Противоядия

Еще до восхода солнца, Риз занялся упаковкой вещей.

Накануне, Трипп благополучно сходил и забрал флешку, а теперь им нужно было ее вернуть. Я, например, была рада, что не придется ввязываться в эту авантюру. Вовсе не хотелось встречаться с человеком, у которого мой отец украл эту вещь, и тем самым рушить жизни людей.

Еще более приятной ноткой стало то, что последние минут двадцать Риз подшучивал надо мной, отвечая на все вопросы, которые задавала.

— В этот раз тоже изменишь свою личность?

— Нет. Я так поступаю только для определенной работы.

— Значит, притворяться кровожадным засранцем студенческого возраста — это твоя фактическая работа?

Он рассмеялся, беззаботным смехом, который обожала с самого первого раза, как только услышала его.

— Я и есть кровожадный засранец студенческого возраста, принцесса.

— Хватит меня так называть. Знаешь, что не выношу этого.

— Ты научишься это принимать.

Он вышел из ванной с черным чемоданом в руке, одетый в белую рубашку на пуговицах и темные брюки. Я начинала по-настоящему ценить его сексуальную, агрессивную сторону бизнесмена.

— Тебе действительно двадцать четыре?

— Мне двадцать шесть, — признался он.

— Двадцать шесть с хвостиком, — махнула рукой в сторону его спальни. — Как ты стал таким богатым?

— Как мы стали такими богатыми? — нахмурившись, поправил он грамматическую ошибку. — Я собиратель (прим.: здесь идет игра слов, Риз назвал себя коллектором).

Я огляделась вокруг, думая, что он имеет в виду предметы искусства или нечто подобное, но в доме ничего такого не оказалось.

— Собиратель чего?

— Вещей.

Хм. Я прищурилась на него.

— По-прежнему темнишь, да?

— Я собираю вещи, которые сложно раздобыть, — ответил он, хотя и неохотно.

— Например, флешки, которые стоят кучу денег?

— Флешки. Людей. Данные...

— А почему тебе было так трудно рассказать мне об этом?

Спустившись с кровати, подошла к нему, на мне не было ничего, кроме одной из его больших уютных футболок.

Поставив чемодан, он притянул меня к себе.

— Не задавай вопросов, и не услышишь лжи.

— Что это все означает?

— Ты и так уже слишком много знаешь. Если расскажу еще хоть немного правды, то пожалеешь, что не предпочла ложь. Ее легче принять.

— Нельзя допустить, чтобы все наши отношения строились на лжи, Риз. Именно с этого мы и начали.

Взявшись за плечи, он развернул меня так, что я оказалась прижата спиной к его груди.

— Это вовсе не то, о чем я говорю, — он откинул мои волосы на одну сторону. Что-то прохладное коснулось шеи, я посмотрела вниз, и у меня вырвался небольшой вздох, когда увидела свой кулон-бабочку.

— Ты действительно его починил? — откинула голову назад, чтобы взглянуть на него. — Спасибо.

— Знал, что это важно для тебя, — он застегнул новый замочек и поправил волосы, нежно поцеловав в макушку. — Мне нужно позвонить, а тебя кое-кто ждет в столовой, — парень посмотрел вниз на мои бедра, — после того, как оденешься.

Я подавила смешок и кивнула, приподнявшись, чтобы поцеловать его в щеку.

Конечно, хотелось бы узнать, кому и зачем он звонит, но Риз имел полное право на личную жизнь. Я отказалась быть такой девушкой. Оставив его посреди комнаты, пошла одеваться.

***


Она ничуть не изменилась.

Даже не знаю, почему ожидала этого, ведь с момента нашей последней встречи прошло буквально несколько дней. Войдя в столовую, проскочила мимо кучи пустых стульев, пока не добралась до того, который стоял напротив нее.

С намеком на улыбку, она наблюдала за моим приближением, но выражение ее лица было гораздо более замкнутым, чем когда-либо раньше.

Выдвинув стул, села, угощаясь сыром с подноса с закусками, который кто-то замечательный поставил на стол.

— Итак, мы мертвы, — начала я.

— Имеешь в виду, что наши жизни разрушены? — попыталась пошутить она, но безуспешно.

— Знаю, что так кажется, и возможно, так будет какое-то время, но твоя жизнь не разрушена. Ты все еще можешь быть тем, кем хочешь, и делать все, что пожелаешь.

— За исключением того, чтобы быть самой собой.

Положила крекер и вздохнула.

— Не знаю, что ты хочешь услышать, Эм. Мне жаль. Я никогда не хотела, чтобы ты была вовлечена во все это.

— Знаю. Подумала, что мы сможем решить наши сложности вместе. Мне пришлось на собственном опыте узнать, что некоторые проблемы невозможно уладить, особенно если они касаются семьи.

Ай. Это определенно был личный выпад в мой адрес, и она не ошиблась.

Было больновато, но вместо того, чтобы расплакаться, я рассмеялась.

— У тебя наконец-то выросли яйца, да? Давно пора.

Она отвернулась и вновь посмотрела на меня со слезами на глазах.

— Прости меня, Ноно. Я этого не хотела.

— Все хоро...

— Это не хорошо. Никто не должен иметь права так тобой распоряжаться.

Теперь я совсем растерялась. Не понимая, о чем она говорит, просто кивнула. Подруга выглядела так, словно хотела произнести еще что-то, поэтому я терпеливо ждала.

— Они сказали, что я могу идти куда захочу. Не собираюсь оставлять тебя с этими людьми на произвол судьбы, это даже не вариант. Вообще не хочу бросать тебя здесь, но не могу больше находиться рядом с этой омерзительной свиньей. Не желаю даже смотреть на него, Нова.

Ладно, кое-что из этого было связано с Каллумом.

Сейчас, когда я действительно посмотрела на нее, она казалась другой. Уставшей и встревоженной. Но разве такое не естественно? Мы все справлялись с трагедиями лишь так, как умели. У нее весь мир перевернулся и разорвался на части, а я понятия не имела, что творится в ее голове.

Обычно предложила бы свое плечо, чтобы поплакать, но оставалась неподвижной, понимая, что это не то, что ей сейчас необходимо. Боялась, что если произнесу что-то не то, она сорвется.

— Эмми, я поранен, — Каллум вошел в комнату с привычной развязностью, напомнившей Риза, и наглой ухмылкой на лице.

— Зачем ты преследуешь меня, как какой-то жалкий щенок? — огрызнулась на него Эмери, в тоне ее голоса было больше яда, чем когда-либо слышала за все время нашей дружбы.

Чуть не ляпнула, что такие парни, как Каллум, обожают преследовать.

Это было совершенно очевидно, и исходило от меня, девушки, у которой практически не было опыта общения с мужчинами. Хотя, опять же, это касалось ее личной жизни. Я бы вмешалась, только если бы она сама этого захотела. Итак, неловко сидя, наблюдала за крушением поезда.

— Ты права, Эм. Просто не могу насытиться тобой. Вот почему решил, что ты останешься насовсем. В моей постели.

Если бы взглядом можно было убить, он бы уже оказался двенадцатью футами ниже.

— Печально, но не тебе решать.

Парень подошел к ее стулу и низко наклонился, чтобы прошептать ей что-то на ухо. Что бы он ни сказал, заработал пощечину по лицу. Казалось, звук был в два раза громче в огромной комнате.

Сделав вид, что ничего не заметила, сосредоточилась на сырно-мясной нарезке. Когда же все-таки осмелилась поднять взгляд, стул Эмери был пуст, а Каллум пялился на меня.

Его безмолвный взгляд задавал дюжину разных вопросов. Конечно, мне хотелось разбить его треклятые яйца и потребовать полного объяснения, что, черт подери, между ними творится, но когда Эмери захочет обсудить это со мной, то так и поступит. Уже проходила через это с ней ранее, за исключением насилия. Как только она придет ко мне и изольет душу, я размажу его задницу по всему дому.

— Не мой цирк — не мои обезьяны, — наконец произнесла в качестве объяснения.

— Если бы только я увидел тебя первой, — драматично вздохнул он. На лице расплылась мальчишеская улыбка. Проклятье, он был милашкой. Притом, больше сексуальным, чем психопатом.

— Не дай Ризу тебя услышать, — сказала Иви, входя в комнату вместе с Энджел и Триппом.

— Он уже это сделал, — ответил Риз, подходя с противоположной стороны. Этот дом был чересчур велик.