Рейтинг-ноль
Часть 5 из 50 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Ты что, не смог сто нормально написать? – недоверчиво уточнил Тсас.
– Угу. Не смог. Никогда не увлекался красивыми завитушками.
– Зря не увлекался. Вот меня этому учили с пелёнок. Три урока каждую неделю. Знаешь, это ведь не самые плохие уроки, ведь польза от них есть. Благородный человек должен уметь писать благородно. Ведь строки, им оставленные, должны даже неграмотным показывать суть благородства.
– Давай уже попроще, – скривился я. – Скажи, что я баран, который забил на каллиграфию, и из-за этой ерунды потерял балл.
Тсас замотал головой:
– Нет, что ты, я такое не говорил. Извини.
Теперь уже я головой покачал:
– Тсас, я здесь первый раз, мало что знаю, но в одном уверен точно: если извиняться перед каждым за всякое слово, можно проблемы нажить. Слышал, что у ворот говорили? Просили вести себя проще. Мы здесь все равны. Все в одинаковом положении. Не надо откровенно грубить и оскорблять, и не придётся извиняться. И поменьше красивых слов друг с другом. Мы здесь почти на год заперты, если раньше не выгонят. Даже спать в одной комнате придётся. Разницы между нами не делают, происхождение здесь ничего не значит, болтовня не одобряется. Так что нет смысла разводить лишние церемонии.
* * *
Сразу видно, что Тсас от природы застенчив и неуверен в себе, несмотря на происхождение. Можно поспорить на хорошую сумму, что он либо младший сын кого-то из верхушки клана, либо родился во второстепенной, но достаточно приличной ветви серьёзной семьи. На отпрыска зажиточного простолюдина совершенно не похож. Да, точно я это знать не могу, но многое подсказывает, – происхождение у него аристократическое, однако далеко не впечатляющее.
Постепенно Тсас начал привыкать к новому знакомому. Разговорился, но при этом ничего интересного не сообщил. Он, как и я, помнил, что трепаться на тему происхождения нельзя, поэтому то и дело обрывал себя на полуслове, чтобы даже не намекнуть на то, откуда прибыл. А так как его то и дело сносило на тему семьи и детства, прикусывать язык приходилось частенько.
В общем, я из него ни капли новых знаний не выжал.
Тем временем наступил полдень, и вновь появился слуга. Нет, не нового соседа привёл, он пригласил нас проследовать на обед.
Питаться ученикам полагалось на улице, за линией корпусов. Там в окружении хозяйственных построек скрывалась круглая площадка, заставленная в шахматном порядке навесами, под которыми располагались длинные узкие столы с простыми скамьями по обе стороны.
Ни намёка на роскошь, но это можно сказать лишь про обстановку. Слуга показал нам наш стол, после чего застыл рядом, сложив руки по швам. Другие слуги принесли подносы с едой, и вот она-то оказалась безрассудно-роскошной. То есть, несомненно, благородной. Такую трапезу положительно оценят даже самые взыскательные благородные особы.
Тсас, круглыми глазами пробежавшись по содержимому нескольких маленьких тарелок и кувшину, изумлённо выдал:
– Чак! Ты вот это видел?! Зубатый вайский карп в соусе тарато! Где достали? Как довезли, ведь он в бочке быстро дохнет, а севернее Гросса не живёт. А вот отбивная из мраморной вырезки пилозуба. Вот суп с нойскими креветками, грибами пассо, листьями макко и стеблями молодого вассиса. Глянь, на гарнир у них тушёные в соке тмира бобы шая. Чак, да тут же сплошные специи! И как много, мне столько не съесть. Очень дорогие специи! Видишь? Да это ведь жгучий хатчис на приправу! Чак, да один его стручок стоит, как жеребёнок породистый!
– Преувеличиваешь, – флегматично заявил я, раздумывая, с чего бы начать.
Стол действительно богатый, глаза разбегаются. Всё выглядит вкусно, и пахнет тоже ничего, но куда столько девать?
Тут потребуется желудок размером с ведро.
– Ну ладно, извини, немного преувеличил, – не стал возражать Тсас. – Но всё равно очень хорошо кормят. Это ведь, наверное, в честь первого дня, да?
Я покачал головой:
– Тсас, оглянись. Ты тут видишь признаки праздника? Я тоже не вижу. Всем плевать на первый день, здесь просто принято так кормить. Только не торопись благодарить Стальной Дворец за великую щедрость. Мы не с помойки сюда заявились, мы дети лучших семей Равы. Кормить нас почти год кашей для простолюдинов, это означает ослаблять параметры ПОРЯДКА. Такое учение никто не назовёт элитным, поэтому едой обделять не станут. Деньги в таком месте не имеют значения.
– Ну да, ведь императору ничего для школы не жалко, – кивнул Тсас.
Я на это усмехнулся и снисходительно развеял иллюзии соседа:
– Да чего жалеть, он ещё и в прибыли по итогам останется. Вспомни ритуальный дар. Не знаю, как тебе, а мне он ритуальным не показался. Ритуальное, это или жертвенный ягнёнок, или безделушка, или дорогой подарок, который поставят на видное место. Что-то в таком духе. Наш дар не такой. И даже за половину его стоимости можно кормить тебя и меня целый год исключительно отборными корнеплодами пурры и самыми жгучими стручками красного хатчиса. Каждый день можно объедаться дорогими блюдами, даже нашим лошадям иногда будет перепадать. И дюжина слуг должна отгонять мух, чтобы не мешали нам набивать животы. Так что, Стальной Дворец не внакладе. Жуй спокойно.
– Но ведь один год можно перетерпеть и без дорогих специй, – не сдавался Тсас.
– Встать, ученики Чак и Тсас, – неожиданно послышалось за спиной.
Сказано без крика, спокойно, но по голосу понятно, что это не слуга решил поговорить, это кто-то серьёзный. То, что он подкрался к нам незаметно, тоже говорило о многом.
Поднявшись, мы синхронно обернулись и увидели перед собой мастера. До этого я с ним не сталкивался, и к мастерам отнёс исключительно из-за цвета одежды.
А вот он почему-то нас знает.
– Я мастер Тшо, и я отвечаю за питание всех учеников Стального Дворца Алого Стекла. Если вам что-то не нравится в еде, в этом виноват лишь я.
– Нам всё нравится, – поспешно заверил Тсас.
– Да? Точно всё? – с недоверием вопросил Тшо.
– Да-да, вот точно всё, – подтвердил мой сосед.
– Тогда могу ли я узнать, почему ты сказал, что год можно потерпеть и без дорогих специй?
– Мастер Тшо, извините, но мои слова не относились к качеству еды. Её качество не вызывает малейших сомнений.
– Я задал вопрос не про еду. Ученик Тсас, отвечай по существу и быстро, не прячься за лишними словами и не юли, за это у нас могут наказать.
Бедолага после такой новости заговорил совсем уж нерешительно, даже запинаться начал. Перспектива лишиться балла скверно отразилась на уверенности в себе.
– Мастер Тшо, ведь специи необходимы для гармоничного развития атрибутов. Атрибут изначально, до открытия, подобен бесполезному пустому сосуду, и только правильно питаясь можно надеяться на высокое наполнение. Но ведь если не открывать новые атрибуты, ничего страшного не произойдёт. Получается можно целый год не принимать специи, но ничего при этом не потерять. Придержать атрибуты на будущее. Чтобы ступень не закрылась, излишки ци можно расходовать на навыки, у них ведь нет зависимого от качества питания наполнения. Вот это я имел ввиду, а не качество вашей еды.
Тшо кивнул:
– Я принял твой ответ. А ты, ученик Чак, что скажешь по поводу специй? Подтверждаешь, что они необходимы только для развития атрибутов?
Я покачал головой:
– Мастер Тшо, то, что специи требуются для развития атрибутов, это широко известный факт, не нуждающийся в доказательствах. Всем известно, что именно в этом их основное предназначение. Однако это не всё, есть и кое-что другое, тоже важное, но почти никому не интересное. Мало кто задумывается о том, что люди существовали и до того, как в Роке появился ПОРЯДОК. Он, как и Хаос, пришелец, но пришелец полезный. Однако он чужой, мы, изначально, к нему не приспособлены. Чтобы уживаться с ним, нам требуется особая поддержка. Ради неё ПОРЯДОК одарил наш мир особым благословением, частицы которого проникли во всё живое. Те, которые поддерживают структуры ПОРЯДКА в организме, называются элементами, или цветными элементами. Это из-за их цветовой классификации. Самые полезные из них называются специи, и они оказывают влияние на весь наш ПОРЯДОК в целом, а не только на всем известную и самую важную его часть. Если питаться неправильно, атрибуты, навыки и состояния станут работать хуже. Разница в большинстве случаев невелика и процесс усугубляется постепенно. Поэтому его трудно заметить, а то, что не сразу бросается в глаза, мало кого интересует. Но я любопытный, и поэтому точно знаю, что при отсутствии полноценного питания человек теряет дар. И чем дольше длится период плохого питания, тем хуже работает его ПОРЯДОК. И восстанавливается не сразу даже при самом лучшем питании. Также есть мнение, что в самых нехороших случаях полноценное восстановление невозможно, что-то потеряется навсегда.
Мастер кивнул:
– Я не устаю удивляться тому, что важнейшим фактом пренебрегают настолько, что даже детям не рассказывают. И не соглашусь с тобой, что атрибуты важнее насыщенности поддерживающими элементами, ведь сами по себе атрибуты ничто. Лишь полноценно их подпитывая, можно добиваться максимальной отдачи от того, что в нас заложено ПОРЯДКОМ. И здесь, в Стальном Дворце Алого Стекла, от вас часто будет требоваться полная отдача сил. При таких нагрузках любая мелочь важна, а правильное питание – далеко не мелочь. Всегда помните об этом. Ты, ученик Тсас, после обеда проследуешь к именной доске, где снимешь себе один балл по моему указанию. А ты, ученик Чак, просто вернёшься в свою комнату, без наказания, ведь моё несогласие с твоей расстановкой приоритетов, это вопрос дискуссионный, а не догма, принимаемая без возражений. А теперь вернитесь к своим мискам и доешьте всё до крошки. Ваш обед этого достоин. Того, кто не уважает работу наших поваров, я тоже могу наказать.
Гм… Плюс балл я не заслужил, несмотря на грамотный ответ. Но зато не сняли единицу, как Тсасу.
Можно сказать – почти в прибыли остался.
Глава 4. Битва за лучшее место в комнате и новые соседи
Настроение Тсаса после обеда оказалось подпорченным, что неудивительно. Разговорчивость у него и без того не очень, а тут и вовсе до нуля упала. Молча сидел за столом, пригорюнившись, и листал какую-то толстенную книжку. Как я заметил, один из его баулов был забит литературой почти наполовину.
Решив, что сосед пытается восполнить выявленный мастером пробел в образовании, я заинтересовался и попросил дать одну, почитать. Тот зажимать не стал, и вручил мне занятный труд, с которым мне до сих пор сталкиваться не доводилось. Назывался он «Удивительные и переполненные необыкновенными чудесами приключения великого героя Гвоя из семьи Трано, случившиеся в те далёкие времена, когда он ещё не был ни великим, ни героем, но уже начинал выказывать задатки славного воина и возбудителя безудержной женской страсти».
Название сразу навело на определённые мысли. Спустя три минуты я действительно убедился, что в мои руки попал примитивно-клишированный образчик местной бульварной литературы. На первой странице описывалась внешность Гвоя из семьи Трано. Здесь автор не жалел эпитеты без оглядки на чрезмерность: «Глаза его были огромны и ясны той синевой, что можно увидеть лишь в ясном небе в полуденный час. В них отражался бесконечный океан скрытой силы, подсвечиваемой бурным огнём вулкана из неугасимых ярости и страсти, способных как испепелять недругов, так и любить неустанно». Также подробно и многословно восхвалялся богатырский рост и рекордная мускулатура, волевое лицо, каменные мозоли на костяшках пальцев и рёбрах ладоней. Даже намеки на внушительное мужское достоинство приводились, в сочетании с фразами в духе: «При виде такого красавца даже к барышням, лежащим на смертном орде, вмиг возвращались жизненные силы. Сама природа неудержимо подталкивала их пасть в объятия этого совершенного мужа, и давлению этому невозможно было противиться. Гвою из семьи Трано оставалось лишь выбирать прекраснейших из самых благородных дев, холодно отвечая дурнушкам и одаряя прыщавых простолюдинок взглядами, в которых не было ничего, кроме безграничного презренья».
За описанием внешности последовала красочная картина боя против монстра, на которого лично я бы не факт, что вышел бы даже при наличии в союзниках сотни умертвий уровня Тени Некроса.
И с парой полностью заряженных Крушителей в руках.
Гвой же справился в одиночку. Причём большую часть времени он потратил не на непосредственное нанесение урона, а на унижение монстра, всеми способами демонстрируя своё несомненное превосходство.
Сюжет замысловатостью не отличался и, несмотря на строжайшую прямолинейность, смотрелся рвано, изобилуя противоречащими моментами. Если совершенно не пытаться вдумываться, нет намёка на сложности, царит идеальная линейность, или, говоря прямо – примитивность. Но так можно читать, только в том случае, когда текст в каждом слове потакает твоим личным комплексам. Если же комплексы отсутствуют или проявляются слабо, мозг неизбежно подключается.
И возникают вопросы.
Вот у меня разум отключаться отказывался, поэтому скакал от недочёта к недочёту, каждый раз спотыкаясь. Складывалось впечатление, что выдав страницу или две, автор отдавал кусок текста переписчикам, и без промедлений брался за следующий, никогда не возвращаясь для правок и сверок с ранее написанным. Так сильно торопился, что пропускал слова, неправильно выстраивал предложение и часто серьёзно путался в логике даже в соседних абзацах. То есть вместо чистейшего горного ручья продуманного от начала до конца повествования лил мелкими порциями помои из ржавого ведра, не забывая при этом подкидывать в каждую порцию что-нибудь особенно грязное и вонючее, для любителей именно таких «изюминок». И основных изюминок было две: соблазнённые с физиологическими подробностями прекрасные девы; и жесточайше униженные враги. Причём в категорию врагов несчастные второстепенные герои попадали за что угодно, даже за сущую ерунду. Недостаточно быстрый и низкий поклон при встрече с Гвоем из семьи Трано – вполне себе веская причина для морального прессинга или даже нанесения тяжких телесных повреждений.
Зачастую с летальным исходом.
Помимо всего прочего с самого начала, почти сразу после описания внешности Гвоя, оба таких завлекательных момента объединялись в насыщенный похотью и насилием эпизод. Так сказать – сходу подвешивался ржавый крючок для ловли самого невзыскательного читателя, которому от текста требуются лишь три вещи: секс, кровь и тотальное доминирование над всеми живыми и мёртвыми. И абсолютно всё равно в какой «обёртке» они подаются, лишь бы «пожирнее» да побольше.
Да, первоначальное предположение верно – Тсас предпочитает самое низкопробное бульварное чтиво. Все признаки налицо, разве что традиционно-штампованной обложки не хватает. Например, покрытого боевыми шрамами почти голого культуриста в обнимку с полуобнажённой девой нежного возраста, посматривающей на качка взглядом рожающей коровы. Или, в более скромных случаях, невразумительный пейзаж с мужественным героем-одиночкой, непременно вооружённым и готовым убивать. В самых бюджетных, как правило, исключительно «сетевых» вариантах, обходятся наспех нарисованными или попросту украденными картинками из популярной в определённых кругах азиатской тематики. Это там где девочки голоногие, мальчики волосатые, и глаза у всех габаритами с корабельные иллюминаторы. Пока что графическое оформление в Роке не принято, так что лишь название сходу выдаёт суть.
Да уж, нельзя не признать, Тсас писать научился красиво, в этом он мне фору даст. Но если мудрости набирается в подобной литературе, промах с ответом по специям закономерен, ведь его любимый жанр подразумевает игнорирование не только логики, но и описаний с объяснениями. Они откровенно лишние в столь шаблонно-примитивном сюжете.
А ведь мастер Тшо задал простейший вопрос. Что же будет, если нас начнут спрашивать о сложных вещах?
Что-то… Скорее всего, не дотянет сосед до конца года, не спасёт его каллиграфия. Будь он здоровяком, глядишь, мог бы наверстать в боевых делах. Но готов поспорить, что Тсас не из таких.
Как человек, частенько сталкивающийся с насилием, я обычно хорошо чувствую опасность, и от мальчишки не веет даже намёком на неё.
Да уж, книжица пустая, однако как знать, может даже от такого чтива есть прок. Глядишь, изучу таких пару-тройку и смогу лучше понимать психологию самых невзыскательных аборигенов.
Вдруг пригодится.
За чтением время летит незаметно. И вот, приблизительно через час, вновь показался знакомый слуга в сопровождении очередного соседа.
Этот на Тсаса не походил совершенно. Ни внешне, ни, скорее всего, внутренне. У многих людей присутствуют яркие маркеры в облике, которые позволяют уверенно судить о некоторых сторонах характера.
– Угу. Не смог. Никогда не увлекался красивыми завитушками.
– Зря не увлекался. Вот меня этому учили с пелёнок. Три урока каждую неделю. Знаешь, это ведь не самые плохие уроки, ведь польза от них есть. Благородный человек должен уметь писать благородно. Ведь строки, им оставленные, должны даже неграмотным показывать суть благородства.
– Давай уже попроще, – скривился я. – Скажи, что я баран, который забил на каллиграфию, и из-за этой ерунды потерял балл.
Тсас замотал головой:
– Нет, что ты, я такое не говорил. Извини.
Теперь уже я головой покачал:
– Тсас, я здесь первый раз, мало что знаю, но в одном уверен точно: если извиняться перед каждым за всякое слово, можно проблемы нажить. Слышал, что у ворот говорили? Просили вести себя проще. Мы здесь все равны. Все в одинаковом положении. Не надо откровенно грубить и оскорблять, и не придётся извиняться. И поменьше красивых слов друг с другом. Мы здесь почти на год заперты, если раньше не выгонят. Даже спать в одной комнате придётся. Разницы между нами не делают, происхождение здесь ничего не значит, болтовня не одобряется. Так что нет смысла разводить лишние церемонии.
* * *
Сразу видно, что Тсас от природы застенчив и неуверен в себе, несмотря на происхождение. Можно поспорить на хорошую сумму, что он либо младший сын кого-то из верхушки клана, либо родился во второстепенной, но достаточно приличной ветви серьёзной семьи. На отпрыска зажиточного простолюдина совершенно не похож. Да, точно я это знать не могу, но многое подсказывает, – происхождение у него аристократическое, однако далеко не впечатляющее.
Постепенно Тсас начал привыкать к новому знакомому. Разговорился, но при этом ничего интересного не сообщил. Он, как и я, помнил, что трепаться на тему происхождения нельзя, поэтому то и дело обрывал себя на полуслове, чтобы даже не намекнуть на то, откуда прибыл. А так как его то и дело сносило на тему семьи и детства, прикусывать язык приходилось частенько.
В общем, я из него ни капли новых знаний не выжал.
Тем временем наступил полдень, и вновь появился слуга. Нет, не нового соседа привёл, он пригласил нас проследовать на обед.
Питаться ученикам полагалось на улице, за линией корпусов. Там в окружении хозяйственных построек скрывалась круглая площадка, заставленная в шахматном порядке навесами, под которыми располагались длинные узкие столы с простыми скамьями по обе стороны.
Ни намёка на роскошь, но это можно сказать лишь про обстановку. Слуга показал нам наш стол, после чего застыл рядом, сложив руки по швам. Другие слуги принесли подносы с едой, и вот она-то оказалась безрассудно-роскошной. То есть, несомненно, благородной. Такую трапезу положительно оценят даже самые взыскательные благородные особы.
Тсас, круглыми глазами пробежавшись по содержимому нескольких маленьких тарелок и кувшину, изумлённо выдал:
– Чак! Ты вот это видел?! Зубатый вайский карп в соусе тарато! Где достали? Как довезли, ведь он в бочке быстро дохнет, а севернее Гросса не живёт. А вот отбивная из мраморной вырезки пилозуба. Вот суп с нойскими креветками, грибами пассо, листьями макко и стеблями молодого вассиса. Глянь, на гарнир у них тушёные в соке тмира бобы шая. Чак, да тут же сплошные специи! И как много, мне столько не съесть. Очень дорогие специи! Видишь? Да это ведь жгучий хатчис на приправу! Чак, да один его стручок стоит, как жеребёнок породистый!
– Преувеличиваешь, – флегматично заявил я, раздумывая, с чего бы начать.
Стол действительно богатый, глаза разбегаются. Всё выглядит вкусно, и пахнет тоже ничего, но куда столько девать?
Тут потребуется желудок размером с ведро.
– Ну ладно, извини, немного преувеличил, – не стал возражать Тсас. – Но всё равно очень хорошо кормят. Это ведь, наверное, в честь первого дня, да?
Я покачал головой:
– Тсас, оглянись. Ты тут видишь признаки праздника? Я тоже не вижу. Всем плевать на первый день, здесь просто принято так кормить. Только не торопись благодарить Стальной Дворец за великую щедрость. Мы не с помойки сюда заявились, мы дети лучших семей Равы. Кормить нас почти год кашей для простолюдинов, это означает ослаблять параметры ПОРЯДКА. Такое учение никто не назовёт элитным, поэтому едой обделять не станут. Деньги в таком месте не имеют значения.
– Ну да, ведь императору ничего для школы не жалко, – кивнул Тсас.
Я на это усмехнулся и снисходительно развеял иллюзии соседа:
– Да чего жалеть, он ещё и в прибыли по итогам останется. Вспомни ритуальный дар. Не знаю, как тебе, а мне он ритуальным не показался. Ритуальное, это или жертвенный ягнёнок, или безделушка, или дорогой подарок, который поставят на видное место. Что-то в таком духе. Наш дар не такой. И даже за половину его стоимости можно кормить тебя и меня целый год исключительно отборными корнеплодами пурры и самыми жгучими стручками красного хатчиса. Каждый день можно объедаться дорогими блюдами, даже нашим лошадям иногда будет перепадать. И дюжина слуг должна отгонять мух, чтобы не мешали нам набивать животы. Так что, Стальной Дворец не внакладе. Жуй спокойно.
– Но ведь один год можно перетерпеть и без дорогих специй, – не сдавался Тсас.
– Встать, ученики Чак и Тсас, – неожиданно послышалось за спиной.
Сказано без крика, спокойно, но по голосу понятно, что это не слуга решил поговорить, это кто-то серьёзный. То, что он подкрался к нам незаметно, тоже говорило о многом.
Поднявшись, мы синхронно обернулись и увидели перед собой мастера. До этого я с ним не сталкивался, и к мастерам отнёс исключительно из-за цвета одежды.
А вот он почему-то нас знает.
– Я мастер Тшо, и я отвечаю за питание всех учеников Стального Дворца Алого Стекла. Если вам что-то не нравится в еде, в этом виноват лишь я.
– Нам всё нравится, – поспешно заверил Тсас.
– Да? Точно всё? – с недоверием вопросил Тшо.
– Да-да, вот точно всё, – подтвердил мой сосед.
– Тогда могу ли я узнать, почему ты сказал, что год можно потерпеть и без дорогих специй?
– Мастер Тшо, извините, но мои слова не относились к качеству еды. Её качество не вызывает малейших сомнений.
– Я задал вопрос не про еду. Ученик Тсас, отвечай по существу и быстро, не прячься за лишними словами и не юли, за это у нас могут наказать.
Бедолага после такой новости заговорил совсем уж нерешительно, даже запинаться начал. Перспектива лишиться балла скверно отразилась на уверенности в себе.
– Мастер Тшо, ведь специи необходимы для гармоничного развития атрибутов. Атрибут изначально, до открытия, подобен бесполезному пустому сосуду, и только правильно питаясь можно надеяться на высокое наполнение. Но ведь если не открывать новые атрибуты, ничего страшного не произойдёт. Получается можно целый год не принимать специи, но ничего при этом не потерять. Придержать атрибуты на будущее. Чтобы ступень не закрылась, излишки ци можно расходовать на навыки, у них ведь нет зависимого от качества питания наполнения. Вот это я имел ввиду, а не качество вашей еды.
Тшо кивнул:
– Я принял твой ответ. А ты, ученик Чак, что скажешь по поводу специй? Подтверждаешь, что они необходимы только для развития атрибутов?
Я покачал головой:
– Мастер Тшо, то, что специи требуются для развития атрибутов, это широко известный факт, не нуждающийся в доказательствах. Всем известно, что именно в этом их основное предназначение. Однако это не всё, есть и кое-что другое, тоже важное, но почти никому не интересное. Мало кто задумывается о том, что люди существовали и до того, как в Роке появился ПОРЯДОК. Он, как и Хаос, пришелец, но пришелец полезный. Однако он чужой, мы, изначально, к нему не приспособлены. Чтобы уживаться с ним, нам требуется особая поддержка. Ради неё ПОРЯДОК одарил наш мир особым благословением, частицы которого проникли во всё живое. Те, которые поддерживают структуры ПОРЯДКА в организме, называются элементами, или цветными элементами. Это из-за их цветовой классификации. Самые полезные из них называются специи, и они оказывают влияние на весь наш ПОРЯДОК в целом, а не только на всем известную и самую важную его часть. Если питаться неправильно, атрибуты, навыки и состояния станут работать хуже. Разница в большинстве случаев невелика и процесс усугубляется постепенно. Поэтому его трудно заметить, а то, что не сразу бросается в глаза, мало кого интересует. Но я любопытный, и поэтому точно знаю, что при отсутствии полноценного питания человек теряет дар. И чем дольше длится период плохого питания, тем хуже работает его ПОРЯДОК. И восстанавливается не сразу даже при самом лучшем питании. Также есть мнение, что в самых нехороших случаях полноценное восстановление невозможно, что-то потеряется навсегда.
Мастер кивнул:
– Я не устаю удивляться тому, что важнейшим фактом пренебрегают настолько, что даже детям не рассказывают. И не соглашусь с тобой, что атрибуты важнее насыщенности поддерживающими элементами, ведь сами по себе атрибуты ничто. Лишь полноценно их подпитывая, можно добиваться максимальной отдачи от того, что в нас заложено ПОРЯДКОМ. И здесь, в Стальном Дворце Алого Стекла, от вас часто будет требоваться полная отдача сил. При таких нагрузках любая мелочь важна, а правильное питание – далеко не мелочь. Всегда помните об этом. Ты, ученик Тсас, после обеда проследуешь к именной доске, где снимешь себе один балл по моему указанию. А ты, ученик Чак, просто вернёшься в свою комнату, без наказания, ведь моё несогласие с твоей расстановкой приоритетов, это вопрос дискуссионный, а не догма, принимаемая без возражений. А теперь вернитесь к своим мискам и доешьте всё до крошки. Ваш обед этого достоин. Того, кто не уважает работу наших поваров, я тоже могу наказать.
Гм… Плюс балл я не заслужил, несмотря на грамотный ответ. Но зато не сняли единицу, как Тсасу.
Можно сказать – почти в прибыли остался.
Глава 4. Битва за лучшее место в комнате и новые соседи
Настроение Тсаса после обеда оказалось подпорченным, что неудивительно. Разговорчивость у него и без того не очень, а тут и вовсе до нуля упала. Молча сидел за столом, пригорюнившись, и листал какую-то толстенную книжку. Как я заметил, один из его баулов был забит литературой почти наполовину.
Решив, что сосед пытается восполнить выявленный мастером пробел в образовании, я заинтересовался и попросил дать одну, почитать. Тот зажимать не стал, и вручил мне занятный труд, с которым мне до сих пор сталкиваться не доводилось. Назывался он «Удивительные и переполненные необыкновенными чудесами приключения великого героя Гвоя из семьи Трано, случившиеся в те далёкие времена, когда он ещё не был ни великим, ни героем, но уже начинал выказывать задатки славного воина и возбудителя безудержной женской страсти».
Название сразу навело на определённые мысли. Спустя три минуты я действительно убедился, что в мои руки попал примитивно-клишированный образчик местной бульварной литературы. На первой странице описывалась внешность Гвоя из семьи Трано. Здесь автор не жалел эпитеты без оглядки на чрезмерность: «Глаза его были огромны и ясны той синевой, что можно увидеть лишь в ясном небе в полуденный час. В них отражался бесконечный океан скрытой силы, подсвечиваемой бурным огнём вулкана из неугасимых ярости и страсти, способных как испепелять недругов, так и любить неустанно». Также подробно и многословно восхвалялся богатырский рост и рекордная мускулатура, волевое лицо, каменные мозоли на костяшках пальцев и рёбрах ладоней. Даже намеки на внушительное мужское достоинство приводились, в сочетании с фразами в духе: «При виде такого красавца даже к барышням, лежащим на смертном орде, вмиг возвращались жизненные силы. Сама природа неудержимо подталкивала их пасть в объятия этого совершенного мужа, и давлению этому невозможно было противиться. Гвою из семьи Трано оставалось лишь выбирать прекраснейших из самых благородных дев, холодно отвечая дурнушкам и одаряя прыщавых простолюдинок взглядами, в которых не было ничего, кроме безграничного презренья».
За описанием внешности последовала красочная картина боя против монстра, на которого лично я бы не факт, что вышел бы даже при наличии в союзниках сотни умертвий уровня Тени Некроса.
И с парой полностью заряженных Крушителей в руках.
Гвой же справился в одиночку. Причём большую часть времени он потратил не на непосредственное нанесение урона, а на унижение монстра, всеми способами демонстрируя своё несомненное превосходство.
Сюжет замысловатостью не отличался и, несмотря на строжайшую прямолинейность, смотрелся рвано, изобилуя противоречащими моментами. Если совершенно не пытаться вдумываться, нет намёка на сложности, царит идеальная линейность, или, говоря прямо – примитивность. Но так можно читать, только в том случае, когда текст в каждом слове потакает твоим личным комплексам. Если же комплексы отсутствуют или проявляются слабо, мозг неизбежно подключается.
И возникают вопросы.
Вот у меня разум отключаться отказывался, поэтому скакал от недочёта к недочёту, каждый раз спотыкаясь. Складывалось впечатление, что выдав страницу или две, автор отдавал кусок текста переписчикам, и без промедлений брался за следующий, никогда не возвращаясь для правок и сверок с ранее написанным. Так сильно торопился, что пропускал слова, неправильно выстраивал предложение и часто серьёзно путался в логике даже в соседних абзацах. То есть вместо чистейшего горного ручья продуманного от начала до конца повествования лил мелкими порциями помои из ржавого ведра, не забывая при этом подкидывать в каждую порцию что-нибудь особенно грязное и вонючее, для любителей именно таких «изюминок». И основных изюминок было две: соблазнённые с физиологическими подробностями прекрасные девы; и жесточайше униженные враги. Причём в категорию врагов несчастные второстепенные герои попадали за что угодно, даже за сущую ерунду. Недостаточно быстрый и низкий поклон при встрече с Гвоем из семьи Трано – вполне себе веская причина для морального прессинга или даже нанесения тяжких телесных повреждений.
Зачастую с летальным исходом.
Помимо всего прочего с самого начала, почти сразу после описания внешности Гвоя, оба таких завлекательных момента объединялись в насыщенный похотью и насилием эпизод. Так сказать – сходу подвешивался ржавый крючок для ловли самого невзыскательного читателя, которому от текста требуются лишь три вещи: секс, кровь и тотальное доминирование над всеми живыми и мёртвыми. И абсолютно всё равно в какой «обёртке» они подаются, лишь бы «пожирнее» да побольше.
Да, первоначальное предположение верно – Тсас предпочитает самое низкопробное бульварное чтиво. Все признаки налицо, разве что традиционно-штампованной обложки не хватает. Например, покрытого боевыми шрамами почти голого культуриста в обнимку с полуобнажённой девой нежного возраста, посматривающей на качка взглядом рожающей коровы. Или, в более скромных случаях, невразумительный пейзаж с мужественным героем-одиночкой, непременно вооружённым и готовым убивать. В самых бюджетных, как правило, исключительно «сетевых» вариантах, обходятся наспех нарисованными или попросту украденными картинками из популярной в определённых кругах азиатской тематики. Это там где девочки голоногие, мальчики волосатые, и глаза у всех габаритами с корабельные иллюминаторы. Пока что графическое оформление в Роке не принято, так что лишь название сходу выдаёт суть.
Да уж, нельзя не признать, Тсас писать научился красиво, в этом он мне фору даст. Но если мудрости набирается в подобной литературе, промах с ответом по специям закономерен, ведь его любимый жанр подразумевает игнорирование не только логики, но и описаний с объяснениями. Они откровенно лишние в столь шаблонно-примитивном сюжете.
А ведь мастер Тшо задал простейший вопрос. Что же будет, если нас начнут спрашивать о сложных вещах?
Что-то… Скорее всего, не дотянет сосед до конца года, не спасёт его каллиграфия. Будь он здоровяком, глядишь, мог бы наверстать в боевых делах. Но готов поспорить, что Тсас не из таких.
Как человек, частенько сталкивающийся с насилием, я обычно хорошо чувствую опасность, и от мальчишки не веет даже намёком на неё.
Да уж, книжица пустая, однако как знать, может даже от такого чтива есть прок. Глядишь, изучу таких пару-тройку и смогу лучше понимать психологию самых невзыскательных аборигенов.
Вдруг пригодится.
За чтением время летит незаметно. И вот, приблизительно через час, вновь показался знакомый слуга в сопровождении очередного соседа.
Этот на Тсаса не походил совершенно. Ни внешне, ни, скорее всего, внутренне. У многих людей присутствуют яркие маркеры в облике, которые позволяют уверенно судить о некоторых сторонах характера.