Шёпот зверя

Мягкий мех упал на лоб. Вэл подняла голову, смотря, как Раза убирает свою руку с ее капюшона.

– Слушайся старших, поняла? – Насмешка в голосе не обманула. Глаза, в которых Вэл видела слишком многое и важное для себя, улыбались.



По пути к горячим источникам с отрядом не произошло ничего необычного, и, как старательно Вэл ни вслушивалась в окружающую тишину, она так и не услышала ничего похожего на утиное кряканье.

Ночевали у большого, разведенного Кену костра. Вэл, похоже, была единственной, кто упорно кутался в два толстенных одеяла, жался поближе к огню и все равно нещадно мерзла.

Ситуацию спасла настойка Зеффа. Хватило одного глотка, чтобы благословенное тепло разлилось по окоченевшему телу, разгоняя синюю кровь.

Раза держался рядом, но как Вэл ни старалась донести до него, что неплохо было бы придвинуться ближе и согреть ее теплом своего тела, он упорно делал вид, что не понимает весьма открытых намеков. Вэл не расстраивалась. Времени у нее было достаточно. А желания играть – еще больше.

– О, вот оно – место, созданное богами! – возвышенно произнес Зефф, когда отряд наконец достиг горячих источников.

Заныло в груди от нахлынувших воспоминаний.

Когда-то все началось именно здесь.

Нет, неправильно. Все началось тогда, когда мужчина, одетый в черное, прижал ее к стволу дерева, закрывая собой от чудовищного монстра.

А здесь все оформилось в одну понятную мысль: она не отпустит его – этого загадочного незнакомца.

Вэл покосилась на спешившегося Раза, привязывающего свою кобылу к коновязи.

Интересно, он тоже вспоминает о том, что произошло здесь много месяцев назад? С сожалением приходилось признать, что бледное лицо не выдавало никаких мыслей.

Впрочем, Раза уже возвращался сюда, пока Вэл торчала в одиночестве в городе, искренне веря, что нашла себе подругу в лице миловидной светловолосой девушки. Вэл поморщилась, не желая больше думать о том, что осталось за спиной.

Произошедшее там больше не существовало.

Было только здесь и сейчас.



Она разделась до нижнего белья, с теплом вспоминая, как сильно смущалась, когда ей впервые пришлось сделать это на глазах Раза и Зеффа. Теперь ей были безразличны любые взгляды.

Любые? Вэл поймала прищуренный, откровенно разглядывающий взгляд Раза и уверенно улыбнулась в ответ. Пусть смотрит. От нее не убудет.

Пусть смотрит и желает ее. Потому что Вэл знала, что именно так все и есть.

– А где Зефф? – выныривая из обжигающе теплой мягкой воды, спросила она.

– Он придет позже, – ответил Раза.

Несомненно, Зефф придет много-много позже. И остальные тоже.

Потому что вожак стаи купается со своей Второй. Потому что каждый в отряде догадывался, как все непросто между ними. Да что там – догадываются – они наверняка открыто обсуждали отношения командира со своей непокорной любовницей.

– Ра, – Вэл придвинулась к не отрывающему от нее взгляда мужчине и игриво потерлась щекой о его плечо, – давай ты оставишь меня здесь, а на обратном пути вы заберете меня назад, а?

Раза хмыкнул, облокачиваясь о каменный бортик созданной природой ванны.

– Боюсь, в таком случае, кроме обглоданных костей, мы не обнаружим ничего существенного.

Вэл опустила глаза, наблюдая, как тяжело поднимается грудь Раза.

Крылья, будто проклюнувшиеся на лопатках девушки с того самого момента, как отряд покинул город, раскрылись, вырастая и роняя на теплую воду свои перья.

– Думаешь, сожрут злые кряквы? – Мокрая рука поднялась из воды с тихим плеском и легла на шею Раза. Пальцы погладили пряди черных волос.

Он не ответил. Вэл и не ждала от него ответа. Она прижалась грудью к его, с возникшим в душе смятением чувствуя частые удары сердца.

Сердца Раза.

Внутри что-то болезненно сжалось, Вэл прильнула губами к шее мужчины, закрывая глаза и пряча лицо у него под подбородком.

По голой спине скользнули ладони, Раза крепко обнял ее, едва ли не до боли стискивая плечи.

Вэл почувствовала себя маленьким ребенком, надежно укрытым взрослыми объятиями от любых страхов. Она так давно искала это чувство, так ждала его – и вот оно накрывает ее с головой.

Только… так ли они надежны – руки этого мужчины, уже однажды бросившие в пропасть боли и страха?


Вэл зажмурилась, отгоняя неприятные мысли, и чуть отстранилась от Раза, встречаясь взглядом с его темными и очень печальными глазами.

Печальными? Вэл моргнула, спрашивая себя, а не ошиблась ли?

– Послушай, Ра, – задумчиво произнесла она, – знаешь, кто я?

Он сдвинул брови и кратко мотнул головой.

– Я – котенок. – Вэл засмеялась и, высунув язык, долгим и нежным движением лизнула Раза в щеку. – Мяу!

– Вэл, – никакой неясной печали в глазах, растворившейся, будто видение, и оставившей за собой только крайнее смятение, – ты чего?

Она игриво наклонила голову и, чувствуя, что недаром провела свое детство в борделе, набираясь типично женских ужимок, мурлыкнула:

– А ты будешь злой собачкой, понял?

Рот Раза скривился, словно он старательно пытался сдержать рвущийся наружу смех.

Вэл широко улыбнулась, заглядывая в черные глаза.

– Котенок боится оставаться один. – Вэл приблизила свое лицо к лицу Раза, задерживая взгляд на линии губ. – Но собачка больше не обидит котенка, правда?

– Нет, – выдохнул ей в рот Раза, касаясь губами нежной кожи. Мягкость, с которой он целовал ее, удивила.

Никакой грубости, напора, силы – ничего, что было ему всегда присуще. Вэл испытала необъяснимое беспокойство, понимая, что вновь что-то неуловимо важное проносится мимо, а она никак не может разглядеть, что же.

Недавняя печаль в глазах Раза, тот трепет, с которым он гладил Вэл по пояснице, теплота и сладость, которые чувствовались в его губах, заставили подумать, а не произошло ли что-то, что она упустила, забывшись в своих обидах и сомнениях.

Вэл, ощущая, что голова, изменяя планам, улетает, наполняя тело желанием, с трудом прервала поцелуй и подняла на Раза затуманенные глаза.

– Что такое? – касаясь губами щеки, тихо поинтересовался он. – Котенок испугался собачки?

– Нет. – Влажный язык провел линию вверх по носу, и Раза брезгливо фыркнул, поспешно вытирая лицо. – Нет, котенок просто хочет ням-ням!

– Пойдем ням-ням, котенок, – мягко улыбнулся Раза.

Вэл почувствовала, что проигрывает этим бездонным черным глазам в обрамлении таких же черных густых ресниц. Ей хотелось произнести то, что так рвалось наружу, требуя выхода, всего одну-единственную фразу, но она снова не смогла этого сделать.

Что-то останавливало ее – большое, тяжелое, неприятным грузом осевшее в душе.

Но ведь и Раза молчал.



Вэл со смятением вспоминала, что ее игра, которую она сама придумала и первая начала, не предполагала перемены ролей.

Это не она, а Раза должен был сгорать от охвативших эмоций, тепла и безотчетной любви.

Поэтому вечером, когда отряд укладывался на ночлег, ворочаясь в своих одеялах, она некоторое время лежала без сна, постепенно, по своей старой традиции, замерзая и подрагивая от холода, а затем решительно откинула бесполезные одеяла и поднялась, стараясь двигаться тихо, чтобы не потревожить засыпавших дозорных.

– Эй, собачка, – прошептала Вэл, дотрагиваясь пальцами до плеча Раза.

Тот удивленно поднял на нее совершенно несонные глаза, и Вэл торопливо, пока последние крупицы решимости не оставили ее, прилегла рядом, поднырнула под тяжелую руку и вжалась носом в выступающие ключицы.

Раза ничего не сказал, только бережно накрыл ее одеялом и обнял. Вэл почувствовала теплое дыхание на своей макушке и прикрыла веки.



– А долго еще? – с тоской спросила Вэл, кутаясь в капюшон. Одна рука ее держала поводья кобылы, а вторая утягивала широкий капюшон таким образом, чтобы он полностью облеплял голову. Она тщетно боролась с ледяным, пронизывающим ветром, в глубине души искренне надеясь, что настойки Зеффа, которые она по сложившейся вынужденной привычке пила несколько раз на дню, не превратят ее в беспробудную пьяницу.

Хотя лучше было быть согревшейся пьяницей, чем мертвой трезвенницей.

Раза успокаивающе погладил свою вороную кобылу, так и норовившую укусить излишне смирную лошадь Вэл, и ответил:

– До межи еще час пути верхом. Дальше углубимся в лес, и придется идти пешком. Слишком много снега выпало.

– А потом? – уныло поинтересовалась Вэл.

– А потом разобьем постоянный лагерь. Лес там относительно безопасный, мы всегда останавливаемся на одном и том же месте.

– А что потом? – пробормотала Вэл, ежась от налетевшего порыва ветра, кинувшего в лицо колкие хлопья снега.

– А потом будем поочередно ходить в дозор около топи, – терпеливо ответил Раза.

– А потом? – тоскливо спросила Вэл, ковыряя пальцем в задубелой перчатке луку седла.