Сама дура виновата

Что? О, господи… Нет…

— Нет… Нет… — бормочу я, задыхаясь от бешеного темпа.

— Нет? — удивляется Егор. — А так?

Он прижимается к моей спине, колено раздвигает мои бедра шире, пальцы ныряют под живот и находят клитор.

От слишком резких ощущений я вздрагиваю всем телом, пытаюсь вывернуться, но меня только сильнее вжимают в твердую грудь.

— Хочу, чтобы ты кончила сейчас от моего члена, от моих пальцев, Дарина… — урчание Егора становится все более низким, мое ухо пылает от горячих слов, выдыхаемых в него. — Залей своей смазкой всю кровать, я слижу ее с твоих бедер, если ты будешь кричать достаточно громко… Ну же! Я чувствую, какая ты мокрая… Давай, кончай, моя горячая сучка!

Это непристойное «сучка» вырубает меня окончательно, снося остатки контроля и приличий — дрожь, накрывшая меня от его голоса, превращается в судороги.

Внутри все сжимается, я ощущаю Егора внутри себя — каждый сантиметр и саднящая сладость его движений выворачивает меня наизнанку, выжимая крик, который я не могу сдержать.

— Молодец, — снова обжигает голос Егора. — Ох, какая ты молодец… — он задыхается. — Я тоже… Сейчас!

И это уносит меня окончательно — куда-то за пределы реальности, где я чувствую только, как в мое плечо впиваются губы, зубы, и сердце бешено грохочет в такт последним пульсирующим судорогам члена внутри.

Но долго мое отсутствие в нашем мире не длится.

Реальность выдергивает меня к себе — громоподобным стуком в дверь номера.

Я вздрагиваю, Егор шипит:

— Твою мать! — рывком выходя из меня и оставляя обидное ощущение пустоты. — Идеальный тайминг!





Глава десятая, в которой героиня узнает шокирующий ответ на очень интересный вопрос





Пульсация внутри меня все еще вхолостую билась о пустынный каменистый берег, не находя того, что еще недавно наполняло тело плотским живым огнем.

А Егор уже подхватил смятое покрывало, обернул его вокруг узких бедер и направился к двери. Я юркнула под одеяло, укрывшись по глаза и гадая — кто?

Кто там может быть?

Кого Егор, похоже, ждал?

Он явно не удивился стуку.

Ответ я получила спустя минуту.

После коротких тихих переговоров в дверях, Егор вернулся в комнату с подносом, на котором балансировало серебристое ведерко с бутылкой шампанского, блюдо с нарезанными фруктами и креманка со взбитыми сливками.

Я аж одеяло упустила, и оно сползло почти до пояса.

Конструкция на подносе опасно покачнулась, потому что кое-кто засмотрелся на мою грудь и забыл, куда шел.

— А-а-а-ап! — Егор, ловко удерживая поднос одной рукой, другой переправил креманку и блюдо на тумбочку. Бутылку он перехватил пальцами за горлышко, а вот ведерко спасти не удалось, и кусочки льда рассыпались по постели, а один, самый ловкий, запрыгнул мне между… кхм… в декольте, в общем.

Я взвизгнула, Егор засмеялся и перекатился по кровати, ловко удерживая бутылку — и оказался прямо на мне. Наклонившись, он губами достал кубик из ложбинки между грудей и с хрустом разгрыз.

— Хорошо отрепетированный трюк? — я покачала головой и щелкнула его по носу.

Он поморщился и фыркнул, а потом еще и чихнул.

— Плохо отрепетированный! Если ты заметила, что трюк, — вздохнул Егор, переставляя блюдо с фруктами мне на колени. — Ешь, ты же голодная наверняка.

— Почему ты так решил? — Настороженно спросила я, отдергивая пальцы от кусочка банана.

Он думает, что я толстая, потому что все время жру?

Видел бы он, сколько Элка с похмелья жрет!

Но официанты всегда — всегда! — ставят жирный хаш передо мной, а мисочку с йогуртом и огурцами — перед ней. Приходится демонстративно меняться.


Но с десертом получается та же фигня — мне Элкин торт с кремом, ей мой ананас кубиками.

Причем после того, как Элке между хашем и тортом принесут еще бургер с двойной порцией картошки, а мне — ничего.

Кто ж поверит, что эта жирная тетенька ест в три раза меньше своей стройной подружки?

А с похмелья — раз в десять, нас с ней в цирке можно показывать.

Мой номер будет называться: «Кожа живого человека принимает оттенок болотной зелени».

Ее: «Черная дыра внутри хрупкой девушки поглощает любые материальные объекты».

— Потому что мы с тобой сейчас отработали очень бодренькую анаэробную нагрузку, Дарина, — Егор подхватил тот самый покинутый мной кусочек банана и поднес его к моим губам. — И лично я так хочу жрать, что жалею, что не заказал пару стейков вместо этого всего.

— Так это ты заказал! — Наконец дошло до меня. — И внести должны были в тот момент, когда затихнут женские крики? Какой-нибудь юноша в униформе стоял, прижавшись ухом к двери, чтобы не пропустить момент?

Егор, который в этот момент как раз отхлебывал шампанское из горлышка, гордо проигнорировав бокалы, аж поперхнулся и облил пеной свой безупречный торс.

Если я ужасно захотела его в этот момент облизать — это значит, я совсем развратная пропащая женщина, да? Или у меня временное помутнение?

— Дарина-а-а-а… С твоей фантазией, чувствую, мы сегодня не заскучаем, — сверкнул глазами объект моих непристойных желаний, протягивая мне бутылку.

Я не стала снобствовать и намекать, что бокалы стоят буквально у него за спиной буквально в паре метров.

Меня интересовало другое:

— Когда ты успел сделать заказ? Ты же не отходил от меня ни на минуту!

— Профессиональный секрет… — Егор потянул одеяло, стаскивая его с меня окончательно, и принялся скатывать мои чулки вниз. Его пальцы пощекотали меня под коленками, обвились вокруг лодыжек, накрыли пальчики на ногах.

— Профессиональный, значит? — я качнула бутылку и отпила глоток. Ворох радужных пузырьков мгновенно взвился и ударил в голову, стучась там о стенки моей пустой черепной коробки и лопаясь с радостным визгом. Пустой — это потому, что я не нашла ничего умнее, чем уточнить: — Значит это все целиком отрепетированный перфоманс? С мокрой футболки начиная? И работники просто заранее знают, что тебе понадобится, если ты возвращаешься с девушкой? И какая я у тебя тут по счету?

— Дарина-а-а-а… — Егор насупился и отбросил стянутые с меня чулки.

— Чего — Дарина? Хоть примерно, в какой я сотне?

Он покачал головой и сел на колени прямо между моих раздвинутых ног.

Я попыталась сомкнуть бедра, но он только рывком развел их обратно и ухмыльнулся:

— Ты у меня первая.

— Что-о-о-о-о?!

Я так резко села, что голова закружилась от выпитого шампанского.

— Но я гуманитарий, мог и обсчитаться… — ухмылка стала еще шире, а пальцы пробежались по внутренней стороне бедра и уверенно легли между ног. Большой нежно коснулся клитора и принялся его потирать.

Охххх…

Знакомая дрожь вернулась и разбежалась по телу, по коже расползлись горячие мурашки.

Обсчитался он, угу…

— Именно так себя девственники и ведут, — проворчала я, сама раздвигая шире колени, чтобы ему было удобнее.

— Откуда ты знаешь, как ведут себя девственники? — Егор склонил голову набок, откинул челку со лба, не прекращая делать те прекрасные вещи, которыми он занимался у меня между ног. — У тебя их много было?

— Нет, но… — начала я и тут поняла, что он опять! — Ты всегда уходишь от ответа! — обвиняюще тыкнула я в него пальцем. — Как в баре с Элкой, когда она спросила, чем ты занимаешься!

— Сейчас я занимаюсь тем, что делаю тебе хорошо, — горячим шепотом сообщил Егор, придвигаясь и накрывая меня своим телом.

— И вот опять! — шепнула я в его губы. — А мне, может, интересно.

— Что тебе интересно? Какая ты у меня по счету? Чем я занимаюсь? Сколько у тебя сегодня будет оргазмов?

— Мммм… — грести против течения, которое уносило меня горячими волнами в какое-то невозможно райское место, было чертовски сложно. — Чем ты занимаешься.

— Нет, серьезно?! — пальцы замерли, лишая меня десерта прямо за несколько секунд до подачи.

— Серьезно, — вздохнула я, привставая, оперевшись на локти. — От недостатка оргазмов еще никто не умер, а вот от любопытства — говорят, бывали случаи.

Егор провел ладонью у меня между ног, задев сладко занывший клитор.

— Удивительная ты девушка, Дарина. Трахаешься как нимфоманка с необитаемого острова, но легко меняешь секс на довольно скучную инфу. Но как хочешь!