Проклятое место. Лестница в небо

– Я… убил… убил их…

– Что?! – Огонек цыкнул зубом. – Пойдемте! Нам надо уходить, придурки… – Увидел трупы, разбросанные по двору. – Твою мать… Это исовцы?! Они положили наших ребят?!

– Нет. Я… – ответил Рахман отстраненно.

– О чем ты вообще?! – Глеб сделал шаг назад, положив ладонь на приклад автомата.

– Я видел тварей. Это были твари. Самые настоящие монстры. Из ночных кошмаров. Когтистые твари, шипастые. Я спас девочку! Я ее спас! А эти твари оказались людьми! Как в зеркало посмотрели. Как нутро вывернули. Люди равно твари! Понимаешь?! Наши люди – это твари! И я их убил! А-хах! Я их всех перестрелял!

Приклад соприкоснулся с затылком Рахмана.

И лидер группировки обмяк.

– Так. – Андрей выдохнул и смачно плюнул. – Я не знаю, что здесь стряслось. Но сейчас на разбирательство нет времени. Так что слушайте. Огонек и Глеб, молчите о том, что тут было. И о чем этот идиот тут твердил. Приказываю вам забрать его и доставить к «газельке». Без лишних допросов, без лишних объяснений нашим.

– На хрена туда?! Это ж туча времени! Идти далеко.

– Там организуем точку сбора. Свяжитесь с водителем «зилка», пусть едет туда, попутно подбирая наших и ударовцев. И клич киньте, пусть все туда двигают. Вы доберетесь туда спокойно, я думаю. Да, должны, «Удар» прикрыл нам тылы, зачистили все. Поняли?

– Понятно, – ответили хором.

– Радует.

– А ты?

– А я дальше. Свяжусь с Чеховым, вместе с его бойцами прорвемся к прачечной. Там немного осталось. Мы с его людьми без труда справимся.

– Хорошо. – Глеб по-братски приобнял Андрея. – Только вернись, ладно? Не подставляйся.

– Спасибо. Не буду.

– Ага, не подставляйся, а то ты в последние дни какой-то непутевый, что ли. – Огонек схватил Рахмана за руку. – Подсоби, Глеб. – Недобро зыркнул на Андрея: – Я был бы полезнее на поле боя, а не в роли грузчика.

– Все уже кончено. Остались последние штрихи. Так что прости, что лишил тебя еще нескольких минут веселья. А теперь – марш! Выполнять приказ!

– Слушаюсь, товарищ командир!

– Удачи вам, парни.

– И тебе удачи, Рэй.

И они пошли.

Подальше от смерти и насилия.





* * *


Шустрый даже не понял, что погиб.

Все случилось как-то слишком быстро и неправильно. Солдаты в красно-черных комбинезонах ворвались в прачечную, устроив тотальную зачистку. В ход пошли светошумовые, за ними – боевые. Затем положили всех короткими очередями, особо не напрягаясь.

Странно, но напоследок Шустрый успел подумать о том, что людьми в красно-черных комбинезонах командует человек в темно-зеленой экипировке, а это довольно необычно и даже противоестественно. Еще несколько недель назад подобное казалось просто немыслимым, ибо «Удар» и «Анархисты» всю свою историю ненавидели друг друга. И только лидеры этих группировок знали истинную причину взаимной ненависти. А участники кланов, как и везде, были простыми пешками и никем иным.

Так всегда.

И так везде.

Друзей Шустрого перестреляли, а ему почему-то повезло прожить на несколько секунд больше. Пока тот самый анархист не схватил его за длинные волосы, не намотал их на кулак, притягивая к себе, и не перерезал ему горло одним резким, но безжалостным движением.





* * *


Кот наблюдал за казнью Шустрого. Видел ее во всех кровавых подробностях. Но ничем не мог ему помочь.


Дым распространялся по помещению.

Майор испугался, бросился бежать наверх, к кабинету Человека-в-костюме. Это был последний шанс на спасение, ведь Большой Начальник всегда перестраховывался.

Андрей увидел фигуру и побежал за ней следом. Исовец издалека показался ему смутно знакомым. Правда, он и подумать не мог о том, с кем же ему предстоит встретиться лицом к лицу.

– Стой! – Догнал у самой двери. – Стой, сука! Убью!

– Привет, Андрей. – Кот обернулся, тяжело дыша. – Как сам?

– Так это… а я-то думал, тебя уже нет. Думал, ты сдох, когда бросил нас при дележке добра из магазинчика Малинина. А оно вон как… – Гнев сменился обескураженностью. Глупее слов Андрей произнести не мог. – Так это ты тот самый майор Дятченков?

– А я вот он.

– Ответь на вопрос.

– Какой вопрос?

– Не тупи. Какого хрена здесь происходит? Вот самый главный вопрос. И про майора не игнорируй вопросик, ага. Руки! Не дергайся! Убью!

– А так не убьешь?

– Может, и не убью.

– Вы всех убили, а меня хотите пощадить? С чего такая честь?

– Ты один из наших. Раньше был. А я хочу знать, какого черта ты здесь делаешь? И что все это значит? И про майора, сука!

– А сам не допрешь, что я тут делаю?

– Черт. Ты как Летов, да? Они – тебя? Продался им, что ли? Черт. И как давно?

– С деревни новичков еще, – не стал лукавить Кот.

– Ты еще выводил оттуда людей. Не довел большинство. Специально, что ли, не?

– Подставил их. Да. Не хватало еще ваш боевой состав укомплектовывать. Кто сильнее мне казался, того я и сливал.

– Сука… – Дуло пистолета, что держал Андрей, смотрело предателю прямо в горло. – Ты с нашими, убили которых… ты с Белым… из одной бутылки пил… и со мной сидел, в друга играл, на гитаре лабал, рассказывал вечно что-то, жрал с наших рук. За много продался хоть?

– За достаточно, – кивнул Кот, желая раззадорить своего врага.

– Вот ты сволочь…

– Ну, если хочешь честно, первый оклад был… чуть больше десяти штук…

– Это сумма, в которую ты оцениваешь жизнь человека?

Из ударовцев никто не входил. Андрей велел ждать, когда сорвался за попытавшимся сбежать Котом.

– Да, – просто ответил.

– Подонок.

– Я не подонок, я просто хороший актер. – Пальцы Кота осторожно нащупывали дверную ручку. – Да и чем ты отличаешься от меня? Ты убивал пацанов из «Удара», не особо озадачиваясь причинами конфликта. И получал за это деньги. Мы с тобой на одной позиции в рейтинге мерзавцев.

– Повторюсь, майор Дятченков – это ты?

– Чего тебя это так интересует? Впрочем, насрать. Он самый.

– Вот как. А раньше героем был.

– Героем? Смешно. Героем. Это тот, кем ты себя возомнил? А меня антигероем, значит. Ха, нет. – Кот говорил без пафоса, без напыщенности, он словно бы вел задушевную беседу с приятелем. – Понимаешь ли ты, Рэй, что антигерои и герои давно сгинули? Нет их в Зоне. Неоткуда им тут взяться. А сталкеры, такие как мы, как ты и я, строят иллюзии насчет этого, деля мир на черное и белое и не понимая, что грань давно размыта, что ее и быть не может. Стреляй, сволочь. Ради этих тварей ударовских. Ради своих тварей. Я хоть сдохну за нечто большее, чем вы. Твой Рахман же, да и Турко этот… они ведь используют тебя, всех вас. Знал бы ты, что на самом деле происходит, так давно бы… А, неважно. Стреляй, ну! Они найдут себе нового героя, если тебя не станет. Найдут нового антигероя. Вместо тебя. Вместо меня. Наше время, время благородных сталкеров, давно прошло. И им придется…

Кот, усыпив бдительность своим разговором, дернул дверь. Пистолет в руках Андрея ожил. А Кот, быстро закрыв замок, кинулся к потайному ходу. В дверь забарабанили. Сминался металл.





Глава 11

Fallaces sunt rerum species[11]