Прикосновение лунного света

Прежде Лисандр отослал бы гвардейца прочь. Просто для того, чтобы сделать обратное тому, чего ожидал от него король. Но не в этот раз. Он охотно позволил увести себя обратно в замок.

Времени на то, чтобы заглянуть в оружейную, у Лисандра уже не оставалось. Настроение накалилось, публика ревела, и Реон старался раздразнить зрителей еще больше.

– Где он сейчас, ваш кронпринц? – насмехался он. – Где будущий правитель этой страны, когда дошло до дела? Испугался? Прячется, как малое дитя? Как трусливая собака?

Его насмешливые замечания будоражили не только публику. Они разжигали ярость Лисандра, и на турнирную арену принц вышел, исполненный жаждой предстоящего сражения.

Проталкиваясь сквозь толпу зрителей, Лисандр заметил, как король, поднявшись со своего места, отдавал приказ нескольким стражам. Скорее всего он хотел покончить с этим цирком и убрать Реона с арены. Как раз на это, по-видимому, и нацелился Реон. Он хотел привлечь народ на свою сторону, осрамить короля и Лисандра и тем самым проложить себе путь к трону.

Пальцы Лисандра крепче сомкнулись вокруг рукояти меча. В редкие моменты он бывал столь решителен, как сейчас. Его не волновало, сделает ли он то, чего от него хотел Винсент или чего от примерного сына мог ожидать король. Единственное, что в этот момент имело значение, – преподать урок этому высокомерному хвастуну.

Лисандр решительно выступил вперед и едва успел сделать пару шагов, как зрители заметили его, вскочили и возликовали, разразившись аплодисментами. Нашлись и те, что освистывали принца, и это, казалось, обрадовало Реона.

– Так, значит, вот чего этот мальчишка никак не может вынести, – усмехнулся он, размахивая мечом. – Едва его называют трусом, он прибегает и протестует. Но отчего же так долго? Неужели мы нарушили твой послеобеденный сон?

Лисандр не повелся на эти колкости. Он поднял меч, вмиг оказался рядом с Реоном и позволил своему клинку говорить за себя.

Люди взревели, едва их мечи скрестились. Снова и снова наносил удары Лисандр, не давая Реону возможности отдышаться, парируя каждый его маневр, не чувствуя ни боли, ни усталости. Вскоре крики зрителей остались где-то позади. Лисандр не думал больше ни о чем и только выплескивал весь накопившийся в нем гнев. Еще один удар, и меч Реона пролетел через площадь. Лисандр резко вскинул над головой свой, услышал собственный яростный рев, и только когда посмотрел в широко раскрытые глаза противника, постепенно начал приходить в себя.

Он слышал собственное учащенное дыхание, в то время как все зрители, казалось, одновременно перестали дышать. Реон опустился перед ним на колени, а Лисандр все продолжал держать свой меч. И вот он закричал, обрушивая острие клинка на Реона. Тот упал на спину, защищая лицо руками, и лезвие вонзилось глубоко в землю между его ног.

Лисандр отпустил рукоятку. Только сейчас он почувствовал, как дрожат его руки. Когда принц отступил на шаг и выпрямился, а Реон осторожно отнял руки от лица, публика просто взбесилась. Они выкрикивали имя Лисандра, размахивали флагами Амберана, аплодировали и ликовали.

Взгляд Реона переместился с Лисандра на меч принца, торчавший из земли… Рыцарь бросился вперед, собираясь схватить оружие, но Лисандр оказался быстрее и рванул клинок на себя, прежде чем противник успел дотянуться до него. Злобно фыркнув, Реон отпрянул назад. Когда он огляделся, до него дошло то, что все остальные поняли уже давно: Реон проиграл. Причем проиграл гораздо быстрее, чем считал возможным.

Очень неохотно Реон встал на одно колено и склонил голову перед принцем. Лисандр удовлетворенно принял этот жест. Еще мгновение он вслушивался в восторженное ликование народа, а потом повернулся к королю.

Его отец поднялся со своего места. Король еще не объявил победителя турнира и теперь поднял руки, заставив тем самым зрителей замолчать.

Лисандр выступил вперед в твердой вере, он знал, что прочтет в глазах короля. Удовлетворение отца тем, что он выследил сына и затащил его на поле битвы. Удовлетворение тем, что Набран по-прежнему в состоянии контролировать сына.

Но не это увидел Лисандр. Впервые в жизни он стоял лицом к лицу с королем и видел в глазах отца то, что раньше было даровано только брату. Гордость.

Лисандр ожидал чего угодно, только не этого. И это заставило его задуматься. Быть может, он действительно трусил. Прятался за грезами, погружался в чувства, которым не было места в его жизни. В конце концов, то, что Амелия разбила ему сердце, можно было считать своего рода подарком судьбы. Потому что сейчас кронпринц чувствовал себя сильнее, чем когда-либо. Ничто на свете уже не сможет причинить ему подобную боль. Никогда больше.

Лисандр упал на одно колено, склонил голову и протянул королю свой победоносный меч.

С этого дня принц собирался служить короне. Он сделает то, в чем перед ней поклялся брат, и раз и навсегда избавит Амберан от маров. Лисандр даст каждому из них ощутить холод своего клинка, отгонит их всех обратно в проклятые земли Фархира и принесет мир в свое королевство. Именем короля.





Глава 15

Шира




По моей просьбе Сирена достала мне кожаные брюки и простую льняную рубашку. Похожие на те, в которых я впервые ступила во дворец. И на этот раз мы постарались позаботиться о том, чтобы никто не смог обвинить нас в краже. Еще одного случая, подобного тому, что произошел с Кананом, я не выдержу.

– Они требуют чересчур многого, – в который раз повторила Сирена.

Девушка ходила взад-вперед по моей комнате, пока я укладывала в сумку все, что она раздобыла для моей поездки. Фляга для воды, кремни, самый обычный нож, немного провизии, несколько веревок и одеяло. Ничего особенного. Ничего такого, что помогло бы мне украсть у людей их самое ценное сокровище.

По дороге в их королевство мне придется заскочить в Баштану – забрать свои отмычки. Такие инструменты я не могла попросить ни у кого во дворце. По крайней мере, не вызывая вопросов.

Одна лишь мысль о возвращении туда порождала тянущую боль в моем животе. Я так долго жила двумя жизнями. Одной – днем, другой – ночью. И я делала все для того, чтобы держать каждую из них тщательно отделенной от другой, дабы не навредить тем немногим, что были мне дороги и близки. Но теперь от этого зависело гораздо больше. Теперь уже речь шла не только о Балдуре и моем маленьком родном городе.

К настоящему моменту весть о том, что за трон сражается ночная альба, уже, должно быть, распространилась по всей империи. Сколькие из жителей Фархира возлагали на меня свои надежды? Сколькие из них, угнетенные Высшими, верили, что благодаря мне все изменится? И что произойдет, если я стану следующей, кому, стоя на коленях перед троном, придется оправдывать свои злодеяния? Что, если я потеряю больше, нежели один палец? И даже больше, чем собственную голову… Потому что в игре, в которую я играла почти всю свою жизнь, мое право на корону значительно повышало ставки. Речь шла уже не только собственно обо мне. На карту была поставлена репутация всех ночных альб и всех тех, в чьих жилах оставалось наше наследие. Как могла я смотреть в лица жителей Баштаны, если точно знала, что предаю их всех?

Я вцепилась в свою дорожную сумку. В горле образовался ком, и я упрямо уставилась в окно.

Может, Мурайя таким образом наказывала меня? Она знала о моей двойной жизни, иначе не поставила бы передо мной задачу, которую могла выполнить только воровка. Она хотела увидеть, как это сломает меня?

Так или иначе, я была вынуждена продолжать хранить свою тайну и выполнять то, чего требовала от меня наша богиня.

– Миледи? – обеспокоенно произнесла Сирена. – Шира?

Очнувшись от своих мыслей, я вновь торопливо занялась своим багажом.

– Эта задача была поставлена передо мной, и я выполню ее.


– Миледи, вы… – начала она, но, запнувшись, остановилась, прежде чем начать заново. – Ты не сможешь попасть в мир людей живой, Шира. Это варвары, кровожадные чудовища, которые убивают каждого альбу, который пересечет границу. Особенно это касается ночных альб. Разве ты не слышала подобных историй?

Я повернулась к ней:

– Конечно, слышала, Сирена. Но они меня не пугают.

– Но ведь должны! – Она умоляюще посмотрела на меня.

– Ты хоть знаешь, почему они избрали своей мишенью нас, ночных альб? – спросила я.

Горничная растерянно покачала головой.

– Потому что высокородные не хотят видеть рядом с собой тех, кто подобен мне. Поэтому многие ночные альбы отступают все глубже и глубже в леса, пока в какой-то момент не пересекают границу с Амбераном, где безжалостно истребляются людьми. На невинных мужчин, женщин и детей, которые не ищут ничего, кроме мира и покоя, в королевстве людей охотятся как на диких зверей, потому что на их родине с ними обращаются как с животными. Никто не ненавидит этих варваров больше меня. Я, конечно, не позволю им меня убить, но если такова будет воля Мурайи, я обещаю тебе, что заберу с собой в могилу как можно больше этих тварей.

– У меня есть предложение лучше, – сказала Сирена, озираясь по сторонам, словно предполагала, что нас могли подслушивать, и подошла ближе. – Ты должна воспользоваться этой возможностью и сбежать. Знаю, я говорила, что верю в тебя. Так и есть. Но все, что ждет тебя в Амберане, – это смерть. Быть может, Мурайя поставила перед тобой эту задачу, чтобы ты смогла отказаться от участия в выборах.

– И что тогда будет с тобой? – спросила я. – Что с тобой сделают, если выяснится, что твоя хозяйка трусливо сбежала? Как это повлияет на репутацию всех ночных альб? Мое обещание взять на себя эту задачу было обязательным. И я ни на секунду не задумаюсь о том, чтобы нарушить его и подвергнуть опасности тебя или кого-либо другого.

– Об этом все равно никто не узнает. Они решат, что ты погибла.

Сирена смотрела на меня своими большими круглыми глазами. Я видела, как в них блестят слезы, видела, как она восхищается моей смелостью и жертвенностью, и мне было стыдно, потому что я лгала ей так же, как и всем остальным. Что бы подумала обо мне Сирена, узнай она правду?

– Сирена… – начала я, когда кто-то прервал меня, постучав в дверь.

– Да-да? – отозвалась Сирена, прочистив горло.

В комнату, не отрывая взгляда от пола, вошел паж.

– Миледи, – коротко поздоровался он. – Командир Атура приказал сообщить, что лошади оседланы. Можно отправляться. Вы уже готовы?

Кивнув, я затянула сумку потуже и перекинула ее через плечо.

– Удачи, – пожелала мне Сирена. – Мы ведь еще увидимся, правда?

– Уже через пару дней, – пообещала я. – Ты можешь передать от меня Канану, что?..

– Он знает, – надтреснутым голосом заверила она меня. – Ему просто требуется чуть больше времени.

Я снова кивнула. Уходить, не поговорив с ним еще раз и не попросив у него прощения, мне было нелегко. Но если Канан не хотел меня видеть, я не могла заставить его сделать это.

Следом за пажом я шла по коридорам дворца. Эта прогулка чем-то напоминала траурный марш. Встречные альбы останавливались и молча смотрели мне вслед. Конечно, меньше всего они рассчитывали снова увидеть меня живой, и по некоторым лицам я могла прочесть, что они этому рады. Вероятно, за моей спиной ходили слухи, что Мурайя поставила передо мной невыполнимую задачу – положить конец всему этому безумию. Возможно, жрецы Ордена Серых уже искали другую Ширу с моей фамилией. Юную, хорошенькую высокородную альбу, носившую то же имя, что и я, и являвшуюся истинной Претенденткой на трон. Наверное, так было бы лучше для всех.

Когда я вышла во двор, там уже стояли четыре оседланные лошади. Никаких дворян со слугами или еще чего-то подобного. Очевидно, обитатели дворца не собирались сопровождать меня до границы с Фархиром, как следовали за Риэллой в Серебряный лес.

Лошади принадлежали Таросу, двум кровопийцам и Атуре, который держал поводья своего скакуна. Я удивленно огляделась. Видимо, на этот раз для меня лошади не предусмотрено. Меня забрали из Баштаны и отвезли во дворец в шикарном экипаже, но обратный путь мне придется проделать пешком.

Неудивительно, что ко мне приставили эскорт. Вероятно, хотели убедиться, что я действительно перейду границу с человеческим царством. Даже тот факт, что меня сопровождал Тарос, не удивлял, а, скорее, раздражал меня. Но я не ожидала, что здесь будет и Атура. Сопровождение вряд ли входило в обязанности командира, тем более что к этому моменту он должен был понять, что нам лучше держаться подальше друг от друга.

– Шира! – поприветствовал он меня. Улыбка на его губах не скрывала его облегчения. Казалось, Атура до последнего не был уверен, что я возьмусь выполнить свою задачу. Хотя его речь и в самом деле была убедительной. Не будь Атуры, я, наверное, давно бы сдалась.

Я снова огляделась.

– Где твоя невеста? – спросила я.

Атура пристально посмотрел на меня:

– А ты рассчитывала увидеть ее здесь?

– Так же мало, как и командующего королевскими войсками, – ответила я.

– Я здесь, чтобы пожелать тебе удачи, – заявил он. – Пока двор пуст, но поверь: когда ты выполнишь свою задачу, тебя встретят радостными возгласами. – Он протянул мне поводья своей лошади: – Возьми.

Я вопросительно уставилась на него.

– Ты доказала, насколько ты искусна в седле. Он сослужит тебе хорошую службу.

– Этого слишком много, – отказалась я.

– Это самое меньшее, что я могу сделать, – возразил он и, прежде чем я успела отреагировать, взял меня за руку, вложил мне в ладонь поводья и сжал мои пальцы в кулак.

Дрожь пронзила меня насквозь; колени подкосились. Как могло случиться так, что одного прикосновения этого человека было достаточно, чтобы я чувствовала себя совершенно обессиленной? Зачем он делал это – удерживал мою ладонь в своей, проводя большим пальцем по тыльной стороне руки и заглядывая при этом мне в глаза? Он только навлекал на себя беду. Если поползут слухи, то, вероятно, не я, а он следующим преклонит колени перед троном в страхе за свою жизнь.

Я хотела вырвать у него руку, но не могла пошевелиться. Огонь во взгляде Атуры, казалось, переметнулся на меня, захватывая меня в плен и разжигая жар, который я никак не могла контролировать. Не в силах что-либо сказать, я подняла глаза.

– Послушай меня, – сказал Атура, бросив украдкой быстрый взгляд на кровопийц. Потом он подошел ко мне ближе и, понизив голос, продолжил: – Я здесь, потому что это последняя возможность предупредить тебя. Ты не должна следовать за голосами леса. Понимаешь? Вот в чем состоит твоя настоящая задача. До Сумеречного камня ты доберешься без труда. Он с незапамятных времен принадлежит королевской семье Амберана, и найти его будет несложно. Задача состоит в том, чтобы преодолеть Пограничный лес.