Психология на пальцах

– Злой смайлик, грустный, – начал внимательно рассматривать рисунки Серёга.

– Скажешь тоже! – хмыкнул Митька. – Смайл – вообще-то, это улыбка по-английски. Злая улыбка – это что-то! Один мой занудный знакомый сказал бы, что это противоречие! – И Митька выразительно посмотрел на Серёгу. – Правильно говорить не «смайлики», а «эмотиконы». Вот так!

– Эмо… – что? – переспросил Серёга.

– А чего ты на меня так смотришь? Думал, ты один у нас профессор? – радостно сказал Митька. Ему было приятно и блеснуть знаниями, и подколоть Серёгу. – Короче, вот что я узнал: «эмотиконы» – это от эмоций, понимаешь? Они были придуманы либо просто давно, либо очень давно! Есть много версий, когда они появились, я даже запутался. На одном сайте писали, что первые смайлики археологи нашли в Турции на кувшинах для шербета, которые вылепили еще до нашей эры. На другом сайте я прочитал, что первые смайлики были напечатаны в газете в конце XIX века. А вот известного жёлтого улыбающегося смайлика придумал один американский художник[1] в шестидесятых годах прошлого века. В любом случае это было очень давно. И кто первым придумал эмотиконы, совершенно неизвестно. Я, честно, думал, что их недавно изобрели специально для компьютеров. Очень, кстати, удобно – написал кому-нибудь гадость, прикрепил улыбочку, и все думают, что это шутка. Настоящего-то злорадного лица не видно! Сейчас уже около полутора тысяч разных смайликов, то есть эмотиконов существует, а ты говоришь, что эмоций всего семь!

– Это неудивительно, – сказал Серёга, просматривая Митькины листы, – грустный смайлик, очень грустный смайлик, смайлик со слезой и так далее. Эмоция-то одна, просто разной силы, а рожиц – целая куча. Митька, не томи, давай лучше с посланием разбираться.





– А вот это по твоей части! – сказал Митька. – По мне, так это просто белиберда какая-то. Прикол или что-то в этом роде.

– Шутка, говоришь, – задумчиво промямлил Серёга, – вот и я думаю, что это послание подложил нам твой дружок Вовочка. Уж больно мне всё это его круглое лицо напоминает…

– Вовочка?! – не поверил своим ушам Митька. – С чего это?

– А ты посмотри ещё раз внимательно на эти рожицы. Злость – он злится на тебя, это мы уже на своей шкуре проверили, сомневаться не приходится. Дальше, горе – горе человечка и кота. Мы занимаемся поиском пропавшего котёнка, значит, разделяем с ним эту грустную эмоцию. Правильно? Испуганный кот – это приманка, так же как и перечёркнутый, да и вообще – кот. Наживка, чтобы мы точно клюнули и снова ввязались в Вовочкину игру. Злой кот для того же. Кажется, автор записки знает что-то о пропаже Снежка, чего не знаем мы. Идём дальше. Это самая выразительная часть – кривая, издевательская ухмылка. А вот следующий смайлик изображает конфуз. Наш с тобой конфуз – провал операции. Потом откровенное презрение – и высунутый язык. То есть Вовочка издевается над нами. Другого смысла здесь я найти не могу! Этот пазл складывается только так.

– Точно! Я ведь ему как другу про штаб рассказал! А больше-то никому… Надо засветить как следует этому Вовочке! – подвёл итог расшифровке Митька. – И чего ему неймётся?!

– Крепко вы ему, похоже, насолили. А может, просто человек такой…

– А ты крутой! – сказал Митька с уважением. – Как ты лихо его раскусил. По одним только смайликам!

– Ну, ты же сам сказал, что это эмотиконы, то есть эмоции. Весь набор этих эмоций я видел у твоего дружка из четвёртой квартиры, жаль, ты мне сразу не поверил. Сейчас просто вспомнилось.





* * *


Вот что получилось, когда Митька и Серёга сравнили смайлики, как их принято изображать, и мимику человека, когда он испытывает эмоции. Интересно, настоящая мимика у смайликов или нет?!





Подозрительный свидетель




– А часики-то тикают! – первым встрепенулся Митька.

Серёга так увлёкся изучением смайликов, что мог до позднего вечера разглядывать их мимику. Митьке уже не сиделось на месте, от этих рожиц начало рябить в глазах. Он громко щёлкнул замком планшета и достал план дома:

– Вот, Серёга, квартира № 8. Нам нужно туда!



Квартира № 8 была последней на том этаже, откуда исчез Снежок. А значит, жильцы этой квартиры входили в число главных свидетелей.

– Да… Пошли, – сказал Серёга и нехотя поднялся. – Интересные эти смайлики! Есть просто точное изображение эмоций, но есть и совсем ни на что не похожие варианты. Всё вперемешку. Можно запутаться… Я вот подумал…

– Знаешь что! – сказал Митька. – Если ты меня за анекдоты хотел в подвал засунуть, то твои эмотиконы – и ты вместе с ними – меня уже совсем достали! Очнись! У нас есть дело. Твой мозг мне нужен живым!

Подъезд был освещён и тих, ничто не напоминало про недавнее мистическое приключение. Митька через две ступеньки взлетел по лестнице на второй этаж, чтобы как следует поразмяться. Серёга тащил свою задумчивость далеко позади, поэтому Митька оказался первым у двери квартиры № 8 и позвонил.

– Кто там? – спросил странный, будто бы какой-то ободранный голос, непонятно кому принадлежащий.

– Здравствуйте! Мы… То есть я хотел узнать… Э-э-э… тут у ваших соседей пропал котёнок Снежок. Когда вы видели его в последний раз?

Дверь резко распахнулась – на пороге стоял тощий парень лет четырнадцати. Ободранным был не только его голос, но и весь парень целиком. На вытянутой бритой голове торчал растрёпанный красный чуб, на тощих плечах висела видавшая виды майка, а джинсы были порваны настолько, что уже можно было говорить о дырках с джинсами, а не наоборот, как принято в обществе. Весь лоб Ободранного был покрыт красными выпуклыми прыщами.

Когда, пыхтя, к Митьке присоединился Серёга, Ободранный торопливо провёл рукой по прыщам, будто вытирая пот, и спросил:

– А чё от меня-то надо?


– Мы хотим найти котёнка из 5-й квартиры, – сразу включился в разговор Серёга, – а для этого нам нужно знать, кто видел его последним, как он пропал и куда мог податься. Ты видел его? – спросил Серёга и показал фотографию Снежка.

Было хорошо заметно, как сильно нервничал Ободранный, когда Серёга задавал свой пространный вопрос, а Митька рисовал портрет. Ободранный всё время натирал прыщи на лбу и топтался на месте – шажок вперёд, шажок назад.

– Не знаю я ничего про этого котёнка! – сказал Ободранный, схватился за ручку и резко захлопнул дверь. – Подождите… – еле слышно буркнул он.

– Ты не прыщи его перерисовывай, – шепнул Серёга, – а попытайся заглянуть в квартиру!

– Ты думаешь, это он котёнка?.. А чего не открывает-то? Или мне показалось, что он сказал «ждите»? – Митька позвонил снова.

– Я рассчитывал, что вы уберётесь, – промямлил Ободранный, приоткрыв дверь.

– У меня ещё один вопрос, – Серёга пытался тянуть время, чтобы Митька успел хоть что-то разглядеть за спиной Ободранного. – Ты лично видел Снежка?

– Я не люблю кошек, у меня на них аллергия!

Прежде чем снова заговорить, Серёга сделал небольшую паузу, быстро прикидывая, что будет в случае драки. Их двое, Ободранный один. Кроме того, в Митьке сомневаться не приходилось, он не струсит – значит, можно и рискнуть…

– Ты увиливаешь от ответа, – спокойно и медленно проговорил Серёга. – Я спрошу ещё раз. Ты видел котёнка по имени Снежок из пятой квартиры?

– Нет! – Глаза Ободранного забегали, и он прикрыл дверь так, что в поле зрения ребят осталась только его бритая чубастая голова.





– А ты видел, что везде и всюду расклеены объявления о его пропаже? – не унимался Серёга и сделал шаг вперёд.

Митька в это время отчаянно вытягивал шею, заглядывая через плечо Ободранного.

– Ну, хватит с меня! – гаркнул Ободранный и снова захлопнул дверь. Теперь уже насовсем.

– Это точно он похитил котёнка! – выдохнул Митька. – Я так старался рассмотреть, что у него за спиной, что чуть в жирафу не превратился!

– Согласен, это он! Девяносто восемь процентов, что он, – решительно заявил Серёга. – Нам необходимо осмотреть его квартиру во что бы то ни стало! Пошли в штаб, будем разрабатывать план.

– А куда подевались два процента? – поинтересовался Митька, когда они спускались с лестницы.

– Ну-у-у, дед говорил, что нельзя быть уверенным на сто процентов, пока, кроме мимики, не соберёшь ещё другие доказательства.

Когда, расположившись в штабе, Серёга заглянул в Митькин блокнот, то действительно обнаружил на портрете очень подозрительного свидетеля большое количество прыщей, испуганные глазки и кривые тонкие ножки.

– А суть-то тебе ухватить удалось, – сказал Серёга одобрительно. – Глаза у Ободранного всё время бегали, кроме того, он постоянно перемещался, отступал, прикрывался дверью – не хотел с нами разговаривать. На его примере можно изучать поведение лжеца! Прямо энциклопедия на ножках.

– И в квартиру даже заглянуть не дал! – поддакнул Митька.

– Вот-вот! А заглянуть нам туда необходимо! Чтобы забрать котёнка и отдать его законным хозяевам.

– Смотри, идёт… – шепнул Митька, мотнув головой в сторону дома.

Ободранный в чёрной футболке, чёрных очках, чёрной кепке и с чёрным рюкзаком быстро прошагал мимо детской площадки и скрылся в соседнем дворе.

– Я так и думал! Точно это он похититель! – воскликнул Митька. Чёрные очки и чёрный рюкзак окончательно убедили его в виновности Ободранного.

– Ты умеешь вскрывать замки? – серьёзно спросил Серёга.

– Не смеши моего кота! – возмутился Митька. – Сейчас мы вроде выступаем на стороне добра…

– Тогда, чтобы попасть в квартиру, нужен повод…

– Это не проблема! – уверил Митька, вскочил и несколько раз протиснулся туда-сюда между столом и скамейкой, затем выбежал из беседки, покачался на качелях, а когда вернулся, глаза его сверкали. – Просто, но эффективно! – изрёк он. – Восьмая квартира смотрит сюда, во двор. Видишь незастеклённый балкон? Он нам и нужен. Нужно туда что-нибудь забросить, а потом прийти к сородичам Ободранного и попросить отдать нашу вещь. Скажем, что мы это случайно. Всякое же бывает… Ободранный нас точно на порог не пустит, но он как раз ушёл. В общем, действовать нужно быстро! Пока никого, кроме котёнка, в квартире нет. А то получим ещё по шее!

– Так, вероятнее всего, и будет. От Ободранного и получим, когда он вернётся. Он уже на нас зуб имеет, – заметил Серёга, но план ему понравился.

Действительно, план казался простым, легкоосуществимым, а главное, давал надежду на нужный результат.

Закидывать решили пляжный мяч, чтобы ненароком не разбить окно, – это в их планы совершенно не входило. Митька, у которого можно было найти что угодно, если постараться, побежал домой за мячом, а Серёга остался наблюдать за квартирой № 8. Вдруг Ободранный вернётся? Или ещё кто-то…

Митька прибежал так скоро, будто мяч лежал у него на самом видном месте. На бегу он успел его развернуть и надуть.

Но закинуть такой лёгкий и большой мяч на балкон второго этажа оказалось делом очень сложным – он не долетал, к тому же его сильно сносило ветром.

– Камень-то проще добросить! Смотри какой хороший лежит… – не выдержал Митька.

– Ага! Им-то как раз очень просто будет стёкла перебить! – сказал Серёга. – Да и какой смысл его закидывать? Чтобы прийти потом и сказать: «Это мы вам стёкла перебили, верните нам наш камень, пожалуйста, он нам дорог как память»? Забыл, что ли, нашу легенду?!