Семена Злобы

В том, что она повредилась умом, не было ни малейшего сомнения. Слышать это было выше моих сил, и я, поманив купца за собой, вышел в прихожую.

– Что же, Матвей Ростиславович, вот все и закончилось. Даже не пришлось марать руки.

– Думаете, я оставлю ее в живых? – рыкнул купец, явно не удовлетворившись такой местью.

– Она свое получила. Такая жизнь хуже смерти. Высшие силы дают вам знак, избавив от необходимости брать грех на душу. Вам сейчас нужно думать не о смертоубийстве, а о том, как помочь дочери. Мне кажется, открывшаяся правда принесет ей пусть и небольшое, но все же облегчение. Может, удастся отговорить от пострига. Да и с зятем побеседуйте, возможно, он и не причастен к преступлению этой безумной девицы. Не факт, что у них даже интрижка была, но тут уж не мне судить.

Дожидаться, пока на купца снизойдет просветление, я не стал и быстро выбрался наружу. Мне его благодарность без надобности – главное, что все получили по справедливости, включая деда и мать бедной девочки. Теперь им не придется нести тот груз, который они не заслуживали. Что же касается зятя, то мне его судьба абсолютно не интересна. Пусть он и не злоумышлял против собственного ребенка и даже не состоял с убийцей в интимной связи, но именно этот идиот привел чокнутую дамочку в дом, где жили те, кого он должен был защищать всеми доступными способами.





Глава 6




Несмотря на то что ночью мне снились и домовой в образе девочки, и Зинаида в виде призрака, выспался я вполне неплохо. И все же образовавшаяся череда беспокойных дней настораживала, заставляя подспудно ждать очередной пакости. Когда заканчивали утреннюю тренировку, все время косился в сторону ворот, не явится ли какой курьер.

Не явился, так что к завтраку я спустился успокоенным и с ясным взглядом в будущее. Дел на сегодня запланировано не было, так что остался дома с намерением разобрать скопившую документацию – от бухгалтеров синемаконцерна и присланную финансовым директором Омского сборочного завода.

Убедившись, что все мои прогрессорско-инвестиционные проекты работают исправно и приносят неплохую прибыль, я выбрался под солнышко во двор к своим домочадцам. И стар, и млад, и даже усато-полосат расположились на большой лавочке, ведя неспешную беседу. Дед поучал мальца жизни, а мудрый кот подфыркивал в нужных местах.

Я присел с краешка, но включиться в воспитательный процесс не успел – в калитку постучался почтальон. Чиж быстро сбегал за свежей корреспонденцией и принес ее мне.

«Топинский вестник» проявил удивительную расторопность и на первой же странице поместил полную мрачной интриги статью о некоей Зинаиде Проскуриной. В сем опусе раскрутили жуткую историю, в которой оная девица прямо в неглиже явилась на кладбище, где и пыталась разрыть могилку недавно усопшего ребенка. При этом вопила на всю округу, пытаясь выпросить у покойницы прощение за то, что утопила ее в ванной. Также просила не приходить к ней по ночам. Откровения явно скорбной умом девицы до заикания перепугали не только многое повидавшего кладбищенского сторожа, но и явившегося на свист сторожа околоточного. Вдвоем они попытались оттащить умалишенную от могилки, но та вырывалась и даже кусалась. А еще оба мужчины утверждали, что видели призрак покойного ребенка.

Статья получилась впечатляющей. Автор не только нагнал жути, но и вспомнил о недавней трагедии в доме, где проживала дочь купца Куприянова с супругом. Репортер явно губил свой талант, работая в уездном издании, а не творя мистические романы. С призраком он, конечно, загнул – домовой на кладбище точно не явится. Они покидают свои дома крайне редко, да и отлучаются очень недалеко. Меня интересовал другой вопрос – это подручные купца отвезли детоубийцу на погост или она сама туда явилась?

Отложив газету, я взялся за письма. Оных имелось в наличии аж две штуки. Первым было приглашение на благотворительную ярмарку.

Еще бы они упустили возможность вытрясти из меня немного денег. Много этим клушам я не дам. И без них найду, как помочь тем, кто нуждается. Сам удивился тому, что письмо вызвало укол раздражения. В последний год приглашали только вот на такие мероприятия. Дни ангела, свадьбы и просто званые вечера обходили меня стороной. Конечно, если не считать празднеств в доме судьи. Явной вражды топинская элита не выказывала. При встречах все доброжелательно раскланивались, но все же не решались проявлять, так сказать, официальную симпатию – боялись, вдруг моя вражда с императрицей выйдет им боком. Я их конечно же не винил, но все равно не очень приятно чувствовать себя белой вороной.

Второе письмо обратного адреса не имело. Оно тоже содержало приглашение, но совсем иного толка.

– Однако, – хмыкнул я, прочитав послание.

– Что-то интересное? – с показным равнодушием поинтересовался Корней Васильевич.

– Меня тут приглашают на свидание в Соловьиную рощу.

– О как, – не особо удивился старик. – Небось ваша вертихвостка?

– Корней Васильевич, вот не понимаю я вашего ворчания. Можно подумать, сами в молодости не заводили интрижек.

– Так то я, – не унимался старый вояка. – Кто ж упрекнет мужика, попавшего в солдатчину, ежели он пристроится под бочок к скучающей вдовушке? А вам, Игнат Дормидонтович, самое время жениться да детишек завести. Неужто до старости один куковать собрались? Кому мильены свои оставите?

– Найду кому, – улыбнулся я. – А пока все же откликнусь на приглашение, тем более обещают увлекательную поездку.

– Увлекательную? – тут же встрепенулся Чиж.

– Да, – улыбнулся я, глядя на воспитанника, – поэтому тебе там делать нечего. И вообще, я до вечера собираюсь сидеть дома, так что можешь прямо сейчас идти по своим делам.

– Понял, – оживился Осип. – Кое-что захвачу и побегу.

Вскочив с лавки, он убежал в дом.

– Вот вы неугомонные, – вздохнул Корней Васильевич, явно вспоминая свою молодость. – Тоже небось к зазнобе какой побежит.

Что-то разворчался наш старик. Интересно, как бы он отреагировал на вечеринки у бассейна с девчонками в бикини, которые любил устраивать мой начальник в другой реальности. Думаю, Корней вполне мог побежать за батюшкой, чтоб тот совершил массовое изгнание бесов. Кстати, мысль не так уж плоха. Нет, я не о том, чтобы позвать гулящих девок и обрядить их в бикини, а насчет бассейна да с гидромассажем.

Помечтав пару минут под ласковым весенним солнышком, я ушел в кабинет, где посвятил несколько часов чтению парочки новых сценариев, которые Серж отобрал из той горы макулатуры, что шлют ему со всех концов страны.

Чтиво неожиданно увлекло, особенно история о компании сибирских гимназистов, раскопавших старинный тюркский курган и нашедших там мумию, увешенную золотыми украшениями. Расхитители гробниц радовались свалившемуся на них богатству ровно до того момента, как мумия ожила да начала жрать их почем зря.

В принципе, почти стандартный ужастик из моей родной реальности, но кое-что все же зацепило. В группу кладоискателей затесался бывший семинарист, и он молитвой и крестным знамением сумел упокоить монстра. Правда, при этом спас только одного товарища из десяти.

А что, если чуток переделать историю и ввести в нее некоего святого отшельника? Так можно и задобрить церковников, и навешать им лапши на уши, что этот фильм послужит предостережением всем и каждому о том, что связываться с мистиком – себе дороже.

Да под таким соусом есть шанс подать и съемку частичной трансформации оборотня! И даже незавершенный процесс даст картинку, от которой любой голливудский гример удавился бы от зависти на одной веревке с художником по спецэффектам.

За этими планами и фантазиями прошел почти весь день. Даже на обеде я сидел задумчивый и жевал без аппетита. А когда большие часы в гостиной пробили пять пополудни, пришлось стряхивать с себя творческое наваждение и приступать к сборам. Я, конечно, не кисейная барышня, чтобы по несколько часов вертеться у шкафа с одеждой, но задуматься все же пришлось. Хочется выглядеть хорошо в глазах дамы, при этом чувствовать себе свободно в условиях пикника. Остановился на полувоенном стиле.


В «Старом охотнике» даже пояснять ничего не пришлось. Распорядитель, едва увидев мой наряд, тут же заверил, что сей момент будет все собрано для пикника в лучшем виде. Так оно и оказалось. Я лишь успел посмаковать неплохой ореховый ликер с кофе, как рядом материализовался половой с увесистой корзиной. Он же и отнес припасы в паромобиль.

В романтическом послании, конечно, была сохранена интрига, особенно отсутствием подписи, но я совершенно не удивился, когда у цветочного павильона рядом с «Пассажем» заметил фигурку Риты в легком серебристо-сером платье. Конспирации не помогла даже шляпка с густой вуалью.

Подъехав к зарослям сирени, окружавшим павильон, я хотел выскочить, чтобы открыть Рите дверь, но она сама впорхнула в салон, благо это не популярные у местных модели с маленькими, высоко расположенными дверцами.

Рита была не особо разговорчивой, и ее настроение явно не соответствовало сему романтическому мероприятию, но я решил не лезть ей в душу. Ехать нам не так уж далеко – а там наверняка все встанет на свои места. Лишь спросил, когда мы приблизились к одному из самых романтических мест в окрестностях Топинска:

– Куда поедем?

– На ручей, – со вздохом ответила моя спутница.

При других обстоятельствах я бы даже заподозрил перспективу серьезного разговора на не самые приятные для мужчин темы.

Выбор конечной точки не особо удивил. Соловьиная роща – это обширная локация, расположенная между городом и навевающими тревожные мысли пространствами Стылой Топи. Сюда для большего накала чувств отправляются только самые отчаянные влюбленные парочки, да и то в основном на южную опушку. Ведь соловьиное пение и оттуда прекрасно слышно. Те же, у кого от чувств совсем сносит крышу, могут забраться и поглубже, а на ручей ездят только романтики-экстремалы, чтобы на двоих разделить будоражащий кровь приступ замешанного на страхе восторга.

На самом деле опасность северной окраины Соловьиной рощи сильно преувеличена. Там при наличии револьвера и твердой руки бояться нечего. Судя по всему, Рите об этом было известно.

Уходившая в рощу грунтовая дорога через пять сотен метров завиляла вдоль русла ручья, а затем мы оказались у небольшой запруды, окруженной зарослями сибирской акации.

Пыхнув паром, машина замерла у стоящих рядом с водой вкопанных в землю резных лавочек. В этот раз Рита не спешила открывать дверцу, явно дожидаясь, когда я обойду паромобиль и сделаю это сам. Но едва девушка оперлась на мою руку, чтобы выбраться из салона, мне тут же пришлось толкать ее обратно.

Треск кустов за спиной ничего хорошего не предвещал. На безопасность Риты пришлось потратить драгоценную секунду, так что, развернувшись и увидев двух бородатых мужиков с топорами, я решил не геройствовать и тут же активировал «крылья». Решительный рывок незнакомцев замедлился, что дало мне возможность уйти от удара первого супостата и, рванув его за руку, подставить бедолагу под топор второго разбойника. А затем еще и жестко двинуть в подбородок бородачу, так и не успевшему осознать, что его оружие увязло в теле напарника.

Когда мир ускорился и наполнился чужими воплями, мне осталось лишь шагнуть назад, оценивая образовавшуюся куча-малу. Раненый вопил как резаный. Впрочем, почему как? Топор товарища очень глубоко вошел в тело бедолаги, а хозяин оружия, лишившись сознания, навалился сверху. Чтобы не слушать все эти вопли, я ударил ногой в неопрятно-волосатую голову, добившись наконец-то благостной тишины. Благодаря этому удалось услышать размеренные хлопки, издаваемые странным зрителем.

– Браво, Игнат Дормидонтович, – с ленивой надменностью провозгласил господин, одетый явно не по сибирской моде. Его франтоватый наряд совершенно не подходил для столь глухих мест. – А я ведь не поверил, что вы способны на подобные трюки.

Этого балагура я слушал вполуха, потому что был занят делом – смотрел, не пострадала ли Рита, и параллельно доставал револьвер из плечевой кобуры.

– Не стоит так дергаться, ваше благородие, – с показным пренебрежением заявил незнакомец, глядя в дуло моего револьвера. – А еще лучше опустите-ка оружие. Иначе мой друг, который сейчас целится в вас из карабина, может неправильно истолковать ваши намерения. Парень он резкий, но стреляет быстро и точно. А так как крылышки у вас уже подрезаны, шансы спастись попросту ничтожны.

Да уж, незнакомец подготовился хорошо. Нападение варнаков с топорами явно имело намерение лишить меня магического козыря. Теперь шансов вывернуться действительно намного меньше, особенно если не видеть стрелка и даже не подозревать, в какой стороне он находится.

Эти выводы заставили меня опустить револьвер.

– Вот и чудесно, – ехидно улыбнулся франт. – Знаете, Игнат Дормидонтович, я немного удивлен. Вас описывали, как острожного и опасного соперника, а вы так бездарно попались в медовую ловушку.

После этого незнакомец чуть приподнял котелок, приветствуя мою спутницу. Рита сидела в машине с прямой спиной, словно кол проглотила, и смотрела куда-то в пустоту.

– Что вам угодно, милостивый государь? – решил я прекратить эти клоунские расшаркивания.

– О, – хищно оскалился франт, – всего лишь передать привет от одной очень влиятельной особы, которая крайне недовольна вашим хамством.

После этого заявления незнакомец замер, пристально вглядываясь мне в лицо. Пауза затянулась, и улыбка моего собеседника стала какой-то неестественно-резиновой. Похоже, после слова «хамство» должно было произойти некое событие, которого он так и не дождался.

– Знаете, любезнейший, – копируя ехидную манеру речи соперника, сказал я. – Медовая ловушка хороша только тогда, когда расставляющий ее мужчина полностью уверен в том, что умнее женщины, которую использует.

Точкой в этом предложении послужил выстрел моего револьвера. Пуля пробила плечо пытавшегося достать оружие франта, а через мгновение из кустов выскользнула зеленая мохнатая фигура, принявшаяся споро вязать супостата.

Я же подошел к машине и взял Риту за руку.

– Испугалась?

– Очень, – прошептала девушка и тут же мелко задрожала.

Пришлось ее обнять.

Нужно отдать должное, успокоилась моя подруга быстро. За это время еще один лохматый пришелец помог первому упаковать залетного франта, а затем они принесли второго пленника. Этот явно из сибирских охотников и действительно не промахнулся бы, будь у него шанс выстрелить. Следом за лохматыми носильщиками шагал недовольный Чиж. Похоже, моему воспитаннику не дали поучаствовать в активной фазе операции, вот он и дуется.

– Все нормально, Харитон?

– Конечно, ваше благородие, – сбросив капюшон маскировочного костюма, заулыбался казак. – Правда, охотник что-то учуял, но было уже поздно.

– Молодцы, станичники.

– А то, – еще шире оскалился казак.

Его друг и напарник Тихон, как обычно, промолчал. Он вообще не очень любил говорить, что только подчеркивало его умение двигаться совершенно бесшумно в любых условиях. Этих двоих я заприметил еще в бытность командования отделом по присмотру за добычей и распространением дурманящих зелий. Они же вместе с Чижом обучались у мастера Ито. Парни надежные и проверенные в серьезных делах.

– На чем они приехали? – спросил я, забеспокоившись, что франт нанял извозчика в городе и придется решать, как поступить с неудобным свидетелем.

– На телеге одного из вот этих, – ответил Харитон, кивнув в сторону пока еще не пришедших в сознание варнаков.

Чуть подумав, я подозвал Чижа.