Шестой знак. Том первый
Часть 12 из 36 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Проще пареной репы, – хмыкнула я, убедившись, что больше нас никто не потревожит. – Только и того, что здоровая… была.
После чего быстро огляделась. Уловила неясный шум и, прислушавшись к сочной ругани, невольно улыбнулась: живые… все до одного. Недаром я чувствую недоверие Дрома, радостный восторг Дэла, осторожное внимание Веги и неизменное раздражение господина Иггера. Бедняга… столько переживаний и все в один день. Надеюсь, он не слишком расстроится, что я убила пиявку без его помощи, и не будет слишком громко бурчать по поводу того, что я опять рисковала.
Ну что поделать, если у меня планида такая?
Глубоко вздохнув восхитительно чистый, напоенный ароматами трав и густым запахом хвои воздух, я на мгновение прикрыла глаза и ненадолго замерла, вслушиваясь в тихий шелест листвы.
Спасибо за помощь, брат! Мы у тебя в неоплатном долгу! И прости за порушенную лужайку – без мусора, к сожалению, не получилось. Я все уберу, поверь. И дерево непременно выращу новое. Сбереги только моих спутников. Дай нам время восстановиться. Ты поможешь мне, брат? Позволишь войти под твои кроны?
Ощутив молчаливое согласие леса, я облегченно перевела дух. После чего как-то разом расслабилась, опустила плечи, позволила Эриолу бесследно исчезнуть и лишь тогда, когда горячка боя окончательно растворилась в неумолимо подкрадывающейся усталости, поняла, насколько же сильно истощили меня последние два дня.
От внезапно накатившей слабости у меня подогнулись ноги. Одновременно с этим стремительно закружило голову, к горлу немедленно подкатил тошнотворный комок, а во всем теле появилась подозрительно знакомая дрожь. Я знаю, как оно бывает – в Хароне меня еще и не так скручивало после очередной старшей или высшей твари. У алтарей вообще в обморок грохалась, как институтка при виде уколотого пальца, но здесь?!
«Это еще что такое?! Неужели откат? – пораженно подумала я, машинально анализируя симптомы. – Ну точно… самый настоящий откат, как в Хароне! Это что, получается, все по-новому?! Или мы уже не на Во-Алларе?!»
От последней мысли меня и впрямь бросило в дрожь. А потом откуда-то навалилась темнота, в которой погасла даже эта невероятная догадка, и больше я ничего не помню. Совершенно ничего, кроме странного, пристального, откровенно изучающего взгляда, пришедшего словно из ниоткуда. Взгляда, которым кто-то абсолютно незнакомый мимолетно коснулся моего разума как раз перед тем, как я окончательно провалилась в пустоту.
Глава 7
Как ни удивительно, проснулась я совсем в другом настроении. После серьезных нагрузок, регулярного купания в грязи, проклятого отката, который, как в прежние времена, с невероятной легкостью свалил меня с ног… я открыла глаза с ощущением того, что нахожусь у себя дома. Причем оно было столь отчетливым, что на мгновение я едва не решила, что мне всего лишь приснился дурной сон, и вот-вот рядом послышатся тихие шаги, меня, как обычно по утрам, с нежностью обласкает любящий взгляд, обнимут сильные руки, а затем знакомый голос самого дорогого в мире мужчины беззвучно шепнет на ушко: «Доброе утро, любовь моя… завтракать будем внизу или в очередной раз нарушим столетнюю традицию?»
Только почувствовав под рукой не прохладный шелк простыней, а льнущие к ладони травинки… с наслаждением вдохнув напоенный восхитительными ароматами леса воздух… я внезапно осознала, что нахожусь не на Королевском острове. После чего вспомнила прошедший день, рывком села и торопливо огляделась.
Судя по всему, когда меня сморило, королевские Драконы аккуратно отнесли мое бесчувственное тело подальше от вонючего болота. Не знаю, правда, насколько далеко, но запаха гнили в воздухе не ощущалось. Более того, он был насыщен той приятной прохладой, которую могла дать только близко протекающая река или озеро. А еще в нем присутствовал сложный, цветочный аромат и отчетливый привкус хвои.
А вот небо еще оставалось темным, ночным, несмотря на то, что на горизонте уже появились первые намеки на скорый рассвет. Вокруг был поразительно чистый, светлый и словно бы даже ухоженный лес, который сильно напоминал мои владения на Равнине. Вокруг облюбованной мужчинами опушки колючими стражами стояли высокие кусты, усыпанные сверху донизу крупными оранжевыми ягодами. Под ногами тихонько шуршал густой травяной ковер, по которому, кажется, уже очень давно не ступала нога человека. А сама я сидела в сторонке, на заботливо постеленном на землю плаще, аккурат под низко склонившейся веткой похожего на иву дерева. Растерянно озиралась и с недоверием прислушивалась к себе.
Невероятно, но сейчас я чувствовала себя превосходно! Ни выматывающей слабости, ни дурных мыслей, ни мерзкого настроения… во мне бурлило так много энергии, словно за время недолго сна я не только полностью восстановилась, но еще и наелась про запас! Я даже пить совсем не хотела! Меня не мучил голод! И поцарапанные ноги совершенно не болели, не говоря уж об ушибленной спине, хотя вчера меня приложило неслабо.
Я с благодарностью прикрыла глаза.
Спасибо тебе, брат!
Почти сразу получила ответный отклик и облегченно вздохнула. Слава богу, мы выбрались. Лес все-таки не подвел, не отказал в помощи, не бросил в беде. Вытащил нас из западни и даже сил нам прибавил, хотя я до сих пор уверена, что это ЧУЖОЙ лес.
Кстати, как там наши бравые Драконы?
Торопливо поискав глазами, я без особого труда обнаружила лежащие неподалеку продолговатые тени – вымотавшиеся мужчины спали без задних ног, хотя и сейчас не позволили расслабиться полностью. То один, то другой тревожно вздрагивали во сне. От них постоянно исходили волны беспокойства и вполне объяснимой подозрительности. Да и про караульного они не забыли – ощутив подсказку от Знаков, я довольно быстро почувствовала, что спали только трое их четверых моих спутников, а последний… кажется, это был Вега… сидел в стороне и, укрывшись в густой тени могучей ели, внимательно изучал меня из темноты. А когда понял, что его заметили, беспокойно привстал и шепотом спросил:
– Миледи? С вами все в порядке?
Бедняга. Как же он устал, наверное… двое суток на ногах, без еды и воды, а теперь еще и уснуть нельзя, потому что командир решил, что здесь может быть опасно…
– Спи, – мягко улыбнулась я, твердо зная, что поблизости нет угрозы. – Спи и ни о чем не думай.
Вега удивленно моргнул, но почти сразу обмяк и, послушно закрыв глаза, медленно сполз на землю, мгновенно погрузившись в целительный сон. Тогда как я тихо поднялась и, пройдя мимо спящих Драконов, осторожно коснулась каждого из них. Я, конечно, не маг, но сил добавить могу и простому смертному. Вылечить от болезней, убрать остатки яда из их ран, избавить от усталости, подарить бодрость и покой… на это я вполне способна.
– Спите, люди, – беззвучно шепнула, ощутив, что мои способности действительно восстановились. – И пусть вам приснятся хорошие сны. Вы под защитой. Этот лес не причинит вам вреда.
Убедившись, что Драконы расслабились, я удовлетворенно кивнула и, доверившись Знакам, направилась в лес. Туда, где журчала невидимая вода и откуда веяло благословенной прохладой. Все-таки выбраться из болота – это еще полдела. А теперь настало время привести себя, наконец, в порядок.
Вокруг было темно, потому что знакомых лун на небе почему-то не было, но меня это не смущало – мои возможности снова стали такими же, как в Хароне, поэтому ночь не доставляла никаких неудобств. Я шла неспешно – до утра мне точно торопиться некуда, с удивлением разглядывая толстые, покрытые мхом стволы деревьев, любовалась густыми кронами и тщетно пыталась понять, куда же нас занесло. Я чувствовала себя в безопасности, но при этом хорошо понимала, что нахожусь далеко от дома. Слышала безмолвный шепот разбуженного мною леса, но с трудом могла разобрать слова. С Равниной я всегда точно знала, что Она желает сказать. Горы и Лес тоже всегда были немногословны и лаконичны. С Долиной проще – я с некоторых пор вообще воспринимала ее, как часть себя, поэтому с ней мы всегда общались без слов. А тут… я словно зашла в чужой дом, смутно напоминающий мне по очертаниям родные стены, видела, что они невероятно похожи, чувствовала даже легкий запах смолы, знакомый с детства… но при этом понимала, что в доме уже никто не живет. Его построили давным-давно, терпеливо и скрупулезно укладывая мощный фундамент, сверху положив превосходного качества брус и украсив двери затейливой резьбой. Какое-то время заботились о нем, поддерживали идеальный порядок, растили огород, поливали садовые деревья, с радостью собирая богатые урожаи… однако затем хозяева почему-то ушли и с тех пор больше не объявлялись.
Дом за прошедшие годы обветшал, но все был достаточно крепок, чтобы не развалиться от одного прикосновения. Его крыша поросла травой и покрылась густым слоем прошлогодних иголок. Некогда крепкий забор покосился с одного края, но еще мог остановить вторжение наглых кабанов, охочих до вкусных корешков и чудом сохранившихся в земле клубней. Перила на резном крылечке расшатались, ступени прогнулись, с любовью вырезанные ставни потемнели от дождей. Яркие краски выцвели, потускнели… но как только хлопнула калитка, и во дворе раздался человеческий голос, старый дом встрепенулся и поспешно распахнул свои двери.
Идя по едва угадываемым лесным тропинкам, я чувствовала себя нежданной гостьей, на которую со всех сторон посматривали с удивлением, любопытством и затаенной надеждой. Моих волос то и дело осторожно касались покрытые ярко-зеленой листвой ветки деревьев. Звенящая крыльями мошкара вилась где-то высоко над головой, но не смела коснуться моей кожи. Трава под босые ступни ложилась с такой готовностью, будто хотела поскорее проверить, так ли легка моя поступь. А когда я не выдержала и, опустившись на корточки, приложила к ней левую ладонь, по земле пробежала такая взволнованная дрожь, что я окончательно озадачилась.
Что это за чудо такое? И что за место, которое еще явственно помнит прежних Хозяев, но уже давно никем не охраняется? Я вижу… я чувствую, что меня узнали. Помню, что это не моя земля, но, несмотря ни на что, ощущаю, что она поддерживает меня, готова помогать, внимательно следит за каждым моим шагом, чутко прислушивается и словно ждет чего-то.
Но разве на Во-Алларе может быть такое, чтобы земля так долго оставалась без Хозяев? И разве не всю ее я видела, пока путешествовала по этому миру? Пять Знаков из шести УЖЕ находятся у меня на ладони, причем свои владения я изучила до последнего клочка земли. Пустыня пока ничья, но это место абсолютно на нее не похоже! Конечно, оставалось Море и расположенные на нем острова, но мне говорили, что морской Хозяин все-таки существует. Только давно уже не вмешивается в людские дела, так что этот вариант тоже маловероятен.
В недоумении я добралась до берега и остановилась у кромки приветливо поблескивающей воды. Поверхность лесного озера была безупречна чистой и ровной, словно ее только что заботливо очистили и погладили. Мягкие волны тихо плескались у самых моих ног, словно приглашая войти и искупаться. Окружающие берег, словно молчаливые стражи, исполинские деревья надежно укрывали его от любопытных взглядов. Ночное небо, напрочь лишенное звезд, отражалось в воде сплошной темно-синей массой, но даже оно не мешало любоваться красотой этого места. И не давало ни малейшего повода заподозрить какой-то подвох.
Недолго поколебавшись, я все же скинула одежду и, на всякий случай коснувшись земли Знаками, уже спокойно забралась в воду. Озеро, если верить моим ощущениям, было глубоким, богатым рыбой и всякой иной живностью, но опасных для жизни существ в нем не было, так что я могла плавать хоть до посинения, не опасаясь, что со дна вдруг всплывет доисторический монстр и цапнет меня за ляжку. Более того, забравшись на приличную глубину, я даже с удивлением обнаружила, что утонуть мне тут в принципе не грозит – вода охотно меня поддерживала, обнимала со всех сторон, будто заботливые руки матери, и с легкостью выталкивала на поверхность, если я вдруг испытывала желание недоверчиво осмотреться. Причем пресная вода. Абсолютно чистая, невероятно вкусная и прекрасно утоляющая жажду.
Все еще оставаясь в легком шоке от таких открытий, я выбралась обратно на берег и занялась своими вещами. Откровенно порадовавшись тому, что не поскупилась когда-то на ткань для платья, которая обладала не только антимагическими свойствами, но и еще одной полезной особенностью – она не впитывала в себя грязь и легко отстирывалась. Так что достаточно было засунуть ее в таз с водой, хорошенько там побултыхать и вынуть потом безупречно чистое белье.
Помимо всего прочего, она еще и сохла достаточно быстро, так что в скором времени я не только отмылась и отчистилась, но и успела одеться. Предварительно посетовав на дырявые штаны и приведя рукава у рубахи в более или менее приемлемый вид. То есть попросту их отрезав, чтобы не пугали случайных прохожих.
Не бог весть что получилось, конечно, но я хотя бы на пугало перестала смахивать.
Потом я задумалась над тем, как привести в порядок волосы, и очень вовремя вспомнила, что одна из моих заколок имеет достаточно длинные зубчики, так что вполне могла бы сойти за гребешок. Вот только за ней надо быстро возвращаться на опушку, но чего только не сделает женщина для того, чтобы выглядеть красивой?
Усмехнувшись этим мыслям, я все-таки обрезала штаны до колен, чтобы не щеголять жжеными дырами, оставшимися от присосок убитой пиявки, неторопливо вернулась в лагерь и, забрав сверток с остатками платья, снова направилась к озеру. Неповрежденной ткани, правда, было совсем немного, но ее тоже следовало бы хорошенько почистить. Вдруг еще пригодится?
Недолго думая, я вытряхнула из кулька свои побрякушки и, развернув изрядно подпорченный подол, добросовестно его прополоскала. А когда отжала и повернулась, чтобы выйти, озадаченно замерла, внезапно обнаружив, что на мои скудные пожитки решил кто-то покуситься.
Не сказать, правда, что обиженный росточком, доходящий мне примерно до груди и худой, как скелет, дедок с длинной бородой представлял какую-то угрозу. Но‚ согласитесь‚ после недавнего ощущения полнейшей идиллии вдруг увидеть, что некто в драных обносках по-хозяйски роется в твоих вещах, не слишком-то приятно. И ладно, если бы он цапнул, скажем, обрезки моих штанов или никому не нужные рукава, без которых я сейчас сама смотрелась, как босячка из припортовых районов… черт, я даже простила бы ему украденные сережки с бриллиантами или золотые шпильки! Но этот гад захапал тот самый гребешок, на который я так рассчитывала, и, судя по тому, какая блаженная улыбка расползлась на его сморщенной физиономии, примеривал он его в качестве этакой короны совершенно осмысленно!
– Дедуля… – ласково позвала я, скручивая остатки подола в подобие хлыста. – А тебе никогда не говорили, что брать чужие вещи нехорошо?
Услышав мой голос, наглый старикашка живо поднял голову и осклабился.
– А я не чужое беру! – заявил он, гордо подбоченившись и выпятив вперед тощую грудь.
Медленно выходя из воды, я недобро улыбнулась.
– Да ну?
– А то ж! – бодро закивал дедок, проворно пряча украденную заколку за спину. – Ты в моем озере купалась? Купалась. Илу в нем намутила? Рыбу мне всю распугала? Так и расплачивайся, как положено!
От такой наглости я сперва онемела, а потом насторожилась.
– Что значит, в «твоем озере»? Ты, что ли, здесь Хозяин?
– Я, – хитро прищурился вор. – А что, не похоже?
Я сузила глаза.
– Ах, ты-ы-ы… а что ж тогда у тебя лес стоит заброшенным, Хозяин?! Почему он сонный, как осенняя муха, и двух слов связать не может? Почему никакого заслона от болота не стоит?! И почему на его границе так вольготно себя чувствует нежить, а?!
– Чего? – опешил от такого напора дед. – Да ты что, девка, ума лишилась? Какое мне дело до леса?! Я на реках да озерах властелин, а до суши мне и дела-то нет!
– Что значит, нет? – озадачилась я. – Так ты что… водяной, что ли?
– Я – тцар речной! – наставительно заявил дедок и, гордо вскинув острый подбородок, заметно приосанился. – И озеро это – мое! А поскольку ты в него влезла без спросу, то могу и наказать, а могу и помиловать.
Я с сомнением оглядела жалкие обноски, едва прикрывающие ему бедра и впалую грудь. С еще большим сомнением посмотрела на худые коленки – такие же тощие, как все остальное; грязные пятки, небрежно оборванный край рубахи, явно доставшейся ему с чужого плеча… скептически приподняла брови при виде большого зеленого пятна на груди, которое явно требовало отбеливателя… оценила по достоинству цыплячью шейку, торчащий кадык, длинный нос с внушающей уважение бородавкой на самом кончике… и, не сдержавшись, хмыкнула.
Ну, в принципе, может и не врет дедок. Кожица-то у него и правда какая-то зеленоватая. А то, что водяных не бывает… когда-то я и в Ишт не верила, а оно вон как получилось. К тому же я тоже сейчас на приличного человека не похожа, так что нечего придираться. Вдруг и этому тоже несладко? Может, у них экономический кризис на носу? Селедка, к примеру, не уродилась? Или урожай устриц погорел… в смысле, сгнил от внепланового прилива?
– Не веришь? – грозно нахмурился «тцар», сведя мохнатые брови у переносицы. – А я вот сейчас на тебя чудище болотное натравлю, чтоб не сомневалась!
– Какое чудище? – невольно заинтересовалась я. – Имеешь в виду ту пиявку с кучей щупалец, которая еще с ночи тухнет на берегу?
– Где тухнет? – растерялся дедок, чуть не выронив украденный гребешок. – Кто?! Наш многоног?!
– Надеюсь, ты им не слишком дорожил, твое величество, – доверительно заметила я, подходя ближе и с откровенным интересом изучая нахального коротышку. – Но если что, в болоте еще несколько штук осталось. Побитые, правда, и разобиженные на весь белый свет, но поймать, если вдруг понадобятся, можно. Я тебе даже помогу, если попросишь. Хотя, само собой, не бесплатно.
– Что-то не верится, что ты от многонога избавилась, – пробормотал дедок, как-то скукожившись и словно бы став еще меньше ростом. – Проверить бы надо… ты это… стой тут… я сейчас разузнаю и, если ты мне правду сказала, так и быть – исполню, стало быть… но лишь одно! И не больше! Только сперва… буль… буль-буль…
Я только моргнуть успела, как он уже уменьшился до размеров ребенка. После чего съежился совсем, став похожим на сдувшийся шарик, весь сморщился, как-то странно булькнул, квакнул, окончательно позеленел и… расплылся большой прозрачной лужей. Которая, впрочем, мгновенно впиталась в землю и бесследно исчезла.
– Эй! – спохватилась я, кинувшись к брошенным драгоценностям и тут же убедившись, что гребешок пропал вместе с дедком. – Расческу верни, бессовестный!
После чего с досадой сплюнула, фыркнула, и поняла, что собственность свою банальнейшим образом профукала, тяжело вздохнула.
– Зашибись… теперь расчесываться пальцами буду…
Но потом решила, что без расчески не помру, расстелила на траве мокрый подол, чтобы подсох‚ и принялась кое-как расплетать перепутавшиеся, успевшие подсохнуть космы, пока они окончательно не превратились в один огромный колтун. Получалось, правда, не больно-то хорошо, но все лучше, чем вообще ничего не делать. Я только о нахальном воришке старалась не думать – обидно, блин, когда тебя так лихо кидают. И не то, что заколки жалко – важен сам факт… эх, если бы только выяснить, где этот жук спрятался…
Внезапно левую ладонь ощутимо кольнуло.
Я с удивлением ее подняла, не успев додумать, что сделала бы с шустрым дедком, если бы поймала. Озадаченно потерла зудящую кожу, но потом снова положила на землю и мысленно потянулась вперед. Точно так же, как делала у себя на Равнине, когда хотела кого-то найти. Не знаю, правда, что из этого получится, потому что я тут чужая, да и Знаки в последнее время ведут себя очень странно. Но вдруг это – такая же подсказка, как с лесом?
Отдача оказалась мгновенной и такой, что я аж пошатнулась. Но при этом снова, как вчера, ощутила себя чем-то большим, чем просто Гайдэ – я словно бы на какое-то время взглянула на мир откуда-то сверху, из поднебесья. Отчетливо увидела себя, сидящую на берегу покрывшегося тревожной рябью озера; само озеро, которое оказалось довольно большим и почти граничило с одной стороны с вызывающим у меня раздражение болотом. Чуть дальше протянулись тонкие ниточки рек, складывающиеся в причудливую сеть, расчертившую огромные земли на мозаичные осколки. И повсюду, насколько хватало глаз, тянулся величественный, роскошный, некогда ухоженный, но теперь оставшийся без чуткого внимания Хозяев лес. Который тем не менее охотно откликнулся на мой мысленный зов и позволил пройтись по своим границам, смущенно открывая мне живописные поляны, тихие опушки, уже начинающие зарастать молодыми деревьями прогалины…
Я беспрепятственно смогла почувствовать весь громадный лесной массив, на краю которого мы оказались. Более внимательно прошлась по границе с болотом, еще раз убедившись, что там обитает немало нежити, которая время от времени покидала свои норы и пробиралась довольно далеко, пока ее не останавливали лесные стражи. Увидела самих этих стражей – целую стаю невероятно крупных и очень быстрых лисиц с удивительной темно-зеленой шерстью, которые, едва почувствовав мое внимание, тут же насторожились и поспешили от него избавиться. Коснувшись их краешком сознания, я отчетливо ощутила их подозрительность и почему-то подумала, что они похожи на наполовину одичавших сторожевых псов, давно научившихся выживать без хозяев, но при этом еще не успевших забыть, что для них значит опустевший, заброшенный дом.
Недолго поразмыслив, лисиц я оставила в покое – у меня не было намерений их неволить или, упаси боже, занимать место Хозяйки. Я просто хотела выяснить, куда мы попали, поэтому деликатно обошла тревожно затявкавшую стаю стороной и потянулась еще дальше, стремясь узнать, есть ли поблизости люди.
Я добралась до северной оконечности леса, с неудовольствием обнаружив, что и там его окружало все то же мерзкое болото. Попробовала было обойти его вдоль кромки деревьев, но, к собственному неприятному удивлению, поняла, что не смогу это сделать – болото было и там, и гораздо дальше, окружая лес неодолимой преградой и словно стискивая в одном гигантском кольце. Конечно, я отдавала себе отчет в том, что в нормальной природе такое невозможно, поэтому забралась мыслью довольно далеко и остановилась только тогда, когда почувствовала, что чересчур увлеклась, ушла слишком далеко от исходной точки и скоро опять ослабну.
После чего быстро огляделась. Уловила неясный шум и, прислушавшись к сочной ругани, невольно улыбнулась: живые… все до одного. Недаром я чувствую недоверие Дрома, радостный восторг Дэла, осторожное внимание Веги и неизменное раздражение господина Иггера. Бедняга… столько переживаний и все в один день. Надеюсь, он не слишком расстроится, что я убила пиявку без его помощи, и не будет слишком громко бурчать по поводу того, что я опять рисковала.
Ну что поделать, если у меня планида такая?
Глубоко вздохнув восхитительно чистый, напоенный ароматами трав и густым запахом хвои воздух, я на мгновение прикрыла глаза и ненадолго замерла, вслушиваясь в тихий шелест листвы.
Спасибо за помощь, брат! Мы у тебя в неоплатном долгу! И прости за порушенную лужайку – без мусора, к сожалению, не получилось. Я все уберу, поверь. И дерево непременно выращу новое. Сбереги только моих спутников. Дай нам время восстановиться. Ты поможешь мне, брат? Позволишь войти под твои кроны?
Ощутив молчаливое согласие леса, я облегченно перевела дух. После чего как-то разом расслабилась, опустила плечи, позволила Эриолу бесследно исчезнуть и лишь тогда, когда горячка боя окончательно растворилась в неумолимо подкрадывающейся усталости, поняла, насколько же сильно истощили меня последние два дня.
От внезапно накатившей слабости у меня подогнулись ноги. Одновременно с этим стремительно закружило голову, к горлу немедленно подкатил тошнотворный комок, а во всем теле появилась подозрительно знакомая дрожь. Я знаю, как оно бывает – в Хароне меня еще и не так скручивало после очередной старшей или высшей твари. У алтарей вообще в обморок грохалась, как институтка при виде уколотого пальца, но здесь?!
«Это еще что такое?! Неужели откат? – пораженно подумала я, машинально анализируя симптомы. – Ну точно… самый настоящий откат, как в Хароне! Это что, получается, все по-новому?! Или мы уже не на Во-Алларе?!»
От последней мысли меня и впрямь бросило в дрожь. А потом откуда-то навалилась темнота, в которой погасла даже эта невероятная догадка, и больше я ничего не помню. Совершенно ничего, кроме странного, пристального, откровенно изучающего взгляда, пришедшего словно из ниоткуда. Взгляда, которым кто-то абсолютно незнакомый мимолетно коснулся моего разума как раз перед тем, как я окончательно провалилась в пустоту.
Глава 7
Как ни удивительно, проснулась я совсем в другом настроении. После серьезных нагрузок, регулярного купания в грязи, проклятого отката, который, как в прежние времена, с невероятной легкостью свалил меня с ног… я открыла глаза с ощущением того, что нахожусь у себя дома. Причем оно было столь отчетливым, что на мгновение я едва не решила, что мне всего лишь приснился дурной сон, и вот-вот рядом послышатся тихие шаги, меня, как обычно по утрам, с нежностью обласкает любящий взгляд, обнимут сильные руки, а затем знакомый голос самого дорогого в мире мужчины беззвучно шепнет на ушко: «Доброе утро, любовь моя… завтракать будем внизу или в очередной раз нарушим столетнюю традицию?»
Только почувствовав под рукой не прохладный шелк простыней, а льнущие к ладони травинки… с наслаждением вдохнув напоенный восхитительными ароматами леса воздух… я внезапно осознала, что нахожусь не на Королевском острове. После чего вспомнила прошедший день, рывком села и торопливо огляделась.
Судя по всему, когда меня сморило, королевские Драконы аккуратно отнесли мое бесчувственное тело подальше от вонючего болота. Не знаю, правда, насколько далеко, но запаха гнили в воздухе не ощущалось. Более того, он был насыщен той приятной прохладой, которую могла дать только близко протекающая река или озеро. А еще в нем присутствовал сложный, цветочный аромат и отчетливый привкус хвои.
А вот небо еще оставалось темным, ночным, несмотря на то, что на горизонте уже появились первые намеки на скорый рассвет. Вокруг был поразительно чистый, светлый и словно бы даже ухоженный лес, который сильно напоминал мои владения на Равнине. Вокруг облюбованной мужчинами опушки колючими стражами стояли высокие кусты, усыпанные сверху донизу крупными оранжевыми ягодами. Под ногами тихонько шуршал густой травяной ковер, по которому, кажется, уже очень давно не ступала нога человека. А сама я сидела в сторонке, на заботливо постеленном на землю плаще, аккурат под низко склонившейся веткой похожего на иву дерева. Растерянно озиралась и с недоверием прислушивалась к себе.
Невероятно, но сейчас я чувствовала себя превосходно! Ни выматывающей слабости, ни дурных мыслей, ни мерзкого настроения… во мне бурлило так много энергии, словно за время недолго сна я не только полностью восстановилась, но еще и наелась про запас! Я даже пить совсем не хотела! Меня не мучил голод! И поцарапанные ноги совершенно не болели, не говоря уж об ушибленной спине, хотя вчера меня приложило неслабо.
Я с благодарностью прикрыла глаза.
Спасибо тебе, брат!
Почти сразу получила ответный отклик и облегченно вздохнула. Слава богу, мы выбрались. Лес все-таки не подвел, не отказал в помощи, не бросил в беде. Вытащил нас из западни и даже сил нам прибавил, хотя я до сих пор уверена, что это ЧУЖОЙ лес.
Кстати, как там наши бравые Драконы?
Торопливо поискав глазами, я без особого труда обнаружила лежащие неподалеку продолговатые тени – вымотавшиеся мужчины спали без задних ног, хотя и сейчас не позволили расслабиться полностью. То один, то другой тревожно вздрагивали во сне. От них постоянно исходили волны беспокойства и вполне объяснимой подозрительности. Да и про караульного они не забыли – ощутив подсказку от Знаков, я довольно быстро почувствовала, что спали только трое их четверых моих спутников, а последний… кажется, это был Вега… сидел в стороне и, укрывшись в густой тени могучей ели, внимательно изучал меня из темноты. А когда понял, что его заметили, беспокойно привстал и шепотом спросил:
– Миледи? С вами все в порядке?
Бедняга. Как же он устал, наверное… двое суток на ногах, без еды и воды, а теперь еще и уснуть нельзя, потому что командир решил, что здесь может быть опасно…
– Спи, – мягко улыбнулась я, твердо зная, что поблизости нет угрозы. – Спи и ни о чем не думай.
Вега удивленно моргнул, но почти сразу обмяк и, послушно закрыв глаза, медленно сполз на землю, мгновенно погрузившись в целительный сон. Тогда как я тихо поднялась и, пройдя мимо спящих Драконов, осторожно коснулась каждого из них. Я, конечно, не маг, но сил добавить могу и простому смертному. Вылечить от болезней, убрать остатки яда из их ран, избавить от усталости, подарить бодрость и покой… на это я вполне способна.
– Спите, люди, – беззвучно шепнула, ощутив, что мои способности действительно восстановились. – И пусть вам приснятся хорошие сны. Вы под защитой. Этот лес не причинит вам вреда.
Убедившись, что Драконы расслабились, я удовлетворенно кивнула и, доверившись Знакам, направилась в лес. Туда, где журчала невидимая вода и откуда веяло благословенной прохладой. Все-таки выбраться из болота – это еще полдела. А теперь настало время привести себя, наконец, в порядок.
Вокруг было темно, потому что знакомых лун на небе почему-то не было, но меня это не смущало – мои возможности снова стали такими же, как в Хароне, поэтому ночь не доставляла никаких неудобств. Я шла неспешно – до утра мне точно торопиться некуда, с удивлением разглядывая толстые, покрытые мхом стволы деревьев, любовалась густыми кронами и тщетно пыталась понять, куда же нас занесло. Я чувствовала себя в безопасности, но при этом хорошо понимала, что нахожусь далеко от дома. Слышала безмолвный шепот разбуженного мною леса, но с трудом могла разобрать слова. С Равниной я всегда точно знала, что Она желает сказать. Горы и Лес тоже всегда были немногословны и лаконичны. С Долиной проще – я с некоторых пор вообще воспринимала ее, как часть себя, поэтому с ней мы всегда общались без слов. А тут… я словно зашла в чужой дом, смутно напоминающий мне по очертаниям родные стены, видела, что они невероятно похожи, чувствовала даже легкий запах смолы, знакомый с детства… но при этом понимала, что в доме уже никто не живет. Его построили давным-давно, терпеливо и скрупулезно укладывая мощный фундамент, сверху положив превосходного качества брус и украсив двери затейливой резьбой. Какое-то время заботились о нем, поддерживали идеальный порядок, растили огород, поливали садовые деревья, с радостью собирая богатые урожаи… однако затем хозяева почему-то ушли и с тех пор больше не объявлялись.
Дом за прошедшие годы обветшал, но все был достаточно крепок, чтобы не развалиться от одного прикосновения. Его крыша поросла травой и покрылась густым слоем прошлогодних иголок. Некогда крепкий забор покосился с одного края, но еще мог остановить вторжение наглых кабанов, охочих до вкусных корешков и чудом сохранившихся в земле клубней. Перила на резном крылечке расшатались, ступени прогнулись, с любовью вырезанные ставни потемнели от дождей. Яркие краски выцвели, потускнели… но как только хлопнула калитка, и во дворе раздался человеческий голос, старый дом встрепенулся и поспешно распахнул свои двери.
Идя по едва угадываемым лесным тропинкам, я чувствовала себя нежданной гостьей, на которую со всех сторон посматривали с удивлением, любопытством и затаенной надеждой. Моих волос то и дело осторожно касались покрытые ярко-зеленой листвой ветки деревьев. Звенящая крыльями мошкара вилась где-то высоко над головой, но не смела коснуться моей кожи. Трава под босые ступни ложилась с такой готовностью, будто хотела поскорее проверить, так ли легка моя поступь. А когда я не выдержала и, опустившись на корточки, приложила к ней левую ладонь, по земле пробежала такая взволнованная дрожь, что я окончательно озадачилась.
Что это за чудо такое? И что за место, которое еще явственно помнит прежних Хозяев, но уже давно никем не охраняется? Я вижу… я чувствую, что меня узнали. Помню, что это не моя земля, но, несмотря ни на что, ощущаю, что она поддерживает меня, готова помогать, внимательно следит за каждым моим шагом, чутко прислушивается и словно ждет чего-то.
Но разве на Во-Алларе может быть такое, чтобы земля так долго оставалась без Хозяев? И разве не всю ее я видела, пока путешествовала по этому миру? Пять Знаков из шести УЖЕ находятся у меня на ладони, причем свои владения я изучила до последнего клочка земли. Пустыня пока ничья, но это место абсолютно на нее не похоже! Конечно, оставалось Море и расположенные на нем острова, но мне говорили, что морской Хозяин все-таки существует. Только давно уже не вмешивается в людские дела, так что этот вариант тоже маловероятен.
В недоумении я добралась до берега и остановилась у кромки приветливо поблескивающей воды. Поверхность лесного озера была безупречна чистой и ровной, словно ее только что заботливо очистили и погладили. Мягкие волны тихо плескались у самых моих ног, словно приглашая войти и искупаться. Окружающие берег, словно молчаливые стражи, исполинские деревья надежно укрывали его от любопытных взглядов. Ночное небо, напрочь лишенное звезд, отражалось в воде сплошной темно-синей массой, но даже оно не мешало любоваться красотой этого места. И не давало ни малейшего повода заподозрить какой-то подвох.
Недолго поколебавшись, я все же скинула одежду и, на всякий случай коснувшись земли Знаками, уже спокойно забралась в воду. Озеро, если верить моим ощущениям, было глубоким, богатым рыбой и всякой иной живностью, но опасных для жизни существ в нем не было, так что я могла плавать хоть до посинения, не опасаясь, что со дна вдруг всплывет доисторический монстр и цапнет меня за ляжку. Более того, забравшись на приличную глубину, я даже с удивлением обнаружила, что утонуть мне тут в принципе не грозит – вода охотно меня поддерживала, обнимала со всех сторон, будто заботливые руки матери, и с легкостью выталкивала на поверхность, если я вдруг испытывала желание недоверчиво осмотреться. Причем пресная вода. Абсолютно чистая, невероятно вкусная и прекрасно утоляющая жажду.
Все еще оставаясь в легком шоке от таких открытий, я выбралась обратно на берег и занялась своими вещами. Откровенно порадовавшись тому, что не поскупилась когда-то на ткань для платья, которая обладала не только антимагическими свойствами, но и еще одной полезной особенностью – она не впитывала в себя грязь и легко отстирывалась. Так что достаточно было засунуть ее в таз с водой, хорошенько там побултыхать и вынуть потом безупречно чистое белье.
Помимо всего прочего, она еще и сохла достаточно быстро, так что в скором времени я не только отмылась и отчистилась, но и успела одеться. Предварительно посетовав на дырявые штаны и приведя рукава у рубахи в более или менее приемлемый вид. То есть попросту их отрезав, чтобы не пугали случайных прохожих.
Не бог весть что получилось, конечно, но я хотя бы на пугало перестала смахивать.
Потом я задумалась над тем, как привести в порядок волосы, и очень вовремя вспомнила, что одна из моих заколок имеет достаточно длинные зубчики, так что вполне могла бы сойти за гребешок. Вот только за ней надо быстро возвращаться на опушку, но чего только не сделает женщина для того, чтобы выглядеть красивой?
Усмехнувшись этим мыслям, я все-таки обрезала штаны до колен, чтобы не щеголять жжеными дырами, оставшимися от присосок убитой пиявки, неторопливо вернулась в лагерь и, забрав сверток с остатками платья, снова направилась к озеру. Неповрежденной ткани, правда, было совсем немного, но ее тоже следовало бы хорошенько почистить. Вдруг еще пригодится?
Недолго думая, я вытряхнула из кулька свои побрякушки и, развернув изрядно подпорченный подол, добросовестно его прополоскала. А когда отжала и повернулась, чтобы выйти, озадаченно замерла, внезапно обнаружив, что на мои скудные пожитки решил кто-то покуситься.
Не сказать, правда, что обиженный росточком, доходящий мне примерно до груди и худой, как скелет, дедок с длинной бородой представлял какую-то угрозу. Но‚ согласитесь‚ после недавнего ощущения полнейшей идиллии вдруг увидеть, что некто в драных обносках по-хозяйски роется в твоих вещах, не слишком-то приятно. И ладно, если бы он цапнул, скажем, обрезки моих штанов или никому не нужные рукава, без которых я сейчас сама смотрелась, как босячка из припортовых районов… черт, я даже простила бы ему украденные сережки с бриллиантами или золотые шпильки! Но этот гад захапал тот самый гребешок, на который я так рассчитывала, и, судя по тому, какая блаженная улыбка расползлась на его сморщенной физиономии, примеривал он его в качестве этакой короны совершенно осмысленно!
– Дедуля… – ласково позвала я, скручивая остатки подола в подобие хлыста. – А тебе никогда не говорили, что брать чужие вещи нехорошо?
Услышав мой голос, наглый старикашка живо поднял голову и осклабился.
– А я не чужое беру! – заявил он, гордо подбоченившись и выпятив вперед тощую грудь.
Медленно выходя из воды, я недобро улыбнулась.
– Да ну?
– А то ж! – бодро закивал дедок, проворно пряча украденную заколку за спину. – Ты в моем озере купалась? Купалась. Илу в нем намутила? Рыбу мне всю распугала? Так и расплачивайся, как положено!
От такой наглости я сперва онемела, а потом насторожилась.
– Что значит, в «твоем озере»? Ты, что ли, здесь Хозяин?
– Я, – хитро прищурился вор. – А что, не похоже?
Я сузила глаза.
– Ах, ты-ы-ы… а что ж тогда у тебя лес стоит заброшенным, Хозяин?! Почему он сонный, как осенняя муха, и двух слов связать не может? Почему никакого заслона от болота не стоит?! И почему на его границе так вольготно себя чувствует нежить, а?!
– Чего? – опешил от такого напора дед. – Да ты что, девка, ума лишилась? Какое мне дело до леса?! Я на реках да озерах властелин, а до суши мне и дела-то нет!
– Что значит, нет? – озадачилась я. – Так ты что… водяной, что ли?
– Я – тцар речной! – наставительно заявил дедок и, гордо вскинув острый подбородок, заметно приосанился. – И озеро это – мое! А поскольку ты в него влезла без спросу, то могу и наказать, а могу и помиловать.
Я с сомнением оглядела жалкие обноски, едва прикрывающие ему бедра и впалую грудь. С еще большим сомнением посмотрела на худые коленки – такие же тощие, как все остальное; грязные пятки, небрежно оборванный край рубахи, явно доставшейся ему с чужого плеча… скептически приподняла брови при виде большого зеленого пятна на груди, которое явно требовало отбеливателя… оценила по достоинству цыплячью шейку, торчащий кадык, длинный нос с внушающей уважение бородавкой на самом кончике… и, не сдержавшись, хмыкнула.
Ну, в принципе, может и не врет дедок. Кожица-то у него и правда какая-то зеленоватая. А то, что водяных не бывает… когда-то я и в Ишт не верила, а оно вон как получилось. К тому же я тоже сейчас на приличного человека не похожа, так что нечего придираться. Вдруг и этому тоже несладко? Может, у них экономический кризис на носу? Селедка, к примеру, не уродилась? Или урожай устриц погорел… в смысле, сгнил от внепланового прилива?
– Не веришь? – грозно нахмурился «тцар», сведя мохнатые брови у переносицы. – А я вот сейчас на тебя чудище болотное натравлю, чтоб не сомневалась!
– Какое чудище? – невольно заинтересовалась я. – Имеешь в виду ту пиявку с кучей щупалец, которая еще с ночи тухнет на берегу?
– Где тухнет? – растерялся дедок, чуть не выронив украденный гребешок. – Кто?! Наш многоног?!
– Надеюсь, ты им не слишком дорожил, твое величество, – доверительно заметила я, подходя ближе и с откровенным интересом изучая нахального коротышку. – Но если что, в болоте еще несколько штук осталось. Побитые, правда, и разобиженные на весь белый свет, но поймать, если вдруг понадобятся, можно. Я тебе даже помогу, если попросишь. Хотя, само собой, не бесплатно.
– Что-то не верится, что ты от многонога избавилась, – пробормотал дедок, как-то скукожившись и словно бы став еще меньше ростом. – Проверить бы надо… ты это… стой тут… я сейчас разузнаю и, если ты мне правду сказала, так и быть – исполню, стало быть… но лишь одно! И не больше! Только сперва… буль… буль-буль…
Я только моргнуть успела, как он уже уменьшился до размеров ребенка. После чего съежился совсем, став похожим на сдувшийся шарик, весь сморщился, как-то странно булькнул, квакнул, окончательно позеленел и… расплылся большой прозрачной лужей. Которая, впрочем, мгновенно впиталась в землю и бесследно исчезла.
– Эй! – спохватилась я, кинувшись к брошенным драгоценностям и тут же убедившись, что гребешок пропал вместе с дедком. – Расческу верни, бессовестный!
После чего с досадой сплюнула, фыркнула, и поняла, что собственность свою банальнейшим образом профукала, тяжело вздохнула.
– Зашибись… теперь расчесываться пальцами буду…
Но потом решила, что без расчески не помру, расстелила на траве мокрый подол, чтобы подсох‚ и принялась кое-как расплетать перепутавшиеся, успевшие подсохнуть космы, пока они окончательно не превратились в один огромный колтун. Получалось, правда, не больно-то хорошо, но все лучше, чем вообще ничего не делать. Я только о нахальном воришке старалась не думать – обидно, блин, когда тебя так лихо кидают. И не то, что заколки жалко – важен сам факт… эх, если бы только выяснить, где этот жук спрятался…
Внезапно левую ладонь ощутимо кольнуло.
Я с удивлением ее подняла, не успев додумать, что сделала бы с шустрым дедком, если бы поймала. Озадаченно потерла зудящую кожу, но потом снова положила на землю и мысленно потянулась вперед. Точно так же, как делала у себя на Равнине, когда хотела кого-то найти. Не знаю, правда, что из этого получится, потому что я тут чужая, да и Знаки в последнее время ведут себя очень странно. Но вдруг это – такая же подсказка, как с лесом?
Отдача оказалась мгновенной и такой, что я аж пошатнулась. Но при этом снова, как вчера, ощутила себя чем-то большим, чем просто Гайдэ – я словно бы на какое-то время взглянула на мир откуда-то сверху, из поднебесья. Отчетливо увидела себя, сидящую на берегу покрывшегося тревожной рябью озера; само озеро, которое оказалось довольно большим и почти граничило с одной стороны с вызывающим у меня раздражение болотом. Чуть дальше протянулись тонкие ниточки рек, складывающиеся в причудливую сеть, расчертившую огромные земли на мозаичные осколки. И повсюду, насколько хватало глаз, тянулся величественный, роскошный, некогда ухоженный, но теперь оставшийся без чуткого внимания Хозяев лес. Который тем не менее охотно откликнулся на мой мысленный зов и позволил пройтись по своим границам, смущенно открывая мне живописные поляны, тихие опушки, уже начинающие зарастать молодыми деревьями прогалины…
Я беспрепятственно смогла почувствовать весь громадный лесной массив, на краю которого мы оказались. Более внимательно прошлась по границе с болотом, еще раз убедившись, что там обитает немало нежити, которая время от времени покидала свои норы и пробиралась довольно далеко, пока ее не останавливали лесные стражи. Увидела самих этих стражей – целую стаю невероятно крупных и очень быстрых лисиц с удивительной темно-зеленой шерстью, которые, едва почувствовав мое внимание, тут же насторожились и поспешили от него избавиться. Коснувшись их краешком сознания, я отчетливо ощутила их подозрительность и почему-то подумала, что они похожи на наполовину одичавших сторожевых псов, давно научившихся выживать без хозяев, но при этом еще не успевших забыть, что для них значит опустевший, заброшенный дом.
Недолго поразмыслив, лисиц я оставила в покое – у меня не было намерений их неволить или, упаси боже, занимать место Хозяйки. Я просто хотела выяснить, куда мы попали, поэтому деликатно обошла тревожно затявкавшую стаю стороной и потянулась еще дальше, стремясь узнать, есть ли поблизости люди.
Я добралась до северной оконечности леса, с неудовольствием обнаружив, что и там его окружало все то же мерзкое болото. Попробовала было обойти его вдоль кромки деревьев, но, к собственному неприятному удивлению, поняла, что не смогу это сделать – болото было и там, и гораздо дальше, окружая лес неодолимой преградой и словно стискивая в одном гигантском кольце. Конечно, я отдавала себе отчет в том, что в нормальной природе такое невозможно, поэтому забралась мыслью довольно далеко и остановилась только тогда, когда почувствовала, что чересчур увлеклась, ушла слишком далеко от исходной точки и скоро опять ослабну.