Рубин царя змей

Дарилла хлопнула пару раз мокрыми ресницами, ничего не ответив. Но она смотрела на дочь не отрываясь, цепляясь за ее слова как утопающий за прутик, свисающий с отвесной скалы в бушующее море.

Иллиана никогда не позволила бы матери утонуть в этом море.

– Ты же помнишь, что я всегда нахожу выход? – продолжила девушка тихо, не сводя с матери глаз.

Дарилла неуверенно кивнула и наконец слабо проговорила:

– Но как?

– Я же буду хасси самого царевича, – придумывала на ходу Иллиана. – Подкуплю кого-нибудь. Тебе доставят мое письмо, обещаю. В конце каждого месяца жди. Обещаю.

Дарилла кивнула, словно увидев в глазах дочери что-то такое, что ее убедило.

– А если они тебя там просто убьют? – возмущенно воскликнул Фендор, вскинув руки.

Дарилла снова закрыла лицо ладонями, всхлипнув.

Иллиана сжала зубы, прикидывая, куда лучше ударить парня, чтобы было побольнее. Но Фендор внезапно будто и сам понял, что делает только хуже. Он выдохнул и, сев на стул рядом, словно поник. Плечи опустились, нож упал на деревянный пол с глухим стуком.

– Прости. Просто я снова ничего не смог изменить. Опять…

Иллиана вздохнула. Она и его боль понимала. Ее пытаются лишить матери и привычной жизни хотя бы в двадцать лет, а он потерял обоих родителей, когда ему еще не было и десяти.

Она положила руку на плечо друга и мягко погладила. Он накрыл ее ладонь своей и, посмотрев прямо в глаза, вдруг пообещал:

– Я найду способ вызволить тебя. Клянусь. Чего бы мне это ни стоило.

Дарилла подняла голову и, собравшись с силами, похлопала рядом сидящего парня по коленке.

– Ты хороший мальчик, Фендор. Хороший. Но сейчас тебе лучше уйти, нам пора собираться. Меньше часа осталось, а еще надо успеть попрощаться… Приходи, когда подойдет время.

С этими словами она потянула дочь в комнату, предварительно выпроводив парня и закрыв лавку на ключ.

Буквально десять минут Иллиана потратила на то, чтобы взять с собой любимую расческу, мягкую зеленую змейку – игрушку, которую по ее просьбе сшила ей мама в пять лет, – и одно любимое платье из светло-голубого хлопка с широким синим ремнем. Его она и надела на себя, прикрепив на пояс сумочку с вещами, в которую на всякий случай положила еще небольшой складной нож с рукоятью из слоновой кости. Они были не слишком дорогими в Нижней Шейсаре, но все же не так уж и дешевы. Иллиана как-то купила себе такой, мечтая научиться защищать себя в случае необходимости.

В жизни этот нож ей так и не пригодился, но чувствовать себя совсем уж беззащитной в чужом мире не хотелось. Поэтому она уверенно запихнула его в сумку, под конец зачем-то кинув туда еще и небольшую баночку с алым губным воском. Щеки при этом сами собой покраснели, но Иллиана не стала задумываться почему.

Все оставшееся время они с матерью провели вместе, практически не разрывая объятий. Иллиана еще раз пообещала, что найдет способ связаться с ней, а может, и вовсе уговорит Торриена разрешить им видеться. Даром, что ли, он царевич?

На вопрос, не навредит ли Золотой змей «ее кровиночке», как сказал Фендор, Иллиана уверенно помотала головой. А затем немного смущенно улыбнулась. И, похоже, мать поняла все без слов. Даже больше, чем могла бы сказать сама Иллиана.

А потому в назначенный час Дарилла даже умудрилась улыбнуться на прощание дочери. И, когда девушка в последний раз обняла Фендора и села в карету под взглядом пары десятков любопытных соседей, на душе было вовсе не так гадко и тоскливо, как могло бы быть.

– Пригляди за мамой, – шепнула она другу, и экипаж двинулся в путь.

Однако, когда огромные металлические колеса застучали по брусчатке, Иллиана вдруг обнаружила, что они едут вовсе не к вратам Верхнего города.

Широкая карета, в которой легко помещались четверо мужчин и сама Иллиана, внезапно поехала в совершенно ином направлении. Когда родной квартал остался позади, девушка выглянула в окно, почти не опасаясь, что ее кто-нибудь узнает. Она осматривала окрестности, пытаясь понять, что за дорогу выбрали ее спутники.

А мужчины сидели молча. Дженмирай Шентарс – на лавке рядом с ней, а трое его подчиненных – напротив. И по их невозмутимым взглядам, изредка скользящим по улицам города, Иллиана сделала вывод, что кучер вряд ли мог ошибиться в выборе дороги.

– Куда мы едем? – осмелилась наконец спросить Иллиана. – Разве мы не должны направляться к вратам в Верхнюю Шейсару?

Трое слуг напротив нее ничем не показали, что слышали вопрос. Они дружно устремили взгляды в пол, сложив руки между коленями.

Однако Шентарс охотно повернулся к ней и проговорил:

– По древней традиции никто не должен видеть, как новая хасси въезжает в город. Ни люди, ни мираи. Избранница попадает прямиком в Царские кущи – самую закрытую и охраняемую часть Шейсары.

– Но… – Иллиана задумалась. – Зачем? Людям и так вход к мираям воспрещен.

Шентарс пожал широкими плечами. Где-то под рубашкой у него на шее звякнула цепь.

– Таков древний порядок, ничего не поделаешь. Раньше считалось, что никто не должен знать, где находится дорога к царскому дворцу.

– То есть мы едем к какой-то особенной дороге? – приподняла бровь девушка, старательно размышляя, где на территории Нижнего города мог находиться еще один путь к землям нагов. Но, как ни старалась, ничего похожего не приходило на ум.

Шентарс же кивнул.

– Есть один секретный проход.

– Правда? – ахнула Иллиана, даже немного подавшись вперед.


Как гласит старая поговорка, «любопытство – хитрый змей, что кусает всех сильней». Иллиана прекрасно знала, что ее этот змей покусал уже давно.

– И где он находится? Там тоже стоит охрана мираев? – выпалила она на одном дыхании.

После этих вопросов на лице Шентарса вдруг расцвела улыбка. Серебристые глаза понимающе блеснули.

– Нет, там нет охраны. Этому месту она не нужна.

– Но почему? Как же так?

– Оглянись, посмотри в окно, – вдруг сказал мужчина. – Что ты там видишь?

Иллиана нахмурилась, но последовала совету.

– Хм… ничего. Все как обычно. Дома, улицы… Дети играют.

Дженмирай выдержал небольшую паузу.

– И никто не оглядывается на огромную карету, мчащую по дороге, – ответил он через секунду. А знаешь почему?

– Они нас не видят, – ахнула девушка, засматриваясь на одинокого всадника, чья лошадь неожиданно отшатнулась от них, в самый последний момент избежав столкновения.

– Да, – кивнул Шентар. – Никто не знает о тайном проходе. Никто не способен его увидеть, и никто не видит нас, двигающихся в его направлении.

Через некоторое время экипаж выехал за черту Нижнего города, нырнув на дорогу между скалами. Высокая горная гряда отделяла город от береговой линии. Сюда мало кто заезжал, тракт был заброшенным. А все потому, что главный городской порт располагался несколькими километрами левее. Кроме того, между скалами петляло много узких тропинок, на которых вообще можно было потеряться.

Карета свернула на одну из таких и через пару метров остановилась. Шентарс и его помощники продолжали сидеть неподвижно, только Иллиана с интересом высунула голову, пытаясь понять, что происходит.

И вдруг случилось удивительное. Кучер спрыгнул с козел и прошел чуть вперед. Туда, где над ним возвышалась огромная отвесная скала, а дорога заканчивалась тупиком. Но вот кучер поднял руку и коснулся пальцами камня. В тот же миг воздух будто подернулся рябью, а еще через секунду прямо в скале обнаружился широкий черный проход.

– Не может быть, – выдохнула Иллиана, глядя, как кучер садится обратно и, стеганув лошадей, продолжает движение.

Карета въехала в темный тоннель, и тут же позади них снова появился серый каменный монолит. Словно никакого прохода там никогда и не было. Вот только сами они оказались внутри скалы.

– Глазам своим не верю, – пробормотала девушка, вглядываясь во мрак за окошком.

Шентарс снисходительно улыбался, следя за ее реакцией, и молчал.

Они медленно въезжали все глубже и глубже в тоннель, и с каждым преодоленным метром вокруг будто становилось светлее. Иллиана посмотрела вверх и увидела длинные, свисающие с потолка сталактиты. Они светились призрачным светло-розовым светом все ярче и ярче, словно кто-то нарочно зажигал их.

– Нравится? – неожиданно спросил Шентарс, отвлекая Иллиану от созерцания чуда.

– Конечно, – выдохнула она прежде, чем успела осознать собственный восторг.

– Это магия первых мираев, – проговорил он.

– Первых? – переспросила девушка. Ничего подобного она никогда не слышала, да и немудрено. Все, что связано с нагами, всегда было под запретом для людей.

– Да, – кивнул мужчина, – чистокровные мираи, что принадлежат к семьям первых Великих змеев, чаще всего обладают магией в той или иной степени. В основном с веками колдовская сила первых слабеет. А все потому, что большинство из нас уже так или иначе смешали свой род с человеческим. Однако все еще остаются мираи, чья сила настолько велика, что они могут поддерживать туман невидимости на карете, дороге или даже целой скале.

– Или на ресторане, да? – уточнила девушка, вспоминая с легким смущением балкон, на котором они с Торриеном провели такой бесстыдный и такой невероятный вечер.

– Вы имеете в виду ресторан «Колыбель луны»? – безо всяких намеков улыбнулся Шентарс, но Иллиана все равно покраснела. – Там немного другое заклятье. Гораздо проще. На него не нужно так много сил, как здесь, ведь магия в «Колыбели луны» не скрывает звуков. Туман невидимости распространяется лишь на зрительное пространство. Да и само здание не спрятано от глаз. Лишь его посетители.

– Правда?

Иллиана прикусила губу, выловив из рассказа мужчины самое главное: «магия в «Колыбели луны» не скрывает звуков». Она тут же вспомнила, насколько «громким» оказался тот их вечер с Торриеном, и ей вдруг ужасно захотелось провалиться сквозь землю.

– Да, конечно. Там звукоизоляция не требуется. А здесь… Этому тоннелю очень много веков, и за это время никто не узнал о его существовании не просто так. В поддерживающие чары вложено очень много сил. Сам царь помогает его контролировать.

– Царь? – переспросила девушка, стараясь отвлечься от стыда, что ужасно жег ее изнутри.

– Члены правящей династии Эннариш считаются потомками самой Иль-Хайят, – охотно рассказывал мужчина. – И их магия сильнее, чем у любой иной династии, потому и их права на трон не оспаривались ни разу за всю историю Верхней Шейсары.

Это было ужасно интересно, но отвлечься никак не получалось. Карета въехала уже очень глубоко в недра скалы, и девушка неожиданно начала испытывать ощущение, будто ей не хватает воздуха. К щекам прилила кровь, в ушах пульсировало. Вдруг совершенно не вовремя вспомнилась оставленная в одиночестве мама, всплыл перед глазами чужой город, в котором она будет практически пленницей. И стены каменного тоннеля будто начали сужаться.

– Могу я… выйти на пару минут подышать? – спросила вдруг девушка, обхватив себя ладонями. От тряски уже начала кружиться голова.

Ей было не стыдно за эту неожиданную проволочку. Каждый имеет право на слабость. После того как относительно ровные городские дороги Нижней Шейсары сменились ухабами и земляными ямами, поездка и так усложнилась. Теперь же в полумраке да после рассказов Шентарса передвижение и вовсе грозило стать невыносимым.

– Кажется, меня укачало, – пожаловалась Иллиана.

Дженмирай нахмурился и тут же подал знак кучеру остановиться.

– Конечно, хасси, – кивнул Шентарс, выскакивая из кареты и открывая перед ней дверь. – Будем стоять сколько скажешь.