Шаг в Бездну

— Как? — он откусил пончик, и сахарная пудра разлетелась по его лицу.

— Пикник, — я протянула салфетку, указывая на его губы и щёки и краснея. — У тебя лицо белое.

— А у тебя красное.

— Да как ты смеешь?! — взвизгнула я и играючи толкнула архангела в грудь, зардевшись ещё сильнее.

Рафаэль поддался и повалился на траву, но при этом схватил меня за руку и потянул на себя. Я засмеялась, приземляясь на него и замирая в опасной близости от его лица. Он перекатился и оказался сверху, прижимая меня к траве своим сильным телом.

— Скажи, — попросил он.

— Что?

— Скажи, что любишь.

Я растерялась и попыталась спрятаться в волосах, но почему — то прошептала:

— Люблю.

Рафаэль накрыл мои губы своими нежно, но уверенно. Я удивилась, с какой лёгкостью, прыткостью и естественностью он это делал. Видимо, у всех нас есть секреты и прошлая жизнь.

Он ласкал меня языком, посасывал губы и не останавливался, требуя больше, ближе. Я улетела в пространство, целуя в ответ. Долгожданный поцелуй углубился, переходя в танец, смывая границы между реальностью и временем.

Я коснулась его лица, с удовольствием ощущая нежность кожи, запустила ладони в волосы и протяжно застонала, не в силах остановиться. Его руки гуляли по моему телу, бросая в жар и пробуждая дикое, горячее желание, а губы целовали и делали меня счастливой.

Сейчас. Здесь. С ним.

Его рот обжигал, забирая остатки разума и унося в невесомость. Стоны и вздохи переплетались, а шёпот и признания поднимали волну мурашек и затаённой, дикой страсти. Рафаэль смягчил поцелуй и с вымученным стоном отстранился, провёл носом по моей щеке.

— Нам следует поговорить, — он сел на траву и помог мне усесться рядом. Я залилась краской, не в силах смотреть на него. Попыталась предугадать его мысли и решить, как себя вести. — Скай, посмотри на меня.

Я смущённо подняла глаза и встретилась с аквамаринами, навсегда заполнившими моё сердце. По телу пробежала дрожь. Рафаэль смотрел жадно, горячо, пленительно, так, что живот снова наполнился вибрацией и бабочки сошли с ума, стремясь покинуть это измерение.

— Я много думал, — хрипло начал архангел, касаясь моей щеки. — Не могу описать свои чувства к тебе. Не уверен, что получится. Ты вторглась в мои мысли, перевернула мой мир, и как бы я ни пытался убегать, не могу, не получается. Я боролся с собой, отрицал и считал, что наваждение пройдёт, но я проиграл. Не хочу больше бежать. Да и зачем? Точка невозврата пройдена, и я не отпущу тебя. Больше не отпущу. Никогда.

— Что изменилось?

— Всё, — он показался печальным, но лишь на мгновение. — Не позволю, чтобы с тобой случилось непоправимое, и неважно, что сказала Роксана. Она не Бог и не может знать наверняка, так есть ли смысл сопротивляться магнетизму и притяжению? Ты нужна мне, Скай, как воздух, как небо и звёзды. Я хочу делать тебя счастливой каждый день, видеть твою улыбку, целовать, обнимать и быть рядом. И не намерен терять драгоценное время.

Я бросилась к нему, глотая слёзы радости и обнимая крепко, порывисто.

— Так не отпускай, — прошептала, улыбаясь, уткнувшись в его волосы. Он поцеловал уголки моих глаз, нежно спускаясь вниз и целуя щёки и скулы, мимолётно коснулся губ, а внутри меня поднялась волна предвкушения. Я открыла глаза и залипла на его губах.

— Скай, не смори так, а то я сорвусь и не покажу тебе то, что запланировал.

— А поцелуи входят в твои планы? — я засмеялась, проводя пальчиком по его щеке и слушая невольный стон.

— Это была импровизация, — признался архангел, коварно улыбнувшись. Я продолжила водить пальчиками по его лицу, смотря в аквамариновые сети, способные отправить в полёт. — Ты сводишь меня с ума, Небесная, остановись.

Он уткнулся лбом в моё плечо, обнял крепче, прижимая к себе. А потом лизнул шею, провёл языком между ложбинкой ключиц, прикусил кожу, жадно целуя, и я выгнулась навстречу его горячим губам. Рафаэль же пошёл дальше: обхватил руками мои бёдра, усадил меня на свои колени и, приподняв платье, коснулся спины, провёл пальцами вдоль позвоночника. При этом он не переставал целовать мою шею, скулы, поднимаясь выше и в итоге накрывая губы в томительной ласке, жарком поцелуе, стирая оставшиеся преграды. Я потянулась к его рубашке, собираясь стянуть её и коснуться желанного тела, ощутить стальные мышцы, плечи, но блондин перехватил мою ладонь, останавливая.

— Идём купаться?

— Что? — уточнила, хрипло дыша и не совсем соображая, что он говорит.

Рафаэль легко поднял меня, словно пушинку, и поставил на землю. После достал из корзинки мне купальник, а себе — пляжные шорты. Я посмотрела на две тоненькие тряпочки, но аккуратно их взяла.

Архангел отвернулся, позволяя мне раздеться. Я стащила платье через голову и быстро натянула плавки, а вот с топом справиться не смогла. Верёвочки на спине завязать было сложно, пришлось обратиться за помощью к Рафаэлю. Он поднял брови, но умело завязал топ, не упуская возможности ласково провести рукой по моей шее, и мимолётно поцеловал плечи.

Когда я развернулась и коснулась его тела, он уже стоял в шортах и без рубашки. Но как успел проделать трюк с переодеванием, осталось для меня загадкой.

— Держись!

Блондин подхватил меня на руки и прыгнул вниз с утёса. От неожиданности я завизжала, а потом засмеялась. Архангел мягко приземлился на чёрный песок возле моря, поставил меня на ноги. Угольного цвета песчинки светились на солнце, напоминая звёзды на чёрном ночном небе, и я восторженно задержала дыхание.

— Как тут красиво, аж слёзы наворачиваются, — сказала, утопая ногами в песчинках, пока мы медленно двигались к морю. — Что это за мир?

— Сотхейм. Он древнее, чем Терра, и намного просторнее. Похож на Рай, здесь нет и не было ни одной цивилизации. Этот мир за гранью, за пределами, пример идеального и неповторимого гармоничного взаимодействия. Здесь живое море, живые и чувствующие камни, душа есть у каждой травинки, каждого кустика. Прикоснись к песку, поделись с ним мыслями, и он поделится с тобой своими, покажет тебе свой мир, расскажет о себе, о море, о птицах, о ветре. Этот мир — эксперимент, как и ваш, и наш. Все мы частицы большого эксперимента. И пока цивилизации, люди, ангелы, демоны, существа и различные твари уничтожают собственные миры, дерутся за власть и господство, Сотхейм живёт. Он существует не одну триаду вечности, здесь легенды о драконах, прекрасных магических созданиях, таких уникальных, разумных, умеющих мыслить, сострадать и любить, совсем не легенды. Только здесь они ещё живут и летают. В других мирах их уничтожили и предали забвению. Неизведанное страшит даже самых сильных из нас…

Архангел немного помолчал, а потом продолжил:

— Сотхейм — живое доказательство, что мир без вмешательства посторонних разумных цивилизаций живёт и развивается, цветёт и наблюдает за закатом других миров, планет и видов. Не только человек уничтожает свой мир, но и мы, ангелы, умудрились уничтожить свой, поделились на чёрных и белых, развязали войну. Скрестили клинки с самыми близкими, убивая друг друга, а по сути — уничтожая себя. Именно поэтому Отец ушёл: он не смог больше смотреть на нас. И я не виню его за бегство. Когда твои дети не могут жить в мире и не оправдывают возложенные надежды, даже Бог не в силах выдержать эту боль и бойню. Эль — Элион позволил нам самими делать выбор и принимать решения, дал полномочия убивать, раздавая титулы и звания, заставляя нас блюсти равновесие любой ценой. Чего я понять не могу — как мы можем защищать других, когда никак не разберёмся между собой?

Я коснулась его плеча, и в этот момент над нами пролетел живой представитель древней расы — свободный и могучий дракон. А за ним ещё один. И ещё. Они гордо пересекали небо, играя с облаками и кружа, создавая завихрения.


— Ты сказал, что они разумны.

— Так и есть.

— Но разве это не считается живым доказательством разумной расы?

— Они — часть природы, стражи этого мира. Драконы разумнее и благороднее людей, — Рафаэль посмотрел на меня. — Иногда мне кажется, что и намного цивилизованнее нас, ангелов.

— Человек тоже часть природы.

— Да, но вы забыли об этом и целенаправленно, системно и циклично уничтожаете Землю, что благородно дала вам жизнь. А драконы — берегут и поддерживают.

— Они знают, что мы здесь?

— Знают, — он кивнул, с затаённой тоской смотря в небо. — И позволяют нам это, пока мы уважаем их мир, их законы и не вредим природе.

Архангел улыбнулся, тряхнул головой, отгоняя тревожные мысли, и, закинув меня на плечо, побежал к морю. Я визжала, вырывалась, но крепкие руки не отпускали.

Он прыгнул в море вместе со мной. Чуть тёплая вода коснулась тела, приятно освежив. Я вынырнула, убрала волосы с лица и плеснула водой в ангела. Облизнула губы, удивляясь странному вкусу воды.

— Сладкая, — я зачерпнула жидкость в горсть и глотнула. — Она сладкая!

— Да, — блондин засмеялся. Он брызнул в меня водой, а потом нырнул и опрокинул, выбивая почву из — под ног.

— Ну держись, ангел! Сам напросился! — я встала, готовая к битве.

Мы смеялись, дурачились, плескались и резвились, как дети или влюблённые друг в друга души.

— Прокатимся? — Рафаэль коснулся рукой воды, прикрыл глаза и что — то прошептал.

Тут же неподалёку вынырнула нимфа с детским личиком, прозрачная, состоящая из водной стихии и являющаяся её неотделимой частью.

— Приветствую тебя, А’ль, маленький дух волн, — архангел слегка поклонился. Нимфа улыбнулась и закивала как ребёнок. — Эта девушка очень важна для меня. Не смею просить тебя, но не могла бы ты разрешить нам прокатиться по твоей водной глади?

А’ль не умела разговаривать, но могла общаться с ангелом мысленно. Она указала на Рафаэля, и тот засмеялся и кивнул, соглашаясь на выдвинутые условия или взаимную просьбу духа. Он сложил ладони в замок, сильно сжал. Между его пальцев заискрилось золотое сияние. Медленно он разжимал руки, и водоворот золотой энергии закружился, создавая что — то для водной нимфы.

— Перо? — удивлённо посмотрела я на предмет в руках ангела.

— Да, — блондин протянул нимфе золотое длинное перо. А’ль энергично схватила его водяными руками и прижала к себе, пряча внутри. А потом рассыпалась в благодарности. — Она ещё ребёнок. Но знает, кто я, поэтому попросила прикоснуться к моим крыльям, а я подарил ей частичку Небес. Для неё это сродни сокровищу.

Дух улыбнулась и игриво прыгнула в воду, обрызгав нас. В следующее мгновение море под ногами забурлило.

— Дай руку, — Рафаэль протянул мне свою ладонь. — Держись и ничего не бойся.

— Что?

— А’ль прокатит нас и покажет Сотхейм её глазами.

Вода подняла нас ещё выше, и волна под ногами плавно устремилась вперёд. Я покачнулась, но Рафаэль не дал упасть. Не знаю, как мы держались без уступа, вейкборда или сёрфборда, но лавировали вполне уверенно, а волны сами несли нас вперёд.

Брызги летели в лицо, ветер обдувал тело — это было невероятно обалденно и весело. Адреналин и эндорфины вырабатывались на максимуме, и я смеялась, отдаваясь стихии.

Волна понесла нас вдоль берега. Взгляду открылся завораживающий вид на удивительную природу, на тропический лес, на водопады и деревья — великаны, чьи широкие стволы возносились в небо и на чьих кронах вальяжно восседали драконы и виверны.

Я обернулась и посмотрела на ангела. Он держался на волнах уверенно и, вторя мне, улыбался. При этом смотрел на меня так, что мои щёки запылали огнём, и я отвернулась, расплываясь в победоносной улыбке, пребывая в эйфории от сегодняшнего дня.

А’ль кружила и катала нас по волнам, показывая всё новые и новые места: скалы и пещеры, утёсы и вулканы, цветочные поля и луга. Магия этого мира заполняла лёгкие, заставляла чувствовать и дышать иначе. А потом нимфа вернулась к чёрному пляжу, но, прежде чем остановиться, закружила нас в воронку так, что я упала на Рафаэля, и мы вдвоём ушли под воду. Вынырнули, откашливаясь и отплёвываясь, но держась за руки.

А’ль засмеялась, хлопая ладонями — волнами.

— Спасибо за подаренные эмоции, маленький дух. Премного тебе благодарен.

— Спасибо, — сказала я и помахала ей рукой.

Нимфа кивнула и прыгнула в воду, обдав нас веером брызг напоследок. А потом вынырнула чуть дальше, улыбнулась, помахала рукой, подмигнула и исчезла.

— Она такая милашка, слов нет.

— Правда? — он обнял меня крепко — крепко, прижимая к своей груди.

— Да. Только почему она так выбросила нас в конце?

— А — а–а, это… — Рафаэль загадочно посмотрел вдаль, на горизонт. — А’ль, может, и дух, но прекрасно понимает нас и чувствует.