Разрушенный

О, черт. Молодец, Елена. Наслаждайся тем, что выпуталась из той неразберихи, которую сама же и создала.

Я закатываю глаза.

— Нет.

— И все же ты любишь об этом вспоминать. Почему? — его ухмылка раздражает меня.

Мои глаза сужаются к его губам.

— Это называется шутка

— Уверяю тебя, секс со мной — это не шутка.

Я сморщила нос от отвращения.

— Фу. Ты как пятизвездочный отзыв от владельца сомнительного китайского ресторана со шведским столом.

— Что, блядь, это значит?

— Никто не должен доверять твоей блестящей рекомендации, пока не попробует сам.

Из него вырывается взрыв смеха.

— Как, черт возьми, ты придумываешь половину того дерьма, которое говоришь?

— Я умею работать языком. Это талант.

Он поднимает бровь, когда мои слова доходят до него. Ну, черт, глупый язык сейчас больше подходит.

Я пытаюсь прийти в себя.

— Давай не будем обращать на это внимания. И мы будем проводить много времени вместе, так что, возможно, ты научишься говорить о других вещах, кроме секса.

— Ты всегда такая властная?

— Я предпочитаю термин «напористая». Босс имеет тенденцию нести негативный оттенок, особенно для женщин.

Его брови приподнялись.

— Ты получила много дерьма за то, что работаешь в Ф1, не так ли?

— И что это дало? То, что в гоночном паддоке почти нет женщин, или то, что все мужчины игнорируют меня в пресс-центре?

Он покачал головой.

— Еще одна причина ненавидеть людей.

— Я не воспринимаю это так. Я думаю об этом, как о еще одной причине доказать, что люди ошибаются.



Через тридцать минут мы с Джаксом входим на гала-концерт в Шанхае. Хрустальные светильники свисают с потолка, заливая нас золотым сиянием, пока Джакс ведет нас сквозь толпу. Роскошь — это еще не все: вокруг ходят официанты, предлагая бокалы шампанского и еду прямо из кухни Гордона Рэмси.

Настроение Джакса падает, как только он вынужден разговаривать с незнакомцами дольше пяти минут. Я объясняю его раздражительность тем, что ему не хочется часами напролет играть в «милого британского мальчика».

— А, Елена. Я думал, это ты. Я пытался найти тебя целый час, надеясь, что ты прибережешь один танец для меня. — Голос Элиаса привлекает мое внимание.

— Елена должна оставаться рядом со мной этим вечером. Может быть, ты попробуешь еще раз… не знаю… никогда? — Джакс отгоняет его рукой, удобно вытянув средний палец.

— Он шутит. Не обращай на него внимания. — Мои глаза сужаются на Джакса.

— Хорошо. Я попрошу диджея поставить одну из твоих любимых песен. Я вернусь. — Элиас бросает мне тайную улыбку.

— Хватит его подначивать. — От рычащего голоса Джакса у меня кровь стынет в венах.

— Это всего лишь один танец с другом. Хватит делать из мухи слона.

Челюсть Джакса сжимается, тени задерживаются там, где не светят люстры.

— Другом?

— Это может показаться тебе чуждым, но мужчины и женщины могут быть друзьями, не занимаясь сексом.


— Это чушь. Лиам и Софи — прекрасный пример того, что происходит между двумя друзьями.

Я закатила глаза.

— Мы с Элиасом знаем друг друга уже много лет. Между нами все не так.

— Я не просил объяснений. Делай, что хочешь. — Он уходит, отстраняясь от меня.

Я не обращаю внимания на зарождающееся раздражение и ищу своего друга. Элиаса легко обнаружить возле кабинки диджея, он завязывает разговор с человеком, работающим на вертушках. Он застенчиво улыбается диджею, когда тот уходит.

Он вытаскивает меня на танцпол и кружит меня по кругу под «La Bicicleta».

— Итак, ты и диджей? — я вздергиваю брови.

Он качает головой.

— Ты знаешь, как это бывает.

— Я даже не могу представить, что ты чувствуешь.

— Это трудно в таком виде спорта. Я не хочу быть первым… ну, ты понимаешь.

Для Элиаса никогда не наступит подходящего момента, чтобы открыться миру. С его карьерой он остается скрытным в отношении своей сексуальности, несмотря на то, как больно ему скрывать важную часть себя.

— Я уверена, что это страшно, но времена изменились.

Голос Элиаса понижается до шепота, который я с трудом слышу сквозь музыку.

— Я не знаю. Ненавижу, когда парни думают, что я буду к ним приставать, потому что у них есть член и хорошая задница.

— Я надеюсь, что в наше время люди будут более терпимыми.

— Я не хочу быть тем, кто испытает это на себе. По крайней мере, не сейчас. Определенно не сейчас, после того, как заключил контракт с топ-командой.

— Как только будешь готов, дай мне знать, и я тебе помогу.

Элиас улыбается.

— Что бы мы с Джаксом делали без тебя?

— В то время как ты можешь забыть свои ответы на вопросы во время пресс-конференции, Джакс может оказаться следующим хэштегом в Твиттере. И не по хорошей причине.

— Ты должна признать, что хэштег JaxAttack (прим. пер. Атака Джакса) чертовски привлекателен.

— Почти такой же броский, как венерическое заболевание, которое он обязательно подцепит от любой женщины, с которой переспал в клубе.

Грудь Элиаса сотрясается от смеха.

— Говори, что хочешь, но он пробуждает в тебе огонь, которого я давно не видел. Знаешь, я уже начал беспокоиться, но в прошлом году не хотел ничего говорить. Ты выглядела усталой и грустной, и я не был уверен, был ли у тебя стресс или это из-за других вещей с твоей бабушкой…

— Я не хочу, чтобы ты беспокоился обо мне. Особенно о других вещах. — Мои глаза сканируют наше окружение.

— Кто-то должен. Как там ее новый дом?

— Это дорого, но оно того стоит. Они даже присылают мне ее фотографии каждый день, и она звонит мне раз в неделю. Предположительно, она подружилась со своей соседкой по комнате.

— Я рад слышать, что она счастлива. Она могла бы быть там много лет назад, если бы ты только приняла мою помощь.

— Я не занимаюсь благотворительностью.

— И все же ты помогаешь всем остальным, кто в ней нуждается. — Он одаривает меня небольшой улыбкой.

— Я могу позволить себе это место сейчас благодаря этой работе. С ежемесячными выплатами, чтобы помочь Джаксу, я смогу оплатить ее квартиру и свои кредиты, плюс свою квартиру. Сейчас я даже присматриваю себе квартиру побольше.

— Это хорошо. Мне не нравится то место, где ты живешь.

Я закатываю глаза, игнорируя его.

Он не перестает хмуриться.

— Тебе все еще снятся кошмары?

— Элиас… No quiero hablar de eso.(прим. пер. Я не хочу об этом говорить)

Считайте меня суеверной, но с начала этого сезона у меня не было ни одного кошмара.