Рухнувшие небеса

— Кто бы говорил. Но в твоем случае — это хорошо, — он подмигнул, засовывая руки в карманы.

Я старалась не обращать внимания на подтекст и просто шагала за ним, стараясь предугадать, куда именно он ведет меня и что хочет показать. Похоже, моя угрожающая футболка не производила на него должного эффекта — он плелся со мной так рядом, что наши запястья нередко соприкасались, вызывая по телу волну приятной дрожи, освобождающей внутри необъяснимое ощущение, которое я всегда старалась ни в коем случае не выпускать. Я могла бы отойти от Габриеля или проще — оттолкнуть его, чтобы не находился настолько близко, но что-то не давало мне это сделать, особенно когда я чувствовала тепло кожи парня, согревающее лучше палящего солнца. Я мысленно умоляла, чтобы он не придавал нашим мимолетным прикосновениям никакого смысла.

Погода стояла жаркая. Асфальт почти плавился под ногами от такой высокой температуры, деревья, обрамлявшие дорогу, лениво покачивались от легкого дуновения ветра. Воздух стоял тяжелый. И когда мне стало достаточно душно, я резко отстранила свою руку от кисти Габриеля. Пот стекал по моей спине ручейком, и я была рада, что не надела сегодня цветную футболку, где бы виднелись «водопады».

Разглядывая высокие дома, откуда исходил запах чего-то жаренного, магазины и суетливых людей, проходящих мимо нас и утопающих в испарине, я мечтала поскорее принять душ и выпить хотя бы холодной воды.

— Я так и не спросила, куда мы направляемся, — заметила я, тыльной стороной ладони смахивая со лба пот.

Габриель оглядел дорогу, где образовалась пробка, и, схватив меня за запястье, повел через пешеходный переход. Я выдернула свою руку, заработав от него ухмылку.

— Я не маленькая, — буркнула я, и когда он пожал плечами, двинулась за ним, насупившись. — Так куда мы идем?

Он обогнул веселую парочку, и остановился, дожидаясь меня.

— Я же сказал: на прогулку.

Да неужели?

Наконец, я дошла до него, когда обрулила поток наглых прохожих. Габриель смотрел на меня с такой улыбкой на лице, будто считал все мои движения нелепыми. Ну если я пару раз споткнулась и врезалась в кого-то, когда решила проверить, не прилип ли асфальт к подошве, это еще не значит, что я неуклюжая. Просто невнимательная.

— Да ты, я смотрю, ходячая катастрофа, — присвистнул он, подходя к ларьку с едой и вручая продавцу несколько купюр.

Я сложила руки на груди, хмыкнув.

— Тогда тебе со мной опасно.

— Люблю опасность, — промурлыкал Габриель, забирая у недовольного мужчины в заляпанном фартуке два хот-дога, завернутых в салфетки. — Думаю, ты ничего не ела с утра, — он протянул мне один хот-дог.

При виде еды в моем желудке зарокотало. Взяв единственное спасение, которое может избавить меня от чувства голода, я зашипела, перекладывая его в другую руку — как горячо! Габриель улыбнулся, наблюдая за мной. Похоже, что бы я ни делала, для него это было что-то вроде шоу.

— Спасибо, конечно. Но… сейчас такая жара. Как бы мне ни хотелось есть, пить хочется больше, — подметила я и дунула на полыхающие пальцы.

Габриель нагнулся к продавцу, и через какие-то секунды уже протягивал мне колу со льдом. Я приятно удивилась, принимая напиток.

— Надеюсь, ты не подговорил того странного мужичка, чтобы он подлил сюда алкоголь, — я потрясла рукой с газировкой, и в это время продавец сверкнул в мою сторону суровым взглядом. — Либо он просто добавил туда яд.

Габриель засмеялся, разворачивая хот-дог и направляясь по тротуару. Я последовала за ним, с сомнением глядя на колу.

— Ты всегда всем не доверяешь? — Он вонзил белоснежные зубы в мягкую булочку.

В животе засосало. Я принялась тоже покушаться на пищу.

— Доверие — слишком ценная штука и им не раскидываются направо налево, — пожала плечами я. Поймав губами трубочку, осторожно втянула содержимое пластмассового стаканчика — что ж, никакого спиртного не чувствуется, затем откусила от хот-дога.

— Раз завели тему, — пробубнил он, крошки водопадом посыпались с его рта, заставляя меня расползтись в широкой улыбке. Я с трудом разобрала слова парня. — Ты мне доверяешь?

Я втянула в легкие больше воздуха, который обжег все внутри, и отвела взгляд в сторону. Это был сложный вопрос. Я не знала на него точного ответа. Вроде бы, какая-то часть меня — наверняка та, что видела в Габриеле проблески чего-то… хорошего, доверяла ему, а другая, к мнению которой я придерживалась чаще, — наоборот.

— Скорее всего, нет, — я кинула взор на Габриеля, внимательно смотрящего на меня, ожидая, что он начнет капать глубже, чтобы разузнать причину. Хоть и не было видно его глаз через темные очки, но мне почему-то показалось, что в них появилась печаль.

Габриель ничего не ответил, устремив взгляд на дорогу. Как только у меня возникла мысль, что он обиделся, так она тотчас испарилась, когда на его лице заиграла веселая улыбка (была ли она напускной — я не знала).

— Так и знал.

— Для начала, ты должен заслужить мое доверие.

Он с интересом выгнул брови, его челюсти интенсивно измельчали пищу, и я забоялась, что с такими темпами он может либо откусить себе язык, либо — сломать несколько зубов.

— Заслужить? — Габриель откашлялся; видимо, вариант — подавиться — я не рассмотрела. — Разве я этого не сделал уже давно? Ты узнала, что я оберегал тебя целых два года, спасал твою задницу от демонов, и что, по-твоему, я еще должен сделать, чтобы ты доверяла мне?

— Это совсем не то, — процедила я, обходя цветочную клумбу. — Ты делал это лишь по тому, что должен был. И делаешь сейчас…

Пусть Габриель спасал меня, наверное, несчитанное количество раз, даже когда я этого не подозревала, но делал лишь он это из-за одной цели — не по тому, что просто этого хотел. Раньше я вообще не знала о его существовании. А теперь, спустя несколько дней после нашего «знакомства», он заводит тему о том, доверяю ли я ему. Сложно дать точный ответ на этот вопрос. Возможно, моя мама доверяла ему, но это не значит, что и я буду. Габриель не производит впечатления хорошего парня, который никогда не предаст, который готов хранить любые тайны и, несмотря на обстоятельства, — всегда находиться рядом. Защищать меня — это его работа. И он боится ее провалить, боится совершить колоссальную ошибку, вследствие которой возникнут новые — более масштабного размера.

— В какой-то степени да, — пожал плечами Габриель.

Я ожидала от него немного другого ответа.

Вздохнув, я начала покушаться на свою колу, поглядывая на него через темные стекла очков.

— Так что ты там хотел мне показать? — вспомнила, покусывая трубочку.


Парень запихал оставшуюся половину хот-дога в рот, чем удивил меня, и, смахнув с ладоней крошки, схватил меня за запястье, почти волоча за собой. Оставалось только гадать, куда на этот раз он отведет меня. Я нутром чуяла, что это будет что-то кошмарное, учитывая, что вчера он мне показал портал в Ад, который недавно использовали.

Когда мы пересекли улицу и остановились возле широкого окна какого-то неизвестного мне кафетерия, Габриель отпустил мою руку и уставился прямо перед собой — я не могла разобрать, куда он именно смотрит. Но кое-как проследив за его взглядом, увидела мужчину, вальяжно развалившегося на красном сидении и обсуждающего что-то с милой на вид дамой. Сердце, неистово колотящееся в груди, тут же успокоилось. Габриель решил показать, как завтракают нормальные люди, в отличие от нас?

Я подавила смешок, когда заметила недобрую улыбку того незнакомца и сверкнувшие злым блеском глаза — что-то с ним было не так…

Я насторожилась, переключая взор на Габриеля и ожидая объяснения всей этой ситуации.

— Чтобы ты знала, от каких тварей будешь избавлять этот мир, я решил показать тебе их, — ровным тоном произнес падший, продолжая смотреть на ту парочку, которая — как я поняла по его словам — была не совсем нормальной. — Видишь того мужчину? — он едва заметным кивком головы указал на него и, дождавшись моего положительного ответа, продолжил: — Он — демон-Искуситель. А они, как известно, могут носить человеческие обличья, правда, только тех людей, которых когда-либо доводилось видеть. Они действуют в одиночку — подвергают людей грешить в разы больше. Эти гады оскверняют мир, а другие демоны — уничтожают людей своими способами. Самое забавное — Искусителей можно убить только в их истинных обличиях, и они являются одними из тех демонов, способных без преград выходить в дневное время суток, ведь это им позволяет притворная оболочка.

Я с ужасом уставилась на незнакомца, совершенно не веря, что он является демоном. В отличие от того горбатого урода, с которым Габриель недавно расправился, он хотя бы выглядел не так устрашающе и вел себя, как самый настоящий человек, что пугало. Мне было интересно, каким образом мой личный «телохранитель» узнал о прирожденной сущности мужчины, на вид не имеющего никакого отношения к сверхъестественному, но потом вспомнила, что одна из его способностей — это ощущать присутствие демонов. Теперь все было ясно.

Несколько секунд назад я почти не наблюдала ничего необычного в мужчине. Он, как и другие, находившиеся в кафе, ел, обсуждал что-то со своей прекрасной собеседницей, держал ее за руку через стол, улыбаясь. Ну а потом у меня словно открылись глаза на истину после слов Габриеля. Отныне, я видела не обычного влюбленного незнакомца, завтракающего с девушкой, а демона, накинувшего образ какого-то бедняги. Он сидел за столом, сгорбившись. Темные глаза, где таилось что-то опасное и похотливое, тщательно разглядывали блондинку напротив, и задерживались на ее пышной груди. Губы, искривленные не в улыбке, а скорее — в оскале, который, похоже, ничуть не пугал девушку, слегка дрожали, словно их обладатель не был в восторге от болтовни своей спутницы и, судя по тому, как нетерпеливо ласкал ее руку, скорее хотел приступить к чему-то более веселому. Я серьезно заволновалась за незнакомку — она наверняка не знала о его истиной сущности и, тем более, — намерениях.

— Та девушка — она — человек? — спросила я, хотя это было вполне очевидно.

Габриель кивнул.

— Этот демон хочет ее совратить. Он исповедует один из грехов — похоть. Девушка не видит, какой он есть на самом деле, она влюблена в него. И, естественно, думает, — посмотрел на меня, — что эти чувства взаимны. Ничуть. Он лишь хочет ее использовать, а она этого даже не замечает. Близость с демонами никогда не заканчивается чем-то хорошим.

Я вновь посмотрела на незнакомку. Она лучисто улыбалась, когда гад брал ее за руку и покусывал губу, продолжая пялиться на ее завидные формы. Девушка выглядела намного младше него. Я не понимала, почему демон выбрал «оболочку», годившуюся ей в отцы. Хотя, честно сказать, с какой-то стороны он выглядел неплохо.

— Ее можно спасти? — прошептала я, надеясь на положительный ответ.

Габриель вздохнул.

— Нет. Мы ничем не сможем ей помочь. Здесь много других Искусителей, и поблизости нет других падших — они выходят на «охоту» только вечером, когда всем демонам горит «зеленый свет», — с ноткой горечи выдал парень, возвращая взгляд на парочку. — Демоны постепенно уничтожают все. Когда Искуситель выполнит свое грязное дельце, то бросит девушку. Бедняга будет страдать. Долго. Очень долго. Демоны такого вида имеют некую власть над людьми. У любой человеческой особи, после секса, возникает большая тяга к демону, которая с каждым днем растет в размерах. Это превращается, своего рода, в одержимость. Помешавшийся на демоне человек умирает, совершенно позабыв о своих естественных потребностях. Чем дольше он не видит объект своего обожания, тем больше ему становится дурно. Бедняга, побывавший под влиянием Искусителя, не может больше думать ни о чем другом, кроме него. Его поведение меняется. Он начинает бредить. И… священники, которые до сих пор верят в благоразумие и бытие Бога, называют это «одержимостью демонами». Глупо, конечно, но у них своя версия. Они пытаются всевозможными способами изгнать из человека некую «сущность».

Габриель покачал головой, словно считая это абсурдным.

— Хотя никакой сущности там нет. Демоны не вселяются в людей, а лишь могут ими «управлять» в коем-то роде. Священники, которые «очищают» людей от «нечисти» — как они думают, на самом деле, только на время заглушают у людей тягу к демонам. Их непоколебимая вера в Бога, вера в то, что он всегда рядом и помогает, иногда просто смешит. Священникам не помогает Бог. А «изгнание» … Они могут на какой-то крохотный срок ослабить тягу к демону с помощью давно созданных заговоров божьих, которые, к удивлению, продолжают действовать и по сей день, когда Создателя нет в этом мире. А вот экзорцисты, которые рекламируют свои услуги в интернете и уверяют, будто могут сделать все, что посильно священникам, на самом деле являются обычными мошенниками. Тем более, никто из людей не знает, что по-настоящему творится в их мире. Они живут со своими глупыми мифами, верят в то, в то, во что хотят верить.

Я с искренним сожалением смотрела на девушку и не могла поверить, что никто не в силах ее спасти от демона-Искусителя. Оставалось только сделать вывод — падшие плохо справляются со своими обязанностями, раз адские твари попадаются почти на каждом шагу. Скоро эта бедняга будет мучиться, страдать, когда ей воспользуются, а потом — бросят. Неизвестно еще, что она может сотворить с собой, испытывая тягу к демону.

Неужели, ей никак нельзя помочь? Например, забежать в кафе, навалять демону и спасти беднягу?

Я слегка покачала головой, понимая, насколько глуп мой план. Габриель сказал, что кроме одного демона, здесь блуждают еще несколько, и если я попытаюсь что-либо сделать, меня могут раскусить. Да и как я буду отбиваться от сверхъестественного создания из самого Ада?

— Ты можешь ей помочь? Нельзя ее просто так бросить здесь. Какая она бы ни была, она не заслужила этого, — кажется, я почти нашла выход из ситуации. Габриель — падший ангел, и, возможно, если его уговорить, он сможет спасти девушку.

Лицо парня помрачнело.

— Нет.

Я застыла.

— Что?

— Нет, Скай. Я не могу ей помочь. Я обязан защищать тебя, а не какого-то другого. Возможно, другие падшие потом найдут этого демона и прикончат его, но — не я. Это не моя задача.

Слезы почти навернулись на мои глаза. Я понимала всю паршивость ситуации. Но как бы то ни было, должен же быть способ спасти девушку, верно?

Тут я насторожилась, когда демон глянул в нашу сторону. Его злые глаза остановились на мне, и я сжала пластмассовый стаканчик так сильно, что кола вылилась на кисть и стремительно потекла по руке.

Габриель заметил это и положил ладонь на мое плечо.

— Все в порядке. Он думает, мы простые прохожие, у которых нет денег, чтобы поесть в кафе. Он не может распознать, кто мы такие, если не подойдет немного ближе. У демонов чуйка на нас и нефов не очень хорошо развита.

Слова Габриеля успокоили меня. Поглядев на нас пару секунд, демон вновь обратил внимание на свою «жертву». Было намного спокойнее знать, что на таком расстоянии он не может распознать нас. Но все равно, неприятное волнение, поселившееся в животе, не покидало меня.

— Мы не можем оставить ее с ним, Габриель, — заметила я; мой голос предательски дрожал.

Мужчина кивнул в сторону выхода, и потом он встал, поправляя свой дорогой на вид пиджак. Девушка тоже поднялась, и они вместе направились к парадным дверям.

— Я вижу такое каждый день, Скай, — Габриель взял меня за запястье и повел подальше от кафе; я не сопротивлялась, хоть и чувствовала, что поступаем чертовски неправильно, но мы обязаны были уйти, иначе нас бы засекли. — Я уже привык. Попытаемся спасти ее — нарвемся на неприятности. И из-за этого ты можешь пострадать, чего я не хочу.

— Мы поступаем ужасно…

— Знаю. Но цена твоей жизни сейчас дороже любой — даже жизни той девушки.

Нет. Не правда. Пусть я и должна выполнить свое предназначение, очистить мир от смрадных гадов, засевших в нем, но это не делает меня выше других или лучше.

Цена моей жизни наравне с другими.

Я выкинула колу в урну и обернулась, следуя попятам за Габриелем. «Парочка» отдалялась от нас. Демон остановился возле такси и по-джентельменски открыл дверцу для блондинки, затем пригласил ее внутрь. Я сморщилась — какой же он мерзавец! Сияя от счастья, девушка нырнула в салон — лучше бы она этого не делала. Она наверняка не знала, на что подписалась. Захлопнув дверцу, Искуситель обратил свой полный ненависти взгляд на меня — создавалось ощущение, что он видел меня насквозь. Я резко отвернулась и закрыла глаза, пытаясь утешить себя мыслями, что незнакомка по каким-то причинам покинет салон. Но не тут-то было. Когда я вновь обернулась, но уже с опаской, такси мягко тронулось с места и помчалось по дороге.