Приключения Реверса

— Я знаю. — он хотел сказать что-то ещё, но тут в комнату вошли стражники, обмундированием похожие на предыдущих, только без пушек. Грамматик тут же потерял интерес ко мне и начал инструктировать моих тюремщиков.

— Значит так. Этот человек — самое скользкое существо на планете. Он прикован, но не спускайте с него глаз. Вы организовали следующую смену?

— Да.

— Тогда наблюдайте вдвоём. Не давайте ему спать, если будет закрывать глаза надолго — суйте под нос вот этот пузырёк. Если сбежит или сдохнет — ответите жизнью. Всё ясно?

— Так точно.

— Да и вот ещё что. Не вступайте с ним в разговор, но это так, совет. Он очень хитёр и коварен.

— Комендант приказал сообщить, что гости прибыли, господин.

— Отлично. Не подведите меня тут, я на вас рассчитываю!

Он подошёл, сердито глянул на сидящего меня с высоты своего хобритского роста и отвесил две пощёчины, точно следуя озвученному плану. Я думал голова просто оторвётся, а рот наполнила кровь, но зубы вроде уцелели.

— Эй, глаза открой! — донеслось до меня откуда-то издалека. Под резкий запах аммиака я пришёл в себя.

— Фу, блядь, закрывай эту штуку — сдавленно сказал второй стражник первому.

Нашатырный спирт… Хитро́! Так, что вообще происходит? Я пришёл, чтобы присоединить эту страну к тайной империи, а Грамматик называет себя борцом за свободу, повстанец хренов! Только вот я мог бы усомниться в ком угодно, кроме Грамматика. Он ничего не сделает без собственной выгоды. С другой стороны, на Земле экспорт свободы — самый прибыльный бизнес. Если это добралось и до сюда, то сказка в этом мире окончательно умерла. Нужно поговорить с Андреем, может он что-то прояснит. Я полностью открыл Ши доступ к своему сознанию, так будет проще.

Первое, на что я обратил её внимание это цепи. Промелькнула мысль, что противопоставлять всемогущего демона неразрушимым цепям — это как задачка из античной философии о неодолимой силе и неподвижном объекте, решающаяся примерно так же, как и остальные подобные задачки — посылом оппонента нахуй. Как ещё можно разговаривать с человеком, всерьёз утверждающим, что Ахиллес не обгонит черепаху? Он, конечно, услышав такой ответ, возразит, что не сможет туда пойти, потому что должен будет сначала пройти половину дороги, а чтобы пройти эту половину нужно будет в свою очередь пройти половину половины, и так до бесконечности. В этом случае можно расчехлить конечную цель и безапелляционно заявить, что на пол шишечки тоже сойдёт.

Ши заметила, что в теперешней ситуации на месте посланного нахожусь я — эти цепи созданы, чтобы удерживать богов, а значит не только прочные, но и невосприимчивые к магии. Изначальная идея была проста — прочность не важна, если замок открыт. «Имей в виду, здесь все такие умные» — как бы говорит мне Грамматик. Хотя едва ли он на самом деле стал бы цитировать фразу, встречающую возвращающихся на историческую родину евреев.

Но цепи же должны как-то открываться? По стоп-слову? Нет, это работает немного не так. Слово просто даёт понять партнёру, что продолжать нельзя, но раб остаётся рабом, а господин — господином. Должен быть ключ, где-то прямо здесь. Ши не сможет заставить стражников найти его — слишком абстрактное понятие этот ключ. Нужно всё же попробовать установить связь. Эта попытка приведёт к потере сознания и пузырьку с нашатырём под носом, но вдруг успеем? Не успели. Охранники провоняли всю комнату, но меня в сознание вернули. Хотели ещё поколотить, но решили, что если добавят сверх того что выдал господин я могу сломаться. Пожалуй, они правы.

Кажется, Грамматик поставил их сюда именно затем, чтобы не дать мне доложить о случившемся. Но ведь сюда скоро приедут торговцы, а вместе с ними куча агентов в штатском и прочих стукачей разного масштаба! Они же обязательно доложат о… О чём? Скажем так, обо всей херне. Но есть ли у них прямой контакт с «богом»? Нет. Доложат они начальству, а начальство у них кто? Если речь идёт о французах, то Лирой. В его лояльности сомневаться не приходится — она отрицательная. Этот пидорас предусмотрел всё…

Через пару часов Ши посетила отличная мысль. Цепи разомкнулись и я, провожаемый вытаращенными глазами стражников прошёл к выходу. Они подобрали челюсти с пола и бросились за мной.





Глава 33





Не теряя времени, Ши переключилась с создания иллюзии на установку контакта с Андреем. Мы ворвались в баню, затянутую паром, и я закричал:

— Грамматик тебя предал! Он взял меня в плен и готовится сделать что-то страшное!

— Не видишь, я занят? И вообще, уходи, я не могу, когда на меня смотрят. — ответил он. Чем ещё он мог заниматься в парилке?

— Ты не понимаешь, я серьёзно!

— Я понял, но это ничего не меняет. Убирайся!

Меня будто взрывом выбросило в реальность, и я увидел, как Эльза держит цепь чуть выше основания, а Ироня стучит по покрывшемуся инеем металлу булавой.

— О, девочки, как я рад вас видеть! А как вы тут оказались?

— Эльза очень понравилась одному солдатику, и он похвастался, что взял в плен человека, чьё имя записано в Зале Славы.

— И что?

— Я знаю все имена живущих, записанные там. Или ты думал, я тебе верю только потому, что ты красиво говоришь?

— Ну, я на это надеялся.

— А потом она позвала его к себе, вырубила и сбегала за мной. Мы его так пытали… — мечтательно закатив глаза заявила Ироня.

— Он, видимо, всё рассказал.

— Да, и мы решили тебя спасти! Богиня спрашивает, что тут вообще происходит?

— Я не знаю точно, но Грамматик, похоже, решил сместить Андрея с вершины пантеона. Передай богине: «Разделился весь мир, отвечай, с кем ты!».

— Она сказала: «Бей пидораса!»


Услышав, кто заковал меня в цепи, Эльза перестала их морозить, а на её лице отразились сомнения в целесообразности находится в эпицентре надвигающейся бури. Нужно было взять инициативу в свои руки, что я и сделал:

— Отлично. Эльза, я вряд ли смогу предложить тебе больше, чем уже обещал, но мы оба должны выжить, чтобы всё получилось. Ты со мной?

— Я хочу королевство. Вся прислуга говорит, что шут Хайзенберг сделал завхоза королём, или даже больше. А я чем хуже?

— Я думаю это возможно. Сделаю всё, что от меня зависит. Но с моим покровителем происходит что-то странное.

— Вот, а потом мы стоим такие у дверей в королевские апартаменты, и понимаем, что ключа-то нет! И тут выскакивают два стражника в латах: «Куда он побежал? КУДА ОН ПОБЕЖАЛ??!!». А Эльза не растерялась, показала, что мимо нас пробегал. Кстати, кто пробегал?

— Наверное я. Я им небольшую иллюзию показал…

— И тут она протыкает первому голову насквозь, через переносицу, а я придавливаю второго щитом к стене. У Эльзы с первого клинка кровяное мороженное сползает, а она из второго шило делает, и прижатому прямо в ухо! О, я влюбилась! Ты же не против? Хотя, можно и втроём… Эльза? — она её чуть облизывать не начала к концу фразы.

— Уймись, озабоченная! Не видишь, я морожу? И не забывай бить!

— Стойте! Не надо бить, это всё мне руку дёргает! И ничего не получится, цепи неразрушимые.

— Плохо. Пойми меня правильно, если иного выхода нет, надо же тебя как-то вытаскивать… — Эльза призвала клинки и приготовилась отрубить мне запястья.

— Нет! Ключ, есть же ключ. Смотри, у Грамматика ведь нет таких классных клинков как у тебя, как тогда он открывает цепи?

— И где он? Нам нужно спешить.

— Поищите! Один должен быть здесь, возле кровати, а второй, ну, в столе, наверное, запасной. Я понятия не имею, как он может выглядеть, но не рубить же руки, на самом деле!

Эльза осталась обыскивать спальню, а Ироня ушла в кабинет. Вернулась минут через десять, с несколькими странными предметами. Она навалилась на меня и стала жадно целовать, с языком. Учитывая, что делала она это не снимая доспехов, только без шлема, ничего мягкого и приятного в этом не было, но от Ши я чувствовал прокатывающиеся по краям сознания волны наслаждения. Одновременно с этим она перебирала возможные ключи на браслетах, и один из них подошёл. Освободившись от цепей, я ещё пару минут выбирался из объятий Ирони. Эльза держала дистанцию, чтобы не быть втянутой в это безумие. Ключом оказалась юсб флешка с надписью «Гачимучи». Не знаю, куда Грамматик планировал её тут вставлять, но флешку забрал — исключительно затем, чтобы бросить в ближайший костёр, конечно же. Что ещё можно делать с «гачи»?

— Девочки, вы, конечно, большие молодцы и всё такое, но… трупы и кровь в коридоре убрали?

— Эээ, а зачем? — спросила Ироня.

— Нет, ты то от таких картин получаешь эстетическое и не только удовольствие, но вот остальные понимают это немного иначе.

— Нас обнаружили — расшифровала мой намёк Эльза.

— Ну, им же хуже! Апофеоз! — Ироня со щитом наготове вышла через портал в спальню короля, и почти сразу же залетела обратно. В щите застряла крупнокалиберная пуля. После обыска, комната сильно преобразилась, не только тем, что пол тоже, как и стены, покрыла бумага со странными символами. Открылось ещё несколько проходов, и за одним из них виднелся длинный коридор. Туда мы и побежали.

Топота преследователей слышно не было — весьма разумно, если боеспособных солдат мало, а те, что есть — далеко не лучшие в своём деле. Портал вывел нас в большой светлый ангар с конвейерами. На лентах катались какие-то блестящие штуки, на которые рабочие наносили узоры с помощью трафаретов. Никто не обращал на нас внимания, как будто компания из девочки-волшебницы, и двух возвышающихся надо всеми людей в странных нарядах была обычным делом.

Лента заезжала в ангар с одного края, изгибалась змеевиком и везла продукцию дальше, туда же, куда вела единственная дверь в помещении. Рабочие носили чёрные рясы, отличающиеся от аналогов на грамматон-клириках только цветом. В следующем цеху было холоднее. Здесь заготовки из предыдущего попадали на столы к другим, очень разнообразным работникам, расположенным по обе стороны от ленты. Ширина этой комнаты была примерно в половину меньше, а дверей было вдвое больше, но я решил, что на скрытую стеной половину ангара нам не нужно.

Большинство рабочих были людьми, и если прошлые просто не проявляли к нам интереса, то эти даже не поднимали взгляд, сосредоточено колдуя над приезжающими на транспортире… зеркалами? Разница в росте сильно бросалась в глаза, потому что они стояли плечом к плечу. Они что, стоят так всю смену? Двигаясь к выходу, я начал смещаться к стоящим у столов разумным, и когда подошёл совсем близко, в полной мере осознал, почему терпеть не могу этот термин. Сложно обозначить группу из двух разных рас одним словом, но впредь буду стараться до победного. А сейчас передо мной были призраки! Противные, холодные, липкие и совершенно не разумные призраки! Когда я думал, что это место не способно удивить сильнее, отражение в зеркале на одном из столов помахало мне рукой. И улыбнулось.

Стол немедленно уронил это зеркало, вытеснив его следующим. Призраки не прозрачны, но звона бьющегося стекла я не услышал, видимо там ещё один транспортир. В следующем зале зеркала упаковывали в красивые коробочки. Здесь уже работали полностью вручную, коробочки доставлялись со склада пачками на тележках, и так же, пачками уезжали обратно, уже наполненные. Здесь на нас подозрительно косились, но приставать с расспросами не решались. А вот вахтёр на складе доебаться не постеснялся, за что и был мною безжалостно застрелен. Всегда мечтал вогнать доёбистому вахтёру пулю в лоб. Прихватил пару коробочек, похоже, они связаны с происходящим вокруг пиздецом.

На стене склада были нарисованы высокие и широкие ворота, в которых две фуры свободно разъедутся, а рядом — маленькая калитка с порталом.

— Вот же срань! — сказала Эльза, когда мы вышли через него.

— Что такое?

— Это храм Грамматика. Я была тут, когда видела кристаллы, они должны быть там, дальше. — оттуда, куда она показывала, вышло два грамматон-паладина. Увидев нас они бросились бежать.

— А, трусы, узнали? Бегите, пока можете! — прокричала им в след Ироня.

— Они побежали поднимать тревогу! Убегать на самом деле должны мы! Эльза, веди!

На развилке свернули налево, спустились по лестнице и пробежали по коридору. Вот и дверь, через которую заходили в прошлый раз. Я замер на границе темноты: богослужение было в самом разгаре, а толпа фанатиков в религиозном экстазе протирала лбами пол. Прихожан было много, но по бокам всё равно оставались проходы. В отличии от нормального театра, «божественный» свет озарял паству чуть ли не сильнее, чем десяток жрецов, поющих у алтаря. Следуя за моей мыслью, Ши сказала искать другой выход: может быть, она спрятала бы меня одного от жрецов, а толпе и так дела нет, но нас трое.

— Назад! Нужно найти другой путь!

По коридору маршировали прикрытые стеной щитов алебардисты. Махать алебардой в узком проходе не получится, зато можно колоть и рубить, а этого более чем достаточно. Плотный строй низеньких хлипких воинов не выглядел угрожающе, но их больше десяти, а нас трое. Огнестрел только у меня, и то на шесть патронов, ну и один у Ирони, но всё равно перезарядка у пистолета длиннее, чем оставшаяся жизнь. Убегаем опять. Второй отряд зажимает нас с другой стороны, но есть поворот, за ним чисто. Рыцари не спешат, видимо мы в тупике. И правда, мы идём к кабинету верховного жреца, Кристиана Байла.

Когда герои оказываются в безвыходном положении им приходит помощь свыше. Или не приходит, но тогда и историю о погибших никто не рассказывает: как говорил Пратчетт, один шанс на миллион срабатывает в девяти случаях из десяти. Говорил он это к тому, что все остальные девятьсот девяносто девять тысяч случаев упоминания не заслуживают. Прилетят ли орлы? Не знаю, но мы подождём.

— В сейф, живо! — скомандовал я, опять вскрыв замки на дверях.

Дверь оснащена внутренним блокиратором, а под потолком вентиляционные решётки. Эта особенность, вероятно, тоже унаследована от средневековых храмов, в которые пряталось мирное население при нападении на город. А тут может спрятаться начальство, в полном соответствии с приоритетами нового времени.

Итак, Андрей. Он меня выгнал, но так и не сказал, поможет или нет. Часа через три позвоню ещё раз, может созреет для нормального разговора. Терять нечего, а вот приобретать… Я достал коробку. «Монограмматон, волшебное зеркало» — гласила надпись. Внутри была какая-то макулатура, подставка и зеркало с пентаграммой на задней стороне. Подозрительно похоже весом и габаритами на смартфон. А ещё кнопки сбоку. Ну, зажмём одну. Снова махающее рукой улыбающееся отражение. Привычный интерфейс, только как будто поверх «камеры» в режиме фронталки — зеркало же. Шестерёнка настроек, трубочка звонилки, а пентаграмма? Браузер.

— Это что же получается? — спросил я, глядя на девочек.