Проект «Аве Мария»

– Удивительно! Удивительно-удивительно-удивительно! – Рокки буквально прыгает по стенкам туннеля.

– Эдриан не просто планета. Это планета, на которой есть жизнь, как Земля и Эрид! – взволнованно говорю я. – Теперь понятно, откуда взялся метан. Его производят живые существа!

Рокки застывает на месте. А потом вдруг вытягивается во весь рост. Я ни разу не видел, чтобы он поднимал туловище так высоко.

– А еще живые существа – причина несоответствия в численности выборок! – гордо выдает он. – Причина в живых существах!

– Что? – Я гляжу на Рокки, пребывающего в диком возбуждении. – Но как? Не понимаю.

Он стучит клешней по стенке туннеля, указывая на мой микроскоп.

– Часть живых существ на Эдриане СЪЕДАЕТ астрофагов!!! Общая популяция в равновесии. Естественный порядок. И это все объясняет!

– Черт возьми!!! – задыхаюсь я. Сердце выскакивает из груди. – Астрофагов поедают хищники!

На Эдриане полноценная биосфера. Не только астрофаги. Активная биосфера есть даже внутри линии Петровой. Здесь-то все и началось. Чем еще можно объяснить прорву самых невероятных форм жизни, которые освоили космическую миграцию? Все они происходят от единого генетического корня.

Астрофаги – лишь одна из многочисленных биологических форм, которая здесь зародилась. А раз есть жизнь, значит, появляется разнообразие и хищничество. Эдриан – не просто планета, которую заразили астрофаги. Это их родной дом! И в том числе родной дом хищников, поедающих астрофагов.

– Потрясающе!!! – ору я. – Если мы найдем хищника…

– Мы возьмем его домой!!! – верещит Рокки на целых две октавы выше обычного. – Они съедят астрофагов, размножатся, съедят еще больше астрофагов, размножатся и съедят больше-больше-больше!!! Звезды спасены!

– Да! – Я прижимаю кулак к стенке туннеля. – Ну-ка, дай кулак!

– Что, вопрос?

– Повторяй за мной.

Рокки приставляет свой кулак к моему изнутри туннеля.

– Праздник! – кричу я.

– Праздник! – вторит эридианец.





Глава 18




Члены экипажа «Аве Марии» сидели на диване в комнате отдыха, каждый со своим напитком. Командир Яо – с немецким пивом, бортинженер Илюхина – с ужасающе большим стаканом водки, а научный эксперт Дюбуа – с бокалом «Каберне-Совиньон» урожая 2003 года, которое налил себе десятью минутами ранее, чтобы вино успело «надышаться».

Обустроить комнату отдыха удалось с трудом. Стратт сопротивлялась всему, что не имело прямого отношения к миссии, да и с лишним местом на авианосце была напряженка. Однако более сотни ученых из разных концов света все же хотели где-то отдыхать после работы, и Стратт сдалась. Дабы удовлетворить «каприз» трудящихся, в углу ангарной палубы соорудили небольшое помещение.

Десятки людей набились в импровизированный клуб, желая посмотреть трансляцию на настенном мониторе. По негласному правилу диван занимали только члены экипажа. Они удостаивались всех возможных поблажек и привилегий. Ведь эти люди жертвовали своими жизнями ради спасения человечества. И наименьшее, что мы могли для них сделать, – уступить лучшие места.

«Считаные минуты отделяют нас от старта ракеты!» – объявил корреспондент BBC. Мы могли смотреть выпуск новостей по американскому, китайскому или российскому телевидению – везде показывали одно и то же: панораму космодрома «Байконур», которую сменяли кадры исполинской ракеты-носителя на стартовом столе.

Стоя на фоне главного зала российского Центра управления полетами, корреспондент сообщал: «Сегодня состоится девятый из шестнадцати стартов, запланированных в рамках миссии «Аве Мария». Но именно этот запуск не без оснований считается самым важным. Сегодняшняя партия груза состоит из трех модулей: лаборатории, а также командного и спального отсеков. Космонавты на МКС уже готовятся их принять, и следующие две недели им предстоит заниматься монтажом отсеков на каркас «Аве Марии», который, в свою очередь, был собран за несколько предыдущих экспедиций…»

– Не угробьте мой дом, засранцы из «Роскосмоса»! – выкрикнула Илюхина, салютуя стаканом с водкой.

– Это же ваши друзья, разве нет? – спросил я.

– Одно другому не мешает! – громко расхохоталась она.

На экране появился обратный отсчет. До старта оставалось меньше минуты. Яо смотрел на экран, напряженно подавшись вперед. Представляю, как ему было нелегко: военный, привыкший действовать, вынужден сидеть сложа руки, пока на его глазах творится история.

– Уверен, запуск пройдет благополучно, командир Яо, – проговорил Дюбуа, заметив его состояние.

– Мм, – промычал тот.

– До старта полминуты. Я не могу столько ждать! – Илюхина опрокинула в себя водку и тут же налила еще.

Чем меньше секунд оставалось до старта, тем сильнее теснились ученые вокруг экрана. В какой-то момент меня прижали к спинке дивана, но я не видел ничего, кроме экрана телевизора.

– Разве мисс Стратт к нам не присоединится? – обернулся ко мне Дюбуа.

– Вряд ли, – покачал головой я. – Мисс Стратт равнодушна к зрелищам типа запусков. Сейчас наверняка просматривает документы у себя в кабинете.


– В таком случае нам повезло, что здесь вы, в некотором роде ее представитель.

– Я? Ее представитель?

– Вы же ее правая рука! – вмешалась Илюхина. – Первый сотрудник проекта «Аве Мария»!

– Что? Нет! Я один из ученых и только. Как и все эти ребята. – Я обвел широким жестом толпившихся позади меня мужчин и женщин.

Илюхина и Дюбуа переглянулись.

– Вы действительно так считаете? – изумилась она.

– Вы не просто один из нас, Грейс, – раздался за моей спиной голос Боба Ределла.

– Именно один из вас. Чем я отличаюсь? – недоуменно пожал плечами я.

– По какой-то причине у мисс Стратт к вам особое отношение, – заявил Дюбуа. – Я решил, что у вас с ней сексуальная связь.

– Ч-что? – Я от удивления чуть заикаться не начал. – Вы с ума сошли?! Нет, конечно!

– А может, зря? Баба вся на нервах. Хороший перепихон в медицинских целях ей бы точно не повредил, – хохотнула Илюхина.

– Черт возьми… Так вот что вы себе напридумывали? – Я повернулся лицом к окружающим. Все стыдливо отводили глаза. – Имейте в виду, ничего подобного между нами нет! И я не правая рука Стратт! Я лишь ученый, которого наняли на этот проект, как и остальных!

Яо внимательно на меня посмотрел. В комнате вдруг стало очень тихо. Командир не отличался словоохотливостью, но когда он говорил, все слушали затаив дыхание.

– Вы ее правая рука, – веско произнес он и снова уставился на экран.

Последние секунды перед стартом корреспондент BBC отсчитывал вслух: «Три… две… одна… и-и-и пуск!» Ракета скрылась в клубах дыма и ослепительном пламени и устремилась в небо. Сначала медленно, а потом быстрее и быстрее.

Илюхина, подняв стакан с водкой, радостно закричала:

– Прошел контакт подъема![140] За успешный старт! – Илюхина одним махом осушила свой стакан.

– Но это лишь первая сотня футов после отрыва от Земли. Давайте дождемся хотя бы вывода на орбиту, – предложил я.

– Астронавты празднуют сразу после отрыва ракеты от стартового стола! – возразил Дюбуа, сделав глоток вина.

Яо молча отхлебнул пива.





* * *


– Почему. Эта. Штука. Не работает?! – Произнося каждое слово, я луплю себя ладонями по лбу.

Я обессиленно шлепаюсь на лабораторный табурет. Рокки наблюдает из потолочного туннеля.

– Хищника нет, вопрос?

– Хищника нет, – вздыхаю я.

Опыт довольно прост. Я заполнил стеклянную колбу воздухом Эдриана. Конечно, не настоящим. Просто подобрал газы в нужной пропорции, исходя из показаний спектрограммы. Давление очень низкое – одна десятая атмосферы, как в верхних слоях атмосферы Эдриана. В колбу поместил обнаруженные организмы и свежих астрофагов. Горстка сочных хорошеньких частиц заставит хищников встрепенуться, и я сразу же выделю из образца доминантные клетки. Но ничего не вышло.

– Ты уверен, вопрос?

Я проверяю самодельный индикатор уровня тепловой энергии. Это обыкновенная термопара, один конец которой засунут в ледяную воду, а другой соединен с колбой. Выделяемая астрофагами тепловая энергия поглощается льдом. Итоговая температура прибора указывает, сколько тепловой энергии выделили астрофаги. Если температура снижается, значит, астрофагов стало меньше. Но этого не происходит.

– Да, уверен. Популяция астрофагов неизменна.

– Может, температура колбы не подходит. Слишком горячо. В верхних слоях атмосферы Эдриана наверняка гораздо холоднее, чем у тебя в комнате.

– Температура воздуха на Эдриане по идее не важна, – качаю головой я. – Хищник должен уметь справляться с температурой астрофагов.

– А, да. Ты прав.

– Видимо, гипотеза про хищников неверна, – печально говорю я.

Рокки цокает по туннелю в дальний угол лаборатории. Размышляя, он ходит туда-сюда. Удивительно, что у землян и эридианцев выработалась одна и та же привычка.

– Хищники – единственное объяснение. Может, в линии Петровой их нет. Может, они в нижних слоях атмосферы Эдриана.