Сияние Хаоса

Люди стали как-то странно переглядываться, но кое-кто из них выглядел весьма удивленно. Похоже, не все были в курсе, не только я. Отделившись от толпы, вперед вышел управляющий.

– Ваша Светлость, – начал Теволь, понимая, что придется раскрывать какую-то тайну, – дело в том, что Его Сиятельство граф наказал не подпускать вас к господину. Мы потому и не сказали. Не гневайтесь, пожалуйста.

– Что? – тихо спросила я, мигом остыв. – Это приказ графа?

– Так точно, госпожа. – кивнул Теволь. – Его Сиятельство строго-настрого запретил подпускать вас к его отцу.

К кому?





Глава 14. Колдун в замке




Сначала мне показалось, что я ослышалась. Какой еще отец, когда он умер? Умер же? Я хорошо помню наш разговор с графом и то, как он сказал, что его отец ум... эээ... отказался от жизни? То есть, получается, это формулировка такая? Перед глазами встал чердак и тот старик, в глазах которого жизни уже давно не было. Так вот что Его Сиятельство имел ввиду... Но почему он даже формально меня ему не представил? Мы ведь скоро станем семьей. И почему запретил нам видеться? В любом случае, эти ответы надо искать у графа, а не слуг.

– Допустим. – мрачно произнесла я, испепеляя людей взглядом. – Издеваться над ним граф тоже вам велел?

И вот этот момент. Слуги начали прятать взгляды, пытаться заступить друг другу за спины, а я начала потихоньку понимать, что здесь все это время происходило. Конечно, граф такого приказа не отдавал. Все-таки этот старик – его отец. И, вспоминая увиденное на чердаке, я поняла, как все было.

Граф в крепости бывает от силы неделю в год. Остальное время он воюет в море. А слуги распустились и делают, что хотят. Никто не хочет ухаживать за стариком. И раз пожаловаться или наказать их он не может, они так с ним обращаются. А к приезду графа они просто приводят его в порядок и убирают комнату, скрывая следы преступления. А это было именно преступление. И так как закон здесь я...

– Стража! – пронесся по замку мой злой голос. Слуги отшатнулись к стене, глядя на меня с большой опаской. Пусть я и мала да и ростом не вышла, но после расправы над хеджистанским изменником меня сложно не брать в расчет. Кергал со своей десяткой стражников ворвался в зал, готовясь отразить нападение, но увидел только слуг и вопросительно посмотрел на меня:

– Госпожа?

– Кергал, ты знал, как здесь обращаются с отцом графа? – прямо спросила я, внимательно следя за лицами стражников. Интересно то, что только Бин выглядел удивленным. Остальные отвели взгляд. Это потому, что он здесь самый молодой и еще ничего не знал?

– Госпожа... – тихо выдохнул Кергал, поникнув и глядя на меня виноватым взглядом, но больше слов найти он не сумел. Поджав губы, я приняла решение.

– Исключительно из уважения к графу Элиоту я не велю казнить вас немедленно. – не скрывая отвращения от вида этих людей, громко сказала я. Заметив вновь проступающие на запястьях узоры, я спрятала ладони в рукавах, всем своим существом призывая силу сгинуть и не мешать мне. И узоры то проявлялись, то пропадали, так что бороться приходилось по всем фронтам. – Мы слишком хорошо относились ко всем вам! И вы забыли, для чего живете в этом замке. Это не ваш дом, это дом графа. Вы здесь слуги, живущие лишь с одной целью – заботиться о своих хозяевах! Мы не ждем, что вы будете любить нас или водить дружбу, но чтить нас вы обязаны! Знайте свое место! Служить в доме дворянина – большая честь, которой вы оказались не достойны! Я знаю, что все вы считаете, что слишком тяжело работаете в этом замке. И что только вы здесь работаете, а мы ничего не делаем. Но последние полгода лично я почти не спала, всеми силами стараясь сделать вашу жизнь лучше! Ваше жалование за это время увеличилось втрое! Втрое!!! И это результат огромной работы, на которую все вы не способны! В то время как граф жизнью рискует, защищая вас и ваши семьи, вы так по-скотски обращаетесь с его беспомощным отцом! Вашу судьбу решит Его Сиятельство, когда вернется из похода. Я не буду скрывать от него произошедшее. До тех пор вы можете остаться здесь, либо уйти. Держать здесь я никого не намерена. Эта работа – не наказание, а великая честь. Если вы так не считаете, уходите. На ваше место придут другие, которые будут рады его получить. За свое преступление все вы лишаетесь годового жалования.

– Но почему?! Мы же ничего не сделали! – прорезался голос у некоторых слуг, которые к старику с чердака никакого отношения не имели. Экономка и управляющий стояли бледные и украдкой переглядывались, не решаясь ничего ответить.

– Именно! – грянула я. – Вы видели преступление и не доложили о нем! Значит, вы тоже виноваты! Я не позволю вам жить так, как хочется! Вы обязаны соблюдать закон и правила! Если нет, выметайтесь!

Если бы что-то подобное произошло в доме герцога Феранийского, головы лишились бы даже непричастные к дому конюхи. Причем по приказу матушки. Отец даже не узнал бы об инциденте, потому что слугами и хозяйством всегда управляла жена лорда, а не сам лорд. Он занимался более важными делами. Я не стала никого казнить лишь по той причине, что эти люди работали на графа долгие годы. Он имеет право самостоятельно решить, как с ними поступить. Со своей стороны я могу давить финансово, потому что я права. От работы слуг напрямую зависят все дворяне. И если в поместье случается нечто подобное, то однажды это может перерасти во что-то более серьезное. Простолюдины обязаны знать свое место и не забывать о нем. Иначе в следующий раз они на шею сядут, и стянуть их оттуда будет совсем не просто.

Работая в замке, слуги получали жалование сопоставимое с жалованием сквайра – дворянина первой ступени низшего дворянства. И это не меньше того, что получали люди в поместье герцога Феранийского. А его земли одни из самых богатых в нашем королевстве. И я как хозяйка этих земель в первую очередь заботилась о том, чтобы мои подданные не бедствовали. Потому что богатство лорда начинается с богатства его подданных, и единственный смысл существования дворянства – забота о людях. Это не значит, что мы должны дуть им на ранку, когда они поранятся. Это значит, что мы должны сделать так, чтобы они не поранились. А если поранились, то имели в доступности хороших лекарей, качественные лекарства, сытную еду и теплый дом. От простолюдин же требуется только одно – подчиняться! И если с подчинением начинаются проблемы – это очень серьезное дело.

После моей речи в зале наступила гробовая тишина. Моя грудь тяжело вздымалась, выдавая степень гнева наряду с жестокими словами. Но и это еще не конец.

– Ты! – обратилась я к одной из служанок. – Иди и приведи сюда Елену. Остальные идут убирать чердак и готовить нормальную еду.

– Но, госпожа... Поздно же... – растерянно стали переглядываться слуги, испытывая мое терпение и остатки контроля над магией.

– Этой ночью спать не ляжет никто! – зло воскликнула я, а в зал ворвался ветер, всколыхнув пламя свечей. – Вы этого не заслужили! Немедленно приступайте к работе! Кергал, Бин остается со мной, а остальной отряд отправляется ремонтировать крышу. Она протекает, что неприемлемо.

– Госпожа, но ведь дождь... – робко произнес глава стражи, растерянно глядя, как от его отряда отделяется Бин и встает за моей спиной.

– Что ж... Постарайтесь не упасть. – холодно ответила я. Несмотря на то что вела я себя, как подобает госпоже, внутри меня клубилась детская обида. Это разочарование. Я думала, что все здесь такие хорошие, добрые, не то что в герцогстве, но реальность догнала мои фантазии и больно стукнула по голове.

Понуро опустив головы, слуги и стража стали расходиться. Тихо перешептываясь, они не смели повышать голоса, но их речи меня сейчас мало волновали. Нея, стоявшая все это время позади всех и молчавшая, опасливо подошла ко мне и настороженно замерла.

– Ваша Светлость, у нас на чердаке правда кто-то живет? – осторожно спросила она.

– Я бы сказала выживает. – поджала я губы, бросая взгляд за окно. Дождь на улице шел уже не такой сильный, но моросил премерзко. – Нея, за время работы у меня ты хорошо себя показала. У тебя есть все качества хорошего управленца, поэтому поручаю тебе контроль за всей прислугой в замке. Экономка и управляющий также в твоем распоряжении. Поручить это здесь больше некому, так что надеюсь, ты справишься. Если что-то снова произойдет в таком духе, спрошу с тебя в первую очередь.

– Слушаюсь, госпожа. – нахмурив брови, серьезно ответила девушка. Поклонившись, она ушла делать свою работу.

– Госпожа, – наклонившись, тихо сказал Бин, – а разве отец нашего графа не почил с миром много лет назад?

– Как оказалось нет. – развела я руками, на которых уже не было узоров. Это моя личная победа, цену которой знаю только я. Слуги этого замка были в шаге от смерти. – Думаю, у графа Элиота были все основания скрывать сей факт от меня, но издевательства, Бин... Ты бы видел в каком старик состоянии.

– Одуреть... – тихо удивился он. – Но если он жив, то сколько же ему лет?

– Много, Бин. Очень много. – так же тихо ответила я. – Думаю, около девяти десятков ему. А теперь слушай. С этого дня ты будешь моим личным стражем. Секретов у нас с тобой уже и так много, так что сам понимаешь, почему я выбираю тебя. Жалование твое, разумеется, тоже будет увеличено.

– Спасибо, Ваша Светлость, за оказанную честь! – радостно заулыбался стражник, довольный новым назначением.


– Есть еще один момент. – склонив голову набок, продолжила я. – Мужчин в замке мало, а доверять такое дело женщинам неприемлемо. С этого дня помимо прочего на тебя ложится забота об омовении старшего господина. Справишься?

– А он большой? – озадаченно почесал затылок страж, а я критически осмотрела его телосложение. Вопрос серьезный, надо решать.

– Идем. – приказала я. – Сам увидишь.

Мы поднялись по лестнице на самый верх главной башни. Старик все еще лежал там, даже не сменив позы. Бин обошел меня и приблизился к иссохшему телу, и во взгляде его была целая прорва эмоций. От удивления и жалости, до знакомой мне злости и отвращения. Выдранные волосы и синяки он тоже прекрасно видел в свете свечи.

– Если бы с моим отцом так обошлись, я бы убил. – хмуро сказал он, глядя на тело.

А я поняла, что больше не доверю служанкам его кормить. Глупость, наверное, но я вдруг ощутила большую ответственность за этого почти прозрачного старика. А еще начала понимать, почему граф мог не пускать меня к отцу. Он ведь колдун. И я не понаслышке знаю, что сдерживать силу почти невозможно. Думаю, граф боялся, что его отец может причинить мне вред. Но... Похоже, этот старик уже никому и никогда ничего не причинит. Очевидно, он доживает последние дни. И это время надо о нем позаботиться.

– Ваша Светлость, – решительно сжал кулаки Бин, – почту за честь заботиться о господине. Я справлюсь.

– Спасибо. – тихо, почти беззвучно сказала я. Не за согласие спасибо. За человечность. За то что тоже разозлился и показал, что тебе не все равно.

Я очень остро отреагировала на произошедшее. Может, в силу возраста, а может, в силу ситуации, не знаю. Мне хотелось верить, что честь, достоинство и благородство знакомы каждому. Тем более, что эти люди работают на самого достойного человека в мире – графа Даранийского. И когда вскрылся такой гнойник посреди моих иллюзий, было очень больно. Я почти потеряла веру в людей, тем более еще не зажила рана, которую нанес мне отец. И искренность простого стражника согрела замерзающее сердце, заставив поверить, что не все так грустно, как мне виделось.

– Госпожа, звали? – раздался за спиной спокойный голос Елены.

Наша лекарка была женщиной довольно молодой. И хоть блистательной красотой Единый ее не наградил, она имела некий шарм. Бойкая, худая, с цепким взглядом и острым умом. Она точно знала, в чем ее талант, и использовала его, не претендуя ни на что другое. Сейчас она стояла в дверях, сжимая в руках дежурную сумку, набитую лекарствами первой необходимости, и вопросительно смотрела на меня.

– Осмотри господина. – приказала я, кивнув ей в сторону кровати.

Елена цепким взглядом окинула сначала комнату, замечая и грязь, и ведро, и замызганное постельное белье, а потом стала осматривать старика. Я видела, как морщился ее нос при виде ран господина. Похоже, она не в первый раз его подлечивает. Вытащив из сумки бинты и какие-то склянки, она стала заниматься тем, что умела – лечить.

– Что с ним? Он болен чем-то серьезным? – спросила я, когда женщина закончила обрабатывать раны и стала собираться уходить.

– Да, госпожа. – коротко ответила она.

– Ты можешь его вылечить?

– Я могу вылечить его тело. Раны пройдут, и он снова будет здоров. – посмотрев мне в глаза, сказала Елена. – Но рассудок ему это не вернет. Телом он почти в порядке, госпожа, а вот разум его искалечен. Он сам сделал это с собой, я тут бессильна. Я уже говорила это графу, а теперь скажу вам: проявите милосердие, убейте его. Это – не жизнь. Я могу идти?

– Иди. – отвела я взгляд в сторону, задумавшись.

– Доброй ночи, госпожа. – поклонилась Елена и вышла.

Этой ночью не спали не только слуги. Вместе с ними наказание отбывала и я. Пока Нея командовала служанками, полулежа в пыльном кресле, я стояла у окна и молча смотрела на море.

Судьба снова посмеялась надо мной. Я встретила колдуна, который мог бы мне помочь, но он не сможет ответить на мои вопросы. Ему самому нужна помощь. И когда с уборкой было закончено, я все-таки позволила слугам доспать остаток ночи. Кергал заделал течь в крыше и тоже отправился досыпать со своим отрядом. И Нею я отправила отдыхать. На чердаке остались только мы с Бином. Но когда он закончил омывать тело господина, я и его отправила спать.

Когда мы с колдуном остались одни, я села на кровать и осторожно приподняла его за плечи. Подвинув поднос с едой поближе, взяла миску с горячим бульоном и задумчиво закусила губу. Понятия не имею, как кормить людей. Зачерпнув приятно пахнущий суп, поднесла ложку ко рту старика и влила ее содержимое в приоткрытые губы. Было немного жутко, потому что по ощущениям я будто чей-то труп кормлю вместо того, чтобы похоронить бедолагу. Но вот дернулось обтянутое сухой бледной кожей горло, глотая еду, а взгляд остался безучастным.

Мертвым.

– Я в тот день тоже так себя вела. – вдруг тихо сказала я. Этот слушатель уж точно никому ничего не расскажет. Может, он даже не слышит меня. Но если бы слышал, он бы меня понял. – Тайна раскрылась, семья от меня отказалась, чудовищем назвали. Убить хотели, да граф помешал. А я и не против была тогда. Вот так же лежала и ни на что не реагировала. Не было сил ни жить, ни умереть. Все стало безразлично. Если бы не ваш сын, не смогла бы найти в себе сил вновь гордо поднять голову. С этого дня я буду заботиться о вас. Больше вас никто не посмеет обидеть. Меня зовут Хелира. Скоро я стану вашей невесткой.

Но живой мертвец не ответил. А я даже не знала, как его зовут.





Глава 15. Возвращение графа Даранийского




С восходом солнца слуги проснулись и приступили к работе. Атмосфера в замке царила тяжелая, все в страхе ожидали возвращения графа из похода. Люди понимали всю низость содеянного и знали, что с последствиями не справится никто. Кроме меня. В коридорах я ловила на себе полные надежды взгляды слуг, а Теволь и Ирмина вовсе где-то прятались, опасаясь попадаться даже мне на глаза. Возле библиотеки меня уже ждали Бин и Нея.

– Заходите. Дело есть. – сказала я, отпирая двери ключом и проходя внутрь. Сев за стол, я некоторое время молчала, обдумывая свой нехитрый план, а после обратилась к стражнику: – Бин, мне нужно, чтобы ты пошел в город и кое-что сделал для меня.

– Приказывайте, госпожа. – поклонился он.

– Найди тело бродяги, которого никто не будет искать. – сцепив руки в замок, внимательно смотрела я в глаза стража. – Пират тоже сгодится. Тайно похорони его на городском кладбище, а на надгробии напиши имя той служанки, которая прислуживала отцу графа. Сделать это нужно незаметно, не привлекая постороннего внимания. Когда закончишь, отправляйся к семье девушки и скажи им, что я даровала ей легкую смерть. Расскажешь, где она похоронена.

– А сама девушка... – начал он задавать вопросы, но напоролся на мой немигающий взгляд и осекся. – Будет исполнено, госпожа.

– Ступай. – ответила я. Когда он ушел, настал черед Неи. – А ты найди мне сведения об отце графа. Хотя бы имя.

– Сделаю. – улыбнулась она, сладко потягиваясь. – А вы расскажете Бину, как исчезла та служанка?

– Не знаю. – отвела я взгляд в сторону. Думала об этом половину ночи, но к какому-то решению так и не пришла. – Иди.