Семь сокрытых душ
Часть 6 из 32 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Зина шумно зашмыгала носом, словно пытаясь по запаху, как зверь, определить, кто еще находился в коридоре, помимо них.
– Нет тут никого! – буркнула Рая, которой хотелось как можно скорее покинуть наводящую на нее уныние учебную часть здания и оказаться в закрытом крыле.
– Эй! – на всякий случай позвала Зина, обеспокоенная шорохом, услышанным ранее лишь ею одной.
– Говорят тебе, нет тут никого! – раздраженно повторила Рая. – Идем! Чего разоралась? Щас и правда кто-нибудь сюда примчится на твои вопли!
– И все же кто-то тут есть, – упрямо повторила девочка.
– Ну, есть и есть! Воспитатель не стал бы в темноте прятаться! Сразу бы разорался и погнал нас в спальню! Мышь, может, шмыгнула, а ты уже хай подняла!
– Мышь? – испуганно пискнула Света и прижалась к ближайшей к ней соседке.
– Чего ты ко мне льнешь, как мужик? – раздался голос Оксаны.
– Мышей боюсь!
– А чего их бояться? Миленькие такие серенькие зверюшки…
– Миленькие, пока не сгрызут туфли, – буркнула Марина, которой однажды пробравшаяся в ее шкафчик мышь на самом деле испортила обувь.
– Куда страшней мышек призраки! У-у-у! – утробно завыла Зина и, когда не ожидавшая такого воя Светлана пронзительно завизжала, громко расхохоталась.
– Да тише вы! – рассердилась на этот раз Ада. – Зинка, сдурела? Сейчас твое вытье и правда кто-нибудь услышит!
Вот так всегда – мало дела, много шума! Пойдешь с такими напарницами в разведку, дальше третьего столба не уйдешь. Ада не любила слов, она любила действия и предпочитала что-то делать в одиночку, а не в команде именно потому, что часть энергии и времени в последнем случае неизбежно тратилась на пустые разговоры и споры. Эх, надо было идти за собакой одной! Ну взять, может, кого-нибудь из девочек, но не тащиться всей гурьбой. Ада задумалась, с кем бы она пошла за Лисой, и, как ни крутила, выходило, что из всей компании пришлось бы идти с Раисой, с которой они постоянно были на ножах. Просто от Раи в этом случае было бы больше пользы: кто бы еще мог так ловко справиться с замками? А если бы на самом деле нужно было идти на какое-нибудь важное секретное задание, на кого бы Ада могла абсолютно уверенно положиться? На Марину? Нет, та была бы обеспокоена тем, не идет ли кто из воспитателей, и то и дело норовила бы повернуть назад в спальню. Светлана – милая девушка, но очень уж пугливая, любой шорох провоцирует ее на пронзительный визг. Оксана – болтушка, да еще постоянно пребывает в романтических мечтах: всю дорогу бы потчевала рассказами о свиданиях, а когда дело дошло бы до действий, например, вскрыть тот же замок, влезть в коридор через окно, испугалась бы испортить маникюр, платье или прическу. Зина храбрая и отчаянная, ее никакие запреты и воспитатели не остановят, никакие шорохи и мыши не напугают, но она вспыльчива, как порох, и там, где дела решаются дипломатичными переговорами, пускает в ход кулаки. Ада пригорюнилась: выходит, что ни на кого из этих девочек, с кем жила бок о бок, она не могла бы положиться в трудный час. А может, «дефекты» вовсе не в ее соседках, а в ней самой: слишком уж строго подходит она к выбору тех, с кем хотела бы общаться?
– Чего встала? Уснула? – раздался в самое ухо сердитый шепот. Ада от неожиданности вздрогнула. Хороша же она! Решает, с кем пошла бы на секретное дело, а сама так задумалась, что выпала из реальности! Спасибо Рае – вернула на землю.
Пожалуй, Рая была бы ей отличной напарницей: они во многом похожи. Рая так же, как и Ада, щепетильна в выборе приятелей, если за что-то берется, доводит дело до конца, каким бы сложным оно ни было. Умна, изворотлива, смела. Как жаль, что они – враги, а ведь могли бы стать подругами.
Когда им оставалось спуститься на один пролет, Светлана вдруг испуганно прошептала:
– Девочки, вы слышали шум?
– Слышали! – живо откликнулась Зина, которую так и не смогли разубедить в том, что, помимо них, тут никого нет.
– Нет, сейчас…
– Ничего не слышно!
– Боже мой, какие вы мнительные! Одна и вторая!
– Райка, захлопни клюв и послушай! – оборвала девочку Зинаида. – Тут кто-то и правда сопит, не слышишь разве?
– Поворачиваем назад! – скомандовала Марина, не сумевшая скрыть радости в голосе.
– Какое назад! А Лиса?! – возмутилась Оксана и ласково забормотала, надеясь, что собака откликнется: – Лисочка, Лисочка!
– Думаешь, это собака сопит? – скептически хмыкнула Зина. – Тут, рядом с нами? Ты же говорила, что слышала ее в закрытом крыле!
– Ну да… – ответила Оксана, но уже как-то неуверенно.
– А что ты там делала так поздно? – полюбопытствовала Марина.
– Тебе скажи, еще побежишь и расскажешь! – съязвила Зинка.
– Ничего не расскажу…
– Свидание у меня было! – важно объявила Оксана. И на девушку тут же обрушился целый град вопросов:
– С кем?
– Где? В закрытом крыле? А как ты туда попала?
– А вы просто целовались или… того?
– Да тише же вы! – раздраженно перебила соседок Ада. Ну в самом деле, куда это годится, детский сад, и только! – Оксана, откуда ты услышала вой Лисы? Отсюда, из здания?
– Нет, с улицы. Я стояла у стены, и вдруг из окна раздался вой Лисы. Она, наверное, почувствовала, что кто-то есть рядом.
Окна находились высоко над землей, запрыгнуть в него собака никак не могла. Но Лиса обладала талантом просачиваться в любую щель, так что наверняка нашла какую-то лазейку.
– И все же кто-то тут рядом со мной сопел, – упрямо повторила Зина, когда девочки после заминки вновь отправились в путь.
– Призрак хозяйки, – буркнула Марина, которой идущая сзади Зина больно наступила на пятку. Светлана испуганно пискнула, и Раиса сердито отрезала:
– Нет тут никаких призраков! Я здесь бывала.
– В самом крыле?
– Нет, не в самом. Но призраков тут все равно нет, – разозлилась девочка, которая так же, как и Ада, не любила ненужных разговоров. – Это все байки Нюры, и точка!
Рассказами о живущем в закрытом крыле призраке любила стращать уборщица Нюра. Родом она была из этих мест, всю жизнь прожила в поселке, в котором родилась. А бабка по материнской линии так и вовсе прислуживала в доме у господ. Истории, которые Нюра любила рассказывать, были отчасти выдумкой, в которую рассказчица сама свято верила, отчасти основаны на воспоминаниях бабки о жизни в усадьбе. Где была правда, где – вымысел, сама Нюра не могла бы сказать, но слушать ее было интересно и порой жутко. Особенно полюбился воспитанникам рассказ о призраке последней хозяйки, якобы обитающем в закрытом крыле здания. Этот сказ стал даже чем-то вроде местной легенды. Воспитатели и начальство поначалу одобряли то, что байка путешествует в стенах интерната, потому что страх умерил любопытство, и желающих сунуться в запрещенное место поубавилось. Но по мере того как Нюрина легенда набирала популярность, эффект становился прямо противоположным: теперь добрая часть воспитанников желала проверить, на самом ли деле существует призрак хозяйки. Ссылаясь на рассказы своей бабки-очевидицы, Нюра повествовала, что жену последнего владельца усадьбы считали ведьмой. Граф Боярышников привез ее из поездки по Европе. Молодую графиню невзлюбила как дочь графа, так и местные жители. «Привез такую страхолюдину. Нос крючком, глазки маленькие и во-о-от такие узкие», – описывая бывшую хозяйку усадьбы, Нюра грубыми, в заусеницах, пальцами оттягивала к вискам для пущей наглядности уголки собственных невыразительных глаз. «Бабка рассказывала, что по-нашему эта графиня ни «му» не говорила. Зыркнет щелками своими, губы в гузку сведет и молчит. А сама про себя проклятия шлет. Как привез ее граф сюда, так и начались всякие беды: то неурожай, то пожары. Когда смекнули, что к чему, попытались раскрыть глаза графу на его женушку. Куда там! Его глаза, видимо, такими же щелками, как у нее, стали – ничего не видел! А беды так и сыпали: то от мора весь скот поляжет, то еще что».
Возможно, рассказы Нюры были полны фантазий, домыслов и людских предрассудков, но хозяин усадьбы действительно взял в жены иностранку. Графу Боярышникову было за сорок, когда он женился во второй раз. И чужеземку, ни слова не говорящую по-русски, местное население и вправду приняло настороженно. Незнание и непонимание порождают страхи и предрассудки, а те, в свою очередь, – враждебность и агрессию. Слухи гуляли по деревням свободно, как ветер, множили ненависть.
Что случилось потом, мало кто знал. Нюра рассказывала, ссылаясь на слова своей бабки, что молодая хозяйка погибла из-за несчастного случая. А может, и устроил кто так… «А призрак ее живет тут до сих пор! Бродит неупокоенная душа, отмщения желает!» – свистящим шепотом заканчивала свое повествование Нюра. «Вот почему, думаете, здание рушится? А потому-то! Умерла хозяйка аккурат в том крыле, которое закрытым стоит!»
В призраков Ада не верила, но эта история, так некстати вспомнившаяся сейчас, вызвала неприятные ощущения. Тишина, в которой раздавались шуршащие звуки шагов, перешептывания девочек, неосвещенная лестница, которая вела, казалось, в пропасть без дна, отлично «декорировали» воспоминания о Нюриных рассказах. И очень хотелось повернуть назад, разумно дождаться в спальне утра и сказать воспитателям о попавшей в западню Лисе. Похоже, такие мысли блуждали в голове каждой девочки, потому что, когда спустились на первый этаж, перестали перешептываться и пошли на цыпочках. Свет от дворового фонаря падал на пол неровным пятном как раз перед кабинетом директрисы, и Аде показалось, что освещен кабинет изнутри. И не только ей, потому что разом две девочки, Марина и Светлана, ахнули. У каждого свои страхи: кто-то боится призраков, кто-то – быть застуканным директрисой, но дело оказалось в другом.
– А ты что здесь делаешь?! – разорвал тишину резкий крик Зинаиды. Ада оглянулась и увидела, что все девочки, кроме нее, остановились в желтом пятне света, будто в ритуальном кругу, обступив кого-то или что-то со всех сторон.
– Это ты шел за нами и сопел? – накинулась на кого-то теперь уже Рая. Ада вернулась к своим спутницам и, приподнявшись на цыпочках, заглянула поверх голов в центр круга. Там, ссутулив плечи и повесив голову, словно нашкодивший первоклассник перед грозной директрисой, стоял невысокий щуплый мальчик, в котором Ада узнала Вовчика. «А он что тут делает?!» – с раздражением подумала она.
– Ну, я шел, – буркнул, громко шмыгнув носом, Вовчик.
– И чего не отзывался, когда мы спрашивали, кто шумит?
– Ну… – начал Вовчик и замолчал – разговорчивостью он не отличался.
– Щас как дам тебе хорошенько, заговоришь мигом! – пригрозила Зина.
– Я это… из туалета шел. А тут вы – по лестнице, ну я и пошел за вами.
– А зачем ты за нами пошел? – злым шепотом спросила Рая.
– Ну… – вновь замялся Вовчик. – Интересно стало! Куда идете и все такое…
– Шпионишь, чтобы потом наябедничать? – угрожающе надвинулась на парня Зина. Вовчик испуганно втянул голову в плечи, будто приготовился к удару. И Ада, подумав, что с Зинаиды станется влепить мальчишке пару хороших затрещин, поспешила вмешаться:
– Оставь его, Зина. Не станет он стучать.
– А ты уверена?
Вместо ответа Ада вошла в круг и положила мальчишке ладонь на плечо. Почему-то в тот момент она вдруг почувствовала, что должна это сделать – взять парня под свою защиту, хотя и не испытывала к нему симпатии, напротив, сплошное раздражение.
– Ого! – одновременно воскликнули несколько девочек. Ада запоздало подумала, что теперь не отвязаться ей от обидных кличек, насмешек и прочего – уже завтра разлетится среди воспитанников новость, что Ада ответила взаимностью сохнувшему по ней Вовчику. Мальчишка хоть и не выражал своей влюбленности открыто и ни разу еще не заговорил с Адой, но слонялся за ней тенью, так что его чувства ни для кого уже не были секретом. Ада старательно Вовчика игнорировала, как и любые подколки в свой и его адрес. А теперь вот сама дала новую пищу для сплетен: ее невинный жест, которым она лишь желала приободрить мальчишку, превратится благодаря молве в целую историю с подробностями. Ходить им с Вовчиком популярными, как пить дать, недели две. Ну ничего, потом обязательно произойдет что-то, что переключит внимание обитателей интерната. Главное, перетерпеть первую «волну» насмешек и подколок. А терпеть Ада умела.
– Небось Адку увидел и увязался за ней, – съязвила Рая. Но Вовчик, обалдевший от свалившегося на него счастья – внимания пассии, – расправил плечи и гаркнул в ответ неожиданным баском:
– А если и так, то что?
– Что-что, ничего, – ответила ошеломленная отпором Раиса. – Женишок!
– Так мы идем или как? – нетерпеливо спросила Ада, которой надоела эта заминка. – Можете тут оставаться, если вам хочется трепаться. А я пошла за Лисой.
– Там же призраки! – вдруг раздалось ей в спину. И Ада едва сдержала желание развернуться и дать как следует этому трусу Вовчику. Раздражение на него сейчас, после того, как она сама дала повод для дальнейших насмешек, достигло пика. Ну что же он так ее позорит-то? Вот если бы за ней по пятам следовал какой-нибудь отважный мальчик, пусть даже отпетый хулиган Бугров, а не этот забитый, трусливый, жалкий недотепа, и то легче было бы. Вот уж счастье-то привалило…
– Тогда отправляйся в кроватку бай-бай, – бросила она презрительно и направилась к закрытому крылу. За ней следом отправилась Рая. А остальные девочки так и остались стоять, обступив Вовчика.
– Ждите нас здесь, идти всей толпой нет смысла, – приказала, оглянувшись, Рая. И Ада мысленно поблагодарила ее. Как жаль, что они враги, как жаль…
Рая быстро справилась с замком: знала, какая из отмычек подходит. Дверь скрипнула, и обе девочки, чуть поколебавшись, вошли в коридор.
– Фонарик бы, – прошептала Рая, на которую, видимо, как и на Аду, гнетущее впечатление произвела темнота, слегка разбавленная светом от дворового фонаря, но помноженная на тишину. Ада представила себе усадьбу в сумерках: половина здания глядит на центральную аллею освещенными окнами, другая, лишенная жизни, – пустыми черными «глазницами». Здание похоже на слепую на один глаз и с парализованной половиной лица старуху.
Обе девочки, чуть замешкавшись на пороге, двинулись вперед маленькими шагами.
– Что-то не слышно собаки, – заметила Ада после того, как Рая позвала Лису.
– Оксанка наврала, – фыркнула девочка.
– Повернем назад?
– Нет тут никого! – буркнула Рая, которой хотелось как можно скорее покинуть наводящую на нее уныние учебную часть здания и оказаться в закрытом крыле.
– Эй! – на всякий случай позвала Зина, обеспокоенная шорохом, услышанным ранее лишь ею одной.
– Говорят тебе, нет тут никого! – раздраженно повторила Рая. – Идем! Чего разоралась? Щас и правда кто-нибудь сюда примчится на твои вопли!
– И все же кто-то тут есть, – упрямо повторила девочка.
– Ну, есть и есть! Воспитатель не стал бы в темноте прятаться! Сразу бы разорался и погнал нас в спальню! Мышь, может, шмыгнула, а ты уже хай подняла!
– Мышь? – испуганно пискнула Света и прижалась к ближайшей к ней соседке.
– Чего ты ко мне льнешь, как мужик? – раздался голос Оксаны.
– Мышей боюсь!
– А чего их бояться? Миленькие такие серенькие зверюшки…
– Миленькие, пока не сгрызут туфли, – буркнула Марина, которой однажды пробравшаяся в ее шкафчик мышь на самом деле испортила обувь.
– Куда страшней мышек призраки! У-у-у! – утробно завыла Зина и, когда не ожидавшая такого воя Светлана пронзительно завизжала, громко расхохоталась.
– Да тише вы! – рассердилась на этот раз Ада. – Зинка, сдурела? Сейчас твое вытье и правда кто-нибудь услышит!
Вот так всегда – мало дела, много шума! Пойдешь с такими напарницами в разведку, дальше третьего столба не уйдешь. Ада не любила слов, она любила действия и предпочитала что-то делать в одиночку, а не в команде именно потому, что часть энергии и времени в последнем случае неизбежно тратилась на пустые разговоры и споры. Эх, надо было идти за собакой одной! Ну взять, может, кого-нибудь из девочек, но не тащиться всей гурьбой. Ада задумалась, с кем бы она пошла за Лисой, и, как ни крутила, выходило, что из всей компании пришлось бы идти с Раисой, с которой они постоянно были на ножах. Просто от Раи в этом случае было бы больше пользы: кто бы еще мог так ловко справиться с замками? А если бы на самом деле нужно было идти на какое-нибудь важное секретное задание, на кого бы Ада могла абсолютно уверенно положиться? На Марину? Нет, та была бы обеспокоена тем, не идет ли кто из воспитателей, и то и дело норовила бы повернуть назад в спальню. Светлана – милая девушка, но очень уж пугливая, любой шорох провоцирует ее на пронзительный визг. Оксана – болтушка, да еще постоянно пребывает в романтических мечтах: всю дорогу бы потчевала рассказами о свиданиях, а когда дело дошло бы до действий, например, вскрыть тот же замок, влезть в коридор через окно, испугалась бы испортить маникюр, платье или прическу. Зина храбрая и отчаянная, ее никакие запреты и воспитатели не остановят, никакие шорохи и мыши не напугают, но она вспыльчива, как порох, и там, где дела решаются дипломатичными переговорами, пускает в ход кулаки. Ада пригорюнилась: выходит, что ни на кого из этих девочек, с кем жила бок о бок, она не могла бы положиться в трудный час. А может, «дефекты» вовсе не в ее соседках, а в ней самой: слишком уж строго подходит она к выбору тех, с кем хотела бы общаться?
– Чего встала? Уснула? – раздался в самое ухо сердитый шепот. Ада от неожиданности вздрогнула. Хороша же она! Решает, с кем пошла бы на секретное дело, а сама так задумалась, что выпала из реальности! Спасибо Рае – вернула на землю.
Пожалуй, Рая была бы ей отличной напарницей: они во многом похожи. Рая так же, как и Ада, щепетильна в выборе приятелей, если за что-то берется, доводит дело до конца, каким бы сложным оно ни было. Умна, изворотлива, смела. Как жаль, что они – враги, а ведь могли бы стать подругами.
Когда им оставалось спуститься на один пролет, Светлана вдруг испуганно прошептала:
– Девочки, вы слышали шум?
– Слышали! – живо откликнулась Зина, которую так и не смогли разубедить в том, что, помимо них, тут никого нет.
– Нет, сейчас…
– Ничего не слышно!
– Боже мой, какие вы мнительные! Одна и вторая!
– Райка, захлопни клюв и послушай! – оборвала девочку Зинаида. – Тут кто-то и правда сопит, не слышишь разве?
– Поворачиваем назад! – скомандовала Марина, не сумевшая скрыть радости в голосе.
– Какое назад! А Лиса?! – возмутилась Оксана и ласково забормотала, надеясь, что собака откликнется: – Лисочка, Лисочка!
– Думаешь, это собака сопит? – скептически хмыкнула Зина. – Тут, рядом с нами? Ты же говорила, что слышала ее в закрытом крыле!
– Ну да… – ответила Оксана, но уже как-то неуверенно.
– А что ты там делала так поздно? – полюбопытствовала Марина.
– Тебе скажи, еще побежишь и расскажешь! – съязвила Зинка.
– Ничего не расскажу…
– Свидание у меня было! – важно объявила Оксана. И на девушку тут же обрушился целый град вопросов:
– С кем?
– Где? В закрытом крыле? А как ты туда попала?
– А вы просто целовались или… того?
– Да тише же вы! – раздраженно перебила соседок Ада. Ну в самом деле, куда это годится, детский сад, и только! – Оксана, откуда ты услышала вой Лисы? Отсюда, из здания?
– Нет, с улицы. Я стояла у стены, и вдруг из окна раздался вой Лисы. Она, наверное, почувствовала, что кто-то есть рядом.
Окна находились высоко над землей, запрыгнуть в него собака никак не могла. Но Лиса обладала талантом просачиваться в любую щель, так что наверняка нашла какую-то лазейку.
– И все же кто-то тут рядом со мной сопел, – упрямо повторила Зина, когда девочки после заминки вновь отправились в путь.
– Призрак хозяйки, – буркнула Марина, которой идущая сзади Зина больно наступила на пятку. Светлана испуганно пискнула, и Раиса сердито отрезала:
– Нет тут никаких призраков! Я здесь бывала.
– В самом крыле?
– Нет, не в самом. Но призраков тут все равно нет, – разозлилась девочка, которая так же, как и Ада, не любила ненужных разговоров. – Это все байки Нюры, и точка!
Рассказами о живущем в закрытом крыле призраке любила стращать уборщица Нюра. Родом она была из этих мест, всю жизнь прожила в поселке, в котором родилась. А бабка по материнской линии так и вовсе прислуживала в доме у господ. Истории, которые Нюра любила рассказывать, были отчасти выдумкой, в которую рассказчица сама свято верила, отчасти основаны на воспоминаниях бабки о жизни в усадьбе. Где была правда, где – вымысел, сама Нюра не могла бы сказать, но слушать ее было интересно и порой жутко. Особенно полюбился воспитанникам рассказ о призраке последней хозяйки, якобы обитающем в закрытом крыле здания. Этот сказ стал даже чем-то вроде местной легенды. Воспитатели и начальство поначалу одобряли то, что байка путешествует в стенах интерната, потому что страх умерил любопытство, и желающих сунуться в запрещенное место поубавилось. Но по мере того как Нюрина легенда набирала популярность, эффект становился прямо противоположным: теперь добрая часть воспитанников желала проверить, на самом ли деле существует призрак хозяйки. Ссылаясь на рассказы своей бабки-очевидицы, Нюра повествовала, что жену последнего владельца усадьбы считали ведьмой. Граф Боярышников привез ее из поездки по Европе. Молодую графиню невзлюбила как дочь графа, так и местные жители. «Привез такую страхолюдину. Нос крючком, глазки маленькие и во-о-от такие узкие», – описывая бывшую хозяйку усадьбы, Нюра грубыми, в заусеницах, пальцами оттягивала к вискам для пущей наглядности уголки собственных невыразительных глаз. «Бабка рассказывала, что по-нашему эта графиня ни «му» не говорила. Зыркнет щелками своими, губы в гузку сведет и молчит. А сама про себя проклятия шлет. Как привез ее граф сюда, так и начались всякие беды: то неурожай, то пожары. Когда смекнули, что к чему, попытались раскрыть глаза графу на его женушку. Куда там! Его глаза, видимо, такими же щелками, как у нее, стали – ничего не видел! А беды так и сыпали: то от мора весь скот поляжет, то еще что».
Возможно, рассказы Нюры были полны фантазий, домыслов и людских предрассудков, но хозяин усадьбы действительно взял в жены иностранку. Графу Боярышникову было за сорок, когда он женился во второй раз. И чужеземку, ни слова не говорящую по-русски, местное население и вправду приняло настороженно. Незнание и непонимание порождают страхи и предрассудки, а те, в свою очередь, – враждебность и агрессию. Слухи гуляли по деревням свободно, как ветер, множили ненависть.
Что случилось потом, мало кто знал. Нюра рассказывала, ссылаясь на слова своей бабки, что молодая хозяйка погибла из-за несчастного случая. А может, и устроил кто так… «А призрак ее живет тут до сих пор! Бродит неупокоенная душа, отмщения желает!» – свистящим шепотом заканчивала свое повествование Нюра. «Вот почему, думаете, здание рушится? А потому-то! Умерла хозяйка аккурат в том крыле, которое закрытым стоит!»
В призраков Ада не верила, но эта история, так некстати вспомнившаяся сейчас, вызвала неприятные ощущения. Тишина, в которой раздавались шуршащие звуки шагов, перешептывания девочек, неосвещенная лестница, которая вела, казалось, в пропасть без дна, отлично «декорировали» воспоминания о Нюриных рассказах. И очень хотелось повернуть назад, разумно дождаться в спальне утра и сказать воспитателям о попавшей в западню Лисе. Похоже, такие мысли блуждали в голове каждой девочки, потому что, когда спустились на первый этаж, перестали перешептываться и пошли на цыпочках. Свет от дворового фонаря падал на пол неровным пятном как раз перед кабинетом директрисы, и Аде показалось, что освещен кабинет изнутри. И не только ей, потому что разом две девочки, Марина и Светлана, ахнули. У каждого свои страхи: кто-то боится призраков, кто-то – быть застуканным директрисой, но дело оказалось в другом.
– А ты что здесь делаешь?! – разорвал тишину резкий крик Зинаиды. Ада оглянулась и увидела, что все девочки, кроме нее, остановились в желтом пятне света, будто в ритуальном кругу, обступив кого-то или что-то со всех сторон.
– Это ты шел за нами и сопел? – накинулась на кого-то теперь уже Рая. Ада вернулась к своим спутницам и, приподнявшись на цыпочках, заглянула поверх голов в центр круга. Там, ссутулив плечи и повесив голову, словно нашкодивший первоклассник перед грозной директрисой, стоял невысокий щуплый мальчик, в котором Ада узнала Вовчика. «А он что тут делает?!» – с раздражением подумала она.
– Ну, я шел, – буркнул, громко шмыгнув носом, Вовчик.
– И чего не отзывался, когда мы спрашивали, кто шумит?
– Ну… – начал Вовчик и замолчал – разговорчивостью он не отличался.
– Щас как дам тебе хорошенько, заговоришь мигом! – пригрозила Зина.
– Я это… из туалета шел. А тут вы – по лестнице, ну я и пошел за вами.
– А зачем ты за нами пошел? – злым шепотом спросила Рая.
– Ну… – вновь замялся Вовчик. – Интересно стало! Куда идете и все такое…
– Шпионишь, чтобы потом наябедничать? – угрожающе надвинулась на парня Зина. Вовчик испуганно втянул голову в плечи, будто приготовился к удару. И Ада, подумав, что с Зинаиды станется влепить мальчишке пару хороших затрещин, поспешила вмешаться:
– Оставь его, Зина. Не станет он стучать.
– А ты уверена?
Вместо ответа Ада вошла в круг и положила мальчишке ладонь на плечо. Почему-то в тот момент она вдруг почувствовала, что должна это сделать – взять парня под свою защиту, хотя и не испытывала к нему симпатии, напротив, сплошное раздражение.
– Ого! – одновременно воскликнули несколько девочек. Ада запоздало подумала, что теперь не отвязаться ей от обидных кличек, насмешек и прочего – уже завтра разлетится среди воспитанников новость, что Ада ответила взаимностью сохнувшему по ней Вовчику. Мальчишка хоть и не выражал своей влюбленности открыто и ни разу еще не заговорил с Адой, но слонялся за ней тенью, так что его чувства ни для кого уже не были секретом. Ада старательно Вовчика игнорировала, как и любые подколки в свой и его адрес. А теперь вот сама дала новую пищу для сплетен: ее невинный жест, которым она лишь желала приободрить мальчишку, превратится благодаря молве в целую историю с подробностями. Ходить им с Вовчиком популярными, как пить дать, недели две. Ну ничего, потом обязательно произойдет что-то, что переключит внимание обитателей интерната. Главное, перетерпеть первую «волну» насмешек и подколок. А терпеть Ада умела.
– Небось Адку увидел и увязался за ней, – съязвила Рая. Но Вовчик, обалдевший от свалившегося на него счастья – внимания пассии, – расправил плечи и гаркнул в ответ неожиданным баском:
– А если и так, то что?
– Что-что, ничего, – ответила ошеломленная отпором Раиса. – Женишок!
– Так мы идем или как? – нетерпеливо спросила Ада, которой надоела эта заминка. – Можете тут оставаться, если вам хочется трепаться. А я пошла за Лисой.
– Там же призраки! – вдруг раздалось ей в спину. И Ада едва сдержала желание развернуться и дать как следует этому трусу Вовчику. Раздражение на него сейчас, после того, как она сама дала повод для дальнейших насмешек, достигло пика. Ну что же он так ее позорит-то? Вот если бы за ней по пятам следовал какой-нибудь отважный мальчик, пусть даже отпетый хулиган Бугров, а не этот забитый, трусливый, жалкий недотепа, и то легче было бы. Вот уж счастье-то привалило…
– Тогда отправляйся в кроватку бай-бай, – бросила она презрительно и направилась к закрытому крылу. За ней следом отправилась Рая. А остальные девочки так и остались стоять, обступив Вовчика.
– Ждите нас здесь, идти всей толпой нет смысла, – приказала, оглянувшись, Рая. И Ада мысленно поблагодарила ее. Как жаль, что они враги, как жаль…
Рая быстро справилась с замком: знала, какая из отмычек подходит. Дверь скрипнула, и обе девочки, чуть поколебавшись, вошли в коридор.
– Фонарик бы, – прошептала Рая, на которую, видимо, как и на Аду, гнетущее впечатление произвела темнота, слегка разбавленная светом от дворового фонаря, но помноженная на тишину. Ада представила себе усадьбу в сумерках: половина здания глядит на центральную аллею освещенными окнами, другая, лишенная жизни, – пустыми черными «глазницами». Здание похоже на слепую на один глаз и с парализованной половиной лица старуху.
Обе девочки, чуть замешкавшись на пороге, двинулись вперед маленькими шагами.
– Что-то не слышно собаки, – заметила Ада после того, как Рая позвала Лису.
– Оксанка наврала, – фыркнула девочка.
– Повернем назад?