Проклятое место. Лестница в небо
Часть 36 из 65 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– А как тебе такое, сука?!
Когда стрельба прекратилась, решился. Встал во весь рост, одновременно с этим вскинул пистолет и спустил курок. Очередная пуля, выпущенная из ПМ, пробила одному из ренегатов горло. Сталкер не мог видеть, как бандит умирает в мучениях, но красноречивый хрип, который вмиг перекрыл мат, что извергал напарник подстреленного, помогли воображению нарисовать картинку со всеми деталями и подробностями.
«Ну что же, остался последний козел!» – мысленно отметил Огонек.
В который раз высунувшись в окно, сталкер послал в сторону врага еще две пули. Туда, где еще секунду назад мелькала голова отстреливающегося мужчины, легли три короткие автоматные очереди. Третья очередь ушла в небо. Огонек выиграл турнир по меткости.
– Спасибо тебе, Зона! – Он послал аномалии воздушный поцелуй. – Если бы не ты, то, может, и не выбрался бы. А так они не услышали, как помер их напарник, да и не поняли сразу, охренели чутка. Кстати, вот и он. – Стащил тело с подоконника, перевернул лицом к потолку. – Спасибо, что ножик сохранил. – Выдернул боевой нож, вернул его в чехол. – Так, теперь с тобой, Зона, еще рассчитаться нужно. На, держи подгон братский. – Выбрался из дома, раскрутил флягу да полил водкой на пожухлую траву, словно угощая эти проклятые места. – Вот так вот. Сейчас еще. – Скинул рюкзак, поставил банку тушенки возле стенки хаты. – Еще это возьми. Спасибо тебе, матушка.
Подобрал с убитого автомат, перезарядил, на плечо повесил. Обшарил рюкзаки и разгрузки, забрал себе все, что было полезным.
– Прием! Чехов, это Огонек. – Анархист приблизил микрофон рации к губам. – Как слышишь меня? Прием!
– Огонек, это Чехов. Слышу тебя отлично. Докладывай.
– Группа вся в минус.
– Как так? – механическим голосом ответил Чехов.
– Заняли позицию на окраине деревеньки, старались особо не светиться, стали наблюдать. Но нас все равно срисовали. Они как будто знали, что мы там засядем. Началась откровенная мясорубка. Мы их неплохо так настреляли, человек сорок-пятьдесят точно положили. А отступников этих немного, ты ж сам знаешь. Но и наших всех. Сначала – пока отбивались, потом – пока отступали. Ну и я нескольких загасил чуть подальше от основного лагеря. Сейчас иду к Озеру. Жду дальнейших указаний.
– Это лишнее. Возвращайся на базу. Там и расскажешь, как так вышло, что выжил лишь ты один. Конец связи.
– Это что за херня?! Ты меня обвиняешь, что ли? – вспылил Огонек.
– Никого не обвиняю. Разобраться хочу. Отбой.
И отключился.
* * *
За пыльным бортом армейского грузовика мелькали скрюченные, изуродованные радиацией деревья, растущие прямо на болотных островках. Протектор шин армейской машины отпечатывался на размякшей болотистой почве без единого ростка зелени. А кабину КамАЗа, смывая с нее пыль и песок, обливало мутной, зеленоватой водой, когда он проезжал по лужам или штурмовал эти самые болота вброд.
– Скоро уже надо будет выходить. И пешком чесать.
– Почему мы не могли выдвинуться на «шишиге»? – подивился Сурен. – Эта сучка тут бы запросто прошла, даже не напрягаясь особо. И не пришлось бы рисковать и идти дальше без опыта и проводника пешочком, как мы сейчас.
– На кой тебе проводник, когда у нас есть детекторы? Это уже прошлый век, электроника сейчас творит настоящие чудеса. Да и «шишига» не панацея, нам все равно бы пришлось идти на своих двоих. Ты же не заявишься к бандитам под рев мотора! Всполошатся! А нам надо сделать все аккуратно и чисто.
– А зачем вообще лезть к бандитам, если мы столько лет их игнорировали и трогали только в том случае, когда они выходили к Кордону?
– А тебе все знать надо. Молодой ты, Сурен, любознательный слишком. Приказ, парень, а приказы не обсуждаются. Но ты не бойся, наши, кгхм, союзнички отправили разведывательный отряд, сформированный из сталкеров. И отряд тот сообщил, что в деревне осталось совсем немного бандитов. Они еще и положили часть их в процессе! Разведчики хреновы! Аха-ха-ха, нет, чтобы спокойно все, так этим сталкерам только дай повод пульками покидаться! Дебилы, блин. Короче, мы валим оставшихся бандитов и закрепляем за собой Озеро, а потом держим эту точку до тех пор, пока коллеги не пришлют своих. Затем ученые разбивают тут лагерь свой, а мы сдаем позиции нашим союзничкам. Взамен союзнички помогут нам закрепиться на руинах бывших Армейских складов. Это очень важная стратегическая точка, кто бы там что ни вякал. Мы столько раз пытались отбить ее руками «Удара». И вот нам подвернулась удача. Кто-то выбил оттуда лохов из «Анархистов». Я считаю, это успех…
Всех, кто сидел в кунге, сильно тряхнуло. Вдруг Сурена толкнуло на собеседника. Тот чертыхнулся. Грузовик начал резко тормозить, но тормоза тут особо не помогли – шины прошли по мокрой и склизкой грязи, как по льду. Машина дернулась вправо и, подскочив на ухабе, завалилась на правый бок, по инерции прокатившись еще несколько метров.
* * *
В кабине, перед замызганным жидкой грязью лобовым стеклом скакали красные плюшевые кубики. Они были привязаны за саморезик, что хозяин грузовика вкрутил в потолок. Раз-раз-раз – разбавляли они унылый пейзаж, тянущийся вдаль на протяжении всего пути следования грузовика.
Откуда-то раздался стрекот автоматных очередей, однако водитель проигнорировал это. Ничего удивительного. Какой-нибудь бандит отбивается от стай диких кабанов, не более. Это же Болота.
– Где же она? О! – Он открыл банку с энергетиком, присосался, за несколько глотков выпивая все. – Неплохо.
Он смял тару и бросил на пассажирское сиденье; в следующий раз надо будет побольше с собой захватить, жажда что-то в Зоне этой мучает, так ее и эдак! И продолжил крутить баранку, смотря на дорогу да печально вздыхая на каждой кочке. Подвеска грузовика отрабатывала неплохо, но все равно каждая неровность отдавалась болью в пятой точке.
– Едрить ее в кочерыжку, японскую городничью!
Но, помимо кочек, ехал он без приключений. Минут десять так. За это время пришлось обогнуть лишь несколько несерьезных аномалий, что легко распознавались штатным детектором, закрепленным под бампером. На дороге больше ничего и никого не было, даже одичавшей живности, что немного настораживало, учитывая тот факт, что на брифинге перед операцией группе сообщили, что Болота, Озеро и его окрестности кишмя кишат собаками и кабанами.
– Так бы и…
Дорога была пуста – механик-водитель был в этом уверен на сто процентов. Как можно быть неуверенным в том, что сам видишь? Не было там никого! Как вдруг три двухметровые фигуры, чья лоснящаяся кожа отливала темно-зеленым, словно бы из воздуха материализовались прямо перед грузовиком…
…от неожиданности мехвод ударил по тормозам и резко выкрутил руль, попытавшись избежать столкновения…
– Сука!
КамАЗ, повиляв, повалился в хлюпающую грязь. Стекло пошло крупной сеткой трещин, плюшевые кубики упали на грудь солдата, шипящего от боли. Выругавшись, он смахнул их и потянулся за пистолетом.
Вооружился – стал намного спокойнее и увереннее в себе.
– Дьявол! И что за хрень это была? Это у меня уже глюки, что ли? Так, черт, надо выбираться. – Спиной уперся в заднюю стенку кабины. – Как же угораздило-то просрать машину? Как теперь до КПП добраться?! – И начал долбить подошвой берца по лобовому стеклу, окончательно выбивая его. – Давай-ка так! Ну же! – Пассажиры галдели, он слышал это. – Ну, сука, давай-ка! – Грузовик лежал водительской дверью кверху, но водитель опасался, что могло помять стойки кабины, из-за чего дверь бы попросту заклинило, лишая возможности выбраться. – Да! – победно воскликнул он, когда стекло вывалилось на землю. – Теперь освободить пацанов, если сами не допрут выйти!
И побежал к кузову. Правда, его стремлению не было суждено сбыться. Человек предполагает, а Зона располагает – иначе никак не работает. На полпути к цели чья-то невидимая – в прямом смысле этого слова – рука перехватила человека за локоть, дернула на себя.
– Что ты, мать твою, такое?!
Дверца кунга распахнулась.
– Митька! – голос Сурена.
Щелчки предохранителей.
Но помочь своему сослуживцу уже никто не смог. Просто не успели.
Если бы на секунду… на долю секунды раньше…
– Митька! Огонь! – услышал водила.
Услышал, когда двухметровый мутант с блестящей кожей темно-зеленого цвета, поросшей мхом, со светящимися желтыми глазами-бусинками и четырьмя щупальцами, что находились там, где у нормального человека находится нижняя челюсть, толкнул свою жертву в сторону кунга.
Заработали автоматы военных.
Жертву с гулким звуком вдарило в металл.
Монстр, зарычав, метнулся к бойцам, на ходу размахивая острыми когтистыми лапами.
– Пронесло, – выдохнул Митя.
Но, увы, не пронесло. Вновь появившийся из ниоткуда монстр, как две капли воды похожий на того, что сейчас разделывался с солдатами, впился своими отростками в шею человека, буквально парализуя его. Водитель заорал от боли…
…и тварь, несколько месяцев назад выпущенная из лаборатории бывшим майором и бывшим сослуживцем добродушного водителя Митьки, нахлебавшись крови из артерий, обвила своими щупальцами лицо еще живого и осознающего все происходящее эсбэушника…
* * *
Собачий лай пронесся по зловонным Болотам, словно торнадо.
Огонек, еще секунду назад созерцавший с холма прекрасную водную гладь величественного Озера, раскинувшегося едва ли не на несколько километров, тяжело вздохнул, выговаривая:
– Уже в который раз за день я влип в историю! – И сорвался с места. – Вот же вы суки!
Сталкер сиганул в руины, аки заправский спортсмен. Перепрыгивая через кирпичи и прочий мусор, за считаные секунды преодолел расстояние до противоположных развалин, перебежал через них, а затем выбрался на улицу и помчался сквозь густые камыши.
Ноги вязли в податливой болотистой почве, подошвы неприятно хлюпали. Огонек глянул через плечо – дикие собаки, то и дело принюхиваясь, шли по его следам.
– Отвалите! Я, конечно, понимаю, что мамка с папкой родили того еще красавчика, но внимание мне сейчас ни к чему! – невесело хохотнул он.
«Позиция! – стрельнула мысль. – Хорошая позиция спасет положение! Точно! Надо лишь разобраться… – Огонек вспомнил, что, когда его отряд шел разведывать обстановку на Озере, он заприметил огромное скопление аномалий – так называемый „лабиринт“. – К нему и пойдем, фиг ли».
Туда, по памяти, и направился. Было вроде недалеко. Сорвав с плеча автомат, Огонек взобрался на еще один холм, что был едва ли не копией того, с вершины которого он любовался Озером, – тут вся местность такая, болотистая и холмистая.
– Эй! Уроды! Ко мне! – Нужно было направить псов прямо в это скопление. – А, суки, ну! – И начал стрелять в животных, отступая.
Обогнув «лабиринт», Огонек отдалился еще на сотню метров, присел на колено и упер приклад в плечо, готовясь к обороне. Патронов – шесть магазинов. Магазины – двойные, то есть к одному изолентой привязан другой, чтобы было быстрее и сподручнее менять.
Собаки появились спустя несколько минут: грязные, с горящими злобой глазами, да с капающей изо рта пеной. Они перлись прямо на автоматные очереди, не заботясь о собственном выживании.
Первая волна тварей попала в «лабиринт». Сработали сразу четыре «Бомбы» – аномалии, которые, как нетрудно догадаться по названию, своим действием напоминали эффект, производимый разорвавшейся взрывчаткой.
Огонек, не теряя энтузиазма, продолжал стрелять. Пули рвали обезумевших животных, выбивали клочки шерсти и плоти, дырявили черепа и кромсали тела. Одна за другой собаки неслись под смертельный ливень из свинца. Магазины опустошались, но Огонек вошел в азарт, игнорируя этот факт.
Когда осталась последняя спайка, опустил автомат и выдернул из подсумка гранату «Ф-1».
– Как вам вот это?! – Он метнул ее в живое море, одновременно открывая рот, затыкая уши и падая на живот.
Когда стрельба прекратилась, решился. Встал во весь рост, одновременно с этим вскинул пистолет и спустил курок. Очередная пуля, выпущенная из ПМ, пробила одному из ренегатов горло. Сталкер не мог видеть, как бандит умирает в мучениях, но красноречивый хрип, который вмиг перекрыл мат, что извергал напарник подстреленного, помогли воображению нарисовать картинку со всеми деталями и подробностями.
«Ну что же, остался последний козел!» – мысленно отметил Огонек.
В который раз высунувшись в окно, сталкер послал в сторону врага еще две пули. Туда, где еще секунду назад мелькала голова отстреливающегося мужчины, легли три короткие автоматные очереди. Третья очередь ушла в небо. Огонек выиграл турнир по меткости.
– Спасибо тебе, Зона! – Он послал аномалии воздушный поцелуй. – Если бы не ты, то, может, и не выбрался бы. А так они не услышали, как помер их напарник, да и не поняли сразу, охренели чутка. Кстати, вот и он. – Стащил тело с подоконника, перевернул лицом к потолку. – Спасибо, что ножик сохранил. – Выдернул боевой нож, вернул его в чехол. – Так, теперь с тобой, Зона, еще рассчитаться нужно. На, держи подгон братский. – Выбрался из дома, раскрутил флягу да полил водкой на пожухлую траву, словно угощая эти проклятые места. – Вот так вот. Сейчас еще. – Скинул рюкзак, поставил банку тушенки возле стенки хаты. – Еще это возьми. Спасибо тебе, матушка.
Подобрал с убитого автомат, перезарядил, на плечо повесил. Обшарил рюкзаки и разгрузки, забрал себе все, что было полезным.
– Прием! Чехов, это Огонек. – Анархист приблизил микрофон рации к губам. – Как слышишь меня? Прием!
– Огонек, это Чехов. Слышу тебя отлично. Докладывай.
– Группа вся в минус.
– Как так? – механическим голосом ответил Чехов.
– Заняли позицию на окраине деревеньки, старались особо не светиться, стали наблюдать. Но нас все равно срисовали. Они как будто знали, что мы там засядем. Началась откровенная мясорубка. Мы их неплохо так настреляли, человек сорок-пятьдесят точно положили. А отступников этих немного, ты ж сам знаешь. Но и наших всех. Сначала – пока отбивались, потом – пока отступали. Ну и я нескольких загасил чуть подальше от основного лагеря. Сейчас иду к Озеру. Жду дальнейших указаний.
– Это лишнее. Возвращайся на базу. Там и расскажешь, как так вышло, что выжил лишь ты один. Конец связи.
– Это что за херня?! Ты меня обвиняешь, что ли? – вспылил Огонек.
– Никого не обвиняю. Разобраться хочу. Отбой.
И отключился.
* * *
За пыльным бортом армейского грузовика мелькали скрюченные, изуродованные радиацией деревья, растущие прямо на болотных островках. Протектор шин армейской машины отпечатывался на размякшей болотистой почве без единого ростка зелени. А кабину КамАЗа, смывая с нее пыль и песок, обливало мутной, зеленоватой водой, когда он проезжал по лужам или штурмовал эти самые болота вброд.
– Скоро уже надо будет выходить. И пешком чесать.
– Почему мы не могли выдвинуться на «шишиге»? – подивился Сурен. – Эта сучка тут бы запросто прошла, даже не напрягаясь особо. И не пришлось бы рисковать и идти дальше без опыта и проводника пешочком, как мы сейчас.
– На кой тебе проводник, когда у нас есть детекторы? Это уже прошлый век, электроника сейчас творит настоящие чудеса. Да и «шишига» не панацея, нам все равно бы пришлось идти на своих двоих. Ты же не заявишься к бандитам под рев мотора! Всполошатся! А нам надо сделать все аккуратно и чисто.
– А зачем вообще лезть к бандитам, если мы столько лет их игнорировали и трогали только в том случае, когда они выходили к Кордону?
– А тебе все знать надо. Молодой ты, Сурен, любознательный слишком. Приказ, парень, а приказы не обсуждаются. Но ты не бойся, наши, кгхм, союзнички отправили разведывательный отряд, сформированный из сталкеров. И отряд тот сообщил, что в деревне осталось совсем немного бандитов. Они еще и положили часть их в процессе! Разведчики хреновы! Аха-ха-ха, нет, чтобы спокойно все, так этим сталкерам только дай повод пульками покидаться! Дебилы, блин. Короче, мы валим оставшихся бандитов и закрепляем за собой Озеро, а потом держим эту точку до тех пор, пока коллеги не пришлют своих. Затем ученые разбивают тут лагерь свой, а мы сдаем позиции нашим союзничкам. Взамен союзнички помогут нам закрепиться на руинах бывших Армейских складов. Это очень важная стратегическая точка, кто бы там что ни вякал. Мы столько раз пытались отбить ее руками «Удара». И вот нам подвернулась удача. Кто-то выбил оттуда лохов из «Анархистов». Я считаю, это успех…
Всех, кто сидел в кунге, сильно тряхнуло. Вдруг Сурена толкнуло на собеседника. Тот чертыхнулся. Грузовик начал резко тормозить, но тормоза тут особо не помогли – шины прошли по мокрой и склизкой грязи, как по льду. Машина дернулась вправо и, подскочив на ухабе, завалилась на правый бок, по инерции прокатившись еще несколько метров.
* * *
В кабине, перед замызганным жидкой грязью лобовым стеклом скакали красные плюшевые кубики. Они были привязаны за саморезик, что хозяин грузовика вкрутил в потолок. Раз-раз-раз – разбавляли они унылый пейзаж, тянущийся вдаль на протяжении всего пути следования грузовика.
Откуда-то раздался стрекот автоматных очередей, однако водитель проигнорировал это. Ничего удивительного. Какой-нибудь бандит отбивается от стай диких кабанов, не более. Это же Болота.
– Где же она? О! – Он открыл банку с энергетиком, присосался, за несколько глотков выпивая все. – Неплохо.
Он смял тару и бросил на пассажирское сиденье; в следующий раз надо будет побольше с собой захватить, жажда что-то в Зоне этой мучает, так ее и эдак! И продолжил крутить баранку, смотря на дорогу да печально вздыхая на каждой кочке. Подвеска грузовика отрабатывала неплохо, но все равно каждая неровность отдавалась болью в пятой точке.
– Едрить ее в кочерыжку, японскую городничью!
Но, помимо кочек, ехал он без приключений. Минут десять так. За это время пришлось обогнуть лишь несколько несерьезных аномалий, что легко распознавались штатным детектором, закрепленным под бампером. На дороге больше ничего и никого не было, даже одичавшей живности, что немного настораживало, учитывая тот факт, что на брифинге перед операцией группе сообщили, что Болота, Озеро и его окрестности кишмя кишат собаками и кабанами.
– Так бы и…
Дорога была пуста – механик-водитель был в этом уверен на сто процентов. Как можно быть неуверенным в том, что сам видишь? Не было там никого! Как вдруг три двухметровые фигуры, чья лоснящаяся кожа отливала темно-зеленым, словно бы из воздуха материализовались прямо перед грузовиком…
…от неожиданности мехвод ударил по тормозам и резко выкрутил руль, попытавшись избежать столкновения…
– Сука!
КамАЗ, повиляв, повалился в хлюпающую грязь. Стекло пошло крупной сеткой трещин, плюшевые кубики упали на грудь солдата, шипящего от боли. Выругавшись, он смахнул их и потянулся за пистолетом.
Вооружился – стал намного спокойнее и увереннее в себе.
– Дьявол! И что за хрень это была? Это у меня уже глюки, что ли? Так, черт, надо выбираться. – Спиной уперся в заднюю стенку кабины. – Как же угораздило-то просрать машину? Как теперь до КПП добраться?! – И начал долбить подошвой берца по лобовому стеклу, окончательно выбивая его. – Давай-ка так! Ну же! – Пассажиры галдели, он слышал это. – Ну, сука, давай-ка! – Грузовик лежал водительской дверью кверху, но водитель опасался, что могло помять стойки кабины, из-за чего дверь бы попросту заклинило, лишая возможности выбраться. – Да! – победно воскликнул он, когда стекло вывалилось на землю. – Теперь освободить пацанов, если сами не допрут выйти!
И побежал к кузову. Правда, его стремлению не было суждено сбыться. Человек предполагает, а Зона располагает – иначе никак не работает. На полпути к цели чья-то невидимая – в прямом смысле этого слова – рука перехватила человека за локоть, дернула на себя.
– Что ты, мать твою, такое?!
Дверца кунга распахнулась.
– Митька! – голос Сурена.
Щелчки предохранителей.
Но помочь своему сослуживцу уже никто не смог. Просто не успели.
Если бы на секунду… на долю секунды раньше…
– Митька! Огонь! – услышал водила.
Услышал, когда двухметровый мутант с блестящей кожей темно-зеленого цвета, поросшей мхом, со светящимися желтыми глазами-бусинками и четырьмя щупальцами, что находились там, где у нормального человека находится нижняя челюсть, толкнул свою жертву в сторону кунга.
Заработали автоматы военных.
Жертву с гулким звуком вдарило в металл.
Монстр, зарычав, метнулся к бойцам, на ходу размахивая острыми когтистыми лапами.
– Пронесло, – выдохнул Митя.
Но, увы, не пронесло. Вновь появившийся из ниоткуда монстр, как две капли воды похожий на того, что сейчас разделывался с солдатами, впился своими отростками в шею человека, буквально парализуя его. Водитель заорал от боли…
…и тварь, несколько месяцев назад выпущенная из лаборатории бывшим майором и бывшим сослуживцем добродушного водителя Митьки, нахлебавшись крови из артерий, обвила своими щупальцами лицо еще живого и осознающего все происходящее эсбэушника…
* * *
Собачий лай пронесся по зловонным Болотам, словно торнадо.
Огонек, еще секунду назад созерцавший с холма прекрасную водную гладь величественного Озера, раскинувшегося едва ли не на несколько километров, тяжело вздохнул, выговаривая:
– Уже в который раз за день я влип в историю! – И сорвался с места. – Вот же вы суки!
Сталкер сиганул в руины, аки заправский спортсмен. Перепрыгивая через кирпичи и прочий мусор, за считаные секунды преодолел расстояние до противоположных развалин, перебежал через них, а затем выбрался на улицу и помчался сквозь густые камыши.
Ноги вязли в податливой болотистой почве, подошвы неприятно хлюпали. Огонек глянул через плечо – дикие собаки, то и дело принюхиваясь, шли по его следам.
– Отвалите! Я, конечно, понимаю, что мамка с папкой родили того еще красавчика, но внимание мне сейчас ни к чему! – невесело хохотнул он.
«Позиция! – стрельнула мысль. – Хорошая позиция спасет положение! Точно! Надо лишь разобраться… – Огонек вспомнил, что, когда его отряд шел разведывать обстановку на Озере, он заприметил огромное скопление аномалий – так называемый „лабиринт“. – К нему и пойдем, фиг ли».
Туда, по памяти, и направился. Было вроде недалеко. Сорвав с плеча автомат, Огонек взобрался на еще один холм, что был едва ли не копией того, с вершины которого он любовался Озером, – тут вся местность такая, болотистая и холмистая.
– Эй! Уроды! Ко мне! – Нужно было направить псов прямо в это скопление. – А, суки, ну! – И начал стрелять в животных, отступая.
Обогнув «лабиринт», Огонек отдалился еще на сотню метров, присел на колено и упер приклад в плечо, готовясь к обороне. Патронов – шесть магазинов. Магазины – двойные, то есть к одному изолентой привязан другой, чтобы было быстрее и сподручнее менять.
Собаки появились спустя несколько минут: грязные, с горящими злобой глазами, да с капающей изо рта пеной. Они перлись прямо на автоматные очереди, не заботясь о собственном выживании.
Первая волна тварей попала в «лабиринт». Сработали сразу четыре «Бомбы» – аномалии, которые, как нетрудно догадаться по названию, своим действием напоминали эффект, производимый разорвавшейся взрывчаткой.
Огонек, не теряя энтузиазма, продолжал стрелять. Пули рвали обезумевших животных, выбивали клочки шерсти и плоти, дырявили черепа и кромсали тела. Одна за другой собаки неслись под смертельный ливень из свинца. Магазины опустошались, но Огонек вошел в азарт, игнорируя этот факт.
Когда осталась последняя спайка, опустил автомат и выдернул из подсумка гранату «Ф-1».
– Как вам вот это?! – Он метнул ее в живое море, одновременно открывая рот, затыкая уши и падая на живот.