Семь грехов лорда Кроули

– Что? – воскликнула я. – Они уже здесь?

Даже по лицу Роксаны разлилась бледность: она явно не понаслышке знала, чем это может грозить ей.

– Меня повесят, – забормотала она. – За убийство. Габриель не станет молчать.

– Станет, – усмехнулся Кроули. – Девушка, которую никто не знает и никогда не видел, с документами Беллатрисы де Сент. Та, кто получит все, заявив права на наследство. Мошенница, убившая де Сента и заставившая шантажом и угрозами жизни компаньонку настоящей Беллатрисы де Сент следовать с ней к королю.

– Ты с ума сошел! – охнула Роксана. – Хочешь обвинить аббатису в убийстве?!

– Омоложенную аббатису, – напомнил Кроули. – И если этот факт вскроется, то на его святейшество будет брошена такая тень, что он вовек не отмоется. Это будет фактически означать, что убийство де Сента было совершено с благословения Верховного отца. А посему все будут молчать. И Габриель, когда на нее наденут кандалы, и Верховный отец, когда настоящая Беллатрис и ее компаньонка – мадам Роксана – предстанут перед королем.

Мои глаза округлились от ужаса и небывалой дерзости плана Кроули.

Он собирался развернуть ситуацию кардинально в мою пользу. Теперь мадам Роксана должна была свидетельствовать за меня… а не за самозванку.

– А когда ваши слова подвергнут сомнениям… – усмехнулся Кроули. – А это обязательно произойдет. Мы отправимся в ту деревеньку, в которой выросла Беллатриса. Где ее знает каждый крестьянский мальчик и девочка, да что говорить, каждая курица и собака.

Я открыла рот: ни у одного потомственного аристократа даже не родилось бы идеи опрашивать простой люд, который даже писать и читать зачастую не умеет. А уж тем более ехать куда-то к черту на кулички для этого.

Но не у Кроули… Он считал их равными себе, а значит, достойными высказаться.

Воцарившуюся тишину разбавил лишь шепот Роксаны:

– Ты спасешь меня, Беллатрису, но подставишь другую женщину. Габриель казнят…

Кроули скривился, но покачал головой.

– Ну, тебя же не казнили, мама, – саркастично напомнил он о событиях полуторавековой давности. – Уйдет снова в монахини. Уверен, Верховный отец с радостью дарует ей новую жизнь во благо милости Господа.

– Тебе не простят этой наглости. И нам тоже. Ты лишь отсрочишь нашу гибель, – опустила голову Роксана. – Ты не понимаешь, Винсент, кому ты бросаешь вызов.

Но на это Кроули лишь загадочно улыбнулся.

– Это уже будут мои проблемы. И только мои.





Глава 32




Новая карета была почти вдвое больше той, в которой мы начали наше путешествие с Кроули. Все дело в том, что обстоятельства изменились и к нам прибавился еще один пассажир.

Монашеское одеяние теперь было надежно спрятано в одном из дорожных сундуков, а мои документы – да-да, те самые, за которыми я так долго гналась, лежали в одной ладони от меня в специальной шкатулке.

По другую руку от меня ехала Роксана. Пусть и невольно, но я старалась держаться от нее подальше, отсаживаясь как можно ближе к стенке кареты, что не укрывалось от внимательного взора Кроули, который каждый раз усмехался, видя подобное.

Молчала я, хранила тишину и Роксана.

Только что мы миновали посты, отделяющие королевство от столицы. Как и задумывалось, со специальным пропуском лорда Кроули не возникло проблем – бдительные королевские гвардейцы не задерживали нас ни на минуту.

Но чем ближе мы подъезжали к королевской резиденции, тем тягостнее было на сердце.

Хоть я и ощущала себя в полном праве на имя и наследство, оставленные отцом, но обстоятельства заставляли сердце сжиматься от страха. Как отреагирует король? А Верховный отец?

Вряд ли последний не в курсе дел, что Габриель арестована как самозванка и убийца моего отца. Кроули красиво свалил на нее всю вину, и, хотя никакого суда и следствия пока не состоялось, все складывалось слишком складно в нашу пользу.

Я прикрыла глаза, вспоминая, как гвардейцы выводили закованную в наручники девушку из комнаты. Омоложенная аббатиса и вправду была мила и хороша собой – она вполне могла бы сыграть мою роль, и, возможно, Кроули и впрямь бы в нее потом влюбился. Изящная, гибкая, пышногрудая, с раскосыми карими глазами и волосами черными как смоль. Даже на мой ревностный вкус она была притягательна.

Габриель прошла, поджав губы, посмотрев на меня равнодушно, по Кроули лишь мазнув взглядом и испепелив Роксану. «Ты будешь проклята, предательница!» – прошептала она ей одними губами, оставив все остальные комментарии при себе.

С тех пор прошло два дня, в ходе которых мы улаживали формальности и закупали мне новое одеяние, достойное дочери лорда де Сента, а после отправились в путь.

И немудрено, что теперь я ожидала неприятностей. Роксана была права: уж слишком опасное мероприятие мы затеяли, и лишь Кроули продолжал таинственно улыбаться, не раскрывая своих секретов.

Но настоящей ли была эта улыбка? Или притворной, чтобы скрыть собственное волнение?

А еще меня беспокоило, как поступит Кроули в отношении свадьбы с Иолантой? Он так стремился к этому браку и теперь, зная всю правду, что будет делать?

Расторгнет помолвку сам? Или будет дальше настаивать на браке, проигнорировав дальнее родство?


Я мысленно соотносила два семейных древа королевских родов: если с Иолантой у них и была общая кровь, то на такие капли ни в одном обществе не обращают внимания. Лорд был вполне вправе взять ее в жены, но в глубине души почему-то мне было неприятно от этого факта. Не противно, а именно досадно и даже обидно…

Хотя, безусловно, справедливость будет восстановлена. Рано или поздно Кроули взошел бы на трон…

Неожиданно нарушила молчание мадам Роксана.

– Мы сразу отправимся во дворец? – спросила она. – Не станем где-то останавливаться, чтобы оставить вещи?

– А зачем тянуть? – вскинул брови Винсент. – Не вижу никакого смысла. У меня назначена аудиенция с его величеством по поводу помолвки с принцессой. Там наверняка будут все и его святейшество в том числе, так чего тянуть? Совместим приятное с полезным – представим Беллатрису ко двору.

Роксана поджала губы.

– Можно подумать, вы оттягиваете время, – предположила я.

– Нашу смерть, – мрачно отозвалась наставница. – Боюсь, вся эта афера завершится виселицей.

– В вашем возрасте уже поздно бояться смерти, матушка, – невозмутимо ответил Кроули. – А посему уже поздно что-то менять. Мы едем к королю.

Величественный дворец был виден издалека. Высокие шпили башен буквально уходили в небо, являя царственное сооружение за десяток кварталов до него.

Я невольно высунулась в окно, чтобы разглядеть получше, и чувство дежавю озарило память. Точно так же я въезжала в Локшер, но разглядывать город мне не давала сидящая рядом Роксана. Сейчас же она смотрела в пол, напряженно перебирала пальцами ткань платья, то сжимая, то разжимая складки материи.

Ей было не до меня.

Похоже, она и вправду боялась того, что с ней может произойти, не верила в то, что мы можем выбраться сухими из воды.





* * *


Охрана дворца была предупреждена о нашем визите, точнее, о визите Кроули: стоило нам только подъехать к воротам, как к карете вышел лично глава дворцовой стражи.

– Лорд Кроули, – поприветствовал он, – мы ожидали вас несколько позже.

В голосе мужчины лет пятидесяти, с военной выправкой и залихватскими усами, явственно прослушивались заискивающие нотки. Подобострастные, я бы сказала. Складывалось ощущение, что этот человек относится к Винсенту уже едва ли не как к королю.

– Планы пришлось поменять, мастер Роджер, – Кроули ответил ему ровно, будто храня невидимую дистанцию. – Но надеюсь, в этом не будет ничего страшного, и король примет меня и моих спутниц.

Стражник мазнул по мне слегка удивленным взглядом, но пояснений спрашивать не стал.

– Разумеется, гонцы заранее доложили, что вы едете, – буквально «сдал» информацию мастер Роджерс, и Кроули на это дернул криво уголком рта. – Хотите, я сопровожу вашу карету до крыльца?

– Как вам будет угодно, – дозволил Винсент.

Свистнув кому-то, Роджерс приказал подать ему свободного коня, и, пока карета ехала по мощеным камнем дорожкам, стражник маячил рядышком, буквально в полуметре от окошка.

Я ломала голову: с чем связано такое странное поведение, да и мадам Роксана явно заинтересовалась. Кроули же таинственно отмалчивался. Загадка разрешилась, когда мы отъехали достаточно далеко от ворот.

– Господин Кроули, – все так же заискивающе начал стражник, – та закладная… на мой дом… и земли…

Он закашлялся, явно на что-то намекая.

– Которые вы проиграли в карты, а я выкупил? – озвучил вместо него Кроули. – Без которого вы окажетесь на улице, а ваша дочь без приданого перед свадьбой с графом Ле Руж?

Щеки стражника вспыхнули от того, что факт его позора огласили во всеуслышание.

– Я бы не хотел, чтобы об этом знали… – начал он, покосившись на меня и Роксану. – И я уже готов вам все заплатить, лорд Кроули, но…

Он опять замялся, явно желая о чем-то просить.

– Вы хотите отсрочку, – опять догадался Кроули.

– Если можно, – нервно сглотнул стражник.

– Почему же нельзя, – удивительно легко согласился Винсент. – За преданную службу я всегда поощряю тех, кто мне верен, мастер Роджерс. Как думаете, это ведь справедливое требование?

Глава стражи нервно оглянулся по сторонам, хотя рядом никого не было, и кивнул.

– Тогда, возможно, вы еще захотите мне о чем-нибудь рассказать? – как бы намекая, спросил лорд. – Что-нибудь такое, что мне нужно знать до того, как я попаду на аудиенцию к его величеству.

Было видно, что стражник раздумывает, и все же закладная перевесила.