19–15.26: Неловкое молчание.

15.35: Находим в интернете карту мира, на которой изображена Земля после таяния ледников. Не так уж все и плохо.

15.56–16.12: Неплохо продвигаемся по сценарию.


16.13–17.02: Застряли на шутке про Руперта Мердока.

17.03: Я предлагаю реплику, которая проходит в сценарий: «Если вы смотрите этот сериал, я становлюсь богаче».

17.05: Заказываем ужин.

17.06–17.40: Застряли на последней строчке серии: Гомер пишет любовное письмо Мардж.

17.41: Джефф Вестбрук предлагает: «Твоя красота сравнима только с уродливостью твоих сестер». Хорошо! Пятый драфт закончен!

17.42: Босс решает приступить к шестому драфту.

18.18: Моя шутка проходит в сценарий. Вместо шутки, которую я придумал на прошлой неделе.

18.46: Приносят несъедобный ужин. Я его съедаю.

18.55–19.20: Не можем придумать реплику, которую Мистер Бернс говорит призраку Орсона Уэллса. Что за ерунду мы пишем?

19.21–19.50: Работаем над шуткой про Апу и пончик. Я предлагаю: «Если кусочки шоколада двигаются, не ешьте их». Босс решает вырезать весь эпизод.

19.51: Нужна еще одна реплика для Ральфа – последняя шутка на сегодня.

20.12: Дэн Грини предлагает: «Я застрелил папочку». Босс смеется и отпускает всех по домам. Утром приступим к седьмому драфту.





Жгучий вопрос


Песни «Симпсонов»: кто их пишет, как их пишут и почему их так много?

Хорошие жгучие вопросы.

Авторы сериала сочиняют тексты песен – по сути, небольшие стихотворения, которые часто пишутся как пародии под уже имеющиеся мелодии. Потом композитор «Симпсонов» (Альф Клаузен, на протяжении уже двадцати восьми сезонов) пишет оригинальную музыку на наши тексты.

Сценарист Джефф Мартин написал слова и музыку для нашей музыкальной пародии на «Трамвай «Желание». (Помимо прочего, Джефф – одаренный карикатурист, пианист, певец и жонглер. И еще он высокий и симпатичный. Джефф – один из моих лучших друзей, и я его ненавижу.)

Одна из причин, по которой мы так любим песни: они заполняют время, а наша задача, как мы помним, еженедельно плотно набивать шутками двадцать две минуты экранного времени. При этом каждую шутку в «Симпсонах» переписывают пять-шесть раз, а песни почти никогда не трогают и не вырезают из серии. Единственное исключение: выступление Патти и Сельмы We Love to Smoke. Это была забавная версия песни Мэри Поппинс I Love to Laugh, но слышать, как Патти и Сельма хрипят и кашляют, было довольно мучительно. (Аудиоверсия We Love to Smoke есть на YouTube. Вы бы ее тоже выкинули из серии.)

Мы до сих пор не до конца уверены, что зрителям нравятся музыкальные номера. Лично я обожал музыкальные вставки в «Летающем цирке Монти Пайтона»; при этом я переключаю канал, когда вижу их в Saturday Night Live. В конечном итоге, наверное, песни похожи на шутки: когда они хороши – тогда они хороши. Что еще лучше, на них можно подзаработать. Каждый год я получаю пару тысяч долларов авторских отчислений за текст песни Spider-Pig, где я один из одиннадцати упомянутых в титрах авторов текста. Когда эту песню писали, меня даже в офисе не было.





Глава пятая

Знакомство с шоураннерами





Быть сценаристом «Симпсонов» действительно забавно; быть шоураннером «Симпсонов» – это как ползти голым по битому стеклу. В аду. Никто никогда не стремится быть шоураннером – эту должность обычно взваливают на какого-нибудь талантливого и работящего дурачка. Эл Джин был шоураннером сериала последние двадцать лет, и никто никогда не пытался его подсидеть, потому что шоураннер «Симпсонов» – это как мэр Детройта: звучная должность, адская работа.

В 1991 году начинался третий сезон «Симпсонов», сериал был сокрушительным всемирным блокбастером. Сэм Саймон, бывший шоураннером до того момента, ушел заниматься другими ситкомами. Эла Джина и меня, на тот момент двадцати-с-чем-то-летних, поставили руководить сериалом с единственным требованием: Ничего Не Испортить. А возможностей испортить было немало! Наши обязанности включали руководство авторской группой, режиссуру озвучивания, утверждение раскадровок и дизайна персонажей, редактуру сведения звука и монтажа финальной анимации, а также определение сцен с музыкальными номерами и звуковыми эффектами. Абсолютно ничему из этого нас никто не учил.

Ответственность была колоссальная; нам пришлось учиться на ходу, работая по сто часов в неделю на протяжении пятидесяти одной недели в году (слава Богу за рождественскую неделю!). С восьми до десяти утра мы с Элом занимались монтажом звука; с десяти утра до восьми вечера работали с авторской группой (которая постоянно ныла, что много времени проводит на работе!); потом возвращались к монтажу, с которым заканчивали часа в два ночи.

Однажды, когда силы были окончательно на исходе, я взял экстренный отгул. В полночь я дал съемочной группе последний комментарий: персонаж на заднем плане должен был напоминать ведущего телеигры «Голливудские квадраты» Уолли Кокса. И ушел домой, строго запретив беспокоить меня по любым поводам в следующие двадцать четыре часа. На следующий день телефон зазвонил в семь утра: «Ты хотел Уолли Кокса с усами или без?» Ар-р-ргх-х!

Мы не прогуляли ни дня, даже когда Эл слег с воспалением легких. Я чем-то его рассмешил, он начал хохотать, потом закашлялся, упал на пол и отрубился.

«О нет, я убил Эла, – подумал я. – Я с этим сериалом один не справлюсь».

Через минуту Эл оклемался, забрался в свое кресло и сказал: «Ну, продолжим».

В другой раз я пришел на работу с насморком и попросил ассистента сходить за каплями для носа. На следующий день мне злобно позвонили из бухгалтерии: «На каких основаниях вы потратили восемьдесят пять центов из бюджета сериала?» Честное слово – бухгалтер был смертельно болен, ему оставалось жить шесть недель, и он грызся со мной из-за восьмидесяти пяти центов.

«Дружище, – сказал я, – это напрасная трата времени для нас обоих».

В конце четвертого сезона я уехал на рождественские каникулы. Во время перелета я купил какой-то журнал, где была публикация с таким заголовком: «Сценарии «Симпсонов» уже не те». Это испортило мне все выходные. Я думал только о том, что сделал не так. Двадцать лет спустя тот же самый журнал объявил четвертый сезон «величайшим в истории величайшего сериала на телевидении». Спасибо.