Превосходная Суббота

Перевернув снарядец, чтобы использовать его как ручное оружие, Артур пошел на Иглогрива. Тот поспешно натягивал самострел, готовя новый выстрел.

– Строжайший приказ, – пропыхтел Крыс. – Стрелять во всякого, кто бы ни вмешался… Я не хочу стрелять в вас, но я должен!

Артур остановился. Что-то возникало, проявлялось из завитков пара. Да не одно. Сразу шесть Крысоловных Автоматонов. Они двигались по причалу, длинными усами ощупывая перед собой путь…

Иглогрив заметил, как изменилось выражение лица Артура, и оглянулся. Как раз в тот момент, когда передний автоматон сделал бросок. Отшвырнув самострел, Крыс подхватил груженую сеть и швырнул в воду. Еще он попытался выхватить длинный нож, но не успел – возня с сетью отняла все имевшееся у него время. Левая клешня Крысолова сомкнулась на его шее. Подоспел еще автоматон, оплел его бритвенно-острыми щупальцами, начал сдавливать…

Вот это и стало его большой ошибкой. Иглогрив был почти наверняка уже мертв, но под щупальцами начали лопаться заряженные Пустотой наконечники, хранимые в специальном деревянном футляре у него за спиной. Пустота вырвалась наружу, моментально растворив конечности автоматона. Механические Крысоловы встревоженно загудели и завизжали: капли Пустоты ртутными шариками разбегались по их панцирям и клешням, уничтожая все, к чему прикасались.

Несколькими секундами позже от Иглогрива и двух автоматонов вообще ничего не осталось. Капельки Пустоты собрались в темную лужицу и стали проваливаться в недра скалы, проедая глубокое отверстие в магически усиленном камне бастионов Верхнего Дома.

Артур не сводил глаз с четырех оставшихся автоматонов, готовясь встретить их атаку. Однако они не нападали. Просто поводили в воздухе щупальцами, перемигиваясь багрово светящимися глазами. Потом вся четверка развернулась и пропала в теплом клубящемся тумане.

– Идентифицировали тебя как не-Крыса, – сказало Волеизъявление. Теперь Часть Шестая обрела два крыла. Она еще не отрастила ни когтистых лап, ни хвоста, но уже прыгала по поверхности водоема. – Повезло! Как я понимаю, у них случаются затруднения с узнаванием законной добычи…

– Бедняга Иглогрив, – сказал Артур. – Он не хотел стрелять, по крайней мере конкретно в меня. Что там такое он в пруд закинул?

– Сейчас посмотрю, – сказало Волеизъявление.

Проскользив по поверхности, оно подхватило клювом плавающую сеть и притащило ее к Артуру. Тот сидел на краю набережной, спустив ноги в воду. Пока мальчика несло по трубе, ботинки свалились у него с ног и пропали, рукава и штанины порвало на ленточки. Хорошо хоть пояс уцелел. Артур ощупал заветный карман, убеждаясь, что мешочек с Ключом, медальоном Моряка и Слоником по-прежнему находился там.

– Здесь колдовские предметы, – сообщило Волеизъявление, опуская сетку рядом с Артуром. – Даже не знаю, для чего они предназначены!

Артур поднял сеть. В ней лежали три крупных стеклянных поплавка. Красный, синий и зеленый. Стекло очень напоминало то, из которого делали Одновременные Бутылки.

– Он закинул их в воду, хотя в результате не успел оружие выхватить, – сказал Артур. – Значит, это было для него важно…

– Нам стоит поместить их обратно в воду, – сказало Волеизъявление. – Проявим уважение к последней воле погибшего.

– Что? – удивился Артур.

Подобного поведения собранные им Части еще не показывали.

– Надо отправить их в воду, – повторило Волеизъявление. – В знак уважения… А-а, прибыл текст, составляющий одно из моих хвостовых перьев! Сейчас вернусь…

И, оставив Артура с сеткой в руках, недоворон поспешил к водопаду, лившемуся из трубы.

Артур взял красный поплавок, вгляделся в него. Стекляшка не выглядела особенно колдовской…

Некоторое время Артур держал поплавки в руках, вспоминая слова, однажды произнесенные его мамой. Она что-то объясняла его сестре Михаэли, не подозревая, что Артур тоже слушает. А сказала она вот что: когда выбираешь, как поступить, одного стопроцентно верного решения не бывает. Можно лишь поступать в соответствии с тем, во что веришь. Принимать последствия своих действий. И стараться разрулить то, что получится.

– Чует моя душенька, пожалею я об этом, – вслух проговорил Артур и бросил поплавки в воду.

Некоторое время они прыгали на волнах возле его ног, затем их потихоньку унесло прочь. Так медленно, что Артур не мог понять, обладали они собственным движением или здесь имелось некоторое течение.

Артур следил за тем, как уплывали, покачиваясь, поплавки, и пытался прикинуть, как же быть дальше. Думать мешала боль, и не только физическая. Он чувствовал на себе груз огромной вины.

«Надо было заставить Сьюзи плыть со мной к Волеизъявлению. Я не все предусмотрел, я был слишком самонадеян… Хватит заниматься самокопанием! Что случилось, то случилось. Теперь я должен спасти ее. Мне в любом случае предстоит бросить вызов Субботе и отобрать у нее Ключ. Вот только колдунов у нее многовато. Наверное, надо вернуться и привести с собой Армию. И Первоначальствующую Госпожу… то есть Госпожу Кварто и, как там ее, Госпожу Септум… или, как минимум, другие Ключи. Но если я отправлюсь за помощью, то потеряю слишком много времени…»

Через несколько минут, глиссируя на одной лапе, вернулось Волеизъявление. Артур еще уговаривал свою совесть, побеждал страхи, составлял зыбкие планы.

– Почти готово! – прокаркала Воля. – Еще часть лапы и хвостовое перо!

– Замечательно, – сказал Артур. – Как только сможешь, думаю, надо нам отправиться в Цитадель…

Внезапно замолчав, он наклонил голову.

Волеизъявление отвлеклось от чистки маховых перьев и подняло клюв:

– Что такое?

– Паровые двигатели, – сказал Артур. – Их шум как будто приблизился. – Он встал и повернулся кругом. – Не только приблизился, но и с другого направления раздается…

Волеизъявление опустило крыло и вгляделось в водную даль, затянутую туманом. Глаза-бусины напряженно блестели.

– Пароход, – сказал Артур. – Или даже не один. Я четко их слышу.

– А я вижу! – подхватило Волеизъявление. – Смотри! Сразу восемь!

Артур бросил взгляд в озерную даль. Дым и пар все застилали, но, хотя рассмотреть удавалось немногое, прослушивалось все отлично. И мерный рокот машин, и плеск кильватерных струй. Наконец один острый форштевень взрезал колышущуюся завесу. Стал виден нос корабля Продвинутых Крыс, а на нем – ряды и ряды новопустотников, выстроенных на баке.

– Это Дудочник! – понял Артур. – Надо скорее убираться отсюда!


– Какой сильный фон! – заметило Волеизъявление. – Они притащили с собой столько колдовства, что Суббота должна вот-вот дать ответ!

– По-моему, она уже это сделала, – сказал Артур, указывая вверх, где собирались дымные тучи.

Там, прямо над кораблями, разгоралось огненное кольцо. Оно не уступало размерами беговой дорожке – пятьсот ярдов в поперечнике, никак не меньше. Пламя, бушевавшее в облаках, начало падать. Сперва оно выглядело как огненный дождь, затем горящие капли стали расти, притом желто-красный цвет постепенно сменялся белым и голубым: температура явно росла.

Корабли отреагировали на это резким ускорением хода. Шли они точно к набережной, где стоял Артур. Машины работали на пределе, трубы изрыгали густой дым…

– Они собираются высадиться прямо здесь! – воскликнул Артур. – Ты как, в полном сборе уже?

– Не совсем, – спокойно проговорило Волеизъявление. – Еще один маленький параграф… Коротенький, но очень важный – для махового пера.

– Поторопись, – напряженным голосом посоветовал Артур.

По мере того как корабли приближались, двигалось и пламенное кольцо, а огненная метель все свирепела.

Артур, впрочем, заметил, что корабли не воспламенялись. Более того, падающий огонь не касался солдат-новопустотников на палубах. Горящие капли стекали по незримым препонам, что защищали суда от клотиков мачт до лееров по бортам. На данный момент силовое поле колдовства было непроницаемо для магической атаки Субботы.

«А вот у нас нет волшебного колпака, – сообразил Артур. – Притом что огонь-то подбирается…»

Он уже чувствовал жар огненного дождя, лицо по-настоящему жгло. Капли были раскалены до такой степени, что, падая в воду, гасли только через несколько футов. Жаркий огонь держался много дольше, чем полагалось бы.

– Ну так что? Все готово? – нетерпеливо спросил Артур. – Когти рвать пора!

– Почти, почти, почти… – проворковал ворон.

Огненные капли шипели, пронизывая водную толщу в каком-то десятке футов от набережной. Корабли, по-прежнему шедшие на всех парах, виднелись в трехстах футах. Солдаты начали указывать на Артура руками, а потом полетели стрелы. Прицел был взят верный, но одолеть «огнепад» стрелы не смогли.

– Есть! – сказал ворон. Взлетел с воды и устроился у Артура на плече. – Весь текст полностью собран. Я – Часть Шестая Волеизъявления Зод…

Артуру некогда было дослушивать. Он повернулся и со всех ног припустил прочь по причалу. Пылающие капли шипели на камнях прямо у него за спиной. Вскоре заревели паровые гудки и раздались боевые кличи новопустотников, слишком хорошо памятные ему по битвам Великого Лабиринта.

…И был еще другой звук. Он пробивался даже сквозь ужасающий шум – грохот двигателей, истерику пароходных сирен, шипение, рев огня, крики солдат… Этот звук существовал как бы отдельно и превыше всего, он был прекрасен и жуток…

Мелодия Дудочника, игравшего на своих флейтах.

– А вот и он, – сказал ворон. – Третий сын Зодчей. Трудный ребенок…

– Трудный! – фыркнул Артур на бегу. – Слишком мягко сказано!

Причал между тем кончился. Перед Артуром была монолитная каменная стена – нигде никаких выходов. После секундного замешательства мальчик стал искать в камне выпуклости, находившиеся словно не на месте. Такая вскоре нашлась. Артур надавил на нее, камень застонал, и в обрыве приоткрылась дверь… Артур, не раздумывая, бросился внутрь.

Пещера, в которой он оказался, служила подсобкой. По стеллажам вдоль стен были разложены всевозможные инструменты для работы по металлу. В другое время Артур ими пристально заинтересовался бы, но сейчас – едва посмотрел. Нельзя отвлекаться, когда за спиной высаживается армия Дудочника!

– Как бы дверь запереть? – убедившись, что из подсобки имеется второй выход, спросил он у Воли.

– Понятия не имею, – ответила Часть Шестая.

– Но ты же десять тысяч лет здесь торчишь! Можно было что-нибудь разузнать?

– Мое, скажем так, поле зрения было весьма ограниченно, – объяснил ворон. – Не говоря уже о том, что до крайности фрагментировано…

Артур схватил несколько длинных железных стержней и подпер ими дверь, пинками загоняя на место, чтобы их заклинило понадежнее.

– Продержатся несколько минут, – сказал он. – Вперед!

– А куда мы? – спросило Волеизъявление.

– Для начала – подальше отсюда! – Артур открыл дальнюю дверь. Перед ним находилась круглая винтовая лестница, уводившая вверх. Перила и ступени были отделаны позолоченными изображениями процветших ветвей. – Дудочнику понадобится ощутимое время для высадки войск, но, конечно, он разошлет разведывательные отряды, и, разумеется, Суббота отправит вниз собственные войска. Как бы не попасть между молотом и наковальней…

– Суббота может оказаться слишком занята наверху, – сказало Волеизъявление. – Ее башня наконец-то достигла испода Несравненных Садов, а Древокони прекратили расти…

Артур понесся вверх, прыгая через три ступеньки. Ворон полетел следом, время от времени присаживаясь ему на голову.

– Почему она так стремится попасть в Несравненные Сады? – спросил Артур на бегу.

– Потому что Несравненные Сады были самым первым местом, созданным Зодчей. И будут последним, которое падет, – прокаркал ворон. – А еще потому, что Суббота верит: править там с самого начала надлежало именно ей. Она завидует Воскресенью и пойдет на все, чтобы выжить его из Садов.

– Даже ценой разрушения Дома? – спросил Артур.

Лестница вилась вверх, минуя переходы вроде того, на который они со Сьюзи выскочили из Одновременного Набуходоноззора.

«Пожалуй, прямо сейчас было бы легко вскочить на Невероятную Ступеньку. Вот так считая ступеньки, ее несложно зримо вообразить…»

– Суббота полагает, что, даже если весь остальной Дом обрушится в пустоту, Несравненные Сады уцелеют, – продолжал ворон. – Возможно, она не так уж и ошибается… В любом случае уничтожение нижележащих частей Дома было единственным способом остановить рост Древоконей.