Пыль грез. Том 2

– Мне это известно, Кулак. Известно и о дополнительной нагрузке, которую вам пришлось принять. Я вскоре разберусь. А тем временем, нужно пресечь слухи о дезертирстве Геслера и Урагана. Правда сама по себе достаточно неприятна, чтобы еще кто-то думал, что мы притворяемся. Соберите своих офицеров, Кулак.

Она повернулась к Высшему магу.

– Сделай что сможешь, чтобы защитить нас.

– Сделаю, адъюнкт.

– И найди их, Быстрый Бен.

– Опять-таки, сделаю все, что смогу.

– Мы не можем больше терять ветеранов.

Ей можно было не добавлять, что без них армия развалится при первой опасности. Уже сейчас любое злое поветрие может погубить нас всех.

Геслер и Ураган, проклятые идиоты. Небось, кости метали в своей палатке… или зашивали стенку после очередной размолвки. Хуже, чем братья. А теперь вас нет, и в моей роте морпехов дыра, которую я и не надеюсь заполнить.

Адъюнкт и Высший маг ушли. Скрипач и Флакон придвинулись ближе к своему Кулаку.

– Огонь, сэр.

Кенеб хмуро посмотрел на Скрипача.

– Не понял.

– Огонь. Через который они прошли. Я вот подумал и сомневаюсь, что эта крылатая ящерица вернется. Полной уверенности нет, но чувствую, что больше мы ее не увидим. И их не увидим.

– Ты сказал об этом адъюнкту?

– Это только ощущение, сэр. Я отправлю сегодня ночью Флакона, посмотрим, что он сможет найти.

Флакона такая перспектива явно не радовала.

– Расскажешь, что он обнаружит, сержант. И немедленно – не жди до утра. Я все равно не сплю.

– Я вас понимаю, сэр. Значит, как только что-то будет…

– Хорошо. Тогда ступайте. А мне надо подумать, распускать ли взвод Геслера… погоди-ка, а почему бы не взять нового? Выбирай, Скрип.

– Курнос вполне подойдет. Он просто прячет мозг за дурацкими костями и прочим.

– Уверен? – спросил Кенеб.

– Я посылал его собрать четырех человек по особому списку. Повторять не пришлось, сэр.

– Он тяжелый пехотинец?

– Так точно, ну так ведь порой все не такое, каким кажется?

– Мне надо подумать, Скрипач. Ладно, давай его и пойдем.



Всадник Хенар Вигульф шагал по главному проходу между аккуратных рядов летерийского лагеря. Несмотря на то что служил он в кавалерии, земля от каждого его шага чуть вздрагивала, и вряд ли кто-нибудь усомнился бы, что самым высоким и могучим солдатом в армии Бриса был именно он. Взгляды любопытных провожали его на всем пути до штаба. Поскольку он не был верхом на своей огромной лошади, и тем более не несся на ней с привычной скоростью, заставляя встречных разбегаться по сторонам; поразительным, таким образом, было одно лишь то, что он вышагивал пешком, не говоря уже, что направлялся при этом в самый центр лагеря. Ведь Хенар Вигульф ненавидел толпы. Как, вероятно, и отдельных людей. Может статься, весь мир.

В двух шагах позади него семенил младший капрал Оденид, приставленный к штабу командующего в качестве посыльного. Последние дни он только этим и занимался: отыскать определенного солдата, доставить его к Брису Беддикту. Командующий был сейчас занят беседами одновременно дотошными и всеохватными, вовлекая в них чуть ли не всю армию. Насколько Одениду удалось понять, основной темой была Пустошь и связанные с ней слухи, байки, туманные сказания. Самым удивительным в этих беседах была сверхъестественная способность Бриса Беддикта запоминать имена и лица. В конце дня он призывал женщину-писца и в подробностях проходился по всему перечню солдат и вспомогательного персонала, с которыми за сегодня успел переговорить. Для каждого сообщая ей возраст, место рождения, детали послужного списка, даже, если удалось выяснить, семейной жизни, – а также краткий обзор того, что солдат знает про Пустошь или думает, что знает.

Оденид пришел к выводу, что братья Беддикты, пожалуй что, даже и не люди. И наверняка оба отмечены богами. Разве Брис не воскрес из мертвых? И не был единственным – прежде того тартенала, – кто смог одолеть Императора Тысячи Смертей?

Хенара Вигульфа тоже вызвали для беседы, но дело, как подозревал Оденид, этим не исчерпывалось. Рано утром в лагерь прискакала офицер от Охотников за костями. Там что-то произошло. Звание не позволяло Одениду вольготно рассиживаться в штабном шатре, а в ближайшем окружении командующего разговорчивостью никто не отличался. Но в чем бы ни заключались новости, марш на сегодня задерживался самое малое до полудня. Малазанка все еще была в штабе, где совещалась в узком кругу с Брисом и его седой – Оденид видел их своими глазами, когда его вызвали и велели отправляться к всадникам за Хенаром Вигульфом. «Если не ошибаюсь, – сказал Брис, – его так зовут. Высокий, происхождением из Синецветья. У которого в обозе с десяток лошадей особой породы, способных нести на себе его вес, – он ведь, помнится, из семейства коннозаводчиков…»

Ага, а еще он спит на правом боку и мочится, стоя на одной ноге. Ну да, он самый и есть.

Эта последняя мысль заставила Оденида улыбнуться. Ну точно, богами отмеченный. Брис ведь даже и побеседовать с Хенаром пока что не успел.

Они подошли к главному входу в штабной шатер. Хенар остановился и, не обращая никакого внимания на единственного часового рядом с пологом, обернулся к Одениду:

– Доложишь, что я пришел?

– Просто заходи, всадник, и все.




Хенару пришлось пригнуться, что никогда не улучшало ему настроение. Для того чтобы жить на просторе, имелись все основания, причем вполне достойные, а вот даже такие тоненькие холщовые – так, а дальше уже шелковые – стены на него давят. Он вдохнул поглубже, чтобы подавить зародившуюся внутри панику.

Пара адъютантов жестами показала ему, чтобы проходил дальше внутрь. Поняв, что от него хотят, он постарался больше на них не смотреть. Стены – уже ничего хорошего, а если в пространство между ними набьется толпа народу и Хенару тоже приходится там быть, так это еще хуже. Они ж его воздухом дышат. Если еще и на глаза будут лезть, он ведь не удержится, чтоб шеи обоим не свернуть.

В этом и состоит вся сложность с армиями. Слишком много народу. Даже сравнительно открытое пространство лагеря с его валами, крепостцами по углам и широко расставленными рядами палаток вгоняло его в дикое отчаяние. Если ему доводилось прискакать в подобный лагерь с депешей, он несся сквозь него как сумасшедший, чтобы как можно быстрей передать сообщение и убраться оттуда восвояси.

Пройдя сквозь коридорчик – слишком узкий – и миновав совершенно излишнюю щель в шелковых занавесях, он оказался в комнате побольше, потолок в ней поднимался горкой высоко вверх, а воздух словно светился от утреннего солнца. Командующий Брис сидел на раскладном стуле, атри-седа Араникт стояла слева от него. На другом стуле сидела офицер-малазанка, скрестив ноги и открыв взору мускулистое бедро, – взгляд Хенара скользнул по его округлости снизу, и ему вдруг сразу стало легче дышать. Подняв глаза, он увидел ее лицо.



Брис терпеливо ожидал, чтобы взгляд великана снова к нему вернулся. Этого не произошло. Хенар Вигульф уставился на Лостару Йил, словно впервые в жизни увидел женщину, – справедливости ради, в данном случае женщина была красоткой. И все-таки… Он кашлянул.

– Всадник Хенар Вигульф, благодарю, что явились.

Взгляд солдата на мгновение метнулся в его сторону и тут же вернулся обратно.

– Рад стараться!

– Можете уделить мне немного внимания? Благодарю. Во время оул'данской кампании вы служили при гарнизоне Дрена, это верно?

– Так точно!

– Для связи с подразделением синецветских копейщиков, к которому прежде принадлежали.

– Так точно!

Брис нахмурился.

– Нет, так не пойдет. Всадник, позвольте вам представить капитана Лостару Йил, адъютанта командующей Охотниками за костями адъюнкта Тавор. Капитан, это всадник Хенар Вигульф.

В соответствии с придворным этикетом Синецветья Хенар упал на одно колено и склонил голову.

– Мне очень приятно, капитан.

Лостара Йил вытаращила глаза и кинула взгляд на Бриса. Тот лишь покачал головой, озадаченный ничуть не меньше ее. Насколько ему было известно, происхождения капитан была не благородного, и уж точно не королевского.

Лостара, которой явно сделалось неловко, чуть поколебалась и произнесла:

– Хенар, будьте добры, встаньте. В следующий раз салюта будет вполне достаточно.

– Слушаюсь, госпожа!

– Так мы можем продолжать? – уточнил Брис.

С видимым усилием оторвав взгляд от Лостары Йил, Хенар кивнул:

– Разумеется, сэр.

– Во время последней кампании беглый оул'дан, известный под именем Красная Маска, проник в Дрен. Пролилась кровь, во время последовавшей погони солдаты гарнизона попали в засаду. Я все верно излагаю?

– Да, сэр.

– В последующих рапортах упоминались два демонических создания, служивших Красной Маске телохранителями.

– Да, сэр. Ящеры, передвигались на двух ногах и быстро, как лошади. Их видели уже непосредственно во время кампании. Атри-седа включала их описания в сообщения, передававшиеся вплоть до первой значительной битвы. С тех пор ни один посыльный обратно уже не возвращался.

– Тебе случайно не знаком солдат по имени Гордец?

– Нет, сэр.

– Оул'дан по рождению, но воспитан в семье из Дрена. Попал туда уже достаточно большим, чтобы не забыть оул'данские легенды о том, как в древности их народ сражался за территории с армией демонов примерно того же вида. Успеха в войне оул'даны не добились, и она окончилась, лишь когда демоны мигрировали к востоку, в сторону Пустоши. Бывшие враги сделались союзниками? Так бывает. Известно ли нам, что случилось с Красной Маской? Он еще жив?

– Предполагается, что мертв, сэр, поскольку и оул'данов больше нет.

– И однако прямых свидетельств тому не имеется.

– Нет.

– Благодарю вас, Хенар Вигульф. Можете идти.

Всадник отсалютовал, бросил на Лостару Йил еще один взгляд и вышел.

Капитан-малазанка звучно выдохнула.

– Уф-ф.