Рассвет Ив

Все мое тело похолодело, несмотря на электрический жар, поступающий из какого-то невидимого отверстия в роскошной колеснице Салема.

Он не живет в Альберте.

Он нарисовал карту для моих отцов, указав, где я буду и как туда попаду. Он также сказал Мичио, что когда он укусил гибрида, ничего не случилось. Притворился, будто не видит и не слышит своих светящихся вен. Утверждал, что никогда не убивал ребенка-гибрида. Скрывал свою способность двигаться быстрее гибридной скорости. И просидел со мной в этой тюрьме десять дней, гадая о том, кто наши тюремщики.

Всё это ложь.

Умалчивание.

Преднамеренные вымыслы.

Почему? Потому что он хотел трахать меня и защищать? Чушь собачья!

— Куда ты меня везешь? — мое дыхание сделалось быстрым и неглубоким, потому что проклятый корсет сжимал мои ребра.

— Это единственное, чего я не могу тебе сказать, — хмурое выражение, скривившее его идеальные губы, говорило о том, что Салем сожалеет о своем ответе.

Да чтоб он подавился членом. Моя грудь тяжело вздымалась, и внезапный румянец запылал на щеках. Я сорвала с себя меховой плащ и взялась за крючки корсета. Я не могу дышать. Бл*дь, мне нужен воздух.

Салем оттолкнул мои руки и быстро расстегнул переднюю застежку корсета.

— Чтобы защитить тех, кто живет в моем доме, это место должно оставаться тайной.

— Чтобы защитить их или тебя? — я отбросила корсет и провела рукой по тонкой рубашке, чтобы успокоить свои ноющие ребра. — Это не единственное, что ты отказываешься мне говорить, — гневно глядя на него, на обнаженную силу его груди и рук, я ненавидела его высокомерную красоту и превосходство. — Ты бы умер за меня?

Салем откинулся рядом со мной, положил руку на подушку за моими плечами и наклонил голову, чтобы посмотреть мне прямо в глаза.

— Нет. Я умру ни за кого.

Несмотря на боль, пронзившую мою грудь и обжигавшую горло, я оставалась неподвижна. Даже спокойна. Мне нужно было услышать этот ответ, и теперь я могла обдумать ситуацию с отстраненной точки зрения, не жаждая его любви с каждым ударом своего сердца.

— А кто твои друзья? — глухо спросила я, оцепенев.

— Они работают на меня.

Я не удивилась. Он был не из тех мужчин, кто подчиняется приказам. Он командовал со всей мощью безжалостного тирана.

Слезы блеснули в уголках моих глаз, но я ничего не заметила.

— Расскажи мне про особняк.

— Тебе нужно поесть, — Салем поставил мне на колени тарелку с жареным мясом и картошкой.

Узел в моем животе протестовал, но мне нужны умственные и физические силы. Голод был бы контрпродуктивен. Я выбрала остывающий кусок мяса, прожевала и проглотила, не чувствуя вкуса.

Салем зеркально вторил моим движениям, ел из своей тарелки и смаковал каждый кусочек с довольным выражением лица.

— Я знал, что ты нацелишься на Юконское заведение по воспроизведению потомства, прежде чем привел туда своих солдат.

Логично. Это было последнее гнездо в Северной Америке. Но если он не жил в Альберте, как и когда он начал выслеживать меня?

— Поэтому я устроил ловушку в особняке, — Салем прожевал, проглотил и уставился в тарелку. — Я организовал погоню, которая привела тебя туда. Ты убила много моих людей.

— Ты убил Джереми!

— Его убили дети-гибриды.

Кусок картофеля застрял в моем сдавленном горле.

— Эти люди, гибриды, которые преследовали меня… они были заражены. Обезумевшие от голода…

— Они притворялись. Я удалил их программу.

Я вспомнила гибридов, с которыми столкнулась в тот день. Того, который назвал меня дочерью Ив прямо перед тем, как я всадила ему стрелу в глаз. Он мог напасть на меня, но не сделал этого, и другие, которые упали на меня сверху, дергая за одежду. Я была в меньшинстве, слабее, но только один укусил меня. И я убила их.

— Гибриды, которые гнались за мной по лесу… — у меня сдавило грудь. — Они могли бы обогнать мою лошадь.

Почему я тогда не усомнилась в этом? Может быть, и усомнилась. Так много всего произошло в ту ночь.

— Они могли бы обогнать тебя, — сказал Салем. — Могли проскользнуть через ворота, которые окружали особняк. Могли убить тебя в любой момент. Я приказал им направить тебя ко мне, не причинив вреда.

— Некоторые из них умерли, — боль под ребрами не была сожалением. Все гораздо сложнее. Путаница. Печаль. Гнев.


— Они были обязаны мне жизнью, — произнес он без тени эмоций.

Я сунула ему свою тарелку, не в силах больше есть.

— Эребус спросил тебя, почему я еще не умерла. Я тоже обязана тебе жизнью?

Он отставил нашу еду в сторону и положил босые ступни на противоположную подушку, скрестив ноги в лодыжках.

— С тобой все иначе.

— Вот как?

— План всегда состоял в том, чтобы устранить тебя. Мои друзья пытались… — он глубоко вздохнул. — Очень долго.

Я напряглась.

— Как долго?

— С тех пор, как ты начала покидать плотину без своих отцов. Когда ты создала Сопротивление и управляла миссиями.

Мне тогда было пятнадцать.

— Они пытались убить меня четыре года? — недоверчиво переспросила я.

— Ты не легкая мишень. Всегда окружена солдатами или заперта за стенами.

— Потому что у каждого гибрида на планете есть стояк на меня. Они хотят трахнуть меня, укусить или убить, — я прищурилась. — В свете твоей сверхчеловеческой скорости ты мог бы проскользнуть мимо моей линии обороны или пробраться в мой лагерь, пока я спала, разорвать мне горло и удрать прежде, чем кто-нибудь тебя увидит.

— Я пытался.

Мое сердце сжалось, жалкое несчастное существо.

— Помнишь гнездо, которое ты устранила у побережья Орегона? — тихо спросил Салем.

Я сжала пальцы на коленях.

— Это была одна из моих первых миссий, — мои брови сошлись на переносице. — У нас не было никаких проблем. Тогда у меня было много солдат.

— Пятьдесят солдат. В ту ночь вы разбили лагерь на пустынной стоянке.

— На старой заправке.

Он кивнул.

— Твоя армия стояла на страже, защищая своего драгоценного лидера, пока она спала внутри. Одна.

— Ты там был? — мои ногти впились в ладони.

— Я склонился над тобой в задней комнате этого здания, готовый положить конец пророчеству, которое держало моих друзей в постоянном состоянии беспокойства. Я буду честен, Доун. Мне было наплевать на войну. Мне до сих пор плевать. Я блаженно не обращаю на нее внимания в безопасности моего дома. Но тогда я все еще пытался построить место для себя, с людьми, которым доверял…

— С гибридами.

— С гибридами, которых я освободил. И они были обеспокоены тем, что ты бродишь по планете. Они восприняли твои миссии как знак. О пришествии пророчества. Твоя мать покончила с тлей одной мыслью, когда забеременела. Каков твой триггер, и как ты уничтожишь гибридов? Пока ты жива, ты представляешь угрозу. Но их попытки убить тебя закончились неудачей.

— Ты решил разобраться с этим, — мой голос звучал сдавленно. — Только ты этого не сделал.

— Я не смог, — Салем наклонился ближе, так близко, что у меня перехватило дыхание. — Я почувствовал это.

Связь между нами воспламенилась в моей груди, выстреливая электричеством вдоль невидимой линии, сплавляя нас вместе на уровне, который выходил за пределы физического пространства. Его глаза вспыхнули, клыки удлинились, и на мгновение мне показалось, что он схватит меня за шею и растерзает. Попытаюсь ли я остановить его? Яростная потребность притянуть его ближе горела инстинктивным желанием в моем нутре.

Дыхание Салема участилось, пока он смотрел на меня, как будто его слабый контроль боролся с желанием трахнуть меня и укусить.

— Ты чувствуешь эту штуку? — я помахала рукой в наэлектризованном пространстве между нами, не зная, как это назвать. — Я тоже это чувствую, но с твоей стороны, — я прижала ладонь к его твердой груди, — она закрыта.

Салем резко отстранился и провел руками по лицу, его плечи сгорбились вперед.

— Я не знаю, почему ты думаешь, что я закрыт для этого, потому что я чувствую, как эта связь освещает мои бл*дские внутренности, — он, казалось, понял, что его поза противоречит его утверждению, и сел прямо, открыв грудь и опустив руки по бокам. — Именно поэтому я сохранил тебе жизнь на той заправке. И поэтому я не убил тебя в подвале тюрьмы.

Все мое тело начало тянуться к нему, теряя связь, нуждаясь в ней снова.

«Не поддавайся на это. Он лжец мирового класса».

— Тогда зачем устраивать ловушку? — я откинула волосы с лица и наклонилась, дрожа от гнева. — К чему все эти хлопоты по поимке меня? Провожать меня обратно в лагерь, как влюбленный бойфренд? — мой голос поднялся до крика. — Тусоваться с моими отцами, как будто мы одна большая счастливая гребаная семья?