Провидец

Он подумывал сказать, что нанесёт светский визит, по-настоящему выкажет дань уважения; что угодно, лишь бы не дать вампиру реализовать свою угрозу навестить Ника, как-то вклиниться в его жизнь или его мир за пределами этих стен.

Затем где-то в смятенном мозгу Ника проснулся рассудок.

Он вспомнил, насколько это ужасная идея.

Он вспомнил, что от этого станет только хуже.

— Благодарю тебя, — сказал он вместо этого.

Он плавно поднялся на ноги, скрывая шок от боли, которая пронеслась по его телу, когда он перенёс вес на раненую ногу.

Попятившись от своего прародителя, Ник не поворачивался спиной к вампиру, пока не покинул устеленную коврами зону вокруг кресла Брика, определённо похожего на трон.

Однако как только он повернулся спиной, раздался голос Брика, эхом прокатившийся по помещению с высокими потолками.

— Ты вернёшься, Наоко, — протянул вампир. — Я настаиваю.

Ник застыл.

Повернувшись, он уставился на старшего вампира, который по-прежнему развалился на бархатном кресле и лениво покачивал ногой над полом.

— …Ты приведёшь своего партнёра, и мы поужинаем вместе. Я не приму отказа, сын мой.

Ник уставился на него.

И вновь его разум перебирал различные смыслы, которые Брик мог вложить в эти слова.

Он взглянул на время.

Пятьдесят шесть минут.

Сейчас у него нет времени разгадывать эту загадку.

Вместо этого он поклонился, сохраняя абсолютно пустое выражение лица, а также небрежный тон и выбор слов.

— Ещё раз благодарю тебя за твоё время, отец, — вежливо сказал он. — Я ценю твою помощь в этом вопросе больше, чем могу выразить словами…

— Скоро, Наоко, — предостерёг вампир, явно не собираясь допускать, чтобы его слова остались без ответа. — Это случится скоро. Я и ты, мы вновь будем друзьями… а не незнакомцами. Не отчуждёнными отцом и сыном, — многозначительно помедлив, он добавил: — Я настаиваю, Наоко.

И вновь Ник выбрал не отвечать.

Поклонившись во второй раз, он просто удалился из комнаты.





Глава 18

Всего лишь ощущение




Ник вошёл в отель, вопреки собственному желанию оглядываясь по сторонам с некоторой тревогой.

Очередная собственность Стрейвена.

Очередной египетский фетиш в виде здания.

Что более важно, зачем они встречаются здесь?

Этот андрогинный вампир дурит ему голову? Или он пытается что-то доказать, скача из одного своего претенциозного здания в другое, пока те систематически уничтожаются взрывами?

Покосившись на ряды лифтов, Ник поморщился.

Бл*дь.

Он реально снова будет проходить через всё это?

Он решил, что ответ на этот вопрос отрицательный.

Он включил свою гарнитуру.


— Я на месте, — сказал он, не утруждаясь приветствием. — Вы реально на шестьдесят четвёртом этаже?

Он уже один раз позвонил ей по дороге к зданию.

Он связался с ней сразу же, как ушёл от Брика, хотя бы чтобы она не исполнила свою угрозу и не пошла его искать… и даже не пыталась связаться с ним, пока он находился на территории, принадлежавшей Белой Смерти.

— Да, — тут же сказала она. — Ты внутри здания или…

— Да. В лобби.

Он поколебался, окидывая взглядом просторное помещение.

Пол здесь был вымощен белой плиткой, чередовавшейся с синей, где последняя имела оттенок не то электрик, не то лазурь. Несмотря на яркий цвет, в сочетании с белыми плитками пол напоминал гигантскую шахматную доску.

Ник действительно думал, что это самое красивое из зданий Стрейвена, в которых он побывал. Тема белого мрамора продолжалась в предметах искусства, которыми было украшено лобби — в основном статуи женщин, но также и фигуры грациозных животных.

Первый этаж был заставлен живыми деревьями и растениями ещё гуще, чем в здании Анубиса, и большинство из них были пальмами полноценного размера. Белый мраморный фонтан в форме пирамиды занимал огромную платформу в центре главной части лобби. Вся архитектура здания зеркально повторяла форму фонтана; высоко над полом из синей и белой плитки Ник видел пирамидальную конструкцию из стекла, находившуюся прямо над самой крупной открытой зоной лобби и освещавшуюся белыми и синими огоньками, которые каким-то образом не мешали виду на звёзды.

Слегка поражаясь количеству людей, которые ходили туда-сюда перед массивным белым и бледно-золотистым изображением богини Исиды, Ник нахмурился.

Ник невольно надеялся, что хоть некоторые из этих людей — сотрудники полиции Нью-Йорка в штатском.

Чёрт, да он согласился бы даже на М.Р.Д..

Он бы согласился на Нацбезопасность, частную охрану… или даже Интереб, международный правоохранительный орган нелюдей, который большинство вампиров называли «Поводок».

И прозвище было далеко не комплиментом.

— Ага, — сказал Ник, позволяя своему взгляду скользнуть вверх по возвышающейся статуе Исиды. — Я туда не стану подниматься. Скажи Стрейвену, что пулевого ранения и висения в шахте лифта мне хватило на один день. Если они хотят, чтобы я провёл с ними время, я подожду в лобби.

Уинтер издала удивлённый смешок.

Когда Ник не засмеялся вместе с ней, она умолкла.

Он ощутил её удивление через линию.

— Ты серьёзно.

— Я, бл*дь, смертельно серьёзен. Я жду здесь, внизу. Скажи Стрейвену, что я с радостью буду потакать их потребности вести себя в моём присутствии как богатый дегенерат… и флиртовать с тобой на моих глазах… но ноги моей не будет в ещё одном их лифте. Не сегодня. Если они хотят ещё раз попытаться убить меня, по крайней мере, внутри одного из их зданий, им придётся подождать до завтра.

В этот раз Уинтер не засмеялась.

Ник глянул через плечо, на стеклянные двери позади себя.

— …Если так подумать, — сказал он, стискивая зубы. — Я буду в баре на другой стороне улицы. В том, на котором нарисована кошка дополненной реальности. Le Chat Noir.

Когда её молчание затянулось, голос Ника зазвучал жёстче.

— Если Стрейвен не придёт, я буду ждать тебя там, Уинтер. Сколько бы ни пришлось ждать. Если, конечно, ты не хочешь, чтобы я туда поднялся. Если так, я это сделаю, но пойду по лестницам. С раненой ногой у меня это займёт добрых тридцать минут, так что я бы на твоём месте не стал ждать с заказом, если ты голодна…

— Нет, — в её голосе звучала капелька веселья, но он также слышал резкие нотки. — Исключается. Если Стрейвен скажет «нет», я сразу спущусь. Ладно?

Ник открыл рот, поколебавшись.

Заново обдумав то, что хотел сказать, он неохотно закрыл рот обратно.

Однако она, должно быть, почувствовала это.

— Ты собирался сказать мне не ехать на лифте, — сказала она. — Ведь так?

Ник выдохнул — отчасти со смущением, отчасти с вызовом.

— Да, — ответил он, когда выдох оборвался. — Я всё ещё хочу сказать тебе не делать этого. Знаю, это иррационально, но…

— Всё нормально, Ник, — сказала она. — Я пойду по лестницам, если Стрейвен не согласится спуститься со мной. Но если честно, я сильно подозреваю, что поеду на лифте вместе с остальными. Я не думаю, что Стрейвен позволит мне уйти без них или разрешит тебе соскочить с крючка и не проводить вечер с ними и их свитой…

— А хотелось бы, — признался Ник. — Я очень хочу просто поехать домой.

— Я знаю, — ответила она.

Он услышал в её словах осторожность.

Осознав, что она считает, будто им нужно остаться, он снова вздохнул.

— Он говорит? — спросил Ник. — То есть, они. Они. Стрейвен.