Рухнувшие небеса

— Серьезно?

— Да.

Я не знала, можно ли было открыть рот шире, чем сейчас. Мои глаза неотрывно глядели на Габриеля, пытаясь предугадать, что еще могут такие, как он. Их организм намного выносливее, чем у людей, и может вытворять такие классные штуки, которым можно только позавидовать.

Габриель сунул два пальца в рот и достал оттуда окурок, продолжающий пускать дым. Не поддавалось никакому логическому объяснению, как он выполнил этот трюк, если проглотил догоравшую сигарету, которая должна была обжечь его горло и… погаснуть, соприкоснувшись со слюной. Он вытянул противоположную руку, и прежде, чем бы я остановила его, приложил дымящийся окурок к ладошке. Издалось неприятное шипение, и почувствовался запах жженой кожи. Я побледнела, не увидев, что его лицо скорчилось от боли, и понимая, что он наверняка не в ладах с собой.

— У нас быстрая регенерация. Время заживления зависит от того, какого масштаба причинен ущерб телу, — раздался низкий голос с хрипотцой. Габриель закрыл глаза, затем откинул потухший окурок в сторону. Распахнув веки, он посмотрел на небольшой ожог на руке. Его глаза засветились ярко-голубым, и подпаленная кожа, озарившись легким красным сиянием по краям, мгновенно затянулась. Я издала удивленный вдох, и Габриель продолжил, микроскопически улыбнувшись: — Также мы можем исцелять других по желанию. — Он легонько дотронулся пальцами до моего лица, и я почувствовала, что царапинки, полученные от веток, защипало — они начали заживать. — У кого-то эта способность сильнее, у кого-то — нет. У меня, к счастью, она превосходно работает.

Я замотала головой. Габриель убрал руку от моей щеки, его глаза приобрели прежний, не менее загадочный оттенок.

— Да вам, ребята, с таким арсеналом нужно в цирке выступать.

Габриель ухмыльнулся и направился в центр поляны.

— Ну, мы используем это в разнообразных целях, и ангелы не против, лишь бы мы оставались незамеченными.

Мне невольно вспомнилось, когда мы с друзьями напивались в пабах до потери пульса, необъяснимым образом, я всегда трезвела быстрее них. И тут в моей голове возникла мысль, что я, вероятно, тоже чем-то обладаю.

Я двинулась за ним, чувствуя себя как на иголках.

— Постой. Ты говоришь, у ангелов — падших или нет — есть какие-то способности. А что насчет нефилимов?

Габриель остановился, ухмыляясь.

— У вас есть малая часть из всех наших фокусов. В нефилимах человеческой крови всегда больше, чем ангельской, и это объясняется тем, что создание, являющееся на половину человеком, не может даже физически носить треть способностей крылатых. А если такое и случается, то нефилим сразу погибает в утробе матери, не успев появиться на свет.

Я нахмурилась, расстроенная словами Габриеля.

— Что, я даже не могу телепортироваться, как ты? Или… глотать горячие окурки? — я вновь засеменила за Габриелем, возобновившим движение.

Он заливисто засмеялся и остановился возле кучки пепла.

— Ничего из этого. Вы просто выносливее людей, лучше, сильнее, умнее.

С последним еще надо поспорить. Сплошное разочарование.

— Хм… кстати, насчет сверхъестественных созданий. Кто еще существует? — Я подняла с земли обгоревший листочек, и тот в одно мгновение рассыпался, когда подул прохладный ветерок.

— А ты как думаешь?

— Гм, — я прикусила губу, вспоминая все сказки или мифы, какие когда-либо читала, — например, русалки? Или… оборотни? О, — захлопала в ладоши, Габриель поднял бровь, продолжая улыбаться, — а вампиры? Они существуют, скажи?

— Да-да-да, а мать всех этих тварей — Зубная Фея, вышедшая замуж за Санту, — ухмыльнулся он. На секунду, лишь только на секунду, я подумала, будто это правда, а потом поняла — Габриель издевается.

Опять.

Я насупилась. Неужели кроме ангелов, нефов и демонов никого больше нет?

Габриель сел на корточки и зачерпнул горстку пепла.

— Что, — невесело произнесла я, подходя к нему, — даже эльфов нет?

— Боюсь тебя разочаровывать, — ухмыльнулся он.

Я уставилась на темно-серый пепел в его руке.

— Здесь был пожар, да?

Габриель пропустил пепел через пальцы и, обтряхнув руку, встал. Его глаза внимательно скользили по ровному контуру огромного круга, в котором мы стояли.

— Нет, — его глаза обратились ко мне. — Далеко нет. Кое-что похуже.

Я взглянула под ноги, задумавшись, что же здесь могло произойти. Взрыв или что-то похожее на него.

— Тут открывали портал в Ад, — слова Габриеля ошарашили меня. — Падшие пытались самостоятельно загнать демонов туда, — указал пальцем вниз, — но у них ничего не получилось. На то было много причин. Между тем, чтобы демоны не возвращались обратно, нужно было как-то заблокировать все входы и выходы в их «прекрасный» мир.

Мои ноги дрожали, глаза лихорадочно осматривали все. Я не могла представить, что этот обширный круг служил входом в сам Ад, в то место, откуда бежали демоны. Я легонько примяла землю носком, с замершим сердцем ожидая, что она вот-вот провалится, и образуется огненный кратер, куда я, конечно, нечаянно провалюсь. К счастью, почва не давала больше трещин, чем имела. Облегченный выдох вырвался из моего рта. Интересно, а как работает все это?

Я глянула на Габриеля.

— То есть, все попытки падших были тщетны? — Парень согласно кивнул, направляясь ко мне. — Ах, да, и поэтому вы все уверены, что пророчество не ложное, и я смогу сделать то, что непосильно даже им? — продолжила, осторожно переминаясь с ноги на ногу.

— Ага, — ухмыльнулся Габриель, наблюдая за моими нелепыми движениями. — Скай?


— А? — Я резко подняла голову, пучок на моей голове растрепался, и темные локоны рассыпались по плечам.

— Не бойся. Все это сейчас не действительно, и ты не сможешь оказаться Внизу. — Он зачерпнул пальцем пепел и растер его, не отрывая от меня взора. — Пентаграмма выгорела. Чтобы вновь открыть портал, нужно нарисовать ее и, конечно же, сделать еще несколько вещей.

Вау.

Я почувствовала себя полной идиоткой. Залившись легким румянцем, перестала извиваться, как ужаленная.

— Круто. Но обязательно нужно чертить эти… пентаграммы такими огромными?

— Нет. Просто один повернутый падший решил, что будет забавно сделать ее чуточку больше.

— Чуточку? — хмыкнула я. — Да она нереальных размеров!

Габриель засмеялся.

— О, а ты бы видела, какое месиво тут творилось, когда открыли портал.

— Представляю, — сказала я, осматривая подпаленную почву и маленькие сгоревшие веточки неподалеку.

Габриель затих, опустив голову и задумавшись над чем-то. Его скулы, которые были подчеркнуты серебристым лунным светом, напряглись.

— Скай, я думаю, ты должна знать правду, — вычеканил он тяжелым мрачным голосом, поднимая на меня взгляд. — Твоя мама, она… погибла от рук демона. Авария произошла не из-за неисправности в машине. На ее пути выскочил демон — Исполнитель, она испугалась и резко свернула с дороги. Автомобиль занесло, и он несколько раз перевернулся. — Тяжелый вздох. — Кэролин в тот момент еще дышала, но демон добил ее: воткнул демонический клинок в сердце и для убедительности сломал шею. Он так надеялся, что в машине будешь ты, чтобы покончить со всеми препятствиями раз и навсегда. — От слов Габриеля мое тело пробрала дрожь, сердце облепила толстая корка льда. — Кэролин была твоим хранителем, когда ты только родилась. Она уверила архангелов, что сможет справиться со всеми обязанностями и защитить тебя. Но… она знала, что рано ли поздно ее убьют, пытаясь найти тебя. Твоя мама просто не хотела доверять тебя на защиту в чужие руки. Она очень любила тебя, Скай, и поклялась, что отдаст жизнь, чтобы ты существовала и дальше не только ради своего предназначения.

Я застыла, с трудом переваривая слова Габриеля. Болезненный горький ком подступил к горлу, вызывая море слез. Я не могла осознать, что мою маму убили. Убили те твари, которые охотились на меня. Которым нужна была лишь я.

Я всегда чувствовала, что за этим стоит кто-то. Она не могла попасть в аварию сама по многим причинам. И теперь я узнала, что на самом деле произошло. Возможно, это могло бы принести мне облегчение спустя два года тщетных попыток докопаться до истины, но нет. Я не чувствую ничего подобного, ведь мою мать убили из-за меня. Я та, из-за кого ее жестоко лишили жизни. И тех новорожденных нефилимов погубили из-за меня.

Зачем нужно было убивать стольких? Почему меня не прикончили еще в младенческом возрасте? Ах, да, все же верили в Пророчество и боялись, что если меня не станет, мир полностью охватит тьма, демоны завладеют им, когда перебьют всех людей.

Раз так, раз это Пророчество действительно не ложное, демоны будут делать все, чтобы подобраться до меня. Жертв не поубавится. Следующими могут быть мои родные, друзья, знакомые. И пока адские твари не устранят меня — не успокоятся. Я их преграда. Да, преграда, которая даже не в курсе, как «очистить» мир от адского «зла».

Я захлебывалась в слезах, лихорадочно осматривая лицо Габриеля, словно пытаясь найти в нем какое-то утешение.

— Маму убили из-за меня?

Я знала, что это так. Мне нужно было уточнить.

Габриель сглотнул, поднимая на меня взгляд.

— Она жизни не чаяла без тебя, Скай, и не хотела бы, чтобы ты страдала. Это было ее предназначение — защищать тебя. А твое сейчас — избавить этот мир от демонов, — тихо прошептал он, наверняка боясь расстроить меня больше, чем в данный момент. Но куда больше? Я только что узнала, что мою мать на самом деле убили. — У всех есть предназначение. Даже у меня. Я знал твою маму так хорошо, что она доверила мне тебя. Кэролин сказала, что если с ней что-то случится, я буду приглядывать за тобой. Она успела предупредить об этом архангелов. — Глаза Габриеля заблестели разноцветными искорками голубого. — Я не мог отказать ей. Кэролин говорила, что с тобой мне будет непросто. На всякий случай, чтобы ты могла мне доверять и знать, что я не враг, она рассказала мне о песне, которую ты любила слушать. Твоя мама как-то сочинила ее больше десятка лет назад. — Он слегка ухмыльнулся. — Вообще, это должна была быть колыбельная, но получилось что-то покруче.

Габриель приблизился ко мне осторожно, будто боясь спугнуть, и заглянул в мои глаза, наполненные слезами.

— У меня есть предназначение — охранять тебя ценой своей жизни, Скайлер Грейс. И будь я проклят, если провалю его.

Оказывается, мама знала Габриеля и почему-то ничего о нем не говорила. Никогда. Она была уверена, что рано ли поздно погибнет и попросила этого паренька, являющегося падшим ангелом, стать моим персональным телохранителем. Но разве мама верила в то, что он справится со своими обязанностями на «отлично»? Разве знала, что он не подведет ее? Хотя… у него не было бы выбора. Он понимал, что если не будет меня охранять, то подвергнет просто огромной опасности не только мою шкуру, но и целый мир. Поэтому Габриель положил свою жизнь на алтарь моей защиты. И да, также подверг ее риску. Огромному риску.

Он следующий, кто может умереть из-за меня.

Я судорожно втянула воздух, не зная, что ответить. Слезы градом скатывались по щекам, оставляя после себя мокрые полоски. Может быть, поблагодарить его? Ах, да, и как же это будет? «О, Габриель, спасибо, что умрешь за меня» — так?

Я знала, чтобы спасти мою жизнь, он готов пойти на все. По крайней мере, как мне довелось понять. И я ненавижу себя за то, что он может погибнуть, спасая меня. Пускай Габриель не дорог мне, но, прежде всего, он живое существо. Его имя первое в списке будущих жертв демонов — убив его, они с легкостью доберутся до меня.

— Думаю, тебя не радует мысль, что ты недалек от смерти, — скорбно проговорила, потихоньку успокаиваясь.

Спустя два года после смерти матери, я смирилась с ее утратой и плакала реже. Скорбь сменилась теплой печалью. В основном, на моем лице была добрая улыбка, когда я просматривала наши совместные фотографии. Сейчас же я плакала, потому что ей пришлось «уйти» из-за меня. Те кошмары, которые мучили меня постоянно, возможно, были какой-то подсказкой к разгадке трагедии.

Габриель смахнул с моей щеки слезинку, катившуюся к подбородку. Его движение показалось отнюдь не грубым, даже — нежным.

— Пусть это так, но я ни за что не позволю, чтобы с тобой что-то случилось, — прошелестел он, заглядывая мне в глаза. Совсем на секунду я придала его словам другой смысл, будто Габриель боится меня потерять по совершенно иной причине, но когда он продолжил, отогнала эту наивную мысль из головы куда подальше: — Ты нужна этому миру. Ты должна исполнить свое предназначение, а иначе… наступит конец всему, Скай.



***



Габриель остановился неподалеку от моего дома, так как я попросила не подъезжать ближе. Всю дорогу мы молчали. Каждый блуждал в своих мыслях. Я до сих пор с трудом переваривала его слова.

Маму убили демоны. Из-за меня. Многих убили из-за меня. И убьют еще.

С чувством полной досады и страха за жизни, которым грозит опасность из-за меня, я оттолкнула дверцу, вылезая из внедорожника. Больше всего сейчас я должна была волноваться за Габриеля — падшего ангела и моего личного телохранителя, но почему-то этого не делала. Может, я знала, что у него есть достаточно способностей, чтобы защищаться от врагов, или мне было все равно: погибнет ли от лап демонов такой придурок?