Проклятое место. Лестница в небо

* * *


Никита нехотя отпер дверь. На пороге он стоял в одних джинсах и белой безрукавке.

– Я же просил оставить меня одного! – Никита просверлил Скай взглядом, полным ненависти.

– Просил! Но ты мне нужен! – заткнула его Скай. – Мне нужно тебе что-то рассказать! Это важно! – Не дождавшись приглашения, она сама вошла в квартиру. – Ты не поверишь, но это чистая правда! Я докажу, я… – Она замялась у входа в комнату лаборанта.

Там царил самый настоящий бардак.

– Чего встала? Заходи уже, коль заявилась.

– Никит, что это?

– Ты помнишь, как я рассказывал тебе про фиолетовую «Газель», которую заметил у птицефабрики? Здесь вся собранная мной информация. Фотографии, которые успел сделать. Записи разговоров. Ручкой, конечно же. То, что восстановил по памяти. Наблюдения всякие. Списки подозреваемых искателей. Я подумал, что раз так получилось с Сорокой, раз отказался я от мести, надо новую цель в жизни найти. Разобраться со всем этим! – Он собрал разбросанные по полу бумаги, сложил их, фотографии подшил. – А потом можно будет уйти из Зоны. Ты пойдешь со мной? Прости, что накричал на тебя, мне всего-то нужно было кое-что обдумать и найти силы для того, чтобы кое-что сказать тебе. Я ведь… я… никогда не думал, что скажу это… что способен на такое, но я люблю тебя… Долго думал, долго пытался разобраться в себе, но иначе понять мои чувства к тебе, иначе их… хм… классифицировать… я не могу. Я, Скай, понял, что в этом мире, в этой жизни, нет никакого смысла, кроме того, что заставляет тебя жить для любви. Любви к таким, как ты. Чистым и не запятнавшимся людям. Тебе пришлось через многое пройти, многое сделать, но ты, как Энди Дюфрейн, пролезла через сточную трубу, полную дерьма, выбравшись оттуда чистой. Понимаешь? Может быть… может быть, такие как ты… и спасут этот мир… если не станет слишком поздно. Меня же спасла. Я изменился. Курить вон бросил, как ты и просила. И с Сорокой. Паршиво мне. И без сигарет, и с врагом за спиной. Но что же поделать? – По щеке лаборанта прокатилась одинокая слезинка. – Знаешь, я даже хочу той нормальной жизни, которой всегда так боялся. Я хочу растить детей, получать деньги на нормальной работе, встретить старость в загородном домике, забыть о насилии. И умереть седым и немощным, а не молодым и энергичным. Начать жить, а не существовать.

Скай, ошеломленная откровением наемника, совсем позабыла о дневнике и бросилась ему на шею.

Но их объятья прервал звонок рабочего телефона.





* * *


Яковлев был мрачнее тучи. Он, нервно дрожа, сидел за своим столом. Когда Скай и Коннор вошли в его кабинет, он еще несколько минут мялся, не зная, с чего начать свой рассказ.

Наконец, собравшись с мыслями, он объявил:

– Наши разведчики засекли огромную волну одичавшего зверья. Гон. И под определением «огромная волна» я подразумеваю самое настоящее цунами. Они засекли их с вышек. Те из вояк, кто был внизу… в общем, нет их больше. Докладывают, что около тысячи зверушек всех мастей и пород. Фотографию тоже прислали, чтобы не выглядело голословным. Я вот сперва даже не поверил. Вы только гляньте. – Он повернул к Скай и Коннору монитор, на экране которого был открыт файл с фотографией. – Скажите еще, что не впечатляет.

– Зачем вы позвали нас? – Никита засунул руки в карманы. – Агитировать встать в строй и оборонять Академгородок? Если так, то мое мнение – этот бой мы можем не пережить. В теории, если привлечь к обороне сталкеров, мы…

– Нет, Никита, совсем наоборот. У военных может не хватить сил и огневой мощи, чтобы сдержать натиск такого потока, а мы не имеем права рисковать. По прикидкам, у нас около двадцати минут. Потом, вероятно, толпа просто снесет стены и ворвется на территорию института, сметая все живое на своем пути.

– Тогда какой у нас план?

– Мы пока никому ничего не сказали, только нашим ученым. Да и тем уже после погрузки в вертолеты. Наш, к слову, отлетает последним. Военные останутся прикрывать наш отход, но и они, если ситуации выйдет из-под контроля, будут отступать. А вот сталкеры… у них не останется выбора… они присоединятся к обороне. Это в их же интересах. Если же военные будут вынуждены ретироваться, то жизни этих криминальных элементов – самая малая плата из всех возможных.

– Почему не сказать им сейчас?! – вспылила Скай. – Чтобы хоть кто-то смог уйти?! Вы же обрекаете их!

– Потому что начнется паника, а она тут совсем не к месту. Потому что ценой своих жизней они выиграют нам время. У нас просто нет выбора. Вертолеты ждут на площадке. Нужно вывезти все важные материалы по исследованиям и спасти ученых. Иного сценария нет.

– Как стены падут… у искателей не останется выбора. А мы? Мы в числе тех ученых? – недоверчиво хмыкнул Коннор. – Или остаемся подыхать с бывшими братьями по оружию?

– Вы с нами, да.

– И что будем делать?

– Следуйте за мной. – Яковлев поднялся из-за стола. – Ваше оружие и снаряжение получите на первом этаже. Чем скорее мы свалим, тем лучше. И дело не только в животных. Наши приборы сигнализируют о приближении «Зарядки». Замеры это подтверждают. Я полагаю, ею и вызван гон.

– Но почему не пустить всех сталкеров в подземные бункеры, которые мы выстроили, как раз чтобы пережидать «Зарядку»? Мы тоже могли бы там перекантоваться.

– Так-то оно так, но мы еще никогда не сталкивались с такой толпой, я же говорил. Что, если мы уже не сможем выйти из этих бункеров? Что, если у выходов будут поджидать разъяренные твари? Что, если они как-то проберутся через вентиляцию? Мы окажемся запертыми, словно селедки в бочке. Тут очень много факторов. Служба безопасности уверена, что временная эвакуация – самый безопасный и оптимальный вариант. Нам нужно как можно скорее попасть на Большую землю. Переждем атаку зверья там, а после вернемся сюда за вещами и результатами всех исследований, что не сможем спасти сейчас. Или останемся здесь же, если база уцелеет. Не думаю, что сталкеры и мародеры к тому времени успеют здесь все разграбить. Не думаю, что останется хоть кто-то, кто мог бы нас ограбить.

Коннор и Скай переглянулись. А Яковлев закрыл глаза. От стыда. От осознания последствий своего бесчеловечного поступка.





* * *


Коммуникатор весело тренькнул.

«У вас одно новое сообщение».


Андрей нажал на уведомление:



«Привет, Андрюх. Ты, наверное, уже и не помнишь меня, да? Но я помню тебя! Я твой старый друг. Кот. Знакомое имя? Сегодня я хочу задать тебе один из самых главных вопросов в твоей жизни! Насколько далеко ты готов зайти, чтобы спасти тех, кого любишь?»



Горячий сигаретный фильтр обжег пальцы, и Андрей, ругнувшись, выронил бычок и КПК, на который и пришел этот издевательский текст.

Поднял комм, а бычок отфутболил подальше.

Следующим сообщением Кот прислал файл. Андрей развернул его. Вложение – видеоролик, в центре сюжета которого – связанные Оля и Кирилл, сидящие в тесном кузове какого-то микроавтобуса.



«Жду тебя к закату солнца. Встретимся в Зимовище. Там все началось. Будет правильно, если все там и закончится. Поторопись! Если опоздаешь, братик, то я начну отрезать у пленных по кусочку. Скажем, пальчики там, ушки. У Ольки такие прекрасные и такие красивые пальчики. Тонкие, изящные, длинные. Ух! А Кириллу вот ушки не нужны. Он их все равно наушниками затыкает».



Доходило долго. Мучительно долго. Не мог поверить. Даже прокричал имена Оли и Кирилла, но в ответ – тишина. Андрей считал, что Кот погиб. Как неосмотрительно с его стороны! Считал он! Даже не удостоверился! Талдычил же тот нелюдимый наемник, что нельзя оставлять врагов за спиной, что надо всегда проверять, чтобы не осталось в твоей истории тех, кто мог бы тебе желать смерти. Талдычил же, а Андрей, идиот, понадеялся, что, если из Путепровода не вернулся ни один из разведывательных отрядов «Удара», то и Кот там выжить никак не мог.

Глупо! Как же глупо и самонадеянно, твою мать!

Андрей сразу же рванул к своей машине. Будить Лесника не стал. Ни к чему.





Глава 21

Mortem effugere nemo potest[15]




Крупные дождевые капли молотили по крыше БМВ, напоминая треск пулеметных очередей.

Андрей остановил машину, заглушил двигатель и распахнул дверь.

– Добро пожаловать домой, – сказал самому себе.

Ступил на размокшую почву. Подошвы увязали, прилипали к грязи, словно сама Зона удерживала его, не давая продвинуться дальше. Чего удивляться? Тут всегда так: только что там, за блокпостом, светило солнце, а здесь, как границу пересек, – пасмурно и темно, да еще и дождь льет, словно из ведра. С ливнями вообще непонятно. То они кратковременные, то потопом на несколько суток разливаются.

Дорога проезжая, тут нельзя торчать. Андрей частенько пользовался этим маршрутом, но никогда не забывал, что патрули любят заглядывать и сюда. Не стоило забывать и о том, что эта тропинка, несмотря на свою небольшую удаленность от Периметра, – уже территория беззакония. Бандит какой забредет – и баста. Оглянуться не успеешь, как с любой стороны прилетит свинец по черепушке.

Промок насквозь. Сорвался в Зону в том, в чем и был там, в цивилизованном мире: в ветровке, джинсах и кроссовках. А это самая неподходящая одежда для выживания на аномальных землях. Ничего не попишешь. На счету – каждая лишняя секунда, каждая лишняя минута.

Кроссовки вовсю хлюпали по жиже, впитывая влагу. Пистолет в «тридцатьчетверке» он не забыл, забрал с собой, и сейчас тот тянул карман ветровки, все норовя выпасть.

Андрей прошлепал по грязи около километра, пока не нашел то, что искал. А искал он достаточно густой кустарник, чтобы перегнать туда свой автомобиль, тем самым хотя бы немного спрятать его от любопытных глаз.

Вернулся, сел на водительское, запачкав всю кожу и обшивку, осторожно перегнал свою «ласточку» в кусты. Седан еле-еле справлялся с размытой почвой, но все же выкарабкался, не потонул и не застрял.

Закрыв двери и наплевав на осторожность, Андрей посеменил по лесу.

Без приключений не обошлось.

Что-то темное кинулось сзади и повалило его на землю. Человек и моргнуть не успел, как по его голове забили сильные и лохматые лапы, а желтые и гнилые клыки потянулись к горлу.

– Да отвали ты!

Огромный волк набросился на мужчину. Вскоре они уже оба катались по полянке.

– Отвали, сказано!

Зверь угрожающе рычал, а Андрей пытался держать грузное животное на достаточном расстоянии от своей шеи.

– Не… не… дамся, паскуда! – прохрипел он. – Хана те… – И, увернувшись от острых клыков, отпихнул тушу. – Ну? Кто теперь хозяин положения?! – Рэй, не без труда, вытащил пистолет. – Давай!

Рука не слушалась, сердце бешено колотилось – совсем расслабился за четыре месяца тихой и спокойной жизни, совсем позабыл о том, что здесь опасность может поджидать на каждом шагу.

Волк приготовился к следующему прыжку.