Принцесса или ведьма

Агата поняла, что Софи не собирается ничего говорить о комнате Страха.

– Почти.

Она указала на картины на стенах, где герои и героини крепко обнимались, и их губы сливались в поцелуе.

– Поцелуй истинной любви, – прошептала Софи.

– Если тебя поцелует твой истинный возлюбленный, ты не станешь злодейкой, – сказала Агата.

– А если ты не сможешь найти возлюбленного, то не станешь принцессой, – ответила Софи.

– И мы вернёмся домой. – Агата сглотнула. – Моё задание уже, можно сказать, выполнено. А вот с тобой всё сложнее.

– Ой, да ладно тебе. Я могу заставить любого из этих отвратительных мальчишек-никогдашников в меня влюбиться. Пять минут, пустой чулан для мётел, и…

– Только одна, Софи, – дрожащим голосом проговорила Агата. – У каждого всегдашника есть лишь одна истинная любовь.

Софи посмотрела ей в глаза, потом бессильно рухнула в кровать.

– Тедрос.

Агата медленно кивнула. Всего от одного человека зависит, вернутся ли они домой.

А он может испортить всё.

– Тедрос должен… поцеловать меня? – спросила Софи, смотря куда-то в пространство.

– И его нельзя заставить это сделать обманом, принуждением или жульничеством. Поцелуй должен быть искренним.

– Но как это сделать? Он думает, что я злодейка! Он меня ненавидит! Агги, он сын короля. Красавец, настоящий идеал. А теперь посмотри на меня… – Она коснулась обрезанных волос, потом чёрного балахона. – Я… я…

– Всё ещё принцесса.

Софи посмотрела на неё.

– И это единственный для нас способ вернуться домой, – сказала Агата, заставив себя улыбнуться. – Так что придётся нам поработать, чтобы этот поцелуй состоялся.

– Нам? – переспросила Софи.

– Нам, – просипела Агата.

Софи сжала её в крепких объятиях.

– Мы вернёмся домой, Агги.

Но в её объятиях Агата почувствовала что-то ещё. Что-то, что сказало ей, что комната Страха забрала у подруги не только волосы. Впрочем, Агата, отбросив сомнения, прижалась к Софи ещё сильнее.

– Один поцелуй, и всё закончится, – прошептала она.

А пока они обнимались в одной из башен, в другой Директор школы наблюдал за Сторианом, рисовавшим прекрасную картину: две девочки, которые держат друг дружку в объятиях. А потом перо приписало под иллюстрацией фразу, заканчивая главу:



«Но у каждого поцелуя своя цена».





15. Выбери правильный гроб





Когда у Тедроса было плохое настроение, он шёл заниматься спортом. Так что, увидев, как он в шесть утра потеет в комнате Красоты, метая молот, поднимая гири и проплывая круг за кругом в бассейне, вы бы сразу поняли, что ему явно не по себе, и не без причины: ночью всем пришли приглашения на Снежный бал.

Забираясь по канату, сплетённому из светлых косичек, он очень злился из-за того, что Рождество придётся провести на каком-то там балу. Почему в школе Добра всё крутится вокруг гнетущих приёмов с обязательными танцами? Проблема с балами в том, что всё приходится делать мальчикам. Девочки могут сколько угодно заигрывать, интриговать и загадывать желания, но в конце концов именно мальчику приходится выбирать себе девочку и надеяться, что она скажет «да». Тедроса, впрочем, беспокоило не то, что девочка может сказать ему «нет», а то, что ему вообще никого не хотелось приглашать.






Он не мог вспомнить, когда ему в последний раз по-настоящему нравилась девочка. Тем не менее девочки постоянно преследовали его, утверждая, что они его пара. Так случалось постоянно. Он клялся, что вообще забудет о девочках, потом замечал, что одна из них всё же достойна внимания, решал доказать себе, что сможет её завоевать, завоёвывал, а потом оказывалось, что эта девочка просто охотница на принцев и с самого начала положила на него глаз. Проклятие Беатрис. Хотя нет, есть название получше.

Проклятие Гиневры.

Тедросу было всего девять лет, когда его мать, Гиневра, сбежала с рыцарем Ланселотом, оставив сына с отцом. Он слышал, какие слухи после этого ходили. «Она нашла свою любовь». Но она же столько раз говорила отцу «Я люблю тебя»! И Тедросу – тоже. Выходит, эта любовь – не настоящая?

Ночь за ночью Тедрос видел, как отец спивается из-за разбитого сердца. Он угас буквально за год. Умирая, король Артур схватил сына за руки.

– Народу нужна королева, Тедрос. Не повторяй моей ошибки. Найди девочку, которая будет по-настоящему доброй.

Тедрос забирался выше и выше по золотым косичкам, на его руках вздувались вены.

Не повторяй моей ошибки.

Его рука соскользнула, и он свалился с каната на мягкий мат. Покраснев, он сердито взглянул на дразнящие водопады волос.

Все здешние девочки – ошибки. Гиневры, которые не могут отличить любовь от поцелуев.



На подушке Агаты заплясали солнечные зайчики. Она потянулась и увидела Софи, свернувшуюся клубочком на постели Рины.

– Почему ты ещё здесь? Если волки тебя схватят, то снова отправят в комнату Страха! Да и вообще, ты уже должна быть у себя и писать анонимную любовную поэму для Тедр…

– Ты не говорила мне ни о каком бале.

Софи подняла с пола блестящее приглашение в виде снежинки, на котором жемчужинами было выложено имя Агаты.

– Ой, да кому нужен этот дурацкий бал? – простонала Агата. – Нас к этому времени уже здесь не будет. Так, в этой поэме должно говориться о его человеческих достоинствах. Чести, доблести, веж…

Софи обнюхивала приглашение.

– Софи, слушай меня! Чем ближе бал, тем больше Тедрос будет искать, с кем бы пойти. Чем больше он будет искать, с кем бы пойти, тем больше шансы, что он влюбится в кого-то ещё! А если он влюбится в кого-то ещё, тем больше шансы, что мы здесь застрянем и умрём! Понимаешь?

– Но я хочу, чтобы он взял на бал меня.

– ТЫ НЕ ПРИГЛАШЕНА!

Софи сжала губы.

– Софи, Тедрос должен поцеловать тебя сейчас! Иначе мы никогда не вернёмся домой!

– Нет, они что, проверяют на балу все приглашения?

Агата выхватила у неё приглашение.

– Вот я дура. Я-то думала, ты хочешь выжить!

– Но я не могу пропустить бал!

Агата пихнула её к двери.

– Пройдёшь через древесный туннель…

– Мраморный зал, блестящие платья, вальс под звёздами…

– Если тебя поймает волк, просто скажи, что потерялась…

– Бал, Агги! Настоящий бал!

Агата выставила её за дверь.

Софи нахмурилась:

– Соседки по комнате мне помогут. Они настоящие подруги.

Она захлопнула дверь, даже не увидев потрясённого лица Агаты.



Через десять минут Эстер топнула ногой, чуть не раздавив одну из крыс Анадиль.

– ПОМОЧЬ? ТЫ ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ Я ПОМОГЛА НИКОГДАШНИЦЕ ПОЦЕЛОВАТЬ ВСЕГДАШНИКА? ДА Я ЛУЧШЕ ГОЛОВУ СУНУ В ЛОШАДИНУЮ…

– Софи, ни один злодей никогда не находил любви, – сказала Анадиль, надеясь, что спокойная рассудительность спасёт её крыс. – Даже искать любовь – это уже предательство души…