Рейтинг-ноль
Часть 32 из 50 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Как и не слышали его распоряжений.
Мастер сейчас не походил на притворно-строгого добряка с лукавыми глазами. Выглядел он так, будто в него демон вселился.
Демон смерти.
Как ни странно, я в этот момент улыбнулся. Улыбнулся искренне, потому что от сердца отлегло.
Дело в том, что помимо мастера я разглядел его жертву.
Оказывается, это не Кими из клана Кри. Разумеется, я знал, что мастеру незачем её убивать, но поди пойми всю суть замысла безликих. Мне ведь лапши могли навешать, а сами проворачивать нечто совершенно иное. В такой спешке сложно докопаться до истины.
Кими, кстати, я тоже разглядел. Ученица скрывалась за телами мастеров и слуг. Те окружили её столь плотно, что ещё чуть-чуть и раздавят. На совесть прикрывали.
Тогда кого же здесь убивают? Да ведь это даже не девочка. Под мечом мастера Ура корчилось тело в мужской одежде. Лицо не видно, но виноват тут не ракурс, а то, что лица, собственно, нет. Вместо него переднюю часть головы облепило что-то неясное, похожее на трясущуюся медузу всех оттенков красного и розового. То и дело в этой массе всплывали то глаз, то нос, то скула, будто омерзительная субстанция пыталась принять человеческий облик. Но хватало её усилий лишь на мгновение, после чего вновь начиналось хаотическое колыхание кровавого студня.
Одежда на странной жертве, кстати, один в один как у меня. И телосложение под стать.
Всё понятно, за исключением некоторых деталей. Но они неважны.
Важно то, что замысел безликих сорвался.
Стараясь не шевелиться, я максимально спокойно и вежливо обратился к главе школы:
– Мастер Ур, я…
– Молчать! – рявкнул тот, не переставая вращать клинок в ране. – Ни слова сейчас, все разговоры потом. Быстрее выведите его. Стоять! Вы что-то не поняли? Выведите его так, чтобы это выглядело правильно.
Никто не уточнил, что означают последние слова. Впрочем, по всему заметно, что загадочны они лишь для меня. Все прочие действовать начали незамедлительно и собранно, не мешая друг другу и не задавая лишних вопросов.
Первым делом с меня сорвали верхнюю одежду, заботясь при этом о скорости разоблачения, а не о сохранении окровавленного тряпья. Но голым не оставили, облачили в новую, принесённую так же поспешно. Не совсем мой размер, зато без подозрительных пятен. По ходу дела успели оттереть лицо и ладони от крови, и кое-как поправить изрядно пострадавшую причёску.
Затем меня вывели из женского корпуса. Причём не сам по себе шёл, а в окружении стражников, слуг и пары мастеров.
Вот так я и вышел на крыльцо: в торопливо накинутой одежде, взлохмаченный, взвинченный и под конвоем.
И первое что увидел – глаза Паксуса. Сосед, заняв под лестницей удобную для наблюдения позицию, таращился на меня так, что я понял – хоть чистую правду говори, хоть ври в три короба, он ни за что не поверит, что в женском корпусе я оказался не по тем причинам, о которых он сейчас думает.
Да уж – неудобно получилось…
Глава 17. Репутация заведения
Мастер Ур уставился так, будто дыру в моём лице пытался взглядом пробурить. Таращился уже с минуту, причём молча.
То есть вёл себя невежливо.
Я отвечал похожим образом, разве что не буровыми работами занимался, а всем своим видом показывал, что являюсь самым святым созданием во Вселенной и потому понятия не имею, по какой причине со мной так грубо обращаются.
То через весь двор провели, как преступника; то держали взаперти, даже воды не предложив; то смотрят так, будто я императору в суп плюнул. И меч отобрали. Что я такого сделал? Да, слегка навалял стражникам – признаю. И мастеру одному немного перепало, это тоже не скрываю. Ну так я же не хулиган, я ради всеобщего блага старался.
Сущие пустяки, а не прегрешение. Тут некоторые ученики стражников на дуэль пытались вызывать, когда те их ловили на попытках пробраться за стену. До драк тоже доходило. И ничего страшного, никто не делал из этого трагедию.
А меня уже больше часа мурыжат.
Некрасиво…
Не переставая меня визуально сверлить, глава школы отрывисто произнёс:
– Рассказывай.
Я ответил без паузы, потому как успел хорошенько подготовиться к речи:
– Погуляв по городу, я направился назад ещё засветло, чтобы успеть попасть к…
– Мне не нужно знать о твоих похождениях, – перебил мастер. – Мне нужно знать, откуда ты узнал о том, что происходит. Без подробностей. Лишние слова у нас не приняты.
Такую речь я не заготавливал. Ну да и ладно, сократить нужный фрагмент несложно:
– Они подловили меня в переулке, который к воротам выводит напрямую. Потребовали, чтобы я постоял, пока человек с моей внешностью проникнет в школу и убьёт Кими из… Простите, мастер, они выдали личность одной ученицы. Хотели её убить.
– Не отвлекайся, Чак. Что дальше?
– Я убил их всех и помчался в школу. Охрана попыталась меня остановить. Я не мог терять время на объяснения и быстро прошёл через охрану. И ещё там мастера за воротами стояли. Сожалею, но через них я тоже прошёл. Надеюсь, никто серьёзно не пострадал, я не пытался никого убить. Дальше вы всё знаете.
– Нет Чак. Не всё. Прямо скажу, я ничего не знаю. Ты сходу примчался именно туда, куда надо. Получается, ты знал, где живёт Кими? Так ведь? Вы с ней были близки, и именно поэтому тебя выбрали безликие? Отвечай.
– Нет, мастер, я не был с ней близок. Пару раз сталкивался, но особо не общался. Я не знал, где она живёт. Просто этот корпус ближайший к воротам, и я, пробегая мимо, заметил слуг под раскрытым окном. Решил, что это сообщники убийцы. Кто ещё может стоять на газоне под распахнутым окном в такое время? Те, кто меня остановили в переулке, говорили, что у них здесь есть свой человек. Кто знает, может даже не один. Получается, насчёт тех слуг я ошибся. Это были преданные школе люди, и они караулили окно. Прошу прощения, но я не мог об этом знать, а действовать требовалось быстро.
– Стражники проверили окрестности, – вновь заговорил мастер. – В переулке нашли тела.
Я кивнул:
– Да, мне пришлось их всех убить. Они не давали пройти, а я спешил. Не было смысла их жалеть.
– Чак, так ты уверяешь, что это безликие?
– А разве стражники не сказали? Там и по одежде видно, и по оружию. У всех мечи похожие на батто. И очень хорошие батто. Оружие безликих, все об этом знают.
– Чак, у них не было мечей.
– Как это не было? – искренне удивился я.
– Да вот так. Одежды тоже не было. Лишь несколько окровавленных тряпок.
Мне стоило большого труда воздержаться от ругательства.
Бяка!
Упырь всеядный!
Гад загребущий!
Чёртов клептоман!!!
Так вот что он имел ввиду, когда обещал обо всём позаботиться…
Мне стоило об этом догадаться, ох стоило… Давно с приятелем не имел дело, позабыл про маниакальную меркантильность, вот и расслабился.
Рассказывать о приятеле с преступными наклонностями – последнее дело. Придётся как-то выкручиваться, не болтая лишнего.
– Мастер Ур, когда я с ними дрался, у них были и мечи, и одежда. И даю слово, у меня нет привычки раздевать мёртвых мужчин догола. Да и живых тоже. И не было времени на такие глупости. Я помчался к воротам, как только разобрался с безликими. Что там было дальше, не знаю. Может сообщники всё утащили, может местные оборванцы подсуетились. Тот переулок не выглядит приличным местом. Да и вообще, ворья в столице повсюду хватает, об этом всем известно.
Вновь воцарилась тишина. И продлилась так же долго, как и в первый раз. Мастер таращился на меня с минуту, затем едва заметно кивнул:
– Я тебя услышал, Чак. Стража проверит квартал. Хорошенько проверит. Но и без проверки понятно, что это действительно были безликие. Да и жителей ближайших домов успели опросить, они подтвердили, что был бой, кто-то даже рассмотрел фигуры в чёрном. В любом случае, будь ты безликим, пробраться сюда учеником не сумел бы. Таких у нас разоблачают сразу, в первый день. Не проходят проверку у ворот. К нам невозможно попасть, если мы того не разрешим.
– Но этот попал, – напомнил я. – И ещё мне сказали, что у них свой человек здесь. Мастер Ур, может они и обманывали, но такие слова полагается проверять.
– Вообще-то именно об этом я и хотел с тобой пообщаться. Чак, тебе известно, кто глава нашей школы?
– Вы.
– Нет, Чак, я о настоящем главе.
Ответ я знал, но счёл, что сейчас лучше не умничать.
– Мастер Ур, боюсь, я не пойму, о чём речь. Всем известно, что вы здесь главный.
Глава школы воздел указательный палец к потолку:
– В империи лишь один благородный выше всех.
– Вы имеете в виду императора? Я не оспариваю то, что он выше всех, но именно в школе вы главный.
– Здесь ты тоже ошибаешься, Чак. Наша школа не зря считается императорской. Это часть владений императорской семьи, следовательно, император является её хозяином.
Я кивнул:
– Если рассуждать так, то да. Простите за ошибку, мастер Ур.
– Формально ты не ошибся, Чак. Но да, ученики почему-то не задумываются о таких материях. Но это лишь если говорить только про учеников. Их семьи, это совершенно другое дело. Те, кто знают не понаслышке, что такое ответственность, всегда стараются знать и то, кто и где главный. По настоящему главный. Понимать такие вещи, это серьёзнейший вопрос, который может стоить падений и возвышений, а то и жизни. Император, как владелец, в ответе за всё, что происходит в его школе. И, помимо прочего, на нём лежит ответственность за безопасность. Император обязан предпринимать всё возможное ради того, чтобы никто не проник за стену. И тем более обязан защищать жизни учеников от внешних угроз. Да, ученик может погибнуть на рискованном испытании, но это личный выбор ученика. Он сам принимает окончательное решение: стоит ему подставляться, или нет. Семья знает, что полноценное обучение иногда сопряжено с риском, и это приемлемо. Гибель от рук убийцы за пределами школы, это уже неприятнее, но тоже приемлемо. Здесь же, под защитой стен, насильственная смерть ученика категорически неприемлема для семьи. Такая кровь замарает руки самого императора. Есть и другая сторона убийства ученика. Ваше инкогнито подразумевает отсутствие традиционных аристократических конфликтов. Но, полагаю, ты уже заметил, что в некоторых случаях инкогнито держится недолго. Увы, мы не в состоянии сохранять полную анонимность, если вы сами этого не желаете, поэтому смерть может породить подозрение. Подозревать станут тех, кому смерть ученика выгодна, а это, прежде всего, представители недружественных кланов. Если их заподозрят в том, что они смогли нанести удар в столь защищённом месте, это может привести к печальным последствиям. Ведь на такой удар положено отвечать симметрично, дабы никто не подверг сомнению силу рода. А представь, что будет, если людей императора обвинят в том, что именно они помогли врагам добраться до ученика? Последствия неизбежны, Чак. И всей силы моего рассудка недостаточно, чтобы все их просчитать. Не хватает опыта в таких вопросах. Потому что никто и никогда не добирался до наших учеников. Никто и никогда. Ни у кого не было ни шанса. Ты понял, Чак?
– Мастер, вы это к тому, чтобы я не болтал о сегодняшнем? Нет, для меня это не сложно, вы не подумайте. Но говорить придётся не только со мной. Речь идёт не о ваших людях, а о других учениках. Время тогда было не позднее, спали не все. Точно могу сказать, что некоторые видели, как меня выводили из корпуса. Да, видели они не всё, но пойдут разговоры, и кто-то сможет сложить картинку.
Мастер сейчас не походил на притворно-строгого добряка с лукавыми глазами. Выглядел он так, будто в него демон вселился.
Демон смерти.
Как ни странно, я в этот момент улыбнулся. Улыбнулся искренне, потому что от сердца отлегло.
Дело в том, что помимо мастера я разглядел его жертву.
Оказывается, это не Кими из клана Кри. Разумеется, я знал, что мастеру незачем её убивать, но поди пойми всю суть замысла безликих. Мне ведь лапши могли навешать, а сами проворачивать нечто совершенно иное. В такой спешке сложно докопаться до истины.
Кими, кстати, я тоже разглядел. Ученица скрывалась за телами мастеров и слуг. Те окружили её столь плотно, что ещё чуть-чуть и раздавят. На совесть прикрывали.
Тогда кого же здесь убивают? Да ведь это даже не девочка. Под мечом мастера Ура корчилось тело в мужской одежде. Лицо не видно, но виноват тут не ракурс, а то, что лица, собственно, нет. Вместо него переднюю часть головы облепило что-то неясное, похожее на трясущуюся медузу всех оттенков красного и розового. То и дело в этой массе всплывали то глаз, то нос, то скула, будто омерзительная субстанция пыталась принять человеческий облик. Но хватало её усилий лишь на мгновение, после чего вновь начиналось хаотическое колыхание кровавого студня.
Одежда на странной жертве, кстати, один в один как у меня. И телосложение под стать.
Всё понятно, за исключением некоторых деталей. Но они неважны.
Важно то, что замысел безликих сорвался.
Стараясь не шевелиться, я максимально спокойно и вежливо обратился к главе школы:
– Мастер Ур, я…
– Молчать! – рявкнул тот, не переставая вращать клинок в ране. – Ни слова сейчас, все разговоры потом. Быстрее выведите его. Стоять! Вы что-то не поняли? Выведите его так, чтобы это выглядело правильно.
Никто не уточнил, что означают последние слова. Впрочем, по всему заметно, что загадочны они лишь для меня. Все прочие действовать начали незамедлительно и собранно, не мешая друг другу и не задавая лишних вопросов.
Первым делом с меня сорвали верхнюю одежду, заботясь при этом о скорости разоблачения, а не о сохранении окровавленного тряпья. Но голым не оставили, облачили в новую, принесённую так же поспешно. Не совсем мой размер, зато без подозрительных пятен. По ходу дела успели оттереть лицо и ладони от крови, и кое-как поправить изрядно пострадавшую причёску.
Затем меня вывели из женского корпуса. Причём не сам по себе шёл, а в окружении стражников, слуг и пары мастеров.
Вот так я и вышел на крыльцо: в торопливо накинутой одежде, взлохмаченный, взвинченный и под конвоем.
И первое что увидел – глаза Паксуса. Сосед, заняв под лестницей удобную для наблюдения позицию, таращился на меня так, что я понял – хоть чистую правду говори, хоть ври в три короба, он ни за что не поверит, что в женском корпусе я оказался не по тем причинам, о которых он сейчас думает.
Да уж – неудобно получилось…
Глава 17. Репутация заведения
Мастер Ур уставился так, будто дыру в моём лице пытался взглядом пробурить. Таращился уже с минуту, причём молча.
То есть вёл себя невежливо.
Я отвечал похожим образом, разве что не буровыми работами занимался, а всем своим видом показывал, что являюсь самым святым созданием во Вселенной и потому понятия не имею, по какой причине со мной так грубо обращаются.
То через весь двор провели, как преступника; то держали взаперти, даже воды не предложив; то смотрят так, будто я императору в суп плюнул. И меч отобрали. Что я такого сделал? Да, слегка навалял стражникам – признаю. И мастеру одному немного перепало, это тоже не скрываю. Ну так я же не хулиган, я ради всеобщего блага старался.
Сущие пустяки, а не прегрешение. Тут некоторые ученики стражников на дуэль пытались вызывать, когда те их ловили на попытках пробраться за стену. До драк тоже доходило. И ничего страшного, никто не делал из этого трагедию.
А меня уже больше часа мурыжат.
Некрасиво…
Не переставая меня визуально сверлить, глава школы отрывисто произнёс:
– Рассказывай.
Я ответил без паузы, потому как успел хорошенько подготовиться к речи:
– Погуляв по городу, я направился назад ещё засветло, чтобы успеть попасть к…
– Мне не нужно знать о твоих похождениях, – перебил мастер. – Мне нужно знать, откуда ты узнал о том, что происходит. Без подробностей. Лишние слова у нас не приняты.
Такую речь я не заготавливал. Ну да и ладно, сократить нужный фрагмент несложно:
– Они подловили меня в переулке, который к воротам выводит напрямую. Потребовали, чтобы я постоял, пока человек с моей внешностью проникнет в школу и убьёт Кими из… Простите, мастер, они выдали личность одной ученицы. Хотели её убить.
– Не отвлекайся, Чак. Что дальше?
– Я убил их всех и помчался в школу. Охрана попыталась меня остановить. Я не мог терять время на объяснения и быстро прошёл через охрану. И ещё там мастера за воротами стояли. Сожалею, но через них я тоже прошёл. Надеюсь, никто серьёзно не пострадал, я не пытался никого убить. Дальше вы всё знаете.
– Нет Чак. Не всё. Прямо скажу, я ничего не знаю. Ты сходу примчался именно туда, куда надо. Получается, ты знал, где живёт Кими? Так ведь? Вы с ней были близки, и именно поэтому тебя выбрали безликие? Отвечай.
– Нет, мастер, я не был с ней близок. Пару раз сталкивался, но особо не общался. Я не знал, где она живёт. Просто этот корпус ближайший к воротам, и я, пробегая мимо, заметил слуг под раскрытым окном. Решил, что это сообщники убийцы. Кто ещё может стоять на газоне под распахнутым окном в такое время? Те, кто меня остановили в переулке, говорили, что у них здесь есть свой человек. Кто знает, может даже не один. Получается, насчёт тех слуг я ошибся. Это были преданные школе люди, и они караулили окно. Прошу прощения, но я не мог об этом знать, а действовать требовалось быстро.
– Стражники проверили окрестности, – вновь заговорил мастер. – В переулке нашли тела.
Я кивнул:
– Да, мне пришлось их всех убить. Они не давали пройти, а я спешил. Не было смысла их жалеть.
– Чак, так ты уверяешь, что это безликие?
– А разве стражники не сказали? Там и по одежде видно, и по оружию. У всех мечи похожие на батто. И очень хорошие батто. Оружие безликих, все об этом знают.
– Чак, у них не было мечей.
– Как это не было? – искренне удивился я.
– Да вот так. Одежды тоже не было. Лишь несколько окровавленных тряпок.
Мне стоило большого труда воздержаться от ругательства.
Бяка!
Упырь всеядный!
Гад загребущий!
Чёртов клептоман!!!
Так вот что он имел ввиду, когда обещал обо всём позаботиться…
Мне стоило об этом догадаться, ох стоило… Давно с приятелем не имел дело, позабыл про маниакальную меркантильность, вот и расслабился.
Рассказывать о приятеле с преступными наклонностями – последнее дело. Придётся как-то выкручиваться, не болтая лишнего.
– Мастер Ур, когда я с ними дрался, у них были и мечи, и одежда. И даю слово, у меня нет привычки раздевать мёртвых мужчин догола. Да и живых тоже. И не было времени на такие глупости. Я помчался к воротам, как только разобрался с безликими. Что там было дальше, не знаю. Может сообщники всё утащили, может местные оборванцы подсуетились. Тот переулок не выглядит приличным местом. Да и вообще, ворья в столице повсюду хватает, об этом всем известно.
Вновь воцарилась тишина. И продлилась так же долго, как и в первый раз. Мастер таращился на меня с минуту, затем едва заметно кивнул:
– Я тебя услышал, Чак. Стража проверит квартал. Хорошенько проверит. Но и без проверки понятно, что это действительно были безликие. Да и жителей ближайших домов успели опросить, они подтвердили, что был бой, кто-то даже рассмотрел фигуры в чёрном. В любом случае, будь ты безликим, пробраться сюда учеником не сумел бы. Таких у нас разоблачают сразу, в первый день. Не проходят проверку у ворот. К нам невозможно попасть, если мы того не разрешим.
– Но этот попал, – напомнил я. – И ещё мне сказали, что у них свой человек здесь. Мастер Ур, может они и обманывали, но такие слова полагается проверять.
– Вообще-то именно об этом я и хотел с тобой пообщаться. Чак, тебе известно, кто глава нашей школы?
– Вы.
– Нет, Чак, я о настоящем главе.
Ответ я знал, но счёл, что сейчас лучше не умничать.
– Мастер Ур, боюсь, я не пойму, о чём речь. Всем известно, что вы здесь главный.
Глава школы воздел указательный палец к потолку:
– В империи лишь один благородный выше всех.
– Вы имеете в виду императора? Я не оспариваю то, что он выше всех, но именно в школе вы главный.
– Здесь ты тоже ошибаешься, Чак. Наша школа не зря считается императорской. Это часть владений императорской семьи, следовательно, император является её хозяином.
Я кивнул:
– Если рассуждать так, то да. Простите за ошибку, мастер Ур.
– Формально ты не ошибся, Чак. Но да, ученики почему-то не задумываются о таких материях. Но это лишь если говорить только про учеников. Их семьи, это совершенно другое дело. Те, кто знают не понаслышке, что такое ответственность, всегда стараются знать и то, кто и где главный. По настоящему главный. Понимать такие вещи, это серьёзнейший вопрос, который может стоить падений и возвышений, а то и жизни. Император, как владелец, в ответе за всё, что происходит в его школе. И, помимо прочего, на нём лежит ответственность за безопасность. Император обязан предпринимать всё возможное ради того, чтобы никто не проник за стену. И тем более обязан защищать жизни учеников от внешних угроз. Да, ученик может погибнуть на рискованном испытании, но это личный выбор ученика. Он сам принимает окончательное решение: стоит ему подставляться, или нет. Семья знает, что полноценное обучение иногда сопряжено с риском, и это приемлемо. Гибель от рук убийцы за пределами школы, это уже неприятнее, но тоже приемлемо. Здесь же, под защитой стен, насильственная смерть ученика категорически неприемлема для семьи. Такая кровь замарает руки самого императора. Есть и другая сторона убийства ученика. Ваше инкогнито подразумевает отсутствие традиционных аристократических конфликтов. Но, полагаю, ты уже заметил, что в некоторых случаях инкогнито держится недолго. Увы, мы не в состоянии сохранять полную анонимность, если вы сами этого не желаете, поэтому смерть может породить подозрение. Подозревать станут тех, кому смерть ученика выгодна, а это, прежде всего, представители недружественных кланов. Если их заподозрят в том, что они смогли нанести удар в столь защищённом месте, это может привести к печальным последствиям. Ведь на такой удар положено отвечать симметрично, дабы никто не подверг сомнению силу рода. А представь, что будет, если людей императора обвинят в том, что именно они помогли врагам добраться до ученика? Последствия неизбежны, Чак. И всей силы моего рассудка недостаточно, чтобы все их просчитать. Не хватает опыта в таких вопросах. Потому что никто и никогда не добирался до наших учеников. Никто и никогда. Ни у кого не было ни шанса. Ты понял, Чак?
– Мастер, вы это к тому, чтобы я не болтал о сегодняшнем? Нет, для меня это не сложно, вы не подумайте. Но говорить придётся не только со мной. Речь идёт не о ваших людях, а о других учениках. Время тогда было не позднее, спали не все. Точно могу сказать, что некоторые видели, как меня выводили из корпуса. Да, видели они не всё, но пойдут разговоры, и кто-то сможет сложить картинку.