Разведи меня, если сможешь

– Не уверена, – ответила я, сжимая в руках косметичку.

– Мы всех победим, – улыбнулся некромант. – А если нет, то я знаю на том свете отличное местечко…





Глава 11




Влажный горячий воздух ударил в лицо, стоило покинуть огромное здание порта. Я остановилась, прикрыла глаза и восторженно прислушалась к собственным ощущениям. Меня переполнял восторг еще с того момента, как увидела с причала бескрайнее синее море, ласкающее лазурный берег буквально в полумиле от места нашей высадки. Конечно, когда-то мы жили с семьей на юге, но было это много лет назад и из памяти стерлись волшебные воспоминания. А ведь я обожала наш дом здесь…

– Та шо ты встала, скаженная? – раздалось сзади, и в спину тут же уперлось несколько чемоданов, нагруженных на железную тачку. – Доброму человеку уже ни пройти ни проехать! Объезжай ее давай, оно ж теперь так и будет стоять с открытым ртом.

И меня объехали, чуть сдав назад. Загорелый послушный парень в шортах с рваными краями и летней рубахе нараспашку провез тачку мимо, бодро выкрикивая: «Дорожку, дорожку!» – а следом проплыла очень крупная женщина с огромным бюстом в широкополой розовой шляпе.

– Та не мельтеши, родной! – кричала она пареньку. – Уронишь коробки! У меня там сервиз на двенадцать персон! Я ж тогда тебя уроню. От снова! Вы уходите или жить здесь остаетесь? Тока не надо так смотреть, у меня сердце слабое, не мучь меня хамством!

Она шла как ледокол, уверенно прорезая себе дорогу к стоянке электрокаров, а я стояла и улыбалась от счастья.

– Кэтрин! – Боннер вылез из толпы как черт из табакерки и, схватив меня за руку, поволок за собой, поглядывая с подозрением: – Что случилось? Ты выглядишь слишком довольной собой. На ногу кому-то наступила?

– Мне наступили. И толкнули раз двадцать. А еще скаженной обозвали.

Адам вскинул светлые брови, ухмыльнулся:

– Знал бы, что тебе это доставляет удовольствие, давно перестал бы задевать словом.

Я засмеялась:

– Просто здесь такая атмосфера… Я уже и забыла, что такое юг.

– Дорожку! – снова раздалось сзади, и я едва успела отскочить в сторону.

– Афула-аль-Бад – портовый город, – понятливо кивнул Боннер. – Тут можно встретить кого угодно, и людей не делят на северян и южан. Наш багаж уже загрузили в авто, и ехать еще прилично, так что хватит глазеть. Успеешь насладиться колоритом позже.

– Мы отправляемся прямо в Глемшир?

– В пригород Кирьяры. Это в паре десятков миль от нужного дома.

Я хотела было спросить, почему сразу не поехать в нужный город, но тут наткнулась взглядом на светло-голубое авто, открываемое Боннером издалека с помощью чип-ключа.

– Что это за старье? – с удивлением взглянула на некроманта. – Более приличного такси не нашлось?

– Такси? – Он хохотнул. – Ты хоть представляешь себе, во сколько нам это обойдется? Нет, миссис Поук, придется жить как простая смертная, и я сам поведу машину. Только заправиться нужно.

– Что сделать?

– Милая, здесь все еще гоняют на бензине. И поверь, тебе понравится. Это кабриолет «Инфинити», триста тридцать три лошади!

– Меня должно воодушевить то, что ты сказал? – Я хмуро осмотрелась и действительно увидела всего несколько электрокаров на стоянке. – Почему здесь так мало нормальных машин?

– Нормальных? – Боннер скривился, словно съел что-то кислое. – Кэтрин, садись и пристегни ремни. Сейчас посмотришь, что такое нормальная тачка.

– Если ты собираешься гнать, то я, пожалуй, найду гостиницу где-нибудь здесь, – все-таки пробурчала я, при этом открывая дверь и усаживаясь на место рядом с водителем.

– Доверься мне, я же некромант, – как-то совсем не успокоил Адам, вставляя ключ и нажимая на кнопку у руля. При этом он поиграл бровями и медленно растянул губы в ехидной улыбке. От нее кровь в жилах стыла.

Я покачала головой, но пристегнулась, после чего крепко прижала к груди сумочку, снова вспоминая, что именно там хранятся вещи из тайника. И да, о них следует рассказать. Вздохнув, решительно открыла рот и… тут же закрыла, прищурившись. Солнце било в лобовое стекло, буквально ослепляя, а очками я пока не запаслась. И в обманчивом свете мне показалось на миг, что в машину на краю стоянки садилась моя подруга, Стэфани Кирк. Ее золотистые светлые волосы были убраны под широкополую шляпку, но знакомый профиль, походка, манера двигаться, жесты – все буквально кричало: это она.

Я тряхнула головой, выскочила из машины и хотела побежать к серебристому авто, чтобы проверить свою догадку, но автомобиль уже рванул прочь, быстро набирая скорость, совершенно несвойственную тем же электрокарам.

– В чем дело? – Адам уже стоял рядом, глядя в том же направлении, что и я.

– Показалось, – неуверенно ответила я, – думала, это Стэфани.

– Мисс Кирк? – уточнил некромант.

– Да. – Я обернулась и внезапно оказалась слишком близко, буквально уперлась носом в его грудь.

Вскинув взгляд, хотела сказать, что это, должно быть, солнце сбило меня с толку и… В общем, осеклась, забыла слова.


Потому что он протянул руку и, подхватив указательным пальцем прядь волос, выбившуюся из хвоста, осторожно заправил ее за ухо, после чего очень сурово спросил:

– Пуговицу взяла?

– Какую? – вяло соображая и буквально плавясь не то от жары, не то от прикосновения некроманта, я совершенно не понимала, о чем он говорит.

– Ту, что я сделал, – терпеливо сказал он, словно и не понимая, какой раздрай вызвал в душе. – Кэтрин, ты слишком небрежно относишься к подаркам.

Тон у Боннера был серьезный, но мне почудилась улыбка в его голосе. И тут пришло раздражение. Мой адвокат хоть и паршивец, но далеко не дурак, и он точно понял, почему инкуб, пытавшийся меня соблазнить, вдруг преобразился в этого самодовольного гада.

И издевается теперь!

– Взяла! – рявкнула я, разворачиваясь и гордо возвращаясь в авто, громко хлопнув дверью.

– Пожалей машину. – Гад уселся рядом и, не глядя в мою сторону, тронулся с места, одновременно включая магнитолу и мурлыча под нос незамысловатый мотивчик.

А я вся кипела, разве что пар из ушей не валил. Потому что все мужики – гады и им надо от нас только одно! Но это всегда не то, чего нам хочется…

Так мы ехали долго. Какое-то время я еще очень злилась, сама не понимая, что меня бесит больше: его безразличие или мое желание обратить на себя внимание? Кроме того, я себя не узнавала, понимая, что с каждым днем все больше превращаюсь в другую женщину с необъяснимыми поступками, странной логикой, вспыльчивую и даже взрывоопасную.

Стараясь усмирить себя с помощью разглядывания видов из окна, я смотрела на открывающиеся пейзажи. Мы мчались в центр по широкой шумной трассе, минуя порт и пригород. Что меня поразило, – даже в самом сердце Афула-аль-Бад был зелен, свеж и шумен в отличие от серых холодных городов севера, переполненных безликими высотками.

В конце концов, мне удалось победить в себе сумасшествие гормонов, я задышала ровнее и даже улыбаться стала, наслаждаясь видами. Но в тот же самый момент, когда я, казалось, пришла в себя, Боннер, зараза, снова замурлыкал что-то, подпевая незнакомой группе, качая головой в такт музыке и поводя широкими плечами.

«Ар-р», – подумала я, бросая на некроманта испытующий взгляд и мечтая испортить ему настроение. Сама не знаю зачем. Наверное, от него же и заразилась этой ерундой – желанием вредить.

Раскрепощенный до неприличия, Адам пробуждал во мне такие эмоции, о которых я давно позабыла. С самой первой нашей встречи он заставлял меня чувствовать себя неуютно, сомневаться в себе и… чего уж там, много думать о нем. Потому что второго такого прямолинейного, наглого, напористого и харизматичного мужчину я никогда не встречала. И он манил меня, притягивал, как магнит. А я сопротивлялась изо всех сил, при этом мечтая, чтобы он постоянно усиливал напор…

– Красота, – вдруг сказал предмет моих нехороших мыслей.

Моргнув, я было решила, что это обо мне, но он показал в сторону обочины. Едва не шипя и отчетливо чувствуя, как превращаюсь в змею обыкновенную, подколодную, повернулась. И обомлела.

Теперь мы снова мчались где-то по пригороду, мимо величественных гор, забираясь все выше и все дальше от Афула-аль-Бад. И именно сейчас проезжали укромную бухту, буквально врезавшуюся в скальный массив. Море цвета лазури, гонимое усиливающимся ветром, нападало на высокие берега, чтобы, встретившись с ними, тут же успокоиться, набраться сил и повторить все сначала. Я замерла от восторга, а Боннер слегка сбавил скорость, понимая мое состояние. Он по-прежнему не говорил со мной, но иногда косился, и краешек его губ слегка дергался, будто некромант прятал улыбку.

– И правда, невероятно, – переборов гордость, сказала я, вдыхая полной грудью знойный живительный воздух юга. – Спасибо.

– За что? – Некромант сделал музыку чуть тише и удивленно вскинул светлые брови.

– За это. – Я показала на море и искренне улыбнулась, забыв про обиды. – Моя мама очень расстраивалась из-за нашего переезда на север, но для карьеры отца это было очень важно. И для семьи, соответственно, тоже. А потом, уже после обустройства на новом месте, через пару-тройку лет они несколько раз летали в родные места, но меня уговорить не смогли. Мне так нравился наш новый дом, обставленный по последнему слову техники… и новый электрокар, и стильная одежда…

– Все любят комфорт, – философски заметил Боннер.

– Да, но то, что радует тело, часто является отравой для души. Вот же оно, море – лекарство от любой болезни! Как я могла забыть его и променять на возможность носить шмотки подороже?

– Это как раз вполне нормально. – Адам внезапно свернул к обочине и остановился, нажав на кнопочку, отчего машина тихо затикала. – Раньше я и сам ездил сюда очень часто. Не ради моря, а по делам. А потом нужда во мне отпала, и я осел на севере. Там для меня самое место.

– Почему?

– Потому что я живу работой. Потому что мне нравится мой офис в отдалении от чужих глаз. Да и люди там спокойнее. Другого такому, как я, не дано. Море для романтиков.

Я засмеялась и, легко пожав плечами, ответила:

– По-моему, ты гораздо более романтичный мужчина, чем думаешь.

Ляпнув эту фразу, едва не откусила кончик языка, мечтая, чтобы Адам на минутку оглох и не услышал сказанное. А то еще напридумывает себе бог весть что… В смысле поймет правду.

Он не сказал ничего, только посмотрел на меня сквозь стекла темных очков. Глаз его я не видела, но взгляд чувствовала всем своим существом, до мурашек на коже. Чтобы избежать неловкости и не сказать еще что-то, отвернулась, глядя на голубую гладь, убегающую далеко-далеко, до самого горизонта.

– Я взял с собой все документы для оформления вашего развода, – вдруг сказал Боннер. – Они в чемодане. Мне нужны твои подписи и кое-какие уточнения, после чего мы сможем послать их по адресу постоянного проживания Поука и в суд Хорсеса.

Я посмотрела на Адама. Он уже избавился от очков и теперь осторожно поглаживал дужки длинными пальцами, положив их на гладкую панель авто. Невольно залюбовавшись этим зрелищем, я не решалась посмотреть в черные омуты глаз некроманта.

– Кэтрин, – он чуть склонил голову, – ты передумала?

Я встрепенулась, удивленно уставилась на него.

– Разводиться? Нет, что ты! Оставаться женой этого чудовища ужасно. Где бы он ни был, нас все еще связывает брак, и я хотела бы расторгнуть эту фикцию как можно скорее.

– Скорее вряд ли получится, если он не объявится. Главное, чтобы ты понимала, что фактически уже свободна от него.

– Я понимаю, – кивнула как болванчик, слушая Боннера и невольно соскальзывая взглядом к его губам.

И вот вроде не маленькая уже, тридцать лет недавно стукнуло, а сижу перед мужчиной, к которому тянет невероятно, и не могу ничего поделать, кроме как злиться на тупиковость ситуации. Мне бы потянуться вперед, замереть в миллиметре от него, дождаться ответа и… А если не ответит?