Рутинер
Часть 40 из 56 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Передайте сеньору капитану, что магистр вон Черен располагает сведениями о человеке, чьим расположением интересовался барон аус Барген.
— Вы можете…
— Не могу!
Офицер в лиловом мундире, надраенной до блеска кирасе и столь же ухоженном шлеме с цветастым плюмажем смерил меня пристальным взглядом, но упорствовать не стал, коротко кивнул и скрылся в калитке. Не было его минут десять, и все это время с лица Микаэля не сходила ехидная ухмылка, да только ожидание принесло свои плоды, и в итоге нас все же запустили в кордегардию, где на лавках и за столами расположилась полудюжина мушкетеров дежурной смены.
Мы прошли полутемное помещение и очутились в просторном внутреннем дворе, со всех сторон окруженном стенами особняка. На плацу упражнялись в фехтовании два десятка жандармов; звенела сталь, негромко скрипела амуниция, постукивали по каменным плитам каблуки сапог. Дежурный офицер сопроводил нас до широкой каменной лестницы и первым поднялся на второй этаж, а там указал на нужную дверь и разрешил пройти внутрь.
— Вас ожидают.
Я первым шагнул в кабинет и радушно, пусть и насквозь фальшиво, улыбнулся:
— Давно не виделись, сеньор капитан!
Рихард Колингерт оторвался от стопки бумаг, которую просматривал до нашего появления, и хмуро бросил:
— Чем обязан, вон Черен?
Маэстро Салазар прикрыл дверь, и я без лишних экивоков спросил:
— Все еще разыскиваете неуловимого де да Вегу или информация о нем потеряла былую актуальность? Просто если вы сумели отследить связи бакалавра Шеера, то моя информация…
Капитан тяжко вздохнул и попросил:
— Не заговаривай зубы, вон Черен. Говори, зачем пришел!
Я уселся на один из придвинутых к столу стульев и начал рассказ:
— В силу ряда объективных причин лично я крайне заинтересован в поимке и допросе злоумышленника, известного…
— Ближе к делу! — хлопнул Рихард Колингерт ладонью по столешнице.
Лицо капитана заметно осунулось, а в курчавой каштановой бородке определенно прибавилось седины, так что я решил не испытывать его терпение и ходить вокруг да около не стал, вытащил заткнутый за обшлаг камзола листок и сказал:
— Не помню, говорил или нет, что приметный камень в серьге де ла Веги — это святая реликвия…
Капитан лиловых жандармов шумно выпустил воздух через нос и буквально прорычал:
— Не говорил! Умолчал!
— Просто не придал значения, — уверил я хозяина кабинета.
— Но это действительно так? — подался вперед Рихард. — Готов поручиться, что это была именно святая реликвия, а не зачарованный амулет? Реликвии известны наперечет, это может самым кардинальным образом упростить розыск!
Я выложил на стол листок с описанием Зрачков ангела.
— В свое оправдание хочу заметить, что уже провел некоторые изыскания на этот счет. Наиболее подходящий под описание…
Капитан лиловых жандармов не дослушал меня, сграбастал листок и пробежался глазами по заполнившему его тексту. Судя по кислому виду, особого впечатления тот на Колингерта не произвел. Да было бы странно, случись иначе…
— И откуда же взялось описание этих… Зрачков? — спросил Рихард.
— Всем известно, что наиболее полным реестром святых реликвий обладают Сияющие Чертоги, — скупо улыбнулся я. — Пришлось воспользоваться связями отца и потратить немалую сумму…
— Неужто вам так насолил неуловимый сеньор де ла Вега, чтобы идти на такие траты?
— Он насолил не только мне, но и Вселенской комиссии. Из-за него моим делом занялся дисциплинарный совет!
— Ворон ворону глаз не выклюет!
— Вопрос о высылке в Сваами может дойти и до Верховного трибунала!
Рихард Колингерт кивнул:
— Трибунал — это серьезно, согласен. От них не откупишься!
— Я полагаю, барон аус Барген сможет замолвить за меня словечко, — сказал я, уловив ход мыслей собеседника. — Насколько помнится, его чрезвычайно интересовал сеньор де ла Вега…
Хозяин кабинета с нескрываемым презрением встряхнул полученный от меня листок.
— Побойся небес, вон Черен! Эта писулька не стоит даже бумаги, на которой… — Он вдруг осекся и взглянул на меня как-то по-новому. — Постой! Ты ведь не морочишь мне голову?
— Вовсе нет!
— Тогда, скажи на милость, откуда в Сияющих Чертогах взяли, что тебя интересуют именно Зрачки ангела? Ты ведь не сам рылся в реестре!
Я не удержался и фыркнул:
— Святые небеса! Неужто так сложно описать артефакт, виденный не раз и не два? Примерный размер, предполагаемый материал, внешний вид…
— Вот! — оживился капитан. — Примерно описать! Хочешь сказать, будто под твое примерное описание подошла лишь одна-единственная реликвия?
— Вообще-то их там две…
— Не морочь мне голову, вон Черен! — Капитан от возмущения вновь долбанул ладонью по столу. — Отвечай!
Микаэль расплылся в до невозможности самодовольной улыбке, весь его вид буквально кричал: «Я же тебе говорил, не стоило сюда приходить!»
Но нет — пока что я еще не получил нужных сведений, а потому сказал без угрозы в голосе, скорее просто недобро:
— Не стоит повышать голос, капитан! — и кинул на стол листки с описанием святых реликвий, которые отбраковал, поскольку те не могли иметь никакого отношения к серьге де ла Веги.
Рихард Колингерт хмыкнул и подгреб их к себе.
— И что же тут у нас, — пробормотал он, и не подумав извиниться. — Бусина святой Изольды? Вечно у баб одни побрякушки на уме!
Скомканный листок отправился в корзину для бумаг и почти сразу за ним полетел следующий.
— Шар Джерома-чудотворца? Ну что за люди такие — святые? У нормальных мужиков два шара, не говоря уже обо всем остальном!
Я лишь ухмыльнулся. Капитан лиловых жандармов, будучи человеком разумным, не мог не признать, что де ла Вега, а точнее стоящий за ним орден Герхарда-чудотворца, заполучил именно один из Зрачков ангела, но следующий лист Рихард все не комкал и не комкал и вчитывался в текст как-то подозрительно долго.
— Хольтзениг! — воскликнул он вдруг.
— И что с того? — уточнил я, но ответа на вопрос, чем именно заинтересовала капитана спорная провинция, власть на которую попеременно распространяли то Западная Чезия, то Лорания, так и не получил.
Хозяин кабинета проигнорировал меня, буквально прикипев взглядом к описанию Ока святого Рихора.
— Реликвия рода Саган! — продолжил Колингерт столь благостным тоном, что слова едва не сочились елеем. — Ну кто бы мог подумать!
Капитан лиловых жандармов выскочил из-за стола, быстрым шагом подошел к двери, распахнул ее и рявкнул:
— Густав! Живо сюда!
Послышался дробный топот, Колингерт обернулся и скользнул недобрым взглядом по мне с маэстро Салазаром, но выставлять из кабинета все же не стал, покинул его сам и принялся что-то вполголоса объяснить вестовому.
Микаэль молча указал в сторону двери, я в ответ лишь плечами пожал, и тогда бретер бросил подпирать стену и плюхнулся на стоявший у стены диванчик. Там он принял вид донельзя вальяжный и расслабленный; еще и усы подкрутил, будто собирался на светский раут. Маэстро Салазар определенно пришел к мысли, что по возвращении в кабинет капитан не погонит нас взашей, и оказался прав.
Рихард искоса глянул на моего подручного, но никак его позу не прокомментировал, уселся за стол и принялся задумчиво править ножичком с костяной рукоятью гусиное перо.
— Кто бы мог подумать, вон Черен, что и от вашей ученой братии иной раз может случиться польза, — произнес он, макнул перо в чернильницу и принялся писать, очень медленно и аккуратно.
— Рад был оказать услугу, — хмуро сказал я. — Знать бы еще, в чем именно она заключалась!
— Да уж отыскать де ла Вегу эти писульки точно не помогут! — Колингерт помахал в воздухе запиской, затем скомкал один из двух принесенных мной листков и отправил его в корзину для бумаг.
Я присмотрелся и обнаружил, что на столе осталось описание Ока святого Рихора.
— Тогда что? Какой прок от…
— Святой реликвии, которая принадлежит роду Саган?! — перебил меня вопросом хозяин кабинета и в ответ на недоуменный взгляд экспрессивно хлопнул себя ладонью по лбу. — Милость небесная! Князь Саган входит в свиту герцога Лоранийского!
— И что с того? — нахмурился я. — Какое отношение это имеет к розыскам де ла Веги?
Диванчик за моей спиной скрипнул, и устроившийся поудобней Микаэль подсказал:
— Полагаю, сеньор капитан не может не принимать в расчет тот факт, что отношения между светлейшим государем и означенным герцогом переживают далеко не лучшие времена.
Рихард Колингерт импульсивно вскочил на ноги, дошел до буфета и вытащил из него два бокала, посмотрел на Микаэля и взял еще один. Выставив их на стол, зубами вытянул пробку из початой бутылки вина, выплюнул ее в корзину и предложил:
— Угощайтесь, сеньоры…
Вино оказалось очень даже неплохим, хотя и слишком сухим, на мой вкус. Я одобрительно покивал, затем спросил:
— Причиной размолвки послужила война Лорании с Острихом, я полагаю?
Рихард рассмеялся:
— Вы можете…
— Не могу!
Офицер в лиловом мундире, надраенной до блеска кирасе и столь же ухоженном шлеме с цветастым плюмажем смерил меня пристальным взглядом, но упорствовать не стал, коротко кивнул и скрылся в калитке. Не было его минут десять, и все это время с лица Микаэля не сходила ехидная ухмылка, да только ожидание принесло свои плоды, и в итоге нас все же запустили в кордегардию, где на лавках и за столами расположилась полудюжина мушкетеров дежурной смены.
Мы прошли полутемное помещение и очутились в просторном внутреннем дворе, со всех сторон окруженном стенами особняка. На плацу упражнялись в фехтовании два десятка жандармов; звенела сталь, негромко скрипела амуниция, постукивали по каменным плитам каблуки сапог. Дежурный офицер сопроводил нас до широкой каменной лестницы и первым поднялся на второй этаж, а там указал на нужную дверь и разрешил пройти внутрь.
— Вас ожидают.
Я первым шагнул в кабинет и радушно, пусть и насквозь фальшиво, улыбнулся:
— Давно не виделись, сеньор капитан!
Рихард Колингерт оторвался от стопки бумаг, которую просматривал до нашего появления, и хмуро бросил:
— Чем обязан, вон Черен?
Маэстро Салазар прикрыл дверь, и я без лишних экивоков спросил:
— Все еще разыскиваете неуловимого де да Вегу или информация о нем потеряла былую актуальность? Просто если вы сумели отследить связи бакалавра Шеера, то моя информация…
Капитан тяжко вздохнул и попросил:
— Не заговаривай зубы, вон Черен. Говори, зачем пришел!
Я уселся на один из придвинутых к столу стульев и начал рассказ:
— В силу ряда объективных причин лично я крайне заинтересован в поимке и допросе злоумышленника, известного…
— Ближе к делу! — хлопнул Рихард Колингерт ладонью по столешнице.
Лицо капитана заметно осунулось, а в курчавой каштановой бородке определенно прибавилось седины, так что я решил не испытывать его терпение и ходить вокруг да около не стал, вытащил заткнутый за обшлаг камзола листок и сказал:
— Не помню, говорил или нет, что приметный камень в серьге де ла Веги — это святая реликвия…
Капитан лиловых жандармов шумно выпустил воздух через нос и буквально прорычал:
— Не говорил! Умолчал!
— Просто не придал значения, — уверил я хозяина кабинета.
— Но это действительно так? — подался вперед Рихард. — Готов поручиться, что это была именно святая реликвия, а не зачарованный амулет? Реликвии известны наперечет, это может самым кардинальным образом упростить розыск!
Я выложил на стол листок с описанием Зрачков ангела.
— В свое оправдание хочу заметить, что уже провел некоторые изыскания на этот счет. Наиболее подходящий под описание…
Капитан лиловых жандармов не дослушал меня, сграбастал листок и пробежался глазами по заполнившему его тексту. Судя по кислому виду, особого впечатления тот на Колингерта не произвел. Да было бы странно, случись иначе…
— И откуда же взялось описание этих… Зрачков? — спросил Рихард.
— Всем известно, что наиболее полным реестром святых реликвий обладают Сияющие Чертоги, — скупо улыбнулся я. — Пришлось воспользоваться связями отца и потратить немалую сумму…
— Неужто вам так насолил неуловимый сеньор де ла Вега, чтобы идти на такие траты?
— Он насолил не только мне, но и Вселенской комиссии. Из-за него моим делом занялся дисциплинарный совет!
— Ворон ворону глаз не выклюет!
— Вопрос о высылке в Сваами может дойти и до Верховного трибунала!
Рихард Колингерт кивнул:
— Трибунал — это серьезно, согласен. От них не откупишься!
— Я полагаю, барон аус Барген сможет замолвить за меня словечко, — сказал я, уловив ход мыслей собеседника. — Насколько помнится, его чрезвычайно интересовал сеньор де ла Вега…
Хозяин кабинета с нескрываемым презрением встряхнул полученный от меня листок.
— Побойся небес, вон Черен! Эта писулька не стоит даже бумаги, на которой… — Он вдруг осекся и взглянул на меня как-то по-новому. — Постой! Ты ведь не морочишь мне голову?
— Вовсе нет!
— Тогда, скажи на милость, откуда в Сияющих Чертогах взяли, что тебя интересуют именно Зрачки ангела? Ты ведь не сам рылся в реестре!
Я не удержался и фыркнул:
— Святые небеса! Неужто так сложно описать артефакт, виденный не раз и не два? Примерный размер, предполагаемый материал, внешний вид…
— Вот! — оживился капитан. — Примерно описать! Хочешь сказать, будто под твое примерное описание подошла лишь одна-единственная реликвия?
— Вообще-то их там две…
— Не морочь мне голову, вон Черен! — Капитан от возмущения вновь долбанул ладонью по столу. — Отвечай!
Микаэль расплылся в до невозможности самодовольной улыбке, весь его вид буквально кричал: «Я же тебе говорил, не стоило сюда приходить!»
Но нет — пока что я еще не получил нужных сведений, а потому сказал без угрозы в голосе, скорее просто недобро:
— Не стоит повышать голос, капитан! — и кинул на стол листки с описанием святых реликвий, которые отбраковал, поскольку те не могли иметь никакого отношения к серьге де ла Веги.
Рихард Колингерт хмыкнул и подгреб их к себе.
— И что же тут у нас, — пробормотал он, и не подумав извиниться. — Бусина святой Изольды? Вечно у баб одни побрякушки на уме!
Скомканный листок отправился в корзину для бумаг и почти сразу за ним полетел следующий.
— Шар Джерома-чудотворца? Ну что за люди такие — святые? У нормальных мужиков два шара, не говоря уже обо всем остальном!
Я лишь ухмыльнулся. Капитан лиловых жандармов, будучи человеком разумным, не мог не признать, что де ла Вега, а точнее стоящий за ним орден Герхарда-чудотворца, заполучил именно один из Зрачков ангела, но следующий лист Рихард все не комкал и не комкал и вчитывался в текст как-то подозрительно долго.
— Хольтзениг! — воскликнул он вдруг.
— И что с того? — уточнил я, но ответа на вопрос, чем именно заинтересовала капитана спорная провинция, власть на которую попеременно распространяли то Западная Чезия, то Лорания, так и не получил.
Хозяин кабинета проигнорировал меня, буквально прикипев взглядом к описанию Ока святого Рихора.
— Реликвия рода Саган! — продолжил Колингерт столь благостным тоном, что слова едва не сочились елеем. — Ну кто бы мог подумать!
Капитан лиловых жандармов выскочил из-за стола, быстрым шагом подошел к двери, распахнул ее и рявкнул:
— Густав! Живо сюда!
Послышался дробный топот, Колингерт обернулся и скользнул недобрым взглядом по мне с маэстро Салазаром, но выставлять из кабинета все же не стал, покинул его сам и принялся что-то вполголоса объяснить вестовому.
Микаэль молча указал в сторону двери, я в ответ лишь плечами пожал, и тогда бретер бросил подпирать стену и плюхнулся на стоявший у стены диванчик. Там он принял вид донельзя вальяжный и расслабленный; еще и усы подкрутил, будто собирался на светский раут. Маэстро Салазар определенно пришел к мысли, что по возвращении в кабинет капитан не погонит нас взашей, и оказался прав.
Рихард искоса глянул на моего подручного, но никак его позу не прокомментировал, уселся за стол и принялся задумчиво править ножичком с костяной рукоятью гусиное перо.
— Кто бы мог подумать, вон Черен, что и от вашей ученой братии иной раз может случиться польза, — произнес он, макнул перо в чернильницу и принялся писать, очень медленно и аккуратно.
— Рад был оказать услугу, — хмуро сказал я. — Знать бы еще, в чем именно она заключалась!
— Да уж отыскать де ла Вегу эти писульки точно не помогут! — Колингерт помахал в воздухе запиской, затем скомкал один из двух принесенных мной листков и отправил его в корзину для бумаг.
Я присмотрелся и обнаружил, что на столе осталось описание Ока святого Рихора.
— Тогда что? Какой прок от…
— Святой реликвии, которая принадлежит роду Саган?! — перебил меня вопросом хозяин кабинета и в ответ на недоуменный взгляд экспрессивно хлопнул себя ладонью по лбу. — Милость небесная! Князь Саган входит в свиту герцога Лоранийского!
— И что с того? — нахмурился я. — Какое отношение это имеет к розыскам де ла Веги?
Диванчик за моей спиной скрипнул, и устроившийся поудобней Микаэль подсказал:
— Полагаю, сеньор капитан не может не принимать в расчет тот факт, что отношения между светлейшим государем и означенным герцогом переживают далеко не лучшие времена.
Рихард Колингерт импульсивно вскочил на ноги, дошел до буфета и вытащил из него два бокала, посмотрел на Микаэля и взял еще один. Выставив их на стол, зубами вытянул пробку из початой бутылки вина, выплюнул ее в корзину и предложил:
— Угощайтесь, сеньоры…
Вино оказалось очень даже неплохим, хотя и слишком сухим, на мой вкус. Я одобрительно покивал, затем спросил:
— Причиной размолвки послужила война Лорании с Острихом, я полагаю?
Рихард рассмеялся: