Серебряный путь
Часть 34 из 62 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Если до этого Корнелия пялилась на то, что осталось от кувшина с водой круглыми от удивления глазами, то теперь, когда она увидела приподнявшегося и опирающегося о подушку Мака, её глаза наполнились ужасом.
Ренар тоже смотрел на него, как на невиданное чудо, и приговаривал, качая головой:
— Ты смотри-ка… Он еще и говорит! Корнелия, или ты делаешь невиданные успехи в лекарском деле, или он действительно вылечил себя сам.
Та, которую похвалили за успехи и назвали Корнелией, наконец, вышла из оцепенения, и быстро заговорила.
— Парень, ты ещё вчера был больше похож на труп, чем на живого человека. А три дня назад, когда Ренар тебя нашел у подножия обрыва Найтимер, на тебе вообще живого места не было. Мы не знали, выживешь ты или нет… Хорошо, что ты упал не на осколки скал, а рядом с ними. Если бы хоть чуть-чуть в сторону, то тебя было бы не спасти, не стали бы и пытаться! Но даже то, что ты упал с этого обрыва, не давало шансов — там очень высоко, никто не выживает, кто падает оттуда. Муж удивился, что ты ещё дышишь, поэтому привез тебя сюда.
Ренар кивнул и взял слово.
— Ну и это ещё… Ты… немного похож на нашего сына, который погиб год назад в Ивлегане. И на тебе был этот браслет.
Он указал рукой на браслет Победы Ивлегана, который лежал на подставке у кровати. Мак протянул руку, желая взять его.
— Я подумал, что не могу оставить в беде человека, который сражался там же, где мой сын, — пожилой мужчина тяжело вздохнул, подавая Маку браслет. — Может, ты видел его, парень? Он такой же худющий, как ты. И волосы тоже вьются и такого же цвета… Только глаза другие, зеленые. Его звали Лионель.
Мак подумал, что за время работы в Ивлегане не встречал никого с именем Лионель.
— Нет, я не был знаком с ним. Я работал в госпитале, лечил раненых.
— Тогда за что же тебе император вручил браслет героя ивлеганской Победы?
— Я вылечил много людей.
Краем глаза Мак увидел, как Корнелия и Ренар с сомнением переглянулись. Видимо, вылечить много людей, в их глазах совсем не походило на подвиг, за который следует вручать награды. Поэтому он просто добавил:
— Очень много людей.
— Сколько? — с сомнением в голосе спросил хозяин дома.
— Около пяти тысяч.
Мужчина и женщина опять переглянулись, только теперь они выглядели, скорее шокированными, чем сомневающимися.
— Парень, ты уверен? Столько людей не сможет вылечить ни один маг, даже с самым сильным резервом магии. В госпитале, наверное, были и другие целители.
— Были. Но на тот момент лечить уже не могли. Просто… у меня особый дар, который передался по наследству.
Мак не знал, как вменяемо объяснить этим людям вещи, очевидные для него, но неочевидные для них. Тем не менее, пожилая пара удовлетворилась его ответом.
— Тогда понятно, почему ты смог так быстро привести себя в порядок! — понимающе воскликнула Корнелия, — Только сегодня пока ещё рано вставать… Тебе надо как следует поесть, чтоб восстановить силы! Пойду принесу тебе чего-нибудь вкусненького.
Пожилая пара оказалась очень дружелюбной.
После того, как Мак поел и вышел-таки во двор, Корнелия попыталась накормить его ещё раза четыре за оставшуюся часть дня. Её муж только посмеивался и объяснял это тем, что в доме давно не было гостей, так что теперь его хозяйка еще не скоро успокоится.
За разговорами выяснилось, что Ренар — лесоруб, и нашел он Мака в тот роковой день по чистой случайности.
Дня за три до происшествия над пустыней бушевал сильный ветер и Находчивый лесоруб сделал вывод, что ветром могло наломать немало деревьев на обрыве Найтимер, который возвышается над поверхностью пустыни… А, значит, все вырванные с корнем деревья теперь у подножия обрыва. И он не ошибся в своих догадках. После того, как Ринар благополучно погрузил на телегу несколько добротных стволов, которые даже не пришлось рубить, тогда и заметил рядом с осколками скал лежащего без сознания Мака. Древесину, конечно, пришлось выгрузить, чтобы доставить человека… но ничего страшного, он съездил на то место на следующий день и забрал свою поклажу.
На вопрос, не видел ли он на том месте каких-нибудь людей, путников… или нищих, Ренар ответил отрицательно.
Следующий день почти весь прошёл за разговорами. Мак узнал, что место, где живут Ренар и Корнелия — это небольшая деревенька под названием Ланслет, и в лучшие времена в ней жило около десятка семей. Но потом все жители перебрались в Антарон, бросив пустующие дома. И теперь здесь почти никто не живет, кроме них, да еще одной семьи из двух человек, так что даже на карты это место уже не наносят, как жилое поселение. Ближе к вечеру Мак совершил небольшую прогулку по поселению, но быстро вернулся.
За ужином пожилые родители, потерявшие своего сына, расспрашивали Мака о битве под Ивлеганом, но ничего конкретного о ней он не мог сказать, поскольку не участвовал в самом сражении. Им удалось выяснить только, что их сын не поступал в госпиталь в качестве раненого, так что скорее всего, он был убит в сражении. Мак, как мог, утешал расстроенную пару словами о том, что их сын погиб, как герой. На их вопросы о родителях и детстве он отвечал осторожно: рассказал лишь немного об учебе в Нордвинтере и о том, что родители погибли из-за несчастного случая, а его воспитывал дядя.
Узнав, что Мак сирота, Ренар и Корнелия, в свою очередь, принялись сочувствовать ему, и даже подобрали кучу одежды из вещей своего погибшего сына. Все вещи пришлись впору, из чего напрашивался вывод, что этот Лионель действительно был на него очень похож, по крайней мере, сложением и фигурой.
После долгих задушевных разговоров Маку почему-то захотелось разжечь костёр на заднем дворе. Спросив разрешения у Ренара, он отправился исполнять задуманное.
Дом лесоруба стоял на окраине деревеньки. Одной стороной он примыкал к поросшей лесом скале, а с другой стороны открывался безумно красивый вид на пустыню со скалами, освещенную сейчас закатным солнцем.
На эту причудливую картину — розовый песок и фиолетовые с багряными разводами скалы, Мак и уселся смотреть, как только разжег костёр.
Он смотрел сейчас на пустыню Гиман так, как будто никогда раньше её не видел.
Как будто не было долгих изнуряющих походов по этому песку и среди этих скал три года назад с его учителем Кселиаром, когда он узнавал азы светлой магии и готовился принять светлое посвящение. Как будто не было и недавних его скитаний по этой пустыне всего неделю назад или сколько там времени прошло… когда он был в невменяемом состоянии после разговора с Люцианом.
Никогда еще пустыня не казалась ему такой красивой, доброй и даже немного сказочной. Звезды, которые кое-где потихоньку появлялись и поблескивали на фиолетовой небе дополняли это ощущение сказки.
Даже голова немного закружилась, когда Мак поднял глаза, чтобы посмотреть на небо, ставшее в центре темным с отчетливо блистающими звездами. Он схватился за голову, подумав, что, возможно, сказываются последствия падения и надо будет себя еще полечить, когда услышал короткое:
— Сочувствую.
Вздрогнув, он повернулся на голос — по другую сторону от костра на камне сидел Люциан. Последние лучи заходящего солнца сделали его волосы розовыми, а фиолетовый фон неба с загорающимися на нем звездами придал всей картине какой-то праздничный вид.
— Ох, — притворно схватился за сердце Мак. — Ты хоть предупреждай в следующий раз, когда решишь материализоваться!
Но на самом деле он был рад его видеть. На самом деле, хоть и очень не хотелось признаваться в этом, он его даже ждал… И костер разводил, потому что вспоминал тот костер, когда… когда…
Мак смотрел на сидящего напротив человека… (а Люциан сейчас опять был невероятно похож на человека, как только у него так получается?..) и чувствовал, что нет больше той злости, которая сжирала сердце после их последнего разговора.
Как ни странно, теперь он ему верил.
С момента, когда он пришел в сознание и все эти два дня, как-то не думалось больше ни о чем, кроме того, что на самом деле этот легендарный маг никогда не вмешивался в его, Мака, жизнь.
Он хотел выбрать своей основной специальностью целительство? И выбрал. Самостоятельно: никто ему не мешал и ни к чему другому не принуждал. Он хотел обучиться светлой магии в Эраноре и получить высшее светлое посвящение? И получил, никто не чинил ему препятствий. Хотел исцелить тысячи людей в Ивлегане? И исцелил, даже награду за это получил. Хотел уйти бродить по пустыне в тот недавний вечер? И ушел, никто не держал. Думал о том, что хорошо бы сброситься с обрыва? Так и сбросился бы, никто не стоял рядом и не отговаривал… Да и в общем-то… в конце концов, он получил все, что хотел и о чем думал.
С чего он решил, что им кто-то управляет, как марионеткой? Родители? Возможно, они с самого начала так решили, потому и попытались его спасти. Ну что ж, они сами выбрали сами свой путь… И теперь ему все так же невыразимо жаль, что их нет… но… Кто что выбирает, тот то и получает. Всё по законам светлой магии, кстати. Светлой? А как же…
На языке вертелся один вопрос, который сорвался с него сам собой.
— Как так вышло, что в Легенде о Вратах написано, что твой мир погиб, а он на самом деле продолжает существовать? Еще и выглядит так… так… — Мак посмотрел на звезды, подбирая слово, — потрясающе!
— Как так вышло, что в протоколах полиции написано, что ты убил двух человек, а на твоей ауре нет следов убийства? — Люциан состроил удивленное выражение лица точь-в-точь как у Мака. — А ты еще и людей лечишь… так… потрясающе!
— Пха-хах! — Мак чуть не подавился от хохота.
Он еще долго хохотал, держась за живот, потом, наконец, успокоился и смог что-то сказать.
— Я и забыл, что легенды это почти такое же народное творчество, как народные сплетни! Интересно, что обо мне насочиняют?.. Боюсь даже думать.
Люциан усмехнулся:
— Скоро узнаешь.
— Кстати, я знаю девушку, о которой ходят жуткие слухи, похожие на страшилки. Но когда я её увидел, понял, что правда лишь то, что она носит красное платье. Не удивлюсь, если в легендах о тебе правда — только твоя одежда.
— Правда там есть, — Люциан еле заметно поморщился. — И это не только одежда.
«Интересно, дружище Люциан, ты сейчас об этой своей легенде или о слухах про Элиару?» — подумал Мак, но вслух высказать эту мысль не решился.
— Обо всём.
— Что?..
— Нам надо поговорить обо всём, пока я здесь.
Глава 25. Медленно рассказывай свою историю
Максимиан
Мака потянуло на насмешливый тон:
— Неужели пришло, наконец, то время, когда ты готов мне всё рассказать? Или — как ты говорил — когда я готов всё услышать?
— После встречи со смертью человек не просто готов, — Люциан сделал длинную паузу. — Он хочет узнать ответы на важные вопросы.
Усмешка медленно сползла с лица Мака.
— Ты прав. Я действительно хочу узнать.
Он в ужасе смотрел на Люциана — это существо, которое способно читать мысли и считывать состояния, просто сидя неподалеку от него в самой человеческой и непринужденной позе, какая только может быть… В то время, как он сам, целитель-менталист, может воспринимать мысли и чувства человека только прикоснувшись к его руке и погрузившись в транс. Мак почувствовал, как со лба у него стекает холодный пот.
— Не всё так страшно, — Люциан улыбнулся. — Садись! Расскажу тебе обо всём. А после ты сделаешь свой выбор.
Опустившись на камень, Мак вытер пот со лба и приготовился слушать.
— С кем это ты говоришь, Макар?
Пожилым людям трудно было запомнить его сложное фальшивое имя — Макариус Росс. Поэтому Корнелия и Ренар все эти два дня звали его просто Макаром.
Подошедший к костру лесоруб внимательно посмотрел на Мака, а потом будто обшарил взглядом всю поляну. При этом взгляд его совсем не зацепился за сидящего на камне Люциана. Мак понял, что тот невидим для него. Ему подумалось, что, видеть бессмертного мага могут далеко не все. Возможно, это доступно только магам… или тем, кому он сам позволяет себя увидеть.
— Да я… заклинания повторяю, дядя Ренар.
— Ах, вот оно что… Заклинания! — Ренар кивнул и повернулся, чтобы уйти, — Только ты потише, а то Корнелия уже легла.
Ренар тоже смотрел на него, как на невиданное чудо, и приговаривал, качая головой:
— Ты смотри-ка… Он еще и говорит! Корнелия, или ты делаешь невиданные успехи в лекарском деле, или он действительно вылечил себя сам.
Та, которую похвалили за успехи и назвали Корнелией, наконец, вышла из оцепенения, и быстро заговорила.
— Парень, ты ещё вчера был больше похож на труп, чем на живого человека. А три дня назад, когда Ренар тебя нашел у подножия обрыва Найтимер, на тебе вообще живого места не было. Мы не знали, выживешь ты или нет… Хорошо, что ты упал не на осколки скал, а рядом с ними. Если бы хоть чуть-чуть в сторону, то тебя было бы не спасти, не стали бы и пытаться! Но даже то, что ты упал с этого обрыва, не давало шансов — там очень высоко, никто не выживает, кто падает оттуда. Муж удивился, что ты ещё дышишь, поэтому привез тебя сюда.
Ренар кивнул и взял слово.
— Ну и это ещё… Ты… немного похож на нашего сына, который погиб год назад в Ивлегане. И на тебе был этот браслет.
Он указал рукой на браслет Победы Ивлегана, который лежал на подставке у кровати. Мак протянул руку, желая взять его.
— Я подумал, что не могу оставить в беде человека, который сражался там же, где мой сын, — пожилой мужчина тяжело вздохнул, подавая Маку браслет. — Может, ты видел его, парень? Он такой же худющий, как ты. И волосы тоже вьются и такого же цвета… Только глаза другие, зеленые. Его звали Лионель.
Мак подумал, что за время работы в Ивлегане не встречал никого с именем Лионель.
— Нет, я не был знаком с ним. Я работал в госпитале, лечил раненых.
— Тогда за что же тебе император вручил браслет героя ивлеганской Победы?
— Я вылечил много людей.
Краем глаза Мак увидел, как Корнелия и Ренар с сомнением переглянулись. Видимо, вылечить много людей, в их глазах совсем не походило на подвиг, за который следует вручать награды. Поэтому он просто добавил:
— Очень много людей.
— Сколько? — с сомнением в голосе спросил хозяин дома.
— Около пяти тысяч.
Мужчина и женщина опять переглянулись, только теперь они выглядели, скорее шокированными, чем сомневающимися.
— Парень, ты уверен? Столько людей не сможет вылечить ни один маг, даже с самым сильным резервом магии. В госпитале, наверное, были и другие целители.
— Были. Но на тот момент лечить уже не могли. Просто… у меня особый дар, который передался по наследству.
Мак не знал, как вменяемо объяснить этим людям вещи, очевидные для него, но неочевидные для них. Тем не менее, пожилая пара удовлетворилась его ответом.
— Тогда понятно, почему ты смог так быстро привести себя в порядок! — понимающе воскликнула Корнелия, — Только сегодня пока ещё рано вставать… Тебе надо как следует поесть, чтоб восстановить силы! Пойду принесу тебе чего-нибудь вкусненького.
Пожилая пара оказалась очень дружелюбной.
После того, как Мак поел и вышел-таки во двор, Корнелия попыталась накормить его ещё раза четыре за оставшуюся часть дня. Её муж только посмеивался и объяснял это тем, что в доме давно не было гостей, так что теперь его хозяйка еще не скоро успокоится.
За разговорами выяснилось, что Ренар — лесоруб, и нашел он Мака в тот роковой день по чистой случайности.
Дня за три до происшествия над пустыней бушевал сильный ветер и Находчивый лесоруб сделал вывод, что ветром могло наломать немало деревьев на обрыве Найтимер, который возвышается над поверхностью пустыни… А, значит, все вырванные с корнем деревья теперь у подножия обрыва. И он не ошибся в своих догадках. После того, как Ринар благополучно погрузил на телегу несколько добротных стволов, которые даже не пришлось рубить, тогда и заметил рядом с осколками скал лежащего без сознания Мака. Древесину, конечно, пришлось выгрузить, чтобы доставить человека… но ничего страшного, он съездил на то место на следующий день и забрал свою поклажу.
На вопрос, не видел ли он на том месте каких-нибудь людей, путников… или нищих, Ренар ответил отрицательно.
Следующий день почти весь прошёл за разговорами. Мак узнал, что место, где живут Ренар и Корнелия — это небольшая деревенька под названием Ланслет, и в лучшие времена в ней жило около десятка семей. Но потом все жители перебрались в Антарон, бросив пустующие дома. И теперь здесь почти никто не живет, кроме них, да еще одной семьи из двух человек, так что даже на карты это место уже не наносят, как жилое поселение. Ближе к вечеру Мак совершил небольшую прогулку по поселению, но быстро вернулся.
За ужином пожилые родители, потерявшие своего сына, расспрашивали Мака о битве под Ивлеганом, но ничего конкретного о ней он не мог сказать, поскольку не участвовал в самом сражении. Им удалось выяснить только, что их сын не поступал в госпиталь в качестве раненого, так что скорее всего, он был убит в сражении. Мак, как мог, утешал расстроенную пару словами о том, что их сын погиб, как герой. На их вопросы о родителях и детстве он отвечал осторожно: рассказал лишь немного об учебе в Нордвинтере и о том, что родители погибли из-за несчастного случая, а его воспитывал дядя.
Узнав, что Мак сирота, Ренар и Корнелия, в свою очередь, принялись сочувствовать ему, и даже подобрали кучу одежды из вещей своего погибшего сына. Все вещи пришлись впору, из чего напрашивался вывод, что этот Лионель действительно был на него очень похож, по крайней мере, сложением и фигурой.
После долгих задушевных разговоров Маку почему-то захотелось разжечь костёр на заднем дворе. Спросив разрешения у Ренара, он отправился исполнять задуманное.
Дом лесоруба стоял на окраине деревеньки. Одной стороной он примыкал к поросшей лесом скале, а с другой стороны открывался безумно красивый вид на пустыню со скалами, освещенную сейчас закатным солнцем.
На эту причудливую картину — розовый песок и фиолетовые с багряными разводами скалы, Мак и уселся смотреть, как только разжег костёр.
Он смотрел сейчас на пустыню Гиман так, как будто никогда раньше её не видел.
Как будто не было долгих изнуряющих походов по этому песку и среди этих скал три года назад с его учителем Кселиаром, когда он узнавал азы светлой магии и готовился принять светлое посвящение. Как будто не было и недавних его скитаний по этой пустыне всего неделю назад или сколько там времени прошло… когда он был в невменяемом состоянии после разговора с Люцианом.
Никогда еще пустыня не казалась ему такой красивой, доброй и даже немного сказочной. Звезды, которые кое-где потихоньку появлялись и поблескивали на фиолетовой небе дополняли это ощущение сказки.
Даже голова немного закружилась, когда Мак поднял глаза, чтобы посмотреть на небо, ставшее в центре темным с отчетливо блистающими звездами. Он схватился за голову, подумав, что, возможно, сказываются последствия падения и надо будет себя еще полечить, когда услышал короткое:
— Сочувствую.
Вздрогнув, он повернулся на голос — по другую сторону от костра на камне сидел Люциан. Последние лучи заходящего солнца сделали его волосы розовыми, а фиолетовый фон неба с загорающимися на нем звездами придал всей картине какой-то праздничный вид.
— Ох, — притворно схватился за сердце Мак. — Ты хоть предупреждай в следующий раз, когда решишь материализоваться!
Но на самом деле он был рад его видеть. На самом деле, хоть и очень не хотелось признаваться в этом, он его даже ждал… И костер разводил, потому что вспоминал тот костер, когда… когда…
Мак смотрел на сидящего напротив человека… (а Люциан сейчас опять был невероятно похож на человека, как только у него так получается?..) и чувствовал, что нет больше той злости, которая сжирала сердце после их последнего разговора.
Как ни странно, теперь он ему верил.
С момента, когда он пришел в сознание и все эти два дня, как-то не думалось больше ни о чем, кроме того, что на самом деле этот легендарный маг никогда не вмешивался в его, Мака, жизнь.
Он хотел выбрать своей основной специальностью целительство? И выбрал. Самостоятельно: никто ему не мешал и ни к чему другому не принуждал. Он хотел обучиться светлой магии в Эраноре и получить высшее светлое посвящение? И получил, никто не чинил ему препятствий. Хотел исцелить тысячи людей в Ивлегане? И исцелил, даже награду за это получил. Хотел уйти бродить по пустыне в тот недавний вечер? И ушел, никто не держал. Думал о том, что хорошо бы сброситься с обрыва? Так и сбросился бы, никто не стоял рядом и не отговаривал… Да и в общем-то… в конце концов, он получил все, что хотел и о чем думал.
С чего он решил, что им кто-то управляет, как марионеткой? Родители? Возможно, они с самого начала так решили, потому и попытались его спасти. Ну что ж, они сами выбрали сами свой путь… И теперь ему все так же невыразимо жаль, что их нет… но… Кто что выбирает, тот то и получает. Всё по законам светлой магии, кстати. Светлой? А как же…
На языке вертелся один вопрос, который сорвался с него сам собой.
— Как так вышло, что в Легенде о Вратах написано, что твой мир погиб, а он на самом деле продолжает существовать? Еще и выглядит так… так… — Мак посмотрел на звезды, подбирая слово, — потрясающе!
— Как так вышло, что в протоколах полиции написано, что ты убил двух человек, а на твоей ауре нет следов убийства? — Люциан состроил удивленное выражение лица точь-в-точь как у Мака. — А ты еще и людей лечишь… так… потрясающе!
— Пха-хах! — Мак чуть не подавился от хохота.
Он еще долго хохотал, держась за живот, потом, наконец, успокоился и смог что-то сказать.
— Я и забыл, что легенды это почти такое же народное творчество, как народные сплетни! Интересно, что обо мне насочиняют?.. Боюсь даже думать.
Люциан усмехнулся:
— Скоро узнаешь.
— Кстати, я знаю девушку, о которой ходят жуткие слухи, похожие на страшилки. Но когда я её увидел, понял, что правда лишь то, что она носит красное платье. Не удивлюсь, если в легендах о тебе правда — только твоя одежда.
— Правда там есть, — Люциан еле заметно поморщился. — И это не только одежда.
«Интересно, дружище Люциан, ты сейчас об этой своей легенде или о слухах про Элиару?» — подумал Мак, но вслух высказать эту мысль не решился.
— Обо всём.
— Что?..
— Нам надо поговорить обо всём, пока я здесь.
Глава 25. Медленно рассказывай свою историю
Максимиан
Мака потянуло на насмешливый тон:
— Неужели пришло, наконец, то время, когда ты готов мне всё рассказать? Или — как ты говорил — когда я готов всё услышать?
— После встречи со смертью человек не просто готов, — Люциан сделал длинную паузу. — Он хочет узнать ответы на важные вопросы.
Усмешка медленно сползла с лица Мака.
— Ты прав. Я действительно хочу узнать.
Он в ужасе смотрел на Люциана — это существо, которое способно читать мысли и считывать состояния, просто сидя неподалеку от него в самой человеческой и непринужденной позе, какая только может быть… В то время, как он сам, целитель-менталист, может воспринимать мысли и чувства человека только прикоснувшись к его руке и погрузившись в транс. Мак почувствовал, как со лба у него стекает холодный пот.
— Не всё так страшно, — Люциан улыбнулся. — Садись! Расскажу тебе обо всём. А после ты сделаешь свой выбор.
Опустившись на камень, Мак вытер пот со лба и приготовился слушать.
— С кем это ты говоришь, Макар?
Пожилым людям трудно было запомнить его сложное фальшивое имя — Макариус Росс. Поэтому Корнелия и Ренар все эти два дня звали его просто Макаром.
Подошедший к костру лесоруб внимательно посмотрел на Мака, а потом будто обшарил взглядом всю поляну. При этом взгляд его совсем не зацепился за сидящего на камне Люциана. Мак понял, что тот невидим для него. Ему подумалось, что, видеть бессмертного мага могут далеко не все. Возможно, это доступно только магам… или тем, кому он сам позволяет себя увидеть.
— Да я… заклинания повторяю, дядя Ренар.
— Ах, вот оно что… Заклинания! — Ренар кивнул и повернулся, чтобы уйти, — Только ты потише, а то Корнелия уже легла.