Принц темных улиц
Часть 25 из 47 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Что ж, самое время навестить Пошнера в Старом городе и задать ему парочку неудобных вопросов. – Фриз вскочил с места и, ничего не объясняя, покинул комнату.
Шеф Кроули указал Эрику на дверь:
– Гер Клаус, прошу, поезжай с ним. А то надавит на Пошнера, тот зажмется и ничего не расскажет. А ты подкупи… брр… в смысле поговори по душам.
– Да понял я, – обреченно отмахнулся от шефа Эрик и поторопился за детективом.
Ле’Ройс проследовал за другом на стоянку. Не спрашивая разрешения, он уселся на переднее пассажирское сиденье мобиля и упрямо поджал губы:
– Я с тобой!
Фрайберг закатил глаза: не было у него иной заботы, кроме как следовать по пятам за Фризом и утешать Ле’Ройса. А ведь всего лишь заскочил в участок узнать, как продвигается дело и доказана ли вина Фроля. Мысленно чертыхнувшись, мастер механики вырулил на дорогу, взяв курс на удаляющийся паромобиль детектива.
Помощник Тодда Кирша мрачно сопел какое-то время, но в итоге не выдержал и спросил:
– А что не так с метрикой Фи?
– Пошнер никак не мог выдать твоей жене свидетельство о рождении, – огорошил приятеля Эрик.
– Почему это не мог? – удивился вдовец. – Она же родилась в Старом городе.
– Ты же местный, припомни: Пошнер работает инспектором лет десять, не больше. Кроули как раз перед твоим приходом изучал его дело, – терпеливо пояснил Фрайберг. – А свидетельство о рождении твоей жене выдавали лет двадцать с лишним назад. Но если метрику все же выписывал Пошнер, то только взамен утерянной. Или…
– Ну что «или»-то?! – нервно переспросил собеседник.
– Или Фиона прибыла в Ингвольд издалека. Тогда инспектор тоже мог выдать метрику. Новую. Как беженке.
– Да даже если и так! У каждого третьего в Дункельмитте новые или фальшивые метрики! – горячо возразил вдовец, а Эрик молчаливо согласился, ибо был в числе этих «третьих». – Лично я не вижу ничего дурного в том, что Фи – чужестранка.
– Согласен, в этом нет ничего дурного. Только ведь жена не говорила тебе, что приезжая? Почему?
– Не знаю, – насупился Ле’Ройс. – Может, забыла?
Эрик недоуменно покосился на приятеля. Странно, простачком вроде не был, руководил бригадами, обладал деловой хваткой и смекалкой. Но все, что касалось жены, воспринимал с наивностью ребенка.
Фрайберг не стал добавлять, что фрау Ле’Ройс, судя по всему, желала «забыть» не только свой возраст и страну, из которой приехала, но и собственное неприглядное прошлое. Об этом они узнают позже, когда Фриз с пристрастием допросит инспектора, отвечающего за порядок в Старом городе.
Увы, инспектор Пошнер оказался крепким орешком. Он все отрицал. Хватался за сердце, багровел, прикладывал платок к влажным щекам и лбу, но упорно стоял на своем:
– Говорю же вам, детектив Фриз, с документами фрау Ле’Ройс все чисто. Она местная, я проверял!
– А как так получилось, что девушке понадобилась новая метрика? – вцепился в противника Фриз.
– Так прежнее свидетельство сгорело вместе с домом, в котором девчонка жила с отцом! – нашелся инспектор. – После смерти родителя Фиона устроилась в храм послушницей, и Ирма лично попросила меня восстановить документик. А как не помочь сиротке?
– И где же жила Фиона Ле’Ройс до того, как прийти в храм? Кем были ее родители? Надеюсь, вы это проверили, гер Пошнер, а не записали со слов девушки? – прищурился детектив, наступая на инспектора.
Кабинет хоть и был просторным, но сейчас складывалось впечатление, что места здесь маловато. Эрик давно обратил внимание, как Фриз, не повышая голоса и не угрожая, умел создать для собеседника неприятную, давящую атмосферу.
– Все проверил! – Пошнер закивал и принялся рыться в шкафу, выкладывая на пол папки с документами.
Одну из них он наконец-то раскрыл, пролистнул дрожащими пальцами страницы, а затем, остановившись на желтой бумаге с вензелем, радостно вскрикнул:
– Вот! Говорю же, все чисто! Родители Фионы Ле’Ройс, в девичестве Кормик, жили на улице Беттлер. Ну, знаете, бедный район, там «скворечники» деревянные из двух комнат. Мать умерла давненько, девчонку воспитывал отец. Он и явился виновником пожара, а потому что пить надо меньше! Когда дом сгорел, Фиона осталась без семьи и крова. Хорошо, у нее был целительский дар, хлипенький, но благодаря ему жрица взяла девочку послушницей. Не о чем переживать, гер Фриз!
Эрик заметил, что Ле’Ройс расслабился. В словах инспектора не было ничего подозрительного. Но имелась одна нестыковка, на что и указал детектив:
– А как объяснить тот факт, что по документам, которые выдали фрау Ле’Ройс, ей двадцать, а наш эксперт определил, что дамочке не меньше двадцати четырех?
– Да что ж тут объяснять? Попросила девчонка скостить ей пару-тройку годков, а мне что, жалко? А какой женщине не хочется быть помоложе! – Инспектор весело подмигнул детективу, но тот лишь нахмурился.
– В каком доме, говорите, проживала семья Кормик?
– В доме…
Пошнер уткнулся в бумаженцию, а затем прочитал:
– Дом девять по улице Беттлер.
– Проверим. – Обещание детектива звучало как угроза. – И как часто к вам обращается благочестивая Ирма с просьбой поменять послушницам документики?
– Так это, как все… – замялся инспектор, покосившись на Ле’Ройса, и вытер пот с одутловатого лица.
– Часто, я так понимаю, – криво улыбнулся Фриз.
– Фальшивками я не занимаюсь, детектив, если вы об этом! А послушниц Ирма каждый год берет, многие – из неблагополучных семей. У кого родни нет, кто от побоев сбежал. Проверяю и выдаю новые метрики взамен утерянных, – пояснил Пошнер, оправдываясь. – Чего ж не помочь бедным сироткам?
– Угу, за достойное вознаграждение, – проворчал старший детектив и не прощаясь покинул кабинет.
Фрайберг с Ле’Ройсом последовали за ним.
В приемной секретарь – моложавая фрау с приятными взору округлостями – даже не успела предложить гостям чаю. Детектив в компании вдовца и мастера механики стремительно пронесся мимо, покидая маленький особняк с облупившейся розовой краской на стенах, с портиком над входом и четырьмя колоннами. Среди бурых кирпичных домов с железными крышами и мрачных зданий мануфактур с высокими черными трубами строение, в котором разместилось местное отделение полиции, выглядело нелепо – словно изящная кремовая розочка на буханке хлеба. Впрочем, как и все в Старом городе, где нищета бродяг соседствовала с роскошью внезапно разбогатевших нуворишей.
– Вот видите, все в порядке, гер Фриз, – с облегчением выдохнул вдовец. – А то, что Фи убавила себе пару-тройку годочков, – это не преступление.
– Не преступление, – согласился детектив. Достав из портсигара папиросу, он помял ее костлявыми пальцами. – Вопрос лишь в том, зачем она это сделала.
– Наверное, потому, что молодых быстрее берут замуж, – предположил Ле’Ройс, который никак не мог уразуметь, почему полицейский прицепился к этой фальшивой метрике. – Может, стоит еще раз переговорить с послушницами из храма? Не помню, чтобы Фи с кем-то дружила, но мало ли как бывает. Кто-то что-то слышал или видел.
– Позже переговорю. А вы идите домой, гер Ле’Ройс, у вас наверняка полно дел. Мне же еще нужно подготовить Фроля и Брагге к допросу с дознавателем из Айзенмитта.
– Я бы тоже хотел присутствовать на допросах. Или это запрещено? – с вызовом спросил Ле’Ройс.
– На допрос вас не пустят. Но как ближайший родственник жертвы вы имеете полное право узнать о результатах. Так что милости прошу вечерком в участок. – Старший детектив сделал две глубокие затяжки, бросил папиросу на мостовую и мыском изящного лакированного штиблета прижал окурок к булыжнику. – Что ж, до встречи, господа.
Гер Фриз укатил на стареньком паромобиле по делам. Ле’Ройс решил прогуляться до поселения «Червей» в одиночестве, а Эрик, кое-что обдумав, пересек улицу и свернул к храму богини Аполии. Он был полностью согласен с приятелем в этом вопросе, да и чутье подсказывало, что часть головоломки стоит искать там. А подойдя ближе и заметив припаркованный возле кустов мобиль старшего детектива, фыркнул. Фриз слукавил и решил пообщаться с Ирмой и ее послушницами сразу, не откладывая разговор в долгий ящик.
Сегодня зал был украшен бордовыми цветами. Они лежали на престоле, стояли в вазонах, опавшие одинокие лепестки виднелись на полу, отчего создавалось впечатление, что в храме разбрызгана кровь. Словно вместе с молитвой в дар богине принесли жертву. Дневная служба закончилась, горожане расходились по домам. В воздухе витал приторный аромат цветов, смешанный с мускусным запахом свечей, и все это вызывало легкое головокружение.
Рядом с прихожанами Фрайберг увидел верных помощниц жрицы – Варну и Инигму. В таких же серых длинных балахонах возле статуи богини стояли две молоденькие послушницы. В отличие от забитой Инигмы, которая при общении с посетителями святилища отводила взгляд, новые ученицы смотрели на прихожан без смущения, а порой и кокетливо.
– Благослови вас богиня Аполия, – раздался над ухом басовитый голос Варны, и Фрайберг от неожиданности вздрогнул. – Вы пришли помолиться? Подойдите к алтарю и прикоснитесь к священному камню. Богиня проявит милость и наградит вас даром.
– Каким даром? – на всякий случай уточнил Эрик, одновременно пытаясь отыскать взглядом Фриза.
Увы, ни старшего детектива, ни жрицы Ирмы в зале не наблюдалось, поэтому пришлось поддержать беседу с послушницей.
– Как «каким»? Целительским! Разве не за этим вы пришли в храм богини Аполии? – возмущенно произнесла Варна. – Именно сегодня взошло красное солнце, и в этот день боги особо добры к страждущим.
Эрик припомнил, что четыре раза в году на небосклоне появляется красное солнце – по преданию, предвестник милости богов. Но будучи стихийным магом, дарами чужой богини не интересовался. Да и к богу Арису обращался лишь в случае крайней нужды. В последний раз это случилось на пустыре, когда Однорукий Джо чуть не пронзил его насквозь железным крюком.
– Благодарю, но у меня уже есть дар стихийника. Вы не видели детектива Фриза? Он должен быть в храме.
– Как же, видела. Сидит в смотровой, допрашивает благочестивую Ирму, – недовольно пробурчала помощница жрицы и прищурилась: – А вы ведь тоже из полиции! Расследуете гибель Фионы?
– Нет, я не из полиции, я друг гера Ле’Ройса и занимаюсь этим делом по его просьбе, – объяснил Эрик и поспешил уточнить, пока у собеседницы не сменилось настроение: – А вы хорошо знали Фиону?
– Да-а… – задумчиво протянула Варна. – Впрочем, как и остальных прихожанок.
– Но она же не простая прихожанка. Когда-то, как и вы, Фиона была послушницей. Вы должны знать ее лучше, чем прочих посетительниц храма.
– Мы почти не общались. Когда я пришла служить в храм, Фиона выскочила замуж, – поджав губы, сухо ответила Варна.
– И часто ваши послушницы выходят замуж?
– Частенько. Аполия добра к своим детям. – В голосе собеседницы послышалось благоговение с неожиданными нотками зависти.
– А другая помощница жрицы, Инигма, что-то знает о Фионе Ле’Ройс? О ее родственниках и о том, как Фиона здесь появилась?
– Инигма? Да откуда ж ей знать! Она пришла в храм вместе со мной, – буркнула Варна. – Если кого и спрашивать, то Корнелию. Они с Фионой одно время здесь вместе несли службу.
– Кто такая Корнелия? – заинтересовался Фрайберг.
– Бывшая послушница. Так же, как и Фиона, не успела толком долг богине отдать, сразу выскочила замуж! Зазналась, в храм теперь не ходит, неблагодарная… – недовольно проворчала Варна, а затем по-девичьи ойкнула, прикрыв рот ладошкой, осознав, что сболтнула лишнее.
– А за кого вышла замуж Корнелия, если не секрет? – не отставал Эрик.
– За… Да я не помню уже, – замялась Варна, увидев, как из дальней комнаты вышел детектив Фриз в сопровождении жрицы.
Благочестивая Ирма обвела взглядом зал. Заметив помощницу в компании мастера Клауса, решительно направилась к ним. Она явно выглядела рассерженной.
– Пока один отвлекает меня, второй допрашивает послушниц?
– Какой допрос? Мастер Клаус – простой прихожанин, зашел в храм помолиться, – ответил Фриз, пряча усмешку.
Шеф Кроули указал Эрику на дверь:
– Гер Клаус, прошу, поезжай с ним. А то надавит на Пошнера, тот зажмется и ничего не расскажет. А ты подкупи… брр… в смысле поговори по душам.
– Да понял я, – обреченно отмахнулся от шефа Эрик и поторопился за детективом.
Ле’Ройс проследовал за другом на стоянку. Не спрашивая разрешения, он уселся на переднее пассажирское сиденье мобиля и упрямо поджал губы:
– Я с тобой!
Фрайберг закатил глаза: не было у него иной заботы, кроме как следовать по пятам за Фризом и утешать Ле’Ройса. А ведь всего лишь заскочил в участок узнать, как продвигается дело и доказана ли вина Фроля. Мысленно чертыхнувшись, мастер механики вырулил на дорогу, взяв курс на удаляющийся паромобиль детектива.
Помощник Тодда Кирша мрачно сопел какое-то время, но в итоге не выдержал и спросил:
– А что не так с метрикой Фи?
– Пошнер никак не мог выдать твоей жене свидетельство о рождении, – огорошил приятеля Эрик.
– Почему это не мог? – удивился вдовец. – Она же родилась в Старом городе.
– Ты же местный, припомни: Пошнер работает инспектором лет десять, не больше. Кроули как раз перед твоим приходом изучал его дело, – терпеливо пояснил Фрайберг. – А свидетельство о рождении твоей жене выдавали лет двадцать с лишним назад. Но если метрику все же выписывал Пошнер, то только взамен утерянной. Или…
– Ну что «или»-то?! – нервно переспросил собеседник.
– Или Фиона прибыла в Ингвольд издалека. Тогда инспектор тоже мог выдать метрику. Новую. Как беженке.
– Да даже если и так! У каждого третьего в Дункельмитте новые или фальшивые метрики! – горячо возразил вдовец, а Эрик молчаливо согласился, ибо был в числе этих «третьих». – Лично я не вижу ничего дурного в том, что Фи – чужестранка.
– Согласен, в этом нет ничего дурного. Только ведь жена не говорила тебе, что приезжая? Почему?
– Не знаю, – насупился Ле’Ройс. – Может, забыла?
Эрик недоуменно покосился на приятеля. Странно, простачком вроде не был, руководил бригадами, обладал деловой хваткой и смекалкой. Но все, что касалось жены, воспринимал с наивностью ребенка.
Фрайберг не стал добавлять, что фрау Ле’Ройс, судя по всему, желала «забыть» не только свой возраст и страну, из которой приехала, но и собственное неприглядное прошлое. Об этом они узнают позже, когда Фриз с пристрастием допросит инспектора, отвечающего за порядок в Старом городе.
Увы, инспектор Пошнер оказался крепким орешком. Он все отрицал. Хватался за сердце, багровел, прикладывал платок к влажным щекам и лбу, но упорно стоял на своем:
– Говорю же вам, детектив Фриз, с документами фрау Ле’Ройс все чисто. Она местная, я проверял!
– А как так получилось, что девушке понадобилась новая метрика? – вцепился в противника Фриз.
– Так прежнее свидетельство сгорело вместе с домом, в котором девчонка жила с отцом! – нашелся инспектор. – После смерти родителя Фиона устроилась в храм послушницей, и Ирма лично попросила меня восстановить документик. А как не помочь сиротке?
– И где же жила Фиона Ле’Ройс до того, как прийти в храм? Кем были ее родители? Надеюсь, вы это проверили, гер Пошнер, а не записали со слов девушки? – прищурился детектив, наступая на инспектора.
Кабинет хоть и был просторным, но сейчас складывалось впечатление, что места здесь маловато. Эрик давно обратил внимание, как Фриз, не повышая голоса и не угрожая, умел создать для собеседника неприятную, давящую атмосферу.
– Все проверил! – Пошнер закивал и принялся рыться в шкафу, выкладывая на пол папки с документами.
Одну из них он наконец-то раскрыл, пролистнул дрожащими пальцами страницы, а затем, остановившись на желтой бумаге с вензелем, радостно вскрикнул:
– Вот! Говорю же, все чисто! Родители Фионы Ле’Ройс, в девичестве Кормик, жили на улице Беттлер. Ну, знаете, бедный район, там «скворечники» деревянные из двух комнат. Мать умерла давненько, девчонку воспитывал отец. Он и явился виновником пожара, а потому что пить надо меньше! Когда дом сгорел, Фиона осталась без семьи и крова. Хорошо, у нее был целительский дар, хлипенький, но благодаря ему жрица взяла девочку послушницей. Не о чем переживать, гер Фриз!
Эрик заметил, что Ле’Ройс расслабился. В словах инспектора не было ничего подозрительного. Но имелась одна нестыковка, на что и указал детектив:
– А как объяснить тот факт, что по документам, которые выдали фрау Ле’Ройс, ей двадцать, а наш эксперт определил, что дамочке не меньше двадцати четырех?
– Да что ж тут объяснять? Попросила девчонка скостить ей пару-тройку годков, а мне что, жалко? А какой женщине не хочется быть помоложе! – Инспектор весело подмигнул детективу, но тот лишь нахмурился.
– В каком доме, говорите, проживала семья Кормик?
– В доме…
Пошнер уткнулся в бумаженцию, а затем прочитал:
– Дом девять по улице Беттлер.
– Проверим. – Обещание детектива звучало как угроза. – И как часто к вам обращается благочестивая Ирма с просьбой поменять послушницам документики?
– Так это, как все… – замялся инспектор, покосившись на Ле’Ройса, и вытер пот с одутловатого лица.
– Часто, я так понимаю, – криво улыбнулся Фриз.
– Фальшивками я не занимаюсь, детектив, если вы об этом! А послушниц Ирма каждый год берет, многие – из неблагополучных семей. У кого родни нет, кто от побоев сбежал. Проверяю и выдаю новые метрики взамен утерянных, – пояснил Пошнер, оправдываясь. – Чего ж не помочь бедным сироткам?
– Угу, за достойное вознаграждение, – проворчал старший детектив и не прощаясь покинул кабинет.
Фрайберг с Ле’Ройсом последовали за ним.
В приемной секретарь – моложавая фрау с приятными взору округлостями – даже не успела предложить гостям чаю. Детектив в компании вдовца и мастера механики стремительно пронесся мимо, покидая маленький особняк с облупившейся розовой краской на стенах, с портиком над входом и четырьмя колоннами. Среди бурых кирпичных домов с железными крышами и мрачных зданий мануфактур с высокими черными трубами строение, в котором разместилось местное отделение полиции, выглядело нелепо – словно изящная кремовая розочка на буханке хлеба. Впрочем, как и все в Старом городе, где нищета бродяг соседствовала с роскошью внезапно разбогатевших нуворишей.
– Вот видите, все в порядке, гер Фриз, – с облегчением выдохнул вдовец. – А то, что Фи убавила себе пару-тройку годочков, – это не преступление.
– Не преступление, – согласился детектив. Достав из портсигара папиросу, он помял ее костлявыми пальцами. – Вопрос лишь в том, зачем она это сделала.
– Наверное, потому, что молодых быстрее берут замуж, – предположил Ле’Ройс, который никак не мог уразуметь, почему полицейский прицепился к этой фальшивой метрике. – Может, стоит еще раз переговорить с послушницами из храма? Не помню, чтобы Фи с кем-то дружила, но мало ли как бывает. Кто-то что-то слышал или видел.
– Позже переговорю. А вы идите домой, гер Ле’Ройс, у вас наверняка полно дел. Мне же еще нужно подготовить Фроля и Брагге к допросу с дознавателем из Айзенмитта.
– Я бы тоже хотел присутствовать на допросах. Или это запрещено? – с вызовом спросил Ле’Ройс.
– На допрос вас не пустят. Но как ближайший родственник жертвы вы имеете полное право узнать о результатах. Так что милости прошу вечерком в участок. – Старший детектив сделал две глубокие затяжки, бросил папиросу на мостовую и мыском изящного лакированного штиблета прижал окурок к булыжнику. – Что ж, до встречи, господа.
Гер Фриз укатил на стареньком паромобиле по делам. Ле’Ройс решил прогуляться до поселения «Червей» в одиночестве, а Эрик, кое-что обдумав, пересек улицу и свернул к храму богини Аполии. Он был полностью согласен с приятелем в этом вопросе, да и чутье подсказывало, что часть головоломки стоит искать там. А подойдя ближе и заметив припаркованный возле кустов мобиль старшего детектива, фыркнул. Фриз слукавил и решил пообщаться с Ирмой и ее послушницами сразу, не откладывая разговор в долгий ящик.
Сегодня зал был украшен бордовыми цветами. Они лежали на престоле, стояли в вазонах, опавшие одинокие лепестки виднелись на полу, отчего создавалось впечатление, что в храме разбрызгана кровь. Словно вместе с молитвой в дар богине принесли жертву. Дневная служба закончилась, горожане расходились по домам. В воздухе витал приторный аромат цветов, смешанный с мускусным запахом свечей, и все это вызывало легкое головокружение.
Рядом с прихожанами Фрайберг увидел верных помощниц жрицы – Варну и Инигму. В таких же серых длинных балахонах возле статуи богини стояли две молоденькие послушницы. В отличие от забитой Инигмы, которая при общении с посетителями святилища отводила взгляд, новые ученицы смотрели на прихожан без смущения, а порой и кокетливо.
– Благослови вас богиня Аполия, – раздался над ухом басовитый голос Варны, и Фрайберг от неожиданности вздрогнул. – Вы пришли помолиться? Подойдите к алтарю и прикоснитесь к священному камню. Богиня проявит милость и наградит вас даром.
– Каким даром? – на всякий случай уточнил Эрик, одновременно пытаясь отыскать взглядом Фриза.
Увы, ни старшего детектива, ни жрицы Ирмы в зале не наблюдалось, поэтому пришлось поддержать беседу с послушницей.
– Как «каким»? Целительским! Разве не за этим вы пришли в храм богини Аполии? – возмущенно произнесла Варна. – Именно сегодня взошло красное солнце, и в этот день боги особо добры к страждущим.
Эрик припомнил, что четыре раза в году на небосклоне появляется красное солнце – по преданию, предвестник милости богов. Но будучи стихийным магом, дарами чужой богини не интересовался. Да и к богу Арису обращался лишь в случае крайней нужды. В последний раз это случилось на пустыре, когда Однорукий Джо чуть не пронзил его насквозь железным крюком.
– Благодарю, но у меня уже есть дар стихийника. Вы не видели детектива Фриза? Он должен быть в храме.
– Как же, видела. Сидит в смотровой, допрашивает благочестивую Ирму, – недовольно пробурчала помощница жрицы и прищурилась: – А вы ведь тоже из полиции! Расследуете гибель Фионы?
– Нет, я не из полиции, я друг гера Ле’Ройса и занимаюсь этим делом по его просьбе, – объяснил Эрик и поспешил уточнить, пока у собеседницы не сменилось настроение: – А вы хорошо знали Фиону?
– Да-а… – задумчиво протянула Варна. – Впрочем, как и остальных прихожанок.
– Но она же не простая прихожанка. Когда-то, как и вы, Фиона была послушницей. Вы должны знать ее лучше, чем прочих посетительниц храма.
– Мы почти не общались. Когда я пришла служить в храм, Фиона выскочила замуж, – поджав губы, сухо ответила Варна.
– И часто ваши послушницы выходят замуж?
– Частенько. Аполия добра к своим детям. – В голосе собеседницы послышалось благоговение с неожиданными нотками зависти.
– А другая помощница жрицы, Инигма, что-то знает о Фионе Ле’Ройс? О ее родственниках и о том, как Фиона здесь появилась?
– Инигма? Да откуда ж ей знать! Она пришла в храм вместе со мной, – буркнула Варна. – Если кого и спрашивать, то Корнелию. Они с Фионой одно время здесь вместе несли службу.
– Кто такая Корнелия? – заинтересовался Фрайберг.
– Бывшая послушница. Так же, как и Фиона, не успела толком долг богине отдать, сразу выскочила замуж! Зазналась, в храм теперь не ходит, неблагодарная… – недовольно проворчала Варна, а затем по-девичьи ойкнула, прикрыв рот ладошкой, осознав, что сболтнула лишнее.
– А за кого вышла замуж Корнелия, если не секрет? – не отставал Эрик.
– За… Да я не помню уже, – замялась Варна, увидев, как из дальней комнаты вышел детектив Фриз в сопровождении жрицы.
Благочестивая Ирма обвела взглядом зал. Заметив помощницу в компании мастера Клауса, решительно направилась к ним. Она явно выглядела рассерженной.
– Пока один отвлекает меня, второй допрашивает послушниц?
– Какой допрос? Мастер Клаус – простой прихожанин, зашел в храм помолиться, – ответил Фриз, пряча усмешку.