Ребро беса

— Я так и думал, ты меня ждала, — удовлетворенно произнес Кровельщик. — Появились серьезные непредвиденные преграды, тебе без меня не обойтись!

— Как и тебе без меня, Кровельщик! — Тамара села ровнее. — Называй свои условия.

Леонтий поднялся из кресла, отложил в сторону трость, распрямил спину, подошел к ней, взял из ее рук журнал и бесцеремонно отбросил в дальний угол:

— Слушай внимательно. Все имущество остается тебе, все деньги со счетов ты переводишь в наличку и отдаешь мне. Себе еще наработаешь.

Сделал короткую паузу.

— По-моему, договор справедливый. Для того чтобы ты смогла получить наследство, мне еще предстоит убрать с твоей дороги Райку и изъять завещание, о каком она уже раструбила всему белому свету.

Тамара проследила за полетом журнала и его падением на пол около витрины, улыбнулась:

— Но ты должен из этой суммы возместить мне смерть брата и мужа.

— Невелика потеря, — бросил Кровельщик. — Единственное, что обещаю: я отправлю тебя вслед за ними, если ты взбрыкнешь и отступишь хоть на грош от этой договоренности! Ты согласна?

— У меня нет выбора! — отозвалась Тамара. — Я согласна!

— Хорошо, что ты это понимаешь! — Леонтий подошел к телевизору, включил его громче. — Посмотри новости, надо быть в курсе мировых событий, в больнице ты сильно отстала. Напрасно в больнице ты близко к себе подпустила Корозова. По моим сведениям, он потенциальный покойник!

— Я слежу за событиями. И хорошо знаю, что тебя разыскивает полиция. — Тамара откинула волосы со лба. — Будь начеку, не нарвись, иначе наши договоренности не состоятся.

Кровельщик взял в руки трость, сгорбился, вновь превращаясь в старика, и более высоким тоном произнес:

— Менты остановить меня не смогут. Я чую их за версту, — и вышел в холл, а через короткое время Тамара услыхала, как щелкнул замок входной двери.

Она вытянула на диване ноги и прикрыла глаза.

За дверями Кровельщика опять подхватила под руку краля и прошествовала с ним к лифту. Подручный смотрел на них от другой стены. Леонтий повернул голову к нему с вопросом в глазах.

— Чисто, — быстро отозвался тот.

— Вниз! Проверь все! — скомандовал Кровельщик.

Подручный мигом испарился. Леонтий ждал, уже обдумывая, какие шаги ему потребуется предпринять для осуществления достигнутых с Тамарой договоренностей. Решение нашел быстро. Сев в автомобиль, он уже знал, что станет делать. И почувствовал себя легко и свободно.

По дороге на квартиру старушенции они остановились в небольшом кафе и перекусили. Потом, высадившись у подъезда дома, Кровельщик приказал подручному избавиться от машины, а сам под ручку с кралей поднялся на этаж. Она открыла дверь своим ключом и пропустила вперед себя Леонтия.

Кровельщик вошел в коридор и сразу почувствовал что-то неладное. Поначалу не понял, что это, но тут же сообразил: их не встретил подручный, остававшийся в квартире. Леонтий глянул на кралю, она мгновенно поняла вопрос в его глазах и быстро прошмыгнула в кухню и комнату. А затем открыла дверь в комнату старушенции, но спросить ничего не успела — Кровельщик опередил ее:

— Где мой человек?

— Я за твоими холопами не слежу, боярин, — выглянула в коридор старушенция, — сам у них спрашивай. Ты запер меня в комнате и хочешь, чтобы я все знала!

— Отвечай на вопрос, старуха! — оборвал ее Кровельщик.

— Не знаю, — невозмутимо ответила та. — Я слышала, как хлопнула дверь, и все!

Кровельщик не поверил ей. Набрал номер телефона подручного, но телефон не ответил. Леонтий прошел к себе в комнату, срывая бороду, усы, парик. Заскрипел зубами.

— Ты где там? — позвал кралю.

Она кинулась помогать ему. Переодевшись, он поручил ей:

— Узнай у своей бабки, где он! Она все врет, изворотливая старуха! Но меня эта яга на мякине не проведет.

Когда водитель Кровельщика, взглядом проводив Леонтия с кралей в подъезд, отъезжал, он не обратил внимания, как следом за ним от дома тронулся синий автомобиль. А когда, бросив машину в дальнем дворе, возвращался между домами назад, в переулке этот синий автомобиль тормознул рядом с ним. Из авто выскочили двое. Подручный Кровельщика не успел выхватить ствол. Его оглоушили и засунули в машину, накинули на запястья наручники. Придя в себя, подручный выдохнул:

— Тупари, бакланы! Снимите браслеты! Глотки перегрызу!

И заработал мощными локтями. В ответ получил порцию ударов по ребрам, и лезвие ножа заиграло холодной сталью перед его лицом.

— Еще брухнешься, уши отрежем! — предупредили его.

— Вам, тупарям, Кровельщик гробовые выпишет! — продолжал лаяться подручный.

— Кровельщику уже недолго гулять! Свою шкуру береги! — Нож прижался к его горлу, до крови врезаясь в кожу.

Кровельщик прошел в ванную, умылся. Вернулся, вытираясь полотенцем. Краля прибрала в комнате, играя перед ним бедрами и грудью, затем, выйдя, направилась к старушенции. Леонтий посмотрел на часы. Уже должен был избавиться от машины водитель и вернуться. Но его все не было. На душе у Кровельщика появилось смутное чувство беспокойства. Он осторожно выглянул в окно, внимательно просмотрел вечерний двор. Начинало темнеть, скоро должны были загореться уличные фонари. Ничего подозрительного на улице не заметил — идиллия, но именно это беспокоило больше всего.

Леонтий насторожился. Он чуял приближение опасности. Но опасность эта не была ментовская. С ним явно играл в кошки-мышки кто-то другой. Умело отсек от него подручных, оставил его одного. Значит, изначально вел до самого дома и теперь кружит где-то поблизости. Кровельщик понял, что близится кровавая пляска, как на зоне. Здесь выживет тот, кто будет бить наверняка!

Но не на того напали эти фраера.


Он догадывался, что эта ночь станет ночью кровавой разборки. Вот только никак не мог понять, кто это и как просек, где он находится. Подручные сдать не могли, в этом он был уверен. Старуха и краля? На шаг не выходили из квартиры, девка крутилась возле него, а старуха сидела взаперти. Обе без телефонов. Загадка. В голове гудело от мыслей, как в трубе от сильного ветра.

В комнату, постучав, вошла краля, обычной улыбки на лице не было, испуганно сказала:

— Что-то происходит, Кровельщик, мне кажется, что-то происходит. Кореша куда-то подевались, это не просто так. Мне страшно. Можно я этой ночью буду находиться около тебя?

— Что сказала бабка? — спросил Кровельщик.

— Она слышала, как он открыл входную дверь и с кем-то разговаривал, а потом щелкнул замок, и все, — отвечая, краля присела на край стула.

Кровельщик был недоволен, что краля без его согласия расположилась в комнате, но выгонять не стал, потому что неподдельный страх в ее глазах наполнял его яростью к тем, кто приготовил для него ловушку. Нет, его так просто не возьмешь, он не из того теста слеплен. В ответ на объяснение крали жестко отрезал:

— Врет бабка!

Девушка вздрогнула от его возгласа.

Поведение старушенции выводило Кровельщика из себя. Изовралась. От этой старой карги можно ожидать всего. Он был битый волк, знал: предают всегда те, кто рядом, те, кто более всего кажутся безвинными. Никому нельзя верить. Никому. Особенно сейчас. Ни бабке, ни девке, даже подручным верить нельзя. Хоть они с ним прошли немалый путь и ни разу не было повода усомниться в них. Но купить в наше время можно кого угодно, только нужно заплатить сумму, которая его устроит.

Кровельщик достал ствол, проверил патроны в обойме, пошарил в ящике стола, куда припрятал еще пару пачек патронов. На молчаливый вопрос девушки проговорил:

— Нам эту ночь пережить! А дальше такую бузу устроим по всем малинам — мало не покажется, город закачается! Бабку в ванную, запри ее на ночь, пусть там дрыхнет, старая кляча!

Краля вышла за дверь, и Леонтий через минуту услыхал, как по коридору разнесся голос старушенции:

— Пусть он сам там спит! Ишь, умник!

Кровельщик внезапно рассвирепел и пулей вылетел в коридор с пистолетом в руке.

— Тебе виднее, милок! — испуганно попятилась та, спиной обтирая стену. — Сейчас, только устрою подстилку и лягу!

Краля торопливо подтолкнула старушенцию в ванную, быстрее убирая с глаз Леонтия, и закрыла за нею дверь.

После этого Кровельщик сам проверил все двери и окна в квартире и вернулся к себе в комнату.

На улице опускалась темнота, поедая остатки света. Квартиру охватил мрак. Но Леонтий не включил ни одной лампочки. Он как челнок мотался по комнатам, выглядывал в окна, не отпуская от себя кралю. Когда в его комнате она присаживалась на скрипучий, видавший виды диван, он недовольно поворачивал к ней голову, благо что в темноте она не видела его злого лица, иначе бы ни разу больше не коснулась этого дивана. Беспрерывная беготня по комнатам надоела ей, и краля, молчавшая все время, подала голос:

— Можно я сделаю кофе? — попросила. — Чтобы не уснуть.

Он дернулся от ее голоса сильнее, чем от скрипа дивана, недовольно сжал зубы, но согласился и потребовал для себя покрепче. Краля выскочила в кухню, забрякала посудой, вскипятила воду и вскоре принесла чашки с кофе. За ними — хлеб, масло и большой бабкин нож в тарелках. Расположившись за столом, в темноте отрезала два куска, один — больше, другой — меньше, намазала маслом сверху и большой протянула Кровельщику:

— Это бутерброд к кофе, — пояснила, как будто он сам не мог догадаться.

Леонтий сел за стол, положил перед собой пистолет, взял бутерброд и отхлебнул кофе.

Краля принялась за меньший кусок, запивая кофе, а уплетя его, неожиданно снова попросила:

— Можно я подремлю возле тебя на твоем диване, а то на своей кровати мне одной в комнате страшно.

Кровельщик положил бутерброд на тарелку, ни разу не откусив от него, поставил чашку с недопитым кофе, посмотрел на темный диван у стены:

— Ложись, спи, — бросил коротко. — И ни шагу отсюда!

Поднялся со стула, прислушался и опять пошел в очередной обход по квартире, выглядывая в ночные окна.

Возвратившись после обхода, увидал разложенный диван и раскинувшуюся на нем совершенно голую кралю. Она лежала с закрытыми глазами, посапывала. В темной комнате ее тело было плохо видно, но оно призывно влекло к себе. Он придвинул стул к дивану, сел рядом. Теперь складную фигурку девки было видно лучше. Ощущение опасности и запах женщины образовывали гремучую смесь. Ноздри Леонтия дрожали. Он с тоской подумал, что никогда у него не хватало времени на женщин. Всегда они были на заднем плане. Но прав ли он был в том, что так поступал с ними?

Сейчас девка сама предлагала себя, однако опять ему было не до баб. Всю ночь он должен настороженно прислушиваться и проверять двери и окна. Он оторвал глаза от голого тела крали, встал и отошел к окну. Ночь тянулась бесконечно, тревога сдавливала грудь, казалось, сердце вот-вот разорвется, но Кровельщик знал: какое бы напряжение сейчас он ни испытывал, ему нужно пережить эту ночь. Утром он выйдет из этой клетки — и тогда многим свет покажется в копеечку.

Наконец-то ночь стала блекнуть. В окнах посветлело. Леонтий в очередной раз прошелся по квартире. Облегченно вздохнул: еще немного — и все, и он выиграл. Кровельщик опять приблизился к дивану и с новым интересом посмотрел на девку. Красотка. Серый рассветный полумрак красиво обрисовывал все изгибы ее молодого тела. Она раскинула ноги по дивану, зазывала его. Он глянул на время. Ночь уходила. За окном раздался первый звук заработавшего мотора машины.

Леонтий еще раз прошелся по дверям и по окнам. Вот теперь все. Неотвратно наступает долгожданное утро. На улице послышались голоса дворников. Он выиграл. Теперь можно спокойно расслабиться. Напряжение в мышцах стало таять. Тело девки так сильно пахнуло женской сладостью, что у него свело скулы. Кровельщик медленно расстегнул пуговицы на рубашке. Трудная ночь прошла, день ожидался также нелегким, но сейчас можно было на какое-то время забыться с этой красоткой.

Он скинул с себя одежду и лег рядом с кралей, удовлетворенно вытянулся, коснулся рукой ее тела, провел по нему, ощущая прилив сил. Приятно. Она очнулась, улыбнулась до ушей. Леонтий навалился на нее, чувствуя, как она хороша. И в этот миг испытал под ребрами раскаленную боль. Кровельщик замер, не понимая, что случилось. А лезвие ножа второй раз вошло ему между ребер. Из его тела выплеснулась горячая кровь.

Он дико взвыл, пытаясь вцепиться девке в горло, но она сильным толчком, откуда только взялась такая сила, сбросила его с себя. Кровельщик, цепляясь пальцами за простыню, медленно повалился с дивана на пол. Изо рта потекла струйка крови.

Краля, вся в его крови, вскочила с ложа, наклонилась над ним. Он что-то попытался произнести, поднял руку и умер. Бесславно. Она с ненавистью бросила:

— Я отомстила тебе за Славу Саженя! Я любила его!

Выбежала из комнаты и открыла входную дверь, в нее вошли двое. Деловито прошли в комнату, спросив:

— Почему долго? Заждались в подъезде. Думали, уже сорвалось!