Проклятие королей

– Демон тебя задери, Арт… я волновался!

– Я тоже! – раздалось сварливое у дверей, и оттуда на меня остро взглянула чем-то по обыкновению недовольная Хокк. – Рэйш, как ты посмел оставить нас так надолго?! Как у тебя хватило совести свалить в неведомые дали, да еще и без предупреждения?!

Вместо ответа я молча протянул руку. А когда Хокк с недоверием ее пожала, рывком притянул эту недотрогу к груди, не обращая внимания на возмущенное сопение, сыплющиеся снизу угрозы и чувствительные тычки, которыми непримиримая магичка имела смелость меня осыпать.

Дурочка. Ее я был рад видеть не меньше, чем Йена или Триш. Ворчливая, но надежная. Раздражительная, но смелая. Упрямая, но честная и искренне преданная тому делу, которому мы служим. Способная пожертвовать собой ради других. Прекрасная магичка. Отличный друг. Великолепный напарник. Тот самый человек, к которому без опаски можно повернуться спиной. И кстати, за то время, что меня не было, у нее изменилась аура. Стала спокойнее и… ровнее, что ли?

Надо будет спросить у Херьена, не его ли это рук дело.

– Фу-ух! – выдохнула Хокк, когда я ее все-таки отпустил. – Зараза, Рэйш! Не смей меня больше лапать, понял?! И вообще, я не поняла, что творится с твоей аурой?!

– А что с ней не так?

– Ее больше нет!

– Ты что, не знаешь Рэйша? – негромко рассмеялся Йен. – Очередная заковыристая защита, и вот на месте темного мага перед нами стоит самый обычный человек… ну, если не считать Тьмы, которая вьется вокруг него, как любимая мама.

– Кто здесь всуе поминает Артура Рэйша? – с непередаваемым удивлением спросил из коридора еще один непрошеный гость, и почти сразу в и без того тесную комнату шагнул сонно моргающий, откровенно невыспавшийся Тори. – А-а-а… ой! Так мне это не приснилось?! Мастер Рэйш, это и правда вы?!

Я оскалился.

После Мэла я просто должен был убедиться, что каждый из тех, кто рискнул последовать за мной во Тьму, в полном порядке. Должен был увидеть все своими глазами, не полагаясь на поводки. И вот вы здесь. Стоите и искренне не понимаете, что именно заставило вас этой ночью проснуться и явиться в мой дом…

Я заколебался, не зная, как выразить то, что бурлило в моей душе при виде собравшихся здесь людей. Хотел было использовать поводки, ведь так было намного проще и удобнее. Но в этот момент мой взгляд упал на сиротливо лежащие на подлокотнике кресла женские перчатки. Длинные, почти до локтей, изящные, сшитые из тонкой белой кожи перчатки, при виде которых у меня против воли вырвалось:

– Натали!

Тьма, словно только и ждала, с готовностью изогнулась и, извернувшись, под слаженный возглас друзей буквально вытолкнула меня из собственного дома. Я даже шагу ступить не успел, как она охотно расступилась, затем снова сомкнулась у меня за спиной. Причем так, что вместо собственной спальни я оказался совершенно в другом помещении. В полутемном, освещаемом одной-единственной свечой будуаре, где перед красиво оформленным зеркалом на низеньком пуфике сидела и увлеченно расчесывала длинные волосы девушка – красивая, белокурая, задумчиво прикрывшая глаза фея, при виде которой я тихо выдохнул:

– Тьма меня задери… это и правда вы!





Похоже, меня все-таки выбросило в реальном мире, потому что при звуке моего голоса леди вздрогнула, широко распахнула глаза и, наткнувшись в отражении на мою объятую Тьмой фигуру, проворно соскочила с пуфика.

Причем я даже не понял, когда она успела развернуться, принять воинственную стойку и когда вместо расчески в изящной женской ладошке расцвело, а затем сорвалось в полет самое настоящее боевое заклинание. Стоило признать, весьма опасное заклинание. Огненное. Вперемешку с чем-то совсем диким, о чем имели понятие лишь очень способные, безусловно, светлые и специально обученные маги.

От заклинания я, правда, увернулся, а полыхнувший в комнате огонь тут же погасила явившаяся со мной Тьма, но все же встреча оказалась не слишком теплой. Растрепанные волосы девушки разметались в разные стороны. Ее очаровательное личико стало не просто строгим, а жестким, как у человека, который прекрасно знает, что делает.

Она меня даже не боялась, представляете?

– Кто вы? – требовательно спросила фея, недобро уставившись на меня прищуренными глазами, и весомо подбросила на ладошке еще одно заклинание. Раза в полтора мощнее, чем первое. – Что вам нужно? И как вы прошли через защиту?

Я мельком покосился по сторонам.

Хороший вопрос. Если честно, даже не знаю, что на него можно правдиво ответить. И какого демона меня сюда понесло, спрашивается? На улице ночь. Леди чудом еще не легла. Из одежды на ней надет лишь тонкий пеньюар, явно не предназначенный для посторонних глаз. И тут из пустоты и без предупреждения выныриваю я… весь в черном, как моргул, объятый клубами черного дыма, словно демон… какая девушка не запаникует?

Правда, конкретно эта леди даже не думала паниковать. Напротив, она оценивала меня, как опытный боец, которого я в ней до этого дня даже не подозревал. Но, присмотревшись как следует, она все-таки меня узнала и ахнула:

– Мастер Рэйш?!

Я кивнул, чувствуя себя почти так же глупо, как и во время нашей первой встречи. А леди тем временем торопливо погасила боевое заклинание и, подобрав подол, подбежала почти вплотную.

– Это и правда вы… – прошептала она, уставившись на меня снизу вверх и зачарованно рассматривая клубящуюся надо мной Тьму. Послушную, холодную, но льнущую к ней, как к старой знакомой.

И девушка воспринимала это как должное. Не отшатнулась. Не закричала. Не задрожала. Отнюдь. Вместо того чтобы поступить как типичная светлая, она вдруг протянула руку и затаенно улыбнулась, глядя, как пляшет и извивается на ее ладони темное пламя. Смело касаясь его тонкими пальцами. Играя с ним, как с самым обычным заклинанием.

Так лихо. Дерзко. И так удивительно легко.

Я был настолько поражен этой картиной, что даже не стал протестовать, когда Тьма сомкнулась вокруг нас глухой стеной и ненавязчиво подтолкнула друг к другу.

– Артур? – нерешительно повторила леди, когда расстояние между нами стало непростительно маленьким. – Это и правда вы?

Я снова кивнул.

– А… что вы тут делаете? – снова спросила девушка, подняв на меня настороженный взгляд.

Я мысленно ругнулся, но Тьма услужливо ткнула мне в руку невесть откуда взявшиеся перчатки, и я с облегчением продемонстрировал их смущенно кашлянувшей леди.

– Простите, если напугал, – наконец сообразил извиниться я за вторжение. – Не подумал, если честно. После стазиса голова совсем не соображает.


Леди вдруг обеспокоенно привстала на цыпочки и, приложив к моему лбу тыльную сторону ладони, нахмурила брови.

– Вам не стоило пользоваться магией, ваша аура все еще нестабильна. Такой длительный стазис наверняка скверно сказался на вашем здоровье… И не спорьте! – построжел ее голос, когда я попытался возразить. – Я целительница, мастер Рэйш. Мне лучше знать.

Хм. Спорное заявление. Но препираться в подобной ситуации я счел бессмысленным, поэтому просто пожал плечами и задал совсем не тот вопрос, который собирался:

– Натали, а как вышло, что вам пришлось оказывать мне помощь? Как вы попали в мой дом?

Девушка отчего-то насторожилась:

– Ваши друзья не рассказали?

– Я, скажем так, излишне поспешно ушел, поэтому они не успели рассказать обо всем.

– Это не тайна, – так же неожиданно успокоилась фея. – Когда по городу объявили общий сбор, я, как и многие другие целители, поспешила в ГУСС и в составе одной из команд следила за установкой масштабированных заклинаний над Алтиром. Ситуацию нам в общих чертах пояснили, поэтому мы знали, что многим после оттаивания потребуется помощь целителей. Затем в мою задачу входили проверка домов и поиск пострадавших. Одним из таких пострадавших стали вы. Я видела, как ваши друзья несли вас по улице.

– Хм, – задумался я. – С того времени прошло три месяца. Наверное, масштабированные заклинания с Алтира уже сняли?

– Конечно. Уже через три дня надобность в них отпала. Первыми из стазиса вышли жрецы – без нашей, правда, помощи – и заверили, что боги контролируют ситуацию, поэтому волноваться нет повода. Деталей отец Гон не сообщил, но я так поняла, что причина, по которой люди начали сходить с ума, была устранена. Тем не менее заклинание с города решили не снимать, пока его не проверят команды магов и жрецов и не убедятся, что люди в безопасности. Всех, кто мог упасть, пораниться или погибнуть, мы отправили в лечебницу. Самых агрессивных изолировали. Тех, кто пытался в момент всеобщей неразберихи совершить преступление, по-тихому перенесли в камеры. Так что всего за три дня столицу, можно сказать, очистили ото всех потенциально опасных личностей. После этого стазис был снят и все стало как раньше.

– А что с воспоминаниями? – полюбопытствовал я.

– Память вернулась ко всем жителям столицы, и многие даже не поняли, что с ними что-то было не так. Те, кто успел что-то потерять, внезапно отыскали пропажу. Те, кто забыл родных, быстро о них вспомнили… говорят, сыскарям много таких дел удалось закрыть в считаные недели. А потом все успокоилось, и особых последствий мы не отметили. Хотя было зафиксировано несколько случаев, когда люди вспоминали прошлое не в полном объеме. Как правило, это коснулось тех, у кого в период между потерей памяти и ее возвращением возникла травмирующая ситуация. Вот, например…

«Роберт?» – тут же активировал я поводок, отправив по нему беспокойный ментальный посыл с указанием его причины.

«Я в порядке, учитель, – спокойно отозвался ученик. – Мама меня вспомнила сразу, как только проснулась, но забыла момент, когда выгнала нас из дома. Мы с папой решили ей об этом не говорить. Кстати, не успел вам сказать: мастер Рэйш, мы нашли того, кто чуть не убил Лива Херьена!»

«Да ну?» – изумился я.

«Вы не поверите, но все-таки это был Харри Дойл!»

«Тот самый рабочий, который чинил кому-то водопровод и на которого мы ничего не нарыли?»

«Когда мы общались в первый раз, его супруга пару раз увильнула от ответа, – с едва угадываемой улыбкой пояснил Роберт, пока Натали рассказывала о других пострадавших. – Я поначалу не придал этому значения – она беспокоилась за мужа и стала бы его защищать в любом случае. Но когда господин Лив пришел в себя, то захотел поговорить с единственным подозреваемым по этому делу. И обнаружил, что у Дойла имелись провалы в памяти, к которым ни Врата, ни воздействие обычной магии не имели ни малейшего отношения!»

«Очень интересно… а его супруга об этом знала?» – поинтересовался я, продолжая слушать увлеченно размахивающую руками девушку. Верю, ситуация в Алтире после снятия стазиса была непростой, в том числе и потому, что незадолго до этого страна осталась без короля, однако в данный момент меня интересовало другое.

«Когда мы допросили ее во второй раз, она созналась, что Дойл с молодости был таким, – продолжил тем временем Роберт. – Вернее, он начал странно себя вести после того, как получил травму. Ему же тогда не только спину повредило, но и по голове, оказывается, ударило. Вот после того случая он как выпивал, так и становился другим человеком. И был склонен к… как же это звучало в рапорте… к немотивированной агрессии, вот!»

«То есть он был психически нездоров и на отказ дать прикурить вполне мог догнать и треснуть Лива дубиной по башке?»

«Скорее всего это была водопроводная труба, – не согласился мальчик. – Господин Херьен не слышал звуков шагов, но у Дойла в саквояже лежал не только разводной ключ, но и обломок трубы, который он захватил из дома номер три по окончании работы, полагая, что выкинет его по пути. Мы думаем, Дойл просто швырнул ее вслед. Потом подошел, забрал трубу и выкинул чуть дальше, как раз в тот двор, где проводились строительные работы. Благо он стоял по пути. Оттуда труба попала в мусорную телегу и, как мы и предполагали, была отправлена на переплавку. А Дойл просто вернулся домой, разделся-разулся и спокойно уснул. Утром он проснулся уже нормальным и даже не вспомнил, что вообще кого-то ударил. Его жена подтвердила: обычно так и случалось – Дойл побуянит, проспится, а потом опять как новенький. Она даже одно время хотела показать его целителям, ведь порой и она от него страдала. Но услуги хорошего мага стоят дорого, а Дойлы не могли себе позволить такие траты. Поэтому она терпела. И она действительно его любила, несмотря на болезнь. В общем, господин Лив посчитал, что мы имеем дело с классическим расщеплением личности, – заключил Роберт, удивив меня своим рассказом донельзя. – Все это время внутри Дойла жило как бы два человека: один существовал в обычное время, был неплохим мужем и добропорядочным работником. Второй занимал его место, когда первый отключался. Это случалось нечасто, Дойл все-таки не был запойным пьяницей, но, по словам жены, в ту ночь от него пахло спиртным. Он же говорил, что подмерз по дороге. Вот, наверное, и решил согреться, раз зажигалку не нашел. Жена, конечно, подозревала, что по пути домой он мог накуролесить. Тем более что после его отлучек она порой находила в доме чужие вещи. Вот и служебную бляху господина Херьена увидела, когда стирала на следующий день куртку мужа. Но предпочла смолчать, ведь фактически человек, которого она любила, был не виноват».

«Погоди, то есть доказательств причастности Дойла к нападению на Херьена все-таки нет?»

«Есть, – издал хитрый смешок юный жнец. – Мы нашли, куда его жена спрятала бляху. А еще у того, второго, Дойла в доме был тайник, куда он годами складывал трофеи. В обычном состоянии он о нем не помнил, а вот в измененном регулярно пополнял. Его Мэл нашел, когда жена во всем призналась. Так что улик против Дойла достаточно, и не только по этому делу. Однако самое интересное в другом, мастер Рэйш, – оказывается, после воздействия магии Врат у Дойла что-то сдвинулось в мозгах, и теперь алкоголь на него не действует».

«То есть нам не нужно ждать, что после кружки-другой пива он снова пойдет лупить прохожих по головам?»

«Его тщательно обследовали в ГУССе, – угукнул пацан. – И господин Орбис подтвердил заключение Херьена. Дело было рассмотрено в Королевском суде, но судья решил, что в подобной ситуации нет смысла предъявлять обвинение. Правда, Дойла обязали являться на регулярное обследование, и если через год у него не будет рецидива, то Дойлам не нужно будет опасаться королевского правосудия».

Я мысленно улыбнулся.

Новость была необычной, но своевременной. Незакрытые дела, даже такие странные, портили репутацию Управления. И мне было приятно знать, что ребята закончили дело, с которым не успел разобраться я.

– Мастер Рэйш, вы меня слушаете? – вдруг подозрительно прищурилась Натали, заметив мой рассеянный взгляд.

Я кашлянул:

– Да. Конечно. Вы как раз собирались рассказать, как именно попали в мой дом.

– Вас сначала принесли в ГУСС, – все еще с подозрением сообщила девушка. – На носилках. Вы не дышали и вообще были не похожи на себя. Но я вас сразу узнала и не на шутку испугалась, увидев, что вы почти ушли во Тьму. Заклинаний для самопроизвольного погружения в стазис не существует – это я вам как специалист говорю. Но для темных магов это правило работает с оговоркой: каждый раз, выходя на темную сторону или возвращаясь оттуда, маги вашего профиля кратковременно подвергаются сходному воздействию. Вы же в тот момент находились на границе между жизнью и смертью. Словно застряли на переходе и погрузились в неестественно долгий для темного мага стазис.

– И что вы сделали? – тихо спросил я, когда девушка замолчала.

– Не знаю, – нервно улыбнулась она. – Поначалу я боялась, что вы потеряли контроль над даром, и не знала, как к вам подойти. Темная сторона – совсем не та область, где я привыкал практиковать. Но Тьма расступилась сама. Ваши друзья сказали, что я – единственная, кому она вообще позволила к вам прикоснуться. Поэтому я привязала вашу ауру, простите, к своей. И до сегодняшнего дня продолжала понемногу ее подпитывать.

Я взглянул на Натали с недоверием.

Она смогла сделать со мной то же, что я проделал когда-то с Хокк? Светлая?! Вот это новость! Чтобы сделать такую привязку, нужно быть величайшей светлой магиней или же… просто магиней, в теле которой скрыт могущественный темный дар, ставший для меня настоящим спасением.

«Ал, твоя работа?» – хмуро поинтересовался я про себя.

«Нет, – фыркнул невидимый алтарь. – Я к ней даже не прикоснулся. Она сама почувствовала, что надо сделать… не знаю как, не спрашивай. Так что ты обязан ей не только возвращением, но и жизнью».