Психолог для дракона

«Хорошо, что меня трансгрессировали не на дно пропасти — оттуда выбраться и дойти до плоскогорья было бы сложней», — философски рассуждала Лера, смотря на возвышающуюся перед ней ритуальную скалу.

До скалы было километров тридцать по прямой, но на слабеньких крылышках она столько пролететь не сможет, так что придется скакать с уступа на уступ, планировать на крыльях где получится и с горячей молитвой пролетать над пропастями, рискуя шлепнуться без сил на острые камни их далекого дна. У нее в запасе был последний день, и этот день не обещал быть легким.

«Поскакали», — скомандовала себе Лера и поскользила по снегу и льду высоких обрывистых пиков.

Драконьи лапки разъезжались на гололеде, сверкающий на солнце снег нестерпимо слепил глаза, из-за чего их непрерывно заливали слезы, когти ныли от титанической нагрузки: не раз Лера повисала над обрывами, впившись когтями в твердые скальные породы. Парочка когтей к вечеру были выдраны с кровью и оставлены на трудной тропе к драконьему счастью. Крылья были помяты, а их кончики обморожены, и Лера согревала хрупкие перепонки огнем, не давая крыльям полностью отмерзнуть и повиснуть бесполезными сосульками. Хорошо, что хоть драконье тело было невосприимчиво к морозу!

Но ритуальная скала приближалась. На закате солнца Лера совершила финальный перелет, приземлившись на пару километров ниже места поединка. В багровом зареве заката она плюхнулась на брюхо и замерла, тяжело дыша и не в силах шевельнуть ни крылом, ни лапой. Глаза почти ослепли от сияния снегов и непрекращающихся от яркого блеска слез, дрожали от переутомления все мышцы. Дальнейшему пути наступившая темнота не должна была стать помехой: драконы отлично видят ночью и могут передвигаться… если только не умирают от усталости.

«Почему я не обернулась сразу большим драконом, как все? — пожалела себя Лера. — Взмахнула крыльями — пролетела полстраны, взмахнула ручкой — сотворила портал, разозлилась — и потрясла своей магией дворец вместе с его безрассудным повелителем! Вместо этого я еле ползу, голодная и измученная, подволакивая маленькие лапки и тщедушные крылышки».

Надо было двигаться дальше, проползти хоть на брюхе оставшийся жалкий кусочек пути. Ясно, что сидеть в центре площадки для поединка, дожидаясь его участников, глупо: если первым заявится Красный Дракон, то от нее мигом мокрое место останется. Лучше выбрать местечко с краю, не на виду, но с которого хорошо просматривается место поединка, и зарыться в снег, дожидаясь дуэлянтов, потом осчастливить любимого своим появлением, увидеть его победу над врагом и тут же направиться с ним в храм на ритуал венчания, ведь до вечернего броска со скалы еще и брачную «ночь» провести надо.

На мысли о брачной ночи Лера приподнялась на лапки, но тело оказалось слабее духа — она потеряла сознание от усталости, повалившись обратно в снег. Переход к месту поединка вынужденно отложился до рассвета.

Очнулась она поутру, замерев от ужаса: еще не поздно?! Нет, на скале все тихо, никто не дерется.

Встав и встряхнувшись, Лера не нашла поводов сетовать на нелегкую драконью долю: во время отдыха личного магического резерва хватило на то, чтобы полностью восстановить крылья и тело, отрастить оторванные когти, прояснить зрение. Внутренний голос намекнул, что без полноценного питания такое чудо вновь не повторится, так что нужно бы позаботиться о пище, но времени на охоту не было: над северными горами разнесся пронзительный вой сирены, и на покрытой снегом площадке для поединка замерцали черные разрывы порталов. Из порталов вышли Гленвиар и Красный Дракон, заняв свои позиции на противоположных сторонах площадки.

«Тик-так», — стукнуло сердце Леры и замерло.

Она не успела!!!

Не помня себя, ни о чем не задумываясь, маленький дракончик понесся вверх, не сводя глаз с двух застывших фигур. Более коренастая и темноволосая из них окуталась магическим маревом, и на площадке теперь стояли не двое мужчин, а исполинский красный дракон и широкоплечий, высокий человек с мечом. Человек взмахнул мечом и произнес:

— Это не спарринг, но и не бессмысленный жестокий бой. Это праведное возмездие за все грехи этого дракона. — Громкий голос Гленвиара эхом разнесся по горам, а по кромке его меча пробежало голубое пламя.

Он вышел на бой с тем мечом, что когда-то давно случайно зачаровала Лера? Меч-психотерапевт покорно лежал в руках хозяина, согласившись с его убежденностью в необходимости поединка.

«Неужели он так и не расстался с этим мечом, так и разговаривает с ним перед каждым боем?» — ахнула Лера и понеслась вперед на пределе сил. Спасти, помочь, расшибиться в лепешку, но добраться до него, до своего героя.

Красный Дракон не стал произносить торжественных речей — его злобный рев вызвал сход снежных лавин на ближайших пиках, дуэльную площадку заволокло клубами дыма, и в этом дыму он набросился на Гленвиара. Красная чешуя сверкала на солнце, длинный остроконечный хвост хлестал по бокам, мощные стальные когти взрывали мерзлую землю. Перед глазами Леры закрутилась алая круговерть из хвоста, крыльев, лязгающих клыков, шипения и огня. Лера пронзительно испуганно взвыла, отыскивая в фонтане снега и поднятой в воздух взрытой земли фигуру Гленвиара…

Да вот он — стоит, укрытый мерцающим защитным куполом, который раскрыл над ним магически зачарованный меч. Огонь дракона огибает купол, не в силах пробиться внутрь, а Гленвиар молниеносно отскакивает и поражает дракона в бок. Лера слышит хруст бронированной драконьей чешуи и злобный рев: по алым чешуйкам заструилась темно-бордовая кровь.

Дракон присел на лапы и грозно рявкнул, взмахнув в воздухе хвостом как огромным кнутом. Пригнувшись, он стал осторожно описывать вокруг Гленвиара круги, время от времени делая ложные выпады и выжидая удобного момента для нападения. Гленвиар столь же медленно кружил на месте, настороженно следя за врагом. Вдруг взметнулся вихрь, в котором опять замелькали когти, шипы на гребне дракона и острые верхушки его крыльев, снег и комья земли. Голубой молнией сверкнул меч, и новый злобный рев раненого дракона сотряс горы.

Враги вернулись на исходные позиции, а Лера скакала и скакала вверх. Еще чуть-чуть, еще немного, полпути уже позади…

Красный Дракон ударил магией — знакомый Лере по нападению в горах белесый шар полетел в Гленвиара и взорвался с грохотом, натолкнувшись на мигнувший синим меч. Сила взрыва сотрясла горы, лишив еще несколько окрестных вершин пушистых снежных шапок, а воспользовавшийся передышкой противника Гленвиар нанес новый удар. Увы, на этот раз меч лишь скользнул по чешуе ловко увернувшегося дракона, который вновь выдохнул столп огня.

Нападение — отпор, бросок вперед человека — отскок в сторону дракона. Магический удар — подставленный вовремя меч.

— Запас магии меча не бесконечен, — басисто захохотал Красный Дракон, и в этот момент метнувшийся к нему Гленвиар отсек врагу правую заднюю лапу.

— Меч хорош и без магии, — гулко отдался эхом его ответ.

Дракон яростно взревел и бросился нападать без передышки, тяжело прихрамывая и поливая врага магией: огонь, воздушные удары, чистая магия в виде боевых шаров. Похоже, Красный отчаялся победить за счет физической силы и сейчас без зазрения совести пользовался своим превосходством в магии, которой был лишен противник. Лера с ужасом смотрела на то, как бледнеет с каждым новым ударом защитный купол, раскрываемый мечом над Гленвиаром, как все слабее проскакивают голубые и синие молнии вдоль лезвия меча. Несколько раз Гленвиару удалось задеть дракона, но эти удары больше раздразнили зверя, чем причинили ему вред.

Красный впал в остервенение, бросаясь без оглядки, стремясь растоптать и сжечь юркого противника, и это играло на руку хладнокровно вращающему меч Гленвиару. Еще один удар лишил дракона части крыла и ослабил его кровопотерей, но и меч Гленвиара от столкновения с магией Красного затрещал, сыпя голубыми искорками.

Лезвие меча перестало мерцать при взмахах…

— Все, тебе конец, человечек! — торжествующе взревел дракон, готовясь к решающей атаке.

«Нет, нет, нет!!! — застонала Лера, перед которой встало последнее препятствие на пути к полю битвы — высокая груда камней. Потом только ровный заснеженный склон — и она у цели. Но к этой цели она безнадежно опаздывала! Лера вскарабкалась на вершину каменной гряды: — Гленвиар, держись, я спешу на помощь!»

Чем карликовый дракончик сможет помочь в битве против исполинского взрослого дракона, она даже не задумывалась — стремление защитить, хоть ценой собственной жизни, превалировало над всеми другими мыслями и чувствами. Мизерный личный магический резерв в ней словно загорелся жарким огнем, и от груди Леры в сторону любимого потянулись серебристо-голубые ниточки. Вот эти ниточки стекли вниз с груды камней, потекли быстро-быстро по белой земле…

Смотря, как утекают из нее тонкие струйки, Лера повалилась на камни. Казалось, это течет не магия, а кровь хлещет из вен, так мгновенно ослабло и онемело тело.

«Пусть, лишь бы они успели…»

Красный Дракон раздулся, как арбуз, и выдохнул огромную огненную сферу со всполохами белой магии. Эта бомба подлетела к прижавшемуся к скале Гленвиару. Он поднял меч. Серебристо-голубые нити Леры добрались до спасаемого, охватили его ноги, проскользили вверх по телу и дотронулись до меча…

Меч словно узнал ее магию, радостно полыхнув голубым лезвием, и весь облик Гленвиара опутался посверкивающей тонкой сетью.

Похоже, что Красный Дракон, как ранее и Эриас, не заметил этой маленькой добавочки к облику противника: он довольно захохотал, когда пламя огненной сферы охватило повелителя Золотой страны, и ошеломленно замер с раскрытой пастью, когда его магический заряд лопнул, окатив Гленвиара снопом безопасных искр и не причинив ему ни малейшего вреда.

А Гленвиар бесстрастно взмахнул мечом, и голова дракона покатилась по площадке. Последовал магический взрыв, ослепивший и оглушивший приникшую к камням Леру, и громадное драконье тело осыпалось пеплом на изрытую его когтями землю.




«Все, успела, — бессильно выдохнула Лера, распластавшись на вершине серой каменной руды и сливаясь с ней цветом. — Сейчас позову моего ненаглядного и в храм пойдем, а уж все претензии ему завтра выскажу. Ох, как выскажу! Бой с Красным ему детским лепетом покажется в сравнении с разъяренной женой!»

Лера попробовала поднять морду, но не смогла — слабость навалилась десятитонным грузом. Вместе с магией утекли и восстановленные ночью физические силы. Тогда она тихо взвыла, так и лежа пластом. В ответ раздался грохочущий голос Гленвиара:

— Красный Дракон получил справедливое воздаяние за убийство моего отца и моей невесты…

«Какой невесты? — не поняла Лера. — Люди говорили, что все три девушки живы! Он имеет в виду дочь Красного? Так она-то тоже жива, стерва!»

Лера прислушалась к дальнейшим словам Гленвиара: он именовал невестой ее саму, высокочтимую Валерию, ведьму иномирную! Погодите-ка, он же делал предложение руки и сердца Амалии, так? Так! Но у Гленвиара, по ходу, другая информация…

От великой растерянности Лера пропустила мимо ушей часть речей своего дракона, зацепившись краем внимания только за последнюю его фразу:

— Прощайте, дорогие мои подданные, я ухожу по тропе столетнего ритуала. Надеюсь, новый клан повелителей будет править вами справедливо и милостиво.

От огромного потрясения Лера даже морду от камней оторвала. Куда это он пойти намылился?! А ну стоять! Стоять, я сказала!!!

Тело серебряного дракончика, усталое до смерти из-за спасения этого глупого представителя мужского рода, исторгло только невнятный хрип вместо истошного вопля, и его не услышали. Видимо, Гленвиар тоже не заметил подкравшиеся к нему серебристо-голубые магические нити, а провал атаки Красного счел вмешательством Высшей Справедливости, поэтому и не думал искать помощника в победе над врагом.

И сейчас этот непрошибаемый, ничего не замечающий тупица бодренько шагал вверх по тропе к вершине ритуальной скалы. Красиво так шагал, гордо задрав ровный нос и распрямив широченные плечи, он явно планировал прыгнуть в пропасть без всяких брачных ритуалов и крыльев!

«Боже, за какие смертные грехи ты наказал меня любовью к идиоту?! — взвыла Лера, встряхивая свое непослушное, онемевшее тело и заставляя его подчиняться командам разъяренного разума. — На ритуал отводят целые сутки, так какого лешего тебе неймется на рассвете со скалы сигануть, а?! Хоть бы осмотрелся для начала, обратил бы внимание на маленькое и несчастное существо, скорбно воющее у твоих ног, так нет же, нам приспичило со скал попрыгать! Ох, доберусь я до тебя, любовь моя, ох и доберусь!»

Лера попробовала кричать и выть, но осипшее пересохшее горло исторгало лишь невнятные звуки, на которые дракон и ухом не повел. Может, он и не слышал — у вершины гулко завывал ветер, а мужчина глубоко ушел в свои мысли и успел уже высоко подняться. Плюнуть в спину упрямца огнем не получилось — магии не осталось совсем, даже груз ауры Золотой страны перестал давить на плечи.

Понимая, что доковылять до быстро марширующего Гленвиара и догнать его на тропе она никак не сможет, Лера поплелась огибать скалу. Что ей предпринять, она решительно не знала. Похоже, она проиграла в этой неравной битве с судьбой.



Маг-камеры повернулись вслед уходящему ввысь Золотому Дракону. Никто из зрителей не мог заметить шевеление серой кучки камней на краю оставленного поля боя и отделение от этой кучки такой же серой, уныло плетущейся тени. Затаив дыхание, с отчаянием последней надежды сотни тысяч людей смотрели, как расходятся вековые облака, окутывающие высокую гору, и их повелитель вступает на плоскую вершину ритуальной скалы. На самом краю обрыва Гленвиар замер на миг, раскинул руки и сделал широкий шаг в пустоту. Его тело перевернулось в воздухе, свечкой нырнув вниз.

Прошла минута.

В небо не взлетел Золотой Дракон.

Туманные серые облака вновь сошлись, скрыв от заплаканных глаз людей пустую вершину и пустое небо… Маг-камеры закончили трансляцию в эфир.





Глава 47

Счастье не выбирает удобное время для своего визита: стать безмерно счастливым можно и за секунду до смерти




Ветер свистел в ушах Гленвиара, сила притяжения неумолимо несла его к земле, но это было неважно. Теперь уже все было неважно, навсегда неважно для него. Осталось сконцентрироваться и призвать огонь…

Почувствовав, как в его левое плечо и руку впились острые коготки, как падение немного замедлилось, а над головой суматошно забили чужие крылья, он отстраненно удивился и повернул голову. Его безуспешно старался удержать на весу маленький серебристый дракончик, отчаянно тащивший его ближе к скале.

— Вир-р-р-р, зар-р-раза, лети, а то оба сгинем! — проорал дракончик странно знакомым голосом.

Ему удалось сместить Гленвиара к вертикально уходящей вниз поверхности скалы, и он заскрежетал по ней когтями свободной лапы, пытаясь зацепиться за какой-нибудь уступ. Но сил дракончику не хватало, массивное мужское тело тянуло его в пропасть, не оставляя шансов на спасение: когти с пронзительным визгом скользили вниз, высекая из камня искры, но не сильно тормозя падение.

— Вир-р-р-р, давай же, обор-р-рачивайся! Р-р-разобьюсь, но не отпущу! Давай же, ящер-р-рица вр-р-редная! — рычал мелкий дракончик, злобно сверкая голубыми глазками, странно отличающимися по цвету от серебристо-серой чешуи. Этот удивительный и незнакомый дракончик изо всех сил взмахивал маленькими тонкими крылышками, слишком маленькими для их совместного веса. — Вир-р-р-р!!!

Вир? Этот дракончик зовет его Вир, как Лера в ту единственную ночь? Серебряный Дракон… Не веря самому себе, Гленвиар прошептал:

— Лера, это ты?!

— Конечно, кто еще за тобой в пропасть кинется! Но я клиентов в беде не бросаю, хочешь сгореть — пали нас обоих!

— Это ты, — осознал свершившееся чудо Гленвиар. — Ты жива! ЖИВА!!!

— Ненадолго-о-о-о-о, — провыла Лера, с ужасом смотря на стремительно приближающиеся острые камни дна пропасти. — Вир-р-р-р!!!

«Все, поздно читать молитвы, прими, Господи, мою душу без покаяния!» — зажмурилась Лера, готовясь к смертельному удару.

Ее рвануло вверх, унося высоко-высоко. Зашумели над ее головой могучие гигантские крылья. Рискнув открыть глаза, Лера чуть не ослепла от золотого блеска широких, развернутых над ней полотнищ — крыльев дракона. Морда парящего в небе исполина склонилась к ней, из пасти, утыканной клыками-кинжалами, высунулся длиннющий раздвоенный язык и лизнул ее в нос. Лера чихнула и осмотрелась с опаской.

Под ней проплывали знакомые северные горы, а ее нес в мощных лапах величественный и прекрасный золотой дракон, направляющийся к тем плоскогорьям, на которых они приземлялись давным-давно, когда летали здесь на дельтапланах.