Сияние Хаоса

– Все равно не понимаю, какие могут быть у дворян дела. Всю работу делают крестьяне. – скрестив руки на груди, бросил он мне вызов.

– Я не умаляю заслуг своих людей, без них вся моя работа не имела бы никакого смысла, однако ты сильно недооцениваешь роль лорда в жизни его герцогства.

– Ты – женщина. Какая у тебя может быть роль? – нарочито пренебрежительно фыркнул он, стараясь меня задеть.

Увы. Не вышло. Броня вокруг меня толще, чем кажется. Но если я хочу добиться своего, то Тиля нужно подпустить ближе многих других.

– Ты уж определись, женщина я или исчадие Проклятого. Кстати, а почему ты только магией попытался меня убить? Ты ведь изучал боевые искусства. – задала я животрепещущий вопрос, но Тиль нахмурился и отвел взгляд, а меня осенило. – Ну конечно. И как я сразу не подумала? Если убить колдунью благословением, то это и не убийство вовсе, а благое дело, да, святоша?

– Единый не приемлет насилия, Хель. – с верой в собственную непогрешимость ответил монах. – Силу надо применять только для того, чтобы усмирить конфликт и остановить драку. А колдуны – изначальное зло, от которого надо очистить мир. Поэтому для обычного человека благословение несет только пользу.

– Вот оно как? – задумчиво покивала я. – Стало быть насилия бог не приемлет, но ни за что проклятых людей убить – святое дело. Двойная мораль?

– Колдуны – зло! – вспылил он, когда я затронула идеалы его веры.

– И почему же? – поинтересовалась я.

– Вы убиваете людей ради забавы! Вот ты! Скольких ты убила себе на потеху? – обличительно вопрошал парень, сверкая праведным гневом в глазах.

– Хммм... – задумалась я, а потом стала загибать пальцы: – Ну смотри, первую жизнь я отняла в двенадцать лет. Это была пара волков, которые напали на мою сестру в лесу. Потешного было мало, кровавые ошметки валялись по всей поляне. Это считается?

– Разумеется! Для Единого любая жизнь священна! – с пылом ответил зеленоглазый.

– И как мне следовало поступить, Тиль? – прямо спросила я, складывая ладони на коленях и глядя на него снизу вверх.

– Не убивать, конечно! – с уверенностью заявил он.

– Но они собирались нас убить. Волки не знакомы с Единым, и договориться с ними не получится. Мы должны были принять смерть? Думаешь, твой Единый хотел, чтобы два ребенка погибли?

– Нет, но... – пошел на попятную монах, а потом умолк, не зная, что сказать.

– Разговоры о равенстве оставь для простолюдинов. Даже перед богом мы не равны. Одна жизнь священна, другая нет, а как он выбирает? Все люди равны, но кто-то ровнее? Так чья жизнь священней? Двух детей или двух волков? Вопрос простой, ответь же.

– Ладно, хорошо, ты спасала жизнь сестры, это понять можно, но не говори, что на этом все закончилось!

– Не говорю. Когда мне исполнилось четырнадцать лет, к нам в дом приехал друг отца и мы отправились в лес на охоту. Змеи напугали лошадей, и те сбросили седоков. Обезумевшие лошади почти причинили вред упавшим людям. Тогда я убила и их, и змей.

– Допустим, и это понять можно. Ты снова защищала семью, но а что люди? Хочешь сказать, ты никогда не убивала людей?

– Когда мне было четырнадцать, пришло донесение на графа Хеджистана. Я взяла отряд солдат, пришла в его крепость, вытащила изменника в замковый двор, где и повесила. Без магии, по праву герцогини.

– Ты убила человека в четырнадцать лет? – сипло прошептал Тиль, глядя на меня огромными глазами.

– Он пошел против короны, это был мой долг дворянки. Было бы преступлением не казнить изменника. Ты же и сам Великий герцог, чему удивляешься? Или тебя растили, как простолюдина?

– В четырнадцать... – все еще осмысливал услышанный возраст убийцы монах.

– Меня с пяти лет готовили к тому, чтобы я соответствовала титулу герцогини. В обязанности герцога входит распространение правосудия от имени короля. Закон обязывает нас убивать изменников, Тиль. Ты не знал? Если сможешь бежать и вернешься в столицу, ты будешь убивать других людей по приказу короля. И это не шутка, я просто тебя предупреждаю, раз уж ты такой чистый и светлый человечек.

– Я найду другое решение, и король со мной обязательно согласится! Всегда есть другое решение! Не бывает так, чтобы убийство было единственно возможным выходом. То есть, тебя с пяти лет растили, как убийцу? Хель, но это же ужасно... – растерянность в считанные мгновения заменила собой все иные эмоции в его взгляде, заставляя по-другому посмотреть на мои поступки.

– Это обязанность лорда, Тиль. И тебя ждет то же самое.

– Нет! Никогда! Я...

– А хочешь расскажу, чем закончился один единственный акт жалости с моей стороны? – повысила я голос, перебивая глупца. – У графа Хеджистана была семья, Тиль. Жена, сын и дочка. Казнив графа, я отпустила его семью, ведь они были ни при чем. Жена и сын уехали, а дочка отправилась в Артахан. Спустя четыре года она связалась с наемником, чтобы тот убил меня. К сожалению, стрела попала в моего мужа. Она была отравлена. Моя жалость стоила жизни моему мужу. Так в чем именно я виновата? В том, что следовала закону королевства или в том, что отпустила женщину и детей?

– Этот круг бесконечен, Хель! Насилие порождает насилие! – растеряв страх, стал наседать на меня парень.



– Ваша Светлость, хотите сказать, что, узнав об измене лорда короне, пройдете мимо, закрыв глаза и уши? – холодно улыбнулась я.

– Нет! Я хотел сказать... То есть я имел ввиду, что... проклятье!

– И все-таки тебя растили, как простолюдина. А знаешь, почему простолюдины могут позволить себе верить в эти идеалы? Потому что есть мы – лорды. Только благодаря нам вы можете позволить себе быть благородными. Потому что знаете, что за вас есть кому делать грязную работу. Люди Хеджистана могли сами справиться с этой проблемой. Только и нужно было, что собраться, выволочь изменника из замка и выбросить его в море. Ну или заговорить до нервного срыва, как ты предлагаешь. Но люди предпочли сидеть и ждать спасения. Пойми, людям не нужна свобода и равенство, им нужен лорд, который возьмет угрызения совести на себя, позволив остальным спать сном младенцев. Ты не Великий герцог, Антильмарий Вайхош. Если когда-нибудь вырвешься из моего плена, не советую тебе возвращаться в столицу. Закончишь так же, как и твой дядя.

– Послушай, ты не права. Человек не в праве решать, кому жить, а кому умереть. Наши жизни в руках Единого и только. Тот случай с дочерью графа Хеджистана только доказывает мою правоту. С чего бы ей желать тебе зла, если бы ты не убила ее отца?

– А как я должна была с ним поступить? Расскажи мне, я послушаю. – вздернула я бровь, не скрывая своего раздражения.

– Можно же было поговорить с ним, направить его на верный путь и обратить к свету! – всплеснул руками самый непорочный человек в мире.

– Он отдавал горожанок пиратам в рабство. – жестко бросила я. – Думаешь, я должна была прийти к нему и сказать: "Граф, ты очень не прав. Бросай это дело, и боженька тебя благословит.". Так, что ли?


– Можно было просто посадить его в темницу и не пачкать руки кровью. – почти сдался монах, осознав абсурдность предложения "поговорить".

– Нельзя. Король не допустит. Изменники должны быть казнены на месте, все остальное закон расценивает как пособничество предателям. Если бы я посадила его в темницу, через два месяца король бы меня казнил вместе с ним. Еще неизвестно, что будет большим проклятьем: мое колдовство или этот титул. Не устраивает такое положение вещей, Тиль? Захвати власть в Сихейме и измени закон. Вот только даже если ты справишься с этим, долго не проживешь. Эти законы выросли не на пустом месте, а согласно опыту поколений. Снисхождение тут невозможно, если ты не хочешь допустить анархии в королевстве. Добро пожаловать в наш мир, Ваша Светлость. Ты удивишься, как трудно отличить людей от демонов.

Поднявшись с постели, я оставила монаха размышлять в своих покоях, а сама отправилась в трапезную. Вопрос с демонами у меня все еще открыт.

Спустившись вниз из главной башни, я вошла в трапезную. Бин, Нея и Эстар уже были здесь, дожидаясь моего прихода. Стол был накрыт на одного человека, как и всегда. Горячая каша, хлебная лепешка и травяной отвар. Завтрак лорда мало чем отличался от завтрака слуг в этом замке. Пройдя к столу, я дождалась, когда камеристка отодвинет мне стул, и села завтракать.

Как наказать демона за плохое поведение? Помнится, в самом начале нашего знакомства я ясно дала ему понять, что его ждет расплата за любой проступок. И то, что его ждет дальше, исключительно его вина. В полной тишине закончив трапезу, я промокнула рот салфеткой и подняла взгляд на высшего. Его поступок в спальне был унизителен, но я тоже умею унижать.

– Эстариот. – начала я, глядя на нервно переминающегося с ноги на ногу демона. – Я предупреждала, что за любой проступок тебя ждет наказание?

– Да, госпожа. – склонил голову парень, сжимая кулаки.

– Рядом с моими есть еще одни покои. С этого дня ты будешь убираться там, включая очистку ночной вазы. Будешь носить туда еду. Озаботься также одеждой для моего гостя. И да, нападать на него запрещено, даже если он нападет первым.

– Гостя? – удивленно переглянулись секретарь и камеристка, а демон открыл рот от удивления.

– Распространяться о нем тоже запрещено, как и проявлять неуважение. – добавила я. – Так что не болтайте лишнего. Все поняли?

– Да, Ваша Светлость. – поклонились мои слуги, а демон все еще не мог понять, что происходит.

– В таком случае, возвращайтесь к работе. – приказала я, поднимаясь из-за стола.

Чтобы хотя бы часть моего плана удалась, нужно придумать способ вывести Тиля из комнаты. Управлять им я смогу, но как быть с крайне узнаваемым лицом Великого герцога? Не стоит забывать, что по герцогству рыщут его люди в поисках пропавшего господина. Но, кажется, у меня есть идея.

Поднявшись в библиотеку, я прикрыла за собой дверь. Лучше тайника, чем создал Вейн, я придумать не смогла, поэтому все книги по магии остались храниться там. Подойдя к каменной стене, я вновь достала кинжал и отворила кровь. Рисунок колдовской печати, запирающей тайник, был мне хорошо известен, поэтому с открытием двери проблем не возникло. Залечив рану, я вошла в комнатку и зарылась в сундуки в поисках нужных записей.

Кажется, это было в разделе Малефицистики. Несколько рукописных книг были собраны в стопку, и с ними я пошла к столу. На поиски нужных знаний ушло некоторое время, за которое я успела перебрать несколько рукописей, но в итоге нашла искомое.



"Искажение пространства – простая шалость, которую колдуны использовали для своих маскарадов. В обычной жизни ей не пренебрегали и женщины, мечтающие о более совершенном виде своего тела, но эта магия отличается тем, что является полностью добровольной. Ее использовали только для себя, потому что чары разрушались из-за отторжения несогласного зачарованного колдуна. Даже применительно к людям эта магия сугубо добровольна. Итак, чтобы свершилась шалость, нужно использовать некоторые символы и воображение...".

– Сугубо добровольно... – задумчиво произнесла я, отложив книгу в сторону, оставив ее открытой на нужной странице. – Где же я это видела?..

Это довольно редкий случай, когда одно и то же заклинание описывается в разных школах магии, но Искажение пространства было в их числе. Я и запомнила-то его из-за этой странности. Поднявшись из кресла, я вновь вернулась в тайник и зарылась в сундук с записями о магии крови. Шесть рукописей были выбраны для поисков, и с ними я вернулась к столу.

Поиск продолжался. Одна за другой откладывались книги в сторону, пока я не нашла нужное. Так и есть, это то самое заклинание.

"Искажение пространства – магия раздела малефицистики, но с помощью магии крови можно исказить саму формулу заклинания. В то время как в первичном виде это колдовство требует согласия жертвы, то с использованием магии крови это условие упраздняется. Чтобы наложить Искажение пространства на человека без его согласия, нужно отворить кровь и использовать ее для создания символов школы Малефицистики. Однако маг должен соответствовать силе магистра второй ступени, иначе принуждение не сработает. Если колдовство касается людей Бога, то требования возрастают до уровня архимага второго круга. Благодаря тому, что колдовство направлено не на сам предмет чар, а на пространство вокруг него, чары можно наложить на инертных к темной магии людей, находящихся под покровительством капризного бога. Эх, помнится в военных хрониках это заклинание наделало столько шума, когда рясочники не могли отличить своих от чужих, хе-хе...".

Дальше шли едкие заметки Вейна, но я уже была далеко в своих мыслях. Колдун силы архимага второго круга. Это сколько? Мне хватит сил совершить такое колдовство? Или лучше использовать дипломатию, чтобы получить добровольное согласие? А еще мне непонятно, зачем нужно согласие, если чары вешаются не на человека, а на пространство. Сложно и непонятно.

– Ты чего тут делаешь, девочка? – без стука ворвался в кабинет старый колдун, грозным взглядом обводя библиотеку и останавливаясь на мне. Похоже, он почувствовал, что чары с хранилища сняты, вот и пришел проверять.

– Самообучаюсь, мастер. Мне срочно понадобились кое-какие знания, вот я и пришла сюда. – спокойно ответила я, запоминая последовательность действий из рукописи по Малефицистике.

– Какие еще знания? – нахмурился старик, подходя к столу и рассматривая мои находки. – Это кого ты заколдовать решила?

– Великого герцога. – ответила я, как нечто само собой разумеющееся.

– Что?! – возопил мастер.

– Что? – подняв взгляд от букв, моргнула я.

– Какого герцога?! – шепотом проорал старик.

– Который ночью ко мне в спальню влез. – мрачно ответила я. А неча лазить, куда ни попадя. – Теперь он будет жить с нами.

– У тебя голод начался, что ли? – обеспокоился дедушка. – Почему с ума сходишь?

– Тогда стоит добавить, что этот человек является истинно верующим. – продолжила я беззаботно шокировать старшее поколение. – Если хочешь, иди со мной и сам все увидишь.

– Кем-кем он является?! Никуда я не пойду, я жить хочу! – шарахнулся назад колдун.

– Со мной тебе бояться нечего. – покровительственно улыбнулась я. – Силы его благословения не хватило, чтобы пробить мой щит. Вейн, неужели тебе неинтересно, почему бог выбрал его? Что в нем такого особенного, что Единый одарил его своей милостью? Мне вот очень интересно. Я с двенадцати лет пытаюсь найти ответ на этот вопрос.

– Хель, дочка, я понимаю твои чувства, но это слишком опасно. – захлопотал вокруг меня дедушка, хватаясь за голову. – Раскрываться перед служителями бога очень глупо. Что, если он бил не в полную силу? Что, если он тебе навредит? К тому же он выше тебя по статусу, его совершенно точно будут искать.

– В таком случае не показывайся ему на глаза, чтобы не попасть под удар. Если я окажусь повержена этим человеком, значит, его вера сильнее моей боли и все будет заслуженно. – решительно поднимаясь с места, ответила я. – Но до тех пор я отказываюсь принимать эту несправедливость. Я хочу знать, за что я страдаю. Я хочу знать, кто повинен в моей искалеченной жизни. Либо поддержи меня, либо уйди с дороги.

– Знать она хочет. – заворчал старик, глядя на меня исподлобья. – Ответы ей подавай. Мы тут которое тысячелетие над этими вопросами бьемся, а ей за один день все знать надо. И что ты будешь делать с этими ответами? Что, если виноват окажется не тот, на кого ты думаешь? Не боишься еще большего разочарования?