Проклятый дом
Часть 9 из 15 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Доброе утро, Никита! — приветствовал его Лев.
Садовник медленно обернулся, угрюмо взглянул на Гурова и односложно ответил:
— Здравствуйте.
— Как идет работа? Как самочувствие?
Разговаривая с садовником, он при этом рассматривал его лицо, надеясь найти на нем какие-то царапины, как на лице водителя Юры. Ведь если это садовник был тем неизвестным, который так ловко сбежал от него ночью, то, продираясь через кусты, он вполне мог оцарапать лицо. Однако на лице Никиты Карпова никаких царапин не наблюдалось. На вопросы Гурова он отвечал нехотя, односложно, так что беседа сама собой угасла. «Да и что я к нему привязался? — подумал Лев. — Трудно себе представить этого увальня в роли хитроумного злодея, который придумал историю с нечистой силой и умело ее разыграл. Хватит искать черную кошку в комнате, в которой ее нет и никогда не было». И он вернулся в дом.
Все уже собрались в столовой. Татьяна Красовская продолжала разговор с детьми на английском, который затеяла, видимо, еще во время прогулки. Бессонов и Светлана Павловна вполголоса беседовали о хозяйственных делах. Экономка Лена накрывала на стол. Сейчас она выглядела повеселевшей, даже ставя прибор перед Настей Новиковой, не скорчила злобную гримасу, не фыркнула, чего можно было ожидать.
Детям на завтрак дали по упаковке йогурта и по стакану какао с печеньем, взрослые получили холодное мясо, порцию салата и кофе. А перед Светланой Кирилловой и Борисом Новиковым Лена поставила апельсиновый сок. Заметив заинтересованный взгляд Гурова, Борис счел нужным пояснить:
— Тут у нас с сестрой одинаковые вкусы. Мы с ней с детства привыкли пить свежевыжатый сок апельсина. Это дает такой заряд бодрости! Правда, сегодня у сока какой-то странный привкус… Может, апельсин был не очень свежий? Тебе, Свет, так не показалось?
Светлана Павловна сделала еще один глоток и поморщилась:
— Да, вкус какой-то необычный. Так что я, пожалуй, не буду допивать, — отставила она свой стакан в сторону.
— Ой, мама, а можно мне твоего сока с необычным вкусом? — пристала к матери маленькая Наташа. — Я так люблю все необычное!
— Ладно, пусть тебе Татьяна Борисовна нальет, — разрешила Кириллова.
Гувернантка уже взяла в руки пакет, чтобы налить сок ребенку, но тут Гуров внезапно заявил:
— Стойте! Не нужно наливать!
Все с удивлением посмотрели на него, а он спросил у Бориса Новикова:
— Какой именно необычный привкус вы чувствуете? Там есть горечь?
— Да, вкус горьковатый, — кивнул Новиков.
— В таком случае никто не должен пить этот сок, — твердо проговорил Лев и, обращаясь к хозяйке, спросил: — У вас найдется какая-нибудь бутылка с плотно закрывающейся крышкой? А лучше несколько таких бутылок?
— Я не знаю… — неуверенно ответила Кириллова. — Хозяйством у нас занимается Лена… Надо у нее спросить…
— Нет, у Лены об этом спрашивать не надо. С Леной мы об этом поговорим позже. Неужели вы без экономки не знаете, какая у вас имеется посуда?
Светлана Павловна молчала, но тут в разговор неожиданно вступила гувернантка:
— Знаете, я видела в детской комнате, в шкафу, бутылочки для питья. Там крышки плотно закрываются. Может быть, они подойдут?
— А вы не можете принести три такие бутылочки? — попросил Лев.
— Сейчас принесу, — сказала Татьяна Борисовна и вместе с детьми вышла из столовой.
Гуров повернулся к брату и сестре:
— Сейчас я соберу сок, который вы выпили. Надо будет послать его на анализ в криминалистическую лабораторию здешнего управления. И вам двоим тоже надо туда поехать, чтобы вас обследовали.
— Подождите… — медленно произнес Новиков. — Так вы что, подозреваете, что нас… что мы отравились?
— А что еще в таком случае можно подозревать? Вы пили свежий сок, очень дорогой марки. И оба почувствовали горьковатый привкус. Было бы логично предположить отравление.
В столовую вернулась Татьяна, неся три пустые бутылочки для детского питания. Гуров налил в одну сок, оставшийся в стакане Светланы Кирилловой, в другую — то, что осталось в стакане ее брата, а в третью вылил то, что оставалось в пакете. После этого надписал на стекле каждой бутылочки буквы «С», «Б» и «П» и, бросив взгляд на Бориса со Светланой, сказал:
— Все, теперь можно ехать.
— Так вы тоже поедете с нами? — спросил Борис.
— Конечно, поеду. Кто же доставит образцы на анализ? И вообще надо объяснить экспертам, что тут случилось. А кроме того, мне все равно нужно было повидаться с майором Кузнецовым.
— Хорошо, я только предупрежу Лену, что уезжаю, и дам ей указания о покупках на сегодня, — сказала Светлана Павловна.
— Да, конечно, скажите ей, что нужно, — кивнул Лев и тут же предупредил: — Только прошу вас: ничего не говорите о причинах нашей поездки. Ни слова о том, что я подозреваю отравление! Это может оказаться важно.
— Хорошо, я буду молчать об этом, — обещала Кириллова.
Она пошла на кухню, Борис Новиков поднялся в свою комнату переодеться в дорогу. Гуров тоже пошел к себе, чтобы накинуть куртку. Когда он спустился вниз, там его ждали не только брат с сестрой, но и Настя, жена Бориса. Она заявила, что хочет ехать вместе с мужем, и пояснила свое желание:
— Я просто погуляю по городу, а потом вернусь с вами вместе.
Спустя несколько минут они уже сидели в машине, и Юра вез их в город.
Приехав в управление, Гуров вместе с братом и сестрой сразу прошел в лабораторию. Там он объяснил начальнику лаборатории майору Рыхлину, что случилось в столовой. Долго объяснять не потребовалось — майор понял его с полуслова. Он принял у Гурова бутылочки с подозрительным соком и повел брата и сестру к медикам для сдачи анализов.
— Вы ведь хотите узнать результаты сегодня? — уже в дверях спросил он Гурова.
— Да, — ответил Лев. — Когда это станет известно?
— Через час я смогу вам что-то сказать, — пообещал Рыхлин.
— В таком случае позвоните, пожалуйста, в кабинет майора Кузнецова, — попросил Лев. — Я буду там.
И он поднялся на третий этаж, в кабинет Кузнецова. Майор с кем-то разговаривал по телефону, но, увидев входившего Гурова, быстро свернул разговор и сказал:
— Я вас сегодня, признаться, не ждал. Собирался позвонить вам завтра, сообщить результаты своих поисков.
— Ты имеешь в виду поиски первого сына Кириллова? — уточнил Гуров.
— Ну да, — кивнул майор. — Я пока только начал наводить справки. Послал запросы в Омск, в Тюмень, но ответов еще не получил.
— Я приехал не в связи с этим Анатолием, — объяснил Лев. — Тут случилась странная история за завтраком…
И он рассказал Кузнецову про выпитый братом и сестрой сок со странным привкусом.
— Так что я привез сюда и сок, и самих пострадавших, — заключил он. — Сейчас у них возьмут анализы, проверят сок, и тогда станет ясно, правильны ли мои подозрения или я напрасно всполошился.
— Так вы что, подозреваете, что эта экономка пыталась отравить брата и сестру? — спросил майор.
— А что тут еще можно подозревать?
— Но это как-то странно. Она ведь должна понимать, что подозрение сразу падет на нее, и немедленно бежать оттуда. А вы говорите, что экономка как ни в чем не бывало возилась на кухне…
— Да, это странно, — согласился Гуров. — Но ведь встречаются иногда преступники, которые не блещут особым умом, не могут предвидеть, какие последствия будут иметь их поступки. Может, эта Лена просто за что-то взъелась на хозяйку и на ее брата. Но возможен и другой вариант — она не знала, что сок отравлен. Ладно, давай пока оставим эту тему — ведь мы еще не знаем результатов анализов. Я лучше расскажу о своих открытиях, которые сделал ночью в этом доме.
И Гуров рассказал майору о своем посещении подвала, о проводе, с помощью которого можно было выключать свет в любом помещении, а также отключать магнитные замки, о неизвестном, что-то делавшем в столовой и сбежавшем от него в парк. Кузнецов слушал и только головой качал от удивления.
— Выходит, все эти рассказы о таинственных явлениях в доме имеют под собой реальную основу! — воскликнул он, когда Гуров закончил говорить.
— Да, самую реальную, — кивнул Лев. — Неизвестный преступник существует. И теперь я совершенно уверен, что именно он убил Игоря Кириллова — столкнул его с лестницы. И он не прекратил своего вмешательства в дела этой семьи. Я только одного не знаю — с какой целью он на этот раз проник в дом?
— Так вы говорили, что неизвестный что-то делал в столовой… Что, если он…
Майор не успел закончить фразу — на столе зазвонил его служебный телефон. Кузнецов снял трубку, коротко приветствовал говорившего, а затем протянул трубку Гурову:
— Это Рыхлин. Спрашивает вас.
— Интересные результаты, товарищ полковник, — сказал начальник криминалистической лаборатории. — Знаете, что оказалось в соке? Мышьяк. Вполне ощутимое количество мышьяка. Ну, и в крови у Светланы Кирилловой и ее брата, естественно, тоже какое-то количество яда. Сейчас им делают промывание желудка, потом еще кое-какие процедуры проведем. Но, в общем, доза яда не такая большая, чтобы речь шла об угрозе для жизни.
— Но если бы они приняли такую же дозу еще вечером, а потом завтра утром — тогда угроза была бы? — спросил Лев.
— Да, тогда вполне был возможен летальный исход, — ответил криминалист. — Но имейте в виду: это я пока дал вам лишь предварительное заключение. Письменное заключение со всеми результатами анализов будет готово к вечеру.
— Хорошо, тогда пришлите его майору Кузнецову, а я у него потом заберу. Спасибо за оперативную информацию.
Гуров положил трубку, взглянул на хозяина кабинета и коротко сообщил:
— Моя догадка подтвердилась. Их отравили. В соке обнаружили мышьяк.
Глава 12
Некоторое время Кузнецов осмысливал эту информацию, потом спросил:
— Ну что, будем задерживать гражданку Зайцеву?
— Не знаю, как насчет задержания, но допросить ее точно надо. Может быть, мы вместе туда поедем и проведем допрос? — предложил Гуров.
— Да, я думаю, это будет правильное решение, — ответил майор. — Поехали прямо сейчас!
Он вызвал дежурную машину, оперативники спустились вниз, сели в нее и направились в усадьбу Кирилловых. Когда машина въехала в ворота, первое, что Гуров увидел, были дети Слава и Наташа, бегавшие по лужайке перед домом. А за елью пряталась Татьяна Красовская. Кажется, у них шла игра в прятки. У него сразу отлегло от сердца. Он понял, что все утро беспокоился за этих детей, которые остались одни дома, только под присмотром гувернантки. А еще из взрослых в доме оставались лишь адвокат Бессонов и экономка с садовником. «Пожалуй, когда Бессонов уедет, нужно будет подумать над тем, чтобы в доме всегда был кто-то из мужчин, — подумал Лев. — Если я уеду в город, кто-то должен здесь остаться. Может, с водителем Юрой поговорить? Или с садовником Никитой?»
Садовник медленно обернулся, угрюмо взглянул на Гурова и односложно ответил:
— Здравствуйте.
— Как идет работа? Как самочувствие?
Разговаривая с садовником, он при этом рассматривал его лицо, надеясь найти на нем какие-то царапины, как на лице водителя Юры. Ведь если это садовник был тем неизвестным, который так ловко сбежал от него ночью, то, продираясь через кусты, он вполне мог оцарапать лицо. Однако на лице Никиты Карпова никаких царапин не наблюдалось. На вопросы Гурова он отвечал нехотя, односложно, так что беседа сама собой угасла. «Да и что я к нему привязался? — подумал Лев. — Трудно себе представить этого увальня в роли хитроумного злодея, который придумал историю с нечистой силой и умело ее разыграл. Хватит искать черную кошку в комнате, в которой ее нет и никогда не было». И он вернулся в дом.
Все уже собрались в столовой. Татьяна Красовская продолжала разговор с детьми на английском, который затеяла, видимо, еще во время прогулки. Бессонов и Светлана Павловна вполголоса беседовали о хозяйственных делах. Экономка Лена накрывала на стол. Сейчас она выглядела повеселевшей, даже ставя прибор перед Настей Новиковой, не скорчила злобную гримасу, не фыркнула, чего можно было ожидать.
Детям на завтрак дали по упаковке йогурта и по стакану какао с печеньем, взрослые получили холодное мясо, порцию салата и кофе. А перед Светланой Кирилловой и Борисом Новиковым Лена поставила апельсиновый сок. Заметив заинтересованный взгляд Гурова, Борис счел нужным пояснить:
— Тут у нас с сестрой одинаковые вкусы. Мы с ней с детства привыкли пить свежевыжатый сок апельсина. Это дает такой заряд бодрости! Правда, сегодня у сока какой-то странный привкус… Может, апельсин был не очень свежий? Тебе, Свет, так не показалось?
Светлана Павловна сделала еще один глоток и поморщилась:
— Да, вкус какой-то необычный. Так что я, пожалуй, не буду допивать, — отставила она свой стакан в сторону.
— Ой, мама, а можно мне твоего сока с необычным вкусом? — пристала к матери маленькая Наташа. — Я так люблю все необычное!
— Ладно, пусть тебе Татьяна Борисовна нальет, — разрешила Кириллова.
Гувернантка уже взяла в руки пакет, чтобы налить сок ребенку, но тут Гуров внезапно заявил:
— Стойте! Не нужно наливать!
Все с удивлением посмотрели на него, а он спросил у Бориса Новикова:
— Какой именно необычный привкус вы чувствуете? Там есть горечь?
— Да, вкус горьковатый, — кивнул Новиков.
— В таком случае никто не должен пить этот сок, — твердо проговорил Лев и, обращаясь к хозяйке, спросил: — У вас найдется какая-нибудь бутылка с плотно закрывающейся крышкой? А лучше несколько таких бутылок?
— Я не знаю… — неуверенно ответила Кириллова. — Хозяйством у нас занимается Лена… Надо у нее спросить…
— Нет, у Лены об этом спрашивать не надо. С Леной мы об этом поговорим позже. Неужели вы без экономки не знаете, какая у вас имеется посуда?
Светлана Павловна молчала, но тут в разговор неожиданно вступила гувернантка:
— Знаете, я видела в детской комнате, в шкафу, бутылочки для питья. Там крышки плотно закрываются. Может быть, они подойдут?
— А вы не можете принести три такие бутылочки? — попросил Лев.
— Сейчас принесу, — сказала Татьяна Борисовна и вместе с детьми вышла из столовой.
Гуров повернулся к брату и сестре:
— Сейчас я соберу сок, который вы выпили. Надо будет послать его на анализ в криминалистическую лабораторию здешнего управления. И вам двоим тоже надо туда поехать, чтобы вас обследовали.
— Подождите… — медленно произнес Новиков. — Так вы что, подозреваете, что нас… что мы отравились?
— А что еще в таком случае можно подозревать? Вы пили свежий сок, очень дорогой марки. И оба почувствовали горьковатый привкус. Было бы логично предположить отравление.
В столовую вернулась Татьяна, неся три пустые бутылочки для детского питания. Гуров налил в одну сок, оставшийся в стакане Светланы Кирилловой, в другую — то, что осталось в стакане ее брата, а в третью вылил то, что оставалось в пакете. После этого надписал на стекле каждой бутылочки буквы «С», «Б» и «П» и, бросив взгляд на Бориса со Светланой, сказал:
— Все, теперь можно ехать.
— Так вы тоже поедете с нами? — спросил Борис.
— Конечно, поеду. Кто же доставит образцы на анализ? И вообще надо объяснить экспертам, что тут случилось. А кроме того, мне все равно нужно было повидаться с майором Кузнецовым.
— Хорошо, я только предупрежу Лену, что уезжаю, и дам ей указания о покупках на сегодня, — сказала Светлана Павловна.
— Да, конечно, скажите ей, что нужно, — кивнул Лев и тут же предупредил: — Только прошу вас: ничего не говорите о причинах нашей поездки. Ни слова о том, что я подозреваю отравление! Это может оказаться важно.
— Хорошо, я буду молчать об этом, — обещала Кириллова.
Она пошла на кухню, Борис Новиков поднялся в свою комнату переодеться в дорогу. Гуров тоже пошел к себе, чтобы накинуть куртку. Когда он спустился вниз, там его ждали не только брат с сестрой, но и Настя, жена Бориса. Она заявила, что хочет ехать вместе с мужем, и пояснила свое желание:
— Я просто погуляю по городу, а потом вернусь с вами вместе.
Спустя несколько минут они уже сидели в машине, и Юра вез их в город.
Приехав в управление, Гуров вместе с братом и сестрой сразу прошел в лабораторию. Там он объяснил начальнику лаборатории майору Рыхлину, что случилось в столовой. Долго объяснять не потребовалось — майор понял его с полуслова. Он принял у Гурова бутылочки с подозрительным соком и повел брата и сестру к медикам для сдачи анализов.
— Вы ведь хотите узнать результаты сегодня? — уже в дверях спросил он Гурова.
— Да, — ответил Лев. — Когда это станет известно?
— Через час я смогу вам что-то сказать, — пообещал Рыхлин.
— В таком случае позвоните, пожалуйста, в кабинет майора Кузнецова, — попросил Лев. — Я буду там.
И он поднялся на третий этаж, в кабинет Кузнецова. Майор с кем-то разговаривал по телефону, но, увидев входившего Гурова, быстро свернул разговор и сказал:
— Я вас сегодня, признаться, не ждал. Собирался позвонить вам завтра, сообщить результаты своих поисков.
— Ты имеешь в виду поиски первого сына Кириллова? — уточнил Гуров.
— Ну да, — кивнул майор. — Я пока только начал наводить справки. Послал запросы в Омск, в Тюмень, но ответов еще не получил.
— Я приехал не в связи с этим Анатолием, — объяснил Лев. — Тут случилась странная история за завтраком…
И он рассказал Кузнецову про выпитый братом и сестрой сок со странным привкусом.
— Так что я привез сюда и сок, и самих пострадавших, — заключил он. — Сейчас у них возьмут анализы, проверят сок, и тогда станет ясно, правильны ли мои подозрения или я напрасно всполошился.
— Так вы что, подозреваете, что эта экономка пыталась отравить брата и сестру? — спросил майор.
— А что тут еще можно подозревать?
— Но это как-то странно. Она ведь должна понимать, что подозрение сразу падет на нее, и немедленно бежать оттуда. А вы говорите, что экономка как ни в чем не бывало возилась на кухне…
— Да, это странно, — согласился Гуров. — Но ведь встречаются иногда преступники, которые не блещут особым умом, не могут предвидеть, какие последствия будут иметь их поступки. Может, эта Лена просто за что-то взъелась на хозяйку и на ее брата. Но возможен и другой вариант — она не знала, что сок отравлен. Ладно, давай пока оставим эту тему — ведь мы еще не знаем результатов анализов. Я лучше расскажу о своих открытиях, которые сделал ночью в этом доме.
И Гуров рассказал майору о своем посещении подвала, о проводе, с помощью которого можно было выключать свет в любом помещении, а также отключать магнитные замки, о неизвестном, что-то делавшем в столовой и сбежавшем от него в парк. Кузнецов слушал и только головой качал от удивления.
— Выходит, все эти рассказы о таинственных явлениях в доме имеют под собой реальную основу! — воскликнул он, когда Гуров закончил говорить.
— Да, самую реальную, — кивнул Лев. — Неизвестный преступник существует. И теперь я совершенно уверен, что именно он убил Игоря Кириллова — столкнул его с лестницы. И он не прекратил своего вмешательства в дела этой семьи. Я только одного не знаю — с какой целью он на этот раз проник в дом?
— Так вы говорили, что неизвестный что-то делал в столовой… Что, если он…
Майор не успел закончить фразу — на столе зазвонил его служебный телефон. Кузнецов снял трубку, коротко приветствовал говорившего, а затем протянул трубку Гурову:
— Это Рыхлин. Спрашивает вас.
— Интересные результаты, товарищ полковник, — сказал начальник криминалистической лаборатории. — Знаете, что оказалось в соке? Мышьяк. Вполне ощутимое количество мышьяка. Ну, и в крови у Светланы Кирилловой и ее брата, естественно, тоже какое-то количество яда. Сейчас им делают промывание желудка, потом еще кое-какие процедуры проведем. Но, в общем, доза яда не такая большая, чтобы речь шла об угрозе для жизни.
— Но если бы они приняли такую же дозу еще вечером, а потом завтра утром — тогда угроза была бы? — спросил Лев.
— Да, тогда вполне был возможен летальный исход, — ответил криминалист. — Но имейте в виду: это я пока дал вам лишь предварительное заключение. Письменное заключение со всеми результатами анализов будет готово к вечеру.
— Хорошо, тогда пришлите его майору Кузнецову, а я у него потом заберу. Спасибо за оперативную информацию.
Гуров положил трубку, взглянул на хозяина кабинета и коротко сообщил:
— Моя догадка подтвердилась. Их отравили. В соке обнаружили мышьяк.
Глава 12
Некоторое время Кузнецов осмысливал эту информацию, потом спросил:
— Ну что, будем задерживать гражданку Зайцеву?
— Не знаю, как насчет задержания, но допросить ее точно надо. Может быть, мы вместе туда поедем и проведем допрос? — предложил Гуров.
— Да, я думаю, это будет правильное решение, — ответил майор. — Поехали прямо сейчас!
Он вызвал дежурную машину, оперативники спустились вниз, сели в нее и направились в усадьбу Кирилловых. Когда машина въехала в ворота, первое, что Гуров увидел, были дети Слава и Наташа, бегавшие по лужайке перед домом. А за елью пряталась Татьяна Красовская. Кажется, у них шла игра в прятки. У него сразу отлегло от сердца. Он понял, что все утро беспокоился за этих детей, которые остались одни дома, только под присмотром гувернантки. А еще из взрослых в доме оставались лишь адвокат Бессонов и экономка с садовником. «Пожалуй, когда Бессонов уедет, нужно будет подумать над тем, чтобы в доме всегда был кто-то из мужчин, — подумал Лев. — Если я уеду в город, кто-то должен здесь остаться. Может, с водителем Юрой поговорить? Или с садовником Никитой?»