Сэр Четверг
Часть 32 из 34 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Надеюсь, это сработает, – прошипело Волеизъявление. – Ты храбр до безрассудства, государь Артур. Подозреваю, что мои три первых Параграфа пренебрегли своими обязанностями и не дали тебе многих полезных советов! Что же с них возьмешь, ведь они всего лишь три из семи частей целого. О какой уравновешенности может идти речь!.. Когда я наконец с ними сольюсь, это будет уже четыре седьмых, то есть баланс сдвинется в благоприятную сторону. Скорее бы произошло воссоединение…
– Если у нас дойдет до переговоров с новопустотниками, очень прошу, ты уж веди себя тихо, – сказал Артур. – Не перебивай, хорошо? И пожалуйста, ни на кого не накидывайся! Еще укушенного парламентера нам только не хватало! Ты ведь, небось, ядовитая?
– Когда надо, ядовитая, когда не надо – неядовитая, – ответила Воля. – Смотря чего требует ситуация. Я, между прочим, яд себе могу выбирать…
– Короче, не надо ядовито кусать кого бы то ни было, пока я тебя не попрошу, – с нажимом повторил Артур.
Вскинув голову, он проверил, хорошо ли развернулся на ветру его флаг. Оливковых ветвей раздобыть так и не удалось, но белый флаг должен был послужить несомненным признаком мирных намерений. По логике вещей…
Перед выходом его отчасти заботило, а не окажется ли опаленная огнеметами земля жутким кладбищем заживо сгоревших новопустотников, но нигде не было видно ни тел, ни даже кровавых потеков. Только дюймовый слой тонкой серой пыли, которая фонтанчиками взлетала у Артура из-под ног.
Достигнув примерно середины проплешины, Артур подыскал клочок разрыхленной земли (видимо, на месте падения орудийного ядра) и воткнул древко. Встал под белым флагом и принялся ждать.
Со своего места он очень хорошо видел передовые траншеи осаждающих. И головы новопустотников, глазевших на него через бруствер. Насколько ему было известно, они не пользовались ни мушкетами, ни иным дальнобойным оружием. Тем не менее по всему телу бегали мурашки, он все время подсознательно ждал пули. Или стрелы.
Довольно долгое время ничего не происходило. Солнце опускалось все ниже. Артур, к собственному удивлению, даже начал скучать. Новопустотники сновали по траншеям, подтаскивая лестницы и штурмовое снаряжение, катили на исходные позиции осадные машины. На встречу с Артуром, однако, никто не спешил.
Артур едва не пропустил долгожданный момент, когда дело сдвинулось-таки с мертвой точки. А произошло вот что: изменился ставший почти привычным алгоритм передвижений новопустотников. Прекратилось перемещение тяжелой осадной техники. И стало тихо, очень тихо.
Потом из передней траншеи выбрался некто рослый и двинулся навстречу Артуру. Мальчик сразу узнал просторную желтую шинель, скрывавшую очертания тела, и наполеоновскую треуголку над стальной маской. Оружия видно не было, но такая шинель могла скрыть практически что угодно.
И надобно полагать, при нем была его дудка…
Он остановился, не дойдя до Артура ярда два. Помедлив, небрежно отдал честь. Артур, не думая, ответил четким, вбитым в подкорку салютом по всей форме.
– А ты учтив, – проговорил Дудочник.
Голос у него был какой-то невесомый. Так разговаривают во сне. Артуру даже показалось, будто Дудочник уснул и не вполне осознает происходящее с ним. Еще ему больше всего на свете хотелось соглашаться с Дудочником во всем. Мальчик тряхнул головой, прочищая мозги, и покрепче стиснул Ключ.
– Смотрю, ты защищен, – сказал Дудочник. Звук его голоса остался прежним, но больше не дурманил. – Что ж, этого только следовало ждать.
– Зачем ты здесь? – не очень-то приветливо осведомился Артур. После мелодичных переливов речи Дудочника собственный голос показался ему сущим карканьем, неблагозвучным и хриплым. – Зачем нападаешь на Славное Воинство?
– Полагаю, для начала нам обоим следовало бы представиться, – заметил Дудочник. – Мне, впрочем, уже рассказали о твоих притязаниях. Я же зовусь Дудочником и довожусь сыном Зодчей и Старику. Я – Законный Наследник Дома!
Глава 28
– Вообще-то, – сказал Артур, – тут все не так уж просто. Меня зовут Артур Пенхалигон, и я Хозяин Нижнего Дома и Дальних Пределов, герцог Пограничного моря и главнокомандующий Славного Воинства, владыка Великого Лабиринта. Не то чтобы я очень к этому стремился, просто завещание твоей мамы… в смысле, Волеизъявление Зодчей избрало Законным Наследником именно меня.
– Оно так поступило просто оттого, что на тот момент до меня было трудновато добраться, – сказал Дудочник. – Печальная история, но, по счастью, все легко поправимо.
– Наверное, – сказал Артур. – А где же ты был, что до тебя было не добраться?
– Я был в Пустоте, – ответил Дудочник, и в его голосе прозвучала горечь. – Туда меня вверг мой изменник-брат, государь Воскресенье. Это случилось семьсот лет назад.
– В Пустоте? – изумился Артур. – Но ты должен был бы…
– Раствориться? – подсказал Дудочник. – Что ж, под этими шинелью и маской действительно пребывает… очень немного моей материальной составляющей. Но я как-никак сын Зодчей! В то самое время, когда Пустота уничтожала мои кости и плоть, я придавал форму самой Пустоте. И я создал себе среду обитания, чтобы восстановить силы. Получился целый мирок, и в нем я оставался первые сто лет – пытался прийти в себя. Следующие сто лет я расширял свой мирок, создавал себе слуг и пытался пробиться назад, к Дому. Третий век я посвятил созданию армии, но прежние пустотники, безмозглые и бессмысленные, мне не годились, и я породил Новых Жителей. Они лучше тех, что получились у мамы. Они больше похожи на смертных: Новые Жители умнее прежних, они способны меняться. Думаю, они больше соответствуют картине мироздания, которую рисовал себе отец… На четвертый век я создал гвоздь, а на пятый – задумался о том, как пробиться в Дом посредством Великого Лабиринта…
Дудочник остановился перевести дыхание, потом продолжил:
– Однако мы с тобой встретились не ради воспоминаний о моем прошлом, но затем, чтобы обсудить будущее. Мое будущее. Я до последнего времени не верил, что моя часть маминого Волеизъявления оказалась освобождена, но не так давно мои верные крысы доставили мне подтверждение. Конечно, все это время ты занимался не своим делом, Артур, но должен признать, что получилось у тебя очень неплохо. Теперь тебе остается всего лишь передать мне Ключи, и я продолжу поход против предателя-брата и его приспешницы, Превосходной Субботы. Ты же сможешь вернуться в свое Второстепенное Царство и жить обычной жизнью. Кажется, именно этого ты всегда и хотел?
Артур открыл было рот, но так и закрыл его, не издав ни звука. Он не только не знал, что бы такое сказать, – не знал даже, что думать. Кажется, его собирались в полном смысле слова помиловать, освободив от непосильных и, чего уж там, весьма жутких обязанностей!
– Не так быстро, – прошипел тихий голосок у его локтя.
– А ты-то вообще здесь при чем? – удивился Дудочник.
Стальная маска наклонилась к самой морде змеи, и он смог разглядеть клубящиеся слова, чье движение имитировало переливы змеиных чешуй.
– Я – Четвертый Параграф Волеизъявления Зодчей, – представилась змея. – И сие тебе отлично известно. Артур же – воистину Законный Наследник. И он не может просто взять и передать тебе Ключи, ибо ты таковым не являешься.
– Я – Наследник! По праву крови и по закону наследования!
– Если уж так блюсти букву этого закона, – проворчало Волеизъявление, – Законным Наследником следовало бы признать государя Воскресенье, ведь он старший из вас.
– Зато я уже доказал, что именно я наследую маме, – сказал Дудочник. И широко раскинул руки, словно обнимая всю свою армию новопустотников: – Видишь, что я сумел создать из Пустоты?!
– Очень впечатляюще, но суть от этого не меняется, – ответила змея. – Законным Наследником является Артур. И поскольку сейчас Четвертый Ключ находится у него и он принял верховное главнокомандование, получается, что ты ведешь войну не против изменника Воскресенья – ты восстаешь против законного властителя Дома. Таким образом, ты сам являешься предателем. Другое дело, что твоя верность всегда была под гораздо бóльшим вопросом, чем нам всем бы хотелось…
– Слышу что-то ужасно знакомое, – проговорил Дудочник. В его голосе не было гнева, скорее нарастающее удивление. – Кто ты такая, чтобы обсуждать мою верность?
– А ты не только материн сын, но и отцовский, – отозвалась змея. Она развернула кольца, и ее головка закачалась над головой Артура. – Ты не пробовал сам освободить Волеизъявление… до очень недавних по меркам Дома времен, когда тебе случилось поссориться с братом. Поправь меня, если я ошибаюсь, но Воскресенье выбросил тебя в Пустоту, случаем, не за очередную попытку пойти против его воли и выпустить Старика?
– Это не важно, – сказал Дудочник. – Артур, либо ты передаешь мне Ключи, начиная с Четвертого, который я вижу здесь при тебе, либо я их у тебя заберу… У тебя или у иного, кто будет ими владеть!
– Ну а что ты будешь делать, когда… если получишь их? – спросил Артур.
– Я буду править Домом!
– Я имею в виду, намерен ли ты привести все в порядок и сделать так, чтобы Дом просто наблюдал и записывал происходящее во Второстепенных Царствах, не вмешиваясь в их дела?
– Исправление чего-либо, что пошло неправильным путем, вмешательством не считается, – ответил Дудочник. – На сей счет мама немножко напутала. Изначально она старалась оградить созданное ею от посторонней самодеятельности, но сама-то вмешивалась в жизнь Второстепенных Царств всякий раз, когда считала нужным. И я буду поступать так же!
Артур покачал головой.
– Это потому, что тебя весьма мало заботит жизнь внешних миров, так ведь? Смертные для тебя – букашки, всего лишь конечный продукт большого эксперимента, затеянного Зодчей…
– Нет, – сказал Дудочник. – То, что ты сейчас сказал, относится к моему братцу Воскресенью, но никак не ко мне. Я люблю своих смертных, всех этих детей, которых я привел в Дом, чтобы жизнь в нем стала интереснее. И крыс, которые служат мне разведчиками. Я не случайно постарался сделать моих Новых Жителей как можно более похожими на смертных. И в этом я преуспел… может быть, даже слишком, – они предпочитают не воевать, а огороды поливать да ремесленничать. Правда, солдаты из них получаются тоже очень хорошие и преисполненные желания мне послужить. Впрочем, довольно пустой болтовни! Каково твое решение, Артур? Должен тебе сказать, что в том случае, если ты отклонишь мое великодушное предложение, мы пойдем на штурм сразу, как только ты и я удалимся с этого горелого поля…
– Что сталось с теми из детей Дудочника, которые были со мной в летучем отряде, нападавшем на твой гвоздь? – спросил Артур.
– С двоими расправился Сэр Четверг, и я не смог их спасти, хотя и пытался. Другие теперь служат мне, заняв место, принадлежащее им по праву!
– Служат по доброй воле? – уточнил Артур.
– Служить мне есть смысл их существования, – ответил Дудочник. – Это основная причина, по которой они живут на свете.
Артур опустил глаза и посмотрел на маршальский жезл в своей руке. На физическом уровне сила Ключа ощущалась как еле заметная, но непрекращающаяся вибрация. И тепло, в котором блаженствовала ладонь.
«Не стать бы мне… этаким Ключевым наркоманом, – подумалось ему. – Почем знать, а вдруг я совершаю большую-пребольшую ошибку? С неведомыми последствиями для всего живого на свете… Для Жителей Дома, для людей нашего мира, для всяких инопланетян, или кто еще там в разных Второстепенных Царствах живет…»
– Я был бы рад выступить против государя Воскресенья в союзе с тобой, – проговорил он медленно. – И, я уверен, в Великом Лабиринте нашлось бы место, где твоя армия могла бы возделать себе поля. Знаешь, здесь даже есть уже выстроенные деревни, они стоят пустые – поселяйся и живи на здоровье! Но Ключи… Ключи я отдать тебе не могу. Нравится тебе это или нет, но Законным Наследником назначили все-таки меня, и у меня такое ощущение, что мне следует самому продолжить начатое. Я хочу исправить порядок Вселенной, чтобы она могла жить сама по себе, а твои соплеменники… ну… перестали играть нашими жизнями, что ли. Вот так.
– Значит, быть по сему, – проговорил Дудочник. – Что ж, обещаю сыграть на твоих похоронах, Артур. Ты вполне заслужил это. Если бы тебе еще мудрости хоть немножко… да, видать, не судьба. Ладно, ждать осталось недолго, потому что Цитадель не устоит перед той мощью, которую я…
…Впоследствии Артур так и не восстановил, что же именно случилось в следующее мгновение. Змея-Волеизъявление то ли выплюнула облачко яда в ротовое отверстие маски Дудочника, то ли цапнула его, метнувшись так быстро, что со стороны показалось, будто к Дудочнику устремилась струйка змеиного яда…
Как бы то ни было, Дудочник, пошатнувшись, отпрянул, и у него вырвался крик боли и гнева, от которого слух Артура пронзила жесточайшая мука, не утихшая даже после того, как он зажал уши ладонями. Развернувшись, мальчик во весь дух помчался назад к крепости. У него за спиной вражеские барабаны издали тревожное стаккато, на которое десятки тысяч новопустотников откликнулись слитным яростным воплем, сулящим месть врагу за вероломное нападение. Этот вопль прозвучал подобно грому, только во много раз страшнее.
Артур подлетел к распахнутым десантным воротам и без промедления юркнул внутрь. Едва он проскочил их, как ворота с грохотом захлопнули и тотчас задвинули на место шесть тяжелых засовов. Он еще бежал по коридору, гася разгон, а к воротам уже опустили громадный камень, чтобы заблокировать их намертво.
– Кому я говорил – ничего не предпринимать, пока не скажу! – закричал Артур на змею. Та висела у него на локте, низко опустив голову. – Это было бесчестно и глупо к тому же! Новопустотники теперь от ярости совсем обезумели!
– Ты мне сказал никого не кусать ядовитыми зубами, я и не кусала, – оправдывалась Воля. – Я выпустила кислоту. К несчастью, она выведет Дудочника из строя всего лишь на день-два, и это в лучшем случае, если я действительно попала ему в рот. Если у него вообще есть рот…
Стук шагов и бряцание доспехов известили о прибытии маршала Заката со свитой.
– Что случилось, сэр Артур? – спросил маршал встревоженно. – Мы не разглядели подробностей… Но они сразу начали штурм!
– Волеизъявление плюнуло в Дудочника кислотой, – с горечью ответил Артур. – Из каких-то своих бессовестных побуждений.
– Дудочник – изменник, восставший на Законного Наследника, – сказала змея. – И очень могущественный враг… Который не появится в поле назавтра, а может, и далее. К тому же переговоры и перемирие уже были завершены!
– Слезай с моей руки, – проговорил Артур холодно. – И вообще, прочь с глаз моих, видеть тебя не хочу!
– Как скажешь, – ответило Волеизъявление.
Сползло на пол и, извиваясь чешуйчатым телом, скрылось в трещине между камнями.
Пока шли обратно через внешние укрепления, Артур спросил:
– Прибыла ли какая-то помощь из Нижнего Дома?
Его отделяли от новопустотников несколько надежных стен, но гром барабанов и крики все равно были слышны.
– Пока еще нет, сэр, – ответил маршал Закат. – Откуда вы желаете руководить битвой, сэр Артур? Предлагаю в качестве командного пункта Звездный форт…
– Нет, – отказался Артур. – Расположим КП где-нибудь во второй линии укреплений, чтобы мне быть поближе к месту событий.
– Центральный западный бастион – самый высокий во второй линии, – сообщил Закат. – Раньше там бывало слишком дымно и шумно, потому что там установлены две пушки главного калибра и четыре – половинного. Но без пустотного пороха, сами понимаете…
– Если у нас дойдет до переговоров с новопустотниками, очень прошу, ты уж веди себя тихо, – сказал Артур. – Не перебивай, хорошо? И пожалуйста, ни на кого не накидывайся! Еще укушенного парламентера нам только не хватало! Ты ведь, небось, ядовитая?
– Когда надо, ядовитая, когда не надо – неядовитая, – ответила Воля. – Смотря чего требует ситуация. Я, между прочим, яд себе могу выбирать…
– Короче, не надо ядовито кусать кого бы то ни было, пока я тебя не попрошу, – с нажимом повторил Артур.
Вскинув голову, он проверил, хорошо ли развернулся на ветру его флаг. Оливковых ветвей раздобыть так и не удалось, но белый флаг должен был послужить несомненным признаком мирных намерений. По логике вещей…
Перед выходом его отчасти заботило, а не окажется ли опаленная огнеметами земля жутким кладбищем заживо сгоревших новопустотников, но нигде не было видно ни тел, ни даже кровавых потеков. Только дюймовый слой тонкой серой пыли, которая фонтанчиками взлетала у Артура из-под ног.
Достигнув примерно середины проплешины, Артур подыскал клочок разрыхленной земли (видимо, на месте падения орудийного ядра) и воткнул древко. Встал под белым флагом и принялся ждать.
Со своего места он очень хорошо видел передовые траншеи осаждающих. И головы новопустотников, глазевших на него через бруствер. Насколько ему было известно, они не пользовались ни мушкетами, ни иным дальнобойным оружием. Тем не менее по всему телу бегали мурашки, он все время подсознательно ждал пули. Или стрелы.
Довольно долгое время ничего не происходило. Солнце опускалось все ниже. Артур, к собственному удивлению, даже начал скучать. Новопустотники сновали по траншеям, подтаскивая лестницы и штурмовое снаряжение, катили на исходные позиции осадные машины. На встречу с Артуром, однако, никто не спешил.
Артур едва не пропустил долгожданный момент, когда дело сдвинулось-таки с мертвой точки. А произошло вот что: изменился ставший почти привычным алгоритм передвижений новопустотников. Прекратилось перемещение тяжелой осадной техники. И стало тихо, очень тихо.
Потом из передней траншеи выбрался некто рослый и двинулся навстречу Артуру. Мальчик сразу узнал просторную желтую шинель, скрывавшую очертания тела, и наполеоновскую треуголку над стальной маской. Оружия видно не было, но такая шинель могла скрыть практически что угодно.
И надобно полагать, при нем была его дудка…
Он остановился, не дойдя до Артура ярда два. Помедлив, небрежно отдал честь. Артур, не думая, ответил четким, вбитым в подкорку салютом по всей форме.
– А ты учтив, – проговорил Дудочник.
Голос у него был какой-то невесомый. Так разговаривают во сне. Артуру даже показалось, будто Дудочник уснул и не вполне осознает происходящее с ним. Еще ему больше всего на свете хотелось соглашаться с Дудочником во всем. Мальчик тряхнул головой, прочищая мозги, и покрепче стиснул Ключ.
– Смотрю, ты защищен, – сказал Дудочник. Звук его голоса остался прежним, но больше не дурманил. – Что ж, этого только следовало ждать.
– Зачем ты здесь? – не очень-то приветливо осведомился Артур. После мелодичных переливов речи Дудочника собственный голос показался ему сущим карканьем, неблагозвучным и хриплым. – Зачем нападаешь на Славное Воинство?
– Полагаю, для начала нам обоим следовало бы представиться, – заметил Дудочник. – Мне, впрочем, уже рассказали о твоих притязаниях. Я же зовусь Дудочником и довожусь сыном Зодчей и Старику. Я – Законный Наследник Дома!
Глава 28
– Вообще-то, – сказал Артур, – тут все не так уж просто. Меня зовут Артур Пенхалигон, и я Хозяин Нижнего Дома и Дальних Пределов, герцог Пограничного моря и главнокомандующий Славного Воинства, владыка Великого Лабиринта. Не то чтобы я очень к этому стремился, просто завещание твоей мамы… в смысле, Волеизъявление Зодчей избрало Законным Наследником именно меня.
– Оно так поступило просто оттого, что на тот момент до меня было трудновато добраться, – сказал Дудочник. – Печальная история, но, по счастью, все легко поправимо.
– Наверное, – сказал Артур. – А где же ты был, что до тебя было не добраться?
– Я был в Пустоте, – ответил Дудочник, и в его голосе прозвучала горечь. – Туда меня вверг мой изменник-брат, государь Воскресенье. Это случилось семьсот лет назад.
– В Пустоте? – изумился Артур. – Но ты должен был бы…
– Раствориться? – подсказал Дудочник. – Что ж, под этими шинелью и маской действительно пребывает… очень немного моей материальной составляющей. Но я как-никак сын Зодчей! В то самое время, когда Пустота уничтожала мои кости и плоть, я придавал форму самой Пустоте. И я создал себе среду обитания, чтобы восстановить силы. Получился целый мирок, и в нем я оставался первые сто лет – пытался прийти в себя. Следующие сто лет я расширял свой мирок, создавал себе слуг и пытался пробиться назад, к Дому. Третий век я посвятил созданию армии, но прежние пустотники, безмозглые и бессмысленные, мне не годились, и я породил Новых Жителей. Они лучше тех, что получились у мамы. Они больше похожи на смертных: Новые Жители умнее прежних, они способны меняться. Думаю, они больше соответствуют картине мироздания, которую рисовал себе отец… На четвертый век я создал гвоздь, а на пятый – задумался о том, как пробиться в Дом посредством Великого Лабиринта…
Дудочник остановился перевести дыхание, потом продолжил:
– Однако мы с тобой встретились не ради воспоминаний о моем прошлом, но затем, чтобы обсудить будущее. Мое будущее. Я до последнего времени не верил, что моя часть маминого Волеизъявления оказалась освобождена, но не так давно мои верные крысы доставили мне подтверждение. Конечно, все это время ты занимался не своим делом, Артур, но должен признать, что получилось у тебя очень неплохо. Теперь тебе остается всего лишь передать мне Ключи, и я продолжу поход против предателя-брата и его приспешницы, Превосходной Субботы. Ты же сможешь вернуться в свое Второстепенное Царство и жить обычной жизнью. Кажется, именно этого ты всегда и хотел?
Артур открыл было рот, но так и закрыл его, не издав ни звука. Он не только не знал, что бы такое сказать, – не знал даже, что думать. Кажется, его собирались в полном смысле слова помиловать, освободив от непосильных и, чего уж там, весьма жутких обязанностей!
– Не так быстро, – прошипел тихий голосок у его локтя.
– А ты-то вообще здесь при чем? – удивился Дудочник.
Стальная маска наклонилась к самой морде змеи, и он смог разглядеть клубящиеся слова, чье движение имитировало переливы змеиных чешуй.
– Я – Четвертый Параграф Волеизъявления Зодчей, – представилась змея. – И сие тебе отлично известно. Артур же – воистину Законный Наследник. И он не может просто взять и передать тебе Ключи, ибо ты таковым не являешься.
– Я – Наследник! По праву крови и по закону наследования!
– Если уж так блюсти букву этого закона, – проворчало Волеизъявление, – Законным Наследником следовало бы признать государя Воскресенье, ведь он старший из вас.
– Зато я уже доказал, что именно я наследую маме, – сказал Дудочник. И широко раскинул руки, словно обнимая всю свою армию новопустотников: – Видишь, что я сумел создать из Пустоты?!
– Очень впечатляюще, но суть от этого не меняется, – ответила змея. – Законным Наследником является Артур. И поскольку сейчас Четвертый Ключ находится у него и он принял верховное главнокомандование, получается, что ты ведешь войну не против изменника Воскресенья – ты восстаешь против законного властителя Дома. Таким образом, ты сам являешься предателем. Другое дело, что твоя верность всегда была под гораздо бóльшим вопросом, чем нам всем бы хотелось…
– Слышу что-то ужасно знакомое, – проговорил Дудочник. В его голосе не было гнева, скорее нарастающее удивление. – Кто ты такая, чтобы обсуждать мою верность?
– А ты не только материн сын, но и отцовский, – отозвалась змея. Она развернула кольца, и ее головка закачалась над головой Артура. – Ты не пробовал сам освободить Волеизъявление… до очень недавних по меркам Дома времен, когда тебе случилось поссориться с братом. Поправь меня, если я ошибаюсь, но Воскресенье выбросил тебя в Пустоту, случаем, не за очередную попытку пойти против его воли и выпустить Старика?
– Это не важно, – сказал Дудочник. – Артур, либо ты передаешь мне Ключи, начиная с Четвертого, который я вижу здесь при тебе, либо я их у тебя заберу… У тебя или у иного, кто будет ими владеть!
– Ну а что ты будешь делать, когда… если получишь их? – спросил Артур.
– Я буду править Домом!
– Я имею в виду, намерен ли ты привести все в порядок и сделать так, чтобы Дом просто наблюдал и записывал происходящее во Второстепенных Царствах, не вмешиваясь в их дела?
– Исправление чего-либо, что пошло неправильным путем, вмешательством не считается, – ответил Дудочник. – На сей счет мама немножко напутала. Изначально она старалась оградить созданное ею от посторонней самодеятельности, но сама-то вмешивалась в жизнь Второстепенных Царств всякий раз, когда считала нужным. И я буду поступать так же!
Артур покачал головой.
– Это потому, что тебя весьма мало заботит жизнь внешних миров, так ведь? Смертные для тебя – букашки, всего лишь конечный продукт большого эксперимента, затеянного Зодчей…
– Нет, – сказал Дудочник. – То, что ты сейчас сказал, относится к моему братцу Воскресенью, но никак не ко мне. Я люблю своих смертных, всех этих детей, которых я привел в Дом, чтобы жизнь в нем стала интереснее. И крыс, которые служат мне разведчиками. Я не случайно постарался сделать моих Новых Жителей как можно более похожими на смертных. И в этом я преуспел… может быть, даже слишком, – они предпочитают не воевать, а огороды поливать да ремесленничать. Правда, солдаты из них получаются тоже очень хорошие и преисполненные желания мне послужить. Впрочем, довольно пустой болтовни! Каково твое решение, Артур? Должен тебе сказать, что в том случае, если ты отклонишь мое великодушное предложение, мы пойдем на штурм сразу, как только ты и я удалимся с этого горелого поля…
– Что сталось с теми из детей Дудочника, которые были со мной в летучем отряде, нападавшем на твой гвоздь? – спросил Артур.
– С двоими расправился Сэр Четверг, и я не смог их спасти, хотя и пытался. Другие теперь служат мне, заняв место, принадлежащее им по праву!
– Служат по доброй воле? – уточнил Артур.
– Служить мне есть смысл их существования, – ответил Дудочник. – Это основная причина, по которой они живут на свете.
Артур опустил глаза и посмотрел на маршальский жезл в своей руке. На физическом уровне сила Ключа ощущалась как еле заметная, но непрекращающаяся вибрация. И тепло, в котором блаженствовала ладонь.
«Не стать бы мне… этаким Ключевым наркоманом, – подумалось ему. – Почем знать, а вдруг я совершаю большую-пребольшую ошибку? С неведомыми последствиями для всего живого на свете… Для Жителей Дома, для людей нашего мира, для всяких инопланетян, или кто еще там в разных Второстепенных Царствах живет…»
– Я был бы рад выступить против государя Воскресенья в союзе с тобой, – проговорил он медленно. – И, я уверен, в Великом Лабиринте нашлось бы место, где твоя армия могла бы возделать себе поля. Знаешь, здесь даже есть уже выстроенные деревни, они стоят пустые – поселяйся и живи на здоровье! Но Ключи… Ключи я отдать тебе не могу. Нравится тебе это или нет, но Законным Наследником назначили все-таки меня, и у меня такое ощущение, что мне следует самому продолжить начатое. Я хочу исправить порядок Вселенной, чтобы она могла жить сама по себе, а твои соплеменники… ну… перестали играть нашими жизнями, что ли. Вот так.
– Значит, быть по сему, – проговорил Дудочник. – Что ж, обещаю сыграть на твоих похоронах, Артур. Ты вполне заслужил это. Если бы тебе еще мудрости хоть немножко… да, видать, не судьба. Ладно, ждать осталось недолго, потому что Цитадель не устоит перед той мощью, которую я…
…Впоследствии Артур так и не восстановил, что же именно случилось в следующее мгновение. Змея-Волеизъявление то ли выплюнула облачко яда в ротовое отверстие маски Дудочника, то ли цапнула его, метнувшись так быстро, что со стороны показалось, будто к Дудочнику устремилась струйка змеиного яда…
Как бы то ни было, Дудочник, пошатнувшись, отпрянул, и у него вырвался крик боли и гнева, от которого слух Артура пронзила жесточайшая мука, не утихшая даже после того, как он зажал уши ладонями. Развернувшись, мальчик во весь дух помчался назад к крепости. У него за спиной вражеские барабаны издали тревожное стаккато, на которое десятки тысяч новопустотников откликнулись слитным яростным воплем, сулящим месть врагу за вероломное нападение. Этот вопль прозвучал подобно грому, только во много раз страшнее.
Артур подлетел к распахнутым десантным воротам и без промедления юркнул внутрь. Едва он проскочил их, как ворота с грохотом захлопнули и тотчас задвинули на место шесть тяжелых засовов. Он еще бежал по коридору, гася разгон, а к воротам уже опустили громадный камень, чтобы заблокировать их намертво.
– Кому я говорил – ничего не предпринимать, пока не скажу! – закричал Артур на змею. Та висела у него на локте, низко опустив голову. – Это было бесчестно и глупо к тому же! Новопустотники теперь от ярости совсем обезумели!
– Ты мне сказал никого не кусать ядовитыми зубами, я и не кусала, – оправдывалась Воля. – Я выпустила кислоту. К несчастью, она выведет Дудочника из строя всего лишь на день-два, и это в лучшем случае, если я действительно попала ему в рот. Если у него вообще есть рот…
Стук шагов и бряцание доспехов известили о прибытии маршала Заката со свитой.
– Что случилось, сэр Артур? – спросил маршал встревоженно. – Мы не разглядели подробностей… Но они сразу начали штурм!
– Волеизъявление плюнуло в Дудочника кислотой, – с горечью ответил Артур. – Из каких-то своих бессовестных побуждений.
– Дудочник – изменник, восставший на Законного Наследника, – сказала змея. – И очень могущественный враг… Который не появится в поле назавтра, а может, и далее. К тому же переговоры и перемирие уже были завершены!
– Слезай с моей руки, – проговорил Артур холодно. – И вообще, прочь с глаз моих, видеть тебя не хочу!
– Как скажешь, – ответило Волеизъявление.
Сползло на пол и, извиваясь чешуйчатым телом, скрылось в трещине между камнями.
Пока шли обратно через внешние укрепления, Артур спросил:
– Прибыла ли какая-то помощь из Нижнего Дома?
Его отделяли от новопустотников несколько надежных стен, но гром барабанов и крики все равно были слышны.
– Пока еще нет, сэр, – ответил маршал Закат. – Откуда вы желаете руководить битвой, сэр Артур? Предлагаю в качестве командного пункта Звездный форт…
– Нет, – отказался Артур. – Расположим КП где-нибудь во второй линии укреплений, чтобы мне быть поближе к месту событий.
– Центральный западный бастион – самый высокий во второй линии, – сообщил Закат. – Раньше там бывало слишком дымно и шумно, потому что там установлены две пушки главного калибра и четыре – половинного. Но без пустотного пороха, сами понимаете…